Так и началась для Сеслава война, ещё за долго до того как великий князь двинул рать в поход. Мотался по городам изыскивая новгородских подсылов, предотвращая вредительства. Но попадались всё больше обычные тати, коих за серебро наняли княжьим людям вредить. Воевода по этому поводу не слишком печалился, не поймали новгородцев, за то земли княжества от негодных людишек почистили, тоже дело. Настоящая война началась сразу по выходу объединённого войска в поход. Не успели в новгородскую землю ступить, как начались первые потери, то изба с отдыхающими воями сгорит, то мост под тяжёлыми санями рухнет, вроде везде случайность, только воевода в неё не верил. И оказался в очередной раз прав, только они ступили на новгородскую землю, как прочувствовали все прелести новой войны по полной.
Новый Торг взяли без боя, жители сами ворота открыли, и на этом успехи кончились. Той же ночью в одном из домов перепившиеся дружинники устроили пожар, а в другом за раз насмерть угорел целый десяток. В походе неприятности нарастали как снежный ком пущенный с горы, горели селения в которых войско останавливалось на ночь, постоянно беспокоили отряды лыжников в белом, рушились крепкие мосты. Но самое неприятное, конское поголовье объединённого войска начало стремительно сокращаться. Через седьмицу среди лошадей княжеской дружины вообще мор приключился. Правда с ним быстро разобрались, оказалось зерно было потравлено. И потравлено оно было скорей всего ещё во Владимире. В довершение, по всему тракту новгородцы успели нарыть узких и глубоких ям, попадая в которые лошади ломали ноги. Рыли загодя, ямы успело снегом припорошить и странное дело, осматривавший их Сеслав так и не понял как они получаются. Все узкие и одинаковые, тонкое брёвнышко долго вкопанным стояло, а потом его взяли и аккуратно вытащили, как же они их делать умудряются? Воевода лишь рукой махнул, ничего особо сложного, оказывается ещё древние греки такую вещь придумали, архимедов винт называется, они его для откачки воды использовали, здесь для бурения. Самое интересное их будет ждать под стенами города.
Все эти неприятности урон в людях наносили не значительный, но сильно замедляли передвижение. Много имущества пришлось бросить на дороге из за нехватки лошадей. По этому к месту встречи с полоцким и смоленским войском пришли они со значительным опозданием. Как выяснилось, могли бы не торопиться, разбили их новгородцы. По войску поползли слухи о возвращении домой, время упущено, союзники разбиты, если город быстро не взять, ещё не известно, кто кого осаждать будет. Во время весенней распутицы нужно дома сидеть, а не под чужими стенами в чистом поле. Сеслав чутьём старого воина чувствовал, на сей раз слухи вполне обоснованы. По хорошему, сейчас им разграбить Руссу и быстрей домой пока реки не вскрылись. Да, Новгород не взяли, но кой-какая добыча будет и урона для чести нет, жаль что князья решили иначе.
Дерзким ночным налётом захватили Руссу и ограбив её подчистую, сожгли. Хорошее дело, запасы продовольствия пополнили и боевой дух войску подняли, но на взгляд Сеслава ничего принципиально в их положении не изменилось. Стены в Новгороде ниже Киевских, однако брёвна их составляющие ни чуть не тоньше, ломать их та ещё морока. Сильно рискует княжич, ведь неизвестно что в противовес метательным машинам измыслят индийцы. В том, что измыслят, воевода ни сколько не сомневался. Соглядатаи внутри города сообщали о многочисленных пороках расставленных на улицах, Сергей только рукой махнул, а рассматривая присланные рисунки презрительно усмехался, по его мнению, ерунда полная. А это значит, у них в запасе есть что-то ещё, о чём соглядатаи пока не знают. Придётся им самим, уже во время штурма прочувствовать на себе.
И прочувствовали, сразу, во время первого штурма. Закалённая в боях муромская дружина бежала сломя голову, бросая оружие и своих раненных. Рассказы участников вызывали у воеводы одно раздражение своим преувеличением дальности стрельбы огнём, говорил про страх у которого глаза велики. По его мнению, в их условиях самое дальнее как можно огнём выстрелить, десяток саженей, не дальше. Ругался до тех пор, пока в одном из рассказов не услышал про печь железную, в которую с одного конца дрова закидывают, а с другого конца огонь метают. Крепко задумался, потом разразился бранью на своём языке, догадался, жаль из его объяснений Сеслав ничего толком не понял, кроме названия индийской придумки — огнемёт. Второй штурм планировали по всем правилам и главной целью являлись не ворота и ближайший к ним пролом, на который производилась атака, а сам огнемёт. Благо их люди в городе смогли узнать, на софийской стороне он всего один. Даже решились на использование адского зелья для разрушения ворот. Не вышло, из охотников пошедших охотиться за огнемётом не вернулся ни один.
Пока воины рубили друг друга на городских стенах, в тайной войне выдалось затишье. Сеслав с командой не прекращали наблюдение в войске. Мешанина из княжеских и боярских дружин перемешана любителями лёгкой поживы, затеряться в ней новгородским подсылам плёвое дело. Старались они во всю, но улов был тот же самый, что и в княжестве, обычные тати, решившие подзаработать на войне.
На масленицу в лагерь прибыл большой обоз из Ростова. Привезли продовольствие и мёд в больших бочках. Продовольствие раздали, а к мёду великий князь запретил прикасаться до полной победы, о чём отдельно указал в присланной грамоте. Доброе дело, что великий князь о своих воях думает, а воевода насторожился. Приказал все дела бросить и возле обоза крутиться, выискивать знакомые лица, вдруг кого из них на киевских улицах встречал. И обязательно поговорить с ростовчанами, признают ли своих. Сеслав в Киеве с одним индийцем сталкивался, остальных только на Днестре видел и среди обозников ни кого из тех не признал. Следующим днём решил разобраться с ростовчанами, признают ли земляков.
Утро началось неожиданно, пришедший обоз почему-то вытянулся в линию между суздальцами и рязанцами, которых перед новым штурмом перевели с правого берега. Белены они там объелись, или к мёду крепко приложились? И почему ни одного обозника не видно? Уже ли прав воевода и с обозом не всё чисто? Вернулся к себе в шатёр за шлемом и рогатиной, за одно позвал своих помощников, а мало ли. Вернулся обратно и застал половину обоза окутанную густыми клубами дыма. На его глазах одни сани ни с того ни с сего окутались дымом, потом сразу пара и ещё и ещё. Густой дым высоко не поднимался. Зато расползался в стороны, быстро скрыв от глаз рязанский лаерь. Пока он, вместе с окружающими, пялились с открытым ртом на дым без огня, воздух наполнился низким гулом княжеского рога созывающего воев на битву. Из городских ворот выползала стальная змея новгородского войска.
Слева раздались крики боли, Сеслав резко повернулся и как раз увидел, как несколько человек падает пробитыми стрелами прилетевшими со стороны рязанского лагеря. Нет, стрелы летели не от рязанцев, а прямо из дымовой завесы, словно лучники подобрались уже в плотную. Ничего не понимающие люди бросились в рассыпную. Да что там происходит!? Сеслав приказал мужикам следовать за ним, пригнулся и петляя побежал к к скрытому дымом обозу. Внезапный порыв ветра на некоторое время разорвал непроглядную пеолену, явив всем новгородские стяги на месте союзной дружины.
К сожалению, заметил их не он один, за спиной раздались крики ярости и в сторону рязанцев полетели стрелы. Стрельба началась и с противоположной сторны, стрелы летели не прямо из дыма, а издалека, по дуге. Не понимая что происходит старый дружинник спрятался за телом убитого воина, нужно по быстрому осмотреться, понять что происходит и как на это реагировать. Оглянулся и обомлел, в их лагере стояло три новгородских стяга. Откуда!? Они ведь только из ворот выходят! Сеслав с досады врезал несколько раз кулаком по мёрзлой земле. Вот она, тайная война, ни один новгородец ещё меч не обнажил, а у них уже потери, с друг другом дерёмся. За дымом ничего толком не видно, кроме вражеских стягов у них и у нас, вои друг друга не знаю, броня и оружие у всех одинаковы, если быстро стяги не убрать, перестрелка превратиться в настоящее сражение, а потом и новгородцы подоспеют.
Из дымовой завесы вылетела очередная порция коротких стрел. Странно, бьют стрелки одновременно, но почему-то всё время смещаются слева на право. Да и не много их там прячется, человек двадцать, не иначе хотят прикрываясь дымом к городу отступить. Неожиданно в клубах дыма образовался просвет в котором Сеслав увидел сани с бочкой и рядом с ними знакомую долговязую фигуру. Индиец что-то сделал, бочка развалилась и оказалось в ней вовсе не мёд, а спрятан хитрый порок. Длинный резко дёрнул за какой-то рычаг, порок сработал выстрелив сразу в обе стороны и в них и в рязанцев. Ловко, ничего не скажешь.
Вновь разглядев в дыму индийца Сеслав крикнул мужикам — "убить" и сам бросился к нему забыв про осторожность, только бы прекратить обстрел, остановить начинающееся столкновение союзников. Вот он, возится с очередным пороком спрятанным в бочке. Насадить с разбега на лезвие рогатины, так чтоб вошло по самую поперечину. В последний момент индиец что-то почувствовал, резко с уходом в сторону развернулся, рука как бы нехотя скользнула по лезвию до самого основания. Лезвие клюнуло вниз, в следующий момент рогатина вырвалась у десятника из рук и полетела в одну сторону, а он сам в другую.
Без сознания он провалялся не долго, как хорошо что шлем надел, а помощникам повезло меньше. Один лежит с перерезанным горлом, второй ещё дёргается хватаясь за перебитую гортань, не жилец. А вон, сквозь клубы дыма виднеется фигура индийца, возится с очередным спрятанным в бочке пороком. Сеслав подобрал оружие и вновь напал, но уже без юношеской горячности. Индиец в очередной раз уклонился и успел выхватить короткий меч из заспинных ножен, которым отбил следующий удар. Попытался сблизиться, но Сеслав был настороже, отскочил назад одновременно нанося врагу хитрый секущий удар по бедру. Есть! Сегодня его враг был без доспеха, пожертвовал защитой в замен скорости и просчитался. Индиец упал, откатился в сторону и не вставая метнул в него невесть как оказавшийся у него в руке топор. Десятник едва успел принять его на древко. Этой заминки вражине хватило чтоб встать на ноги. Это зря, хорошо его достал, из ноги кровь лилась рекой.
Потерявший в скорости индиец превратился в лёгкую добычу, Сеславу удалось ещё дважды его достать, прежде чем широкое лезвие рогатины вонзилось ему на пядь ниже левой ключицы. Длинный схватился за лезвие рукой не дававя ему погружаться в тело и попытался вывернуться, не тут-то было. Десятник лишь не много удивился крепости его перчаток, но следовал за индийцем как приклеенный и давил, давил, пока тот ногой не упёрся в стоящие сзади него сани. Почувствовав, что отступать дальше некуда он встал как вкопанный. Сеслав продолжал давить, индиец держать лезвие, а время работало на старого десятника. Каким бы сильным не был его противник, долго оставаться в таком положении он не сможет, кровью истечёт, ослабнет, тут ему и конец придёт.
В азарте Сеслав собрав силы вновь подался вперёд, надавил на древко ещё сильнее. Внезапно индиец отпустил лезвие и не ожидавший такого Сеслав по инерции сделал три шага вперёд насадив своего врага на рогатину по самую поперечину. На перекошенном от боли лице индийца мелькнула грустная улыбка и в тот же момент меч в его правой руке вошёл десятнику в живот и разрывая нутро провернулся в ране.
Клубы дыма завертелись вокруг него с бешеной скоростью, проткнутый его рогатиной индиец уплыл куда-то вверх и в сторону. Запоздало вспомнилось предупреждение воеводы не подпускать его на расстояние вытянутой руки. Всё правильно, он и не подпускал, сам к нему шагнул. Порыв ветра в очередной раз разогнал скрывающий всё вокруг дым и Сеслав встретился взглядом с бездонной синевой по весеннему светлого неба и улыбнулся. Ничего страшного там не было, он это всегда знал.
Сергей допоздна работал над планом предстоящего штурма. Общий план был уже разработан, но Мстислав поручил ему командование отдельной колонной которой по замыслу предстояло атаковать пролом возле Псковских ворот. Конечно не его дело, он при войске вроде начальника инженерной службы и главного артиллериста, по совместительству контрразведчика. Последнее правда на личных началах. Но после того, как все его предсказания относительно похода и осады сбылись одно за другим и удачного взятия Руссы, наследник владимирского престола стал относиться к нему совсем по иному. Теперь вот, доверил командование в бою. Типа честь.
С одной стороны хорошо, его мнение ценят, у начальства в фаворе и всё такое, но вот беда, в настоящем бою он никогда не участвовал. Одно дело организовать убогую средневековую артиллерию, сварганить приметивную взрывчатку и помочь советами в ночном налёте на Руссу, командовать в настоящем бою, совсем другое. Однако, новоиспечённый воевода не расстраивался, какие-то знания принёс с собой, что-то почерпнул уже здесь, благо при войске не первый день. К порученному делу он подошёл со всей ответственностью, ибо в случае успеха он гарантированно переходил на следующий уровень.
Благодаря весьма не плохой разведке, для тёмных веков конечно, довольно подробный план города у него был. Какие силы ему могут противостоять в принципе понятно. Какие могут устроить сюрпризы на улицах, тоже самое, если случайно не нарвутся на огнемёт, то ничего непреодолимого. Побеседовал с командирами приданных ему отрядов, познакомились, обсудили взаимодействие, сигналы и порядок действий, вроде нормально выходило. Люди грамотные, родовитого боярства готового качать права перед пришлым мужиком не было, поговорили конструктивно. До штурма ещё три дня, успеют все детали отшлифовать и может даже совместную тренировку провести. Как у Суворова перед штурмом Измаила. Себя с легендарным генералиссимусом он конечно не ровнял, но может хоть в учебники истории попадёт.
После бессонной ночи поспать ему удалось буквально пару часов, поэтому проснувшись от непривычного шума в лагере он не сразу сорентировался в обстановке. Влетевшие в шатёр его контрразведчики ситуацию не прояснили, по их словам выходило, что новгородцы умудрились их ночью окружить. Быстро одевшись и выйдя из шатра он сразу понял, какая к лешему обстановка, в лагере царила самая настоящая паника. На правом фланге самая настоящая дымовая завеса из за которой в их сторону летят стрелы, они соответственно отвечают. Левый фланг и центр вроде нормально, спешно выстраиваются встречать вышедшие из города войска. Ан нет, нормально только пока, в боевых порядков новгородцев он разглядел несуразную конструкцию с дымовой трубой. "Так вот ты какой, северный олень" пробормотал под нос Сергей, Похоже их левый фланг жив ровно до первого выстрела из огнемёта. Оно и правильно, на пистолетной дистанции, да по плотному боевому порядку, их примитивный огнемёт может потягаться даже с пулемётом.
Очень плохо, на левом фланге самые боеспособные войска, княжеская дружина, при самом плохом раскладе эти точно какое то время могли бы продержаться. Только не против огнемёта. А самое паршивое, судя по стягу, там сам Мстислав. Диспозиция хуже не придумаешь. На войска правого берега рассчитывать глупо, скорей всего они уже связаны боем. Приказал своим готовиться к бою, хотя, к какому бою, у него под рукой сейчас новообразованные инженерные войска, отлично показавшие себя во время похода и осады, но ни как не бойцы. Сколько сил и денег в каждого вложено, не хотелось бы их в рукопашную пускать. Но похоже придётся. С такими не весёлыми мыслями обратился к правому флангу, очень его беспокоила дымовая завеса, явно без попаданцев не обошлось. И почему со стороны рязанского лагеря стрельба? Ага, понятно, вон над их половиной лагеря торчит новгородский стяг, вон ещё один, народ в суматохе и не заметил. Отправил людей посшибать вражеские знамёна, может и прекратят стрельбу. Что ещё можно сделать? Выстроить вагенбург, если народ начнёт отступление, то там сможет задержать новгородцев, перегруппироваться и контратаковать. Людей у них всё равно больше, а огнесмесь у попаданцев вовсе не бесконечная.
