— Меня, скорее, приняли за представительницу несколько иной категории незваных гостей. Охрану явно удивило, я пришла, а не приехала.
— Я тебе машину предлагала.
Охрана тоже была, только Хейс их не заметила.
— Мне как-то интереснее впечатление произвести тем, что от природы моё.
— И тебя так сразу пустили? Одних внешних данных всё-таки маловато.
— Я умею быть убедительной. Мне почти сразу поверили. Я же ещё и с удостоверением личности. Но вот, когда сказала, откуда я вся такая взялась... Снова какой-то хитрый обман заподозрили. Подозреваю, охранники столько хитрецов обоих полов, пытавшихся туда проникнуть, навидались, что меня ещё за один экземпляр приняли. Их командир не сразу догадался со здешней охраной связаться.
— Мне доложили. Давай рассказывай, что ты там натворила.
— Знаешь, видела бы, как вежливость может подскочить сразу на тысячу процентов. Сразу же пропустили, поняв, что я на самом деле, отсюда. Очень просили, не предъявлять претензий. А мне уже весело стало. Понимаю, что ты испытываешь за штурвалом.
— Значит, людей в чём-то таком валять, тебе не нравится?
— А то ты не знаешь?
— Дальше что было? Хозяин хоть соизволил вылезти?
— Да. Встретил.
— И как он тебе?
— Может казаться обходительным, сам по себе симпатичный, но...
— Что 'но'? Дальше как-то не так себя вёл?
— Да всё было как принято в таких случаях. Только он в лучшем случае, испытывал бы ко мне интерес племенного самца к новой самке. Но на 'Приглашении' был этот адрес.
— Кому-то и этого животного интереса на всю жизнь хватило бы.
— Ага. И таких там было немало.
— Они тебя побить не пытались.
— Там умеют ссоры пресекать ещё до начала.
— Прям 'Дворец грёз' какой-то, причём, судя по списку приглашённых, там сейчас немало знакомых личностей оттирается.
— Я так понимаю, ничего хорошего в этом нет. Может, намекнёшь по старой дружбе, от кого стоит подальше держаться?
— Да я и прямым текстом могу. Но издалека начнём. У самой-то получилось самой эффектной быть?
Хейс усмехается.
— Да, хотя, вовсе не я была там самой неодетой.
— Зато, по причине роста, ноги у тебя там точно самые длинные были.
— Я со всех сторон хороша. Вот только самая лучшая, моя сторона там меньше всего была востребована.
— Сказала бы я о твоей распущенности, если бы не знала, лучшее у тебя это голова.
Хейс шутя кивает несколько раз.
— Ты другое лучше скажи: сильно младше меня там много девушек было?
— Так уж явно выраженных — никого. Но, сама знаешь, южанки развиваются быстрее. А дочерей юга там было много.
— Надо списочек гостей на предмет возрастов повнимательнее перечитать.
— Если сама-знаешь-кто какую-нибудь глупость задумает — вряд ли ты её остановишь.
— Она очень не любит почитателей наркоты, а так же, поклонников девочек без удостоверений личности.
Это наибольшие угрозы из имеющихся здесь.
Алкоголь же на Еггтов плохо действует. Кстати, ты визитных карточек за сегодня много набрала?
Содержимое сумочки высыпано на стол. Хейс отбирает карточки. Софи замечает, предмета из солдатского пайка, слишком хорошо известного многим сверстницам, среди вещей нет. Ничего предосудительного вообще нет.
— Вот, — протягивает пачку визиток.
Ничего себе улов за вечер и полночи! Хотя, понять реакцию мужчин на новую и привлекательную девушку, несложно. Пробегая глазами имена, Софи раскладывает карточки на по трём стопкам.
Протягивает правую.
— Вот! Эту сожги. Связываться с ними настоятельно не рекомендую. Тут любое дерьмо, что только можно и нельзя представить.
— Как же я узнаю, с кем лучше дел не иметь? — посмеивается Хейс, — Если всё сожгу? Наоборот, их надо тщательно запомнить.
Протянув левую стопку, Софи говорит.
— Тут наоборот. Никто ни в чём предосудительном замечен не был. Дело с ними иметь можно. Хозяин сегодняшнего тоже тут. Надумаешь на кого поохотиться — тут самая ценная дичь. Парочку даже мне в женихи навязать пытались.
— И каковы результаты.
Софи томно вздохнув, и закатив глаза проводит рукой по лбу.
— Ах, я ещё так молода!
Хейс хмыкает совсем как Марина.
— Если серьёзно, ЕИВ этот вопрос совершенно не волнует, да и мне он крайне малоинтересен.
— В третьей пачке что? — интересуется Хейс, когда пауза несколько затягивается.
— С ними, если чего захочется, придётся самой определяться. У меня на них ничего, ни хорошего, ни дурного, нет. Так, слабости мелкие.
Можешь по их виллам пройтись, память по себе оставить, да знакомств добавить. Столица — это столица, там всё решают связи. Относительно себя самой — пока достаточно не опровергать бродящих слухов. Причём дочь ты Сордару или любовница — без разницы. Тем более, тут попадаются такие, что и в более причудливых отношениях с родственниками прибывают.
— Хорошего ты мнения о среде, где росла. О таких уродах так легко рассуждаешь.
— О среде — потише. В той , где ты родилась это дерьмо инцестное распространено не меньше, чем где родилась я. Не так скажешь? — злобный прищур Софи мог бы сравниться с таким же первых Дин перед боями.
— Дерьма везде хватает, спорить не буду. Дядька с отцом чуть соседа не убили, когда тот стал болтать про мои с ним отношения. У дядьки была мирренская винтовка, у отца — ружьё с самой крупной картечью.
— Чего не убили? Лучше бы всем стало.
— У него тоже дети были. Да и полиция. Местной полиции главный сказал — если сосед не заткнётся, он в следующий раз третьим придёт. Вот так в селе и живут.
— И пятнадцатилетних замуж выдают.
Хейс смеётся.
— Как правило, тоже за пятнадцатилетних.
— Чем та история кончилась? Ведь большинство участников где жили, там и живут.
— Так и живём, — пожав плечами, просто отвечает Хейс, — Как после войны. И той, громадной, и местной, что тогда чуть по всей стране не полыхнула.
— Не полыхнула же.
— Сама же знаешь, чуть— чуть не полыхнуло. По краю прошли. Старые распри не умерли.
— Твои отец с дядей почему не стали кровь проливать? У него пулемёт был?
— У них на двоих один тоже. Новый. С металлическими лентами.
— Так почему не убили? За такое-то.
— Ты в свою сестру или братьев даже за такие обвинения стрелять бы стала? Там ведь все родня друг другу.
— Может быть... Сложный вопрос.
— Мы обе так можем дожить, когда в стране снова полыхнёт.
— Грустно, но это так. Ваша-то история чем кончилась?
— Ничем особо серьёзным. Этот... Просто признал свою вину. Перед всеми извинился. Может, и заплатил отцу чего. Выстрел картечью в упор, знаешь ли страшная штука.
— Но не было же его.
— Он ещё может грянуть через несколько лет. Причем, совсем не обязательно, как расплата за старое.
— Эор в следующий раз с собой возьми, как по виллам прогуляться вздумаешь. Ей надо больше с людьми общаться, а там всё более-менее.
Хейс звонко смеётся.
— Дожила! Есть, чем гордиться. Мне в свет предлагают принцессу вывести.
— А ты против?
— Нет. Вот только к преподавательскому составу 'Кошачьей' у меня много вопросов.
— Да нормально у них всё. Просто, бывают люди, абсолютно не годные для определённого дела. Как она в той школе. Полгода, чтобы оттаять маловато. Отец ей чуть было жизнь не сломал. Не вышло, спасибо её дурной младшей сестрёнке и дружбе Динки с Мариной.
— Сестрицу Эор там... Теперь уже у вас девочка-кошмар не зовут?
Теперь уже Софи смешно.
— Именно так её все и зовут.
— Знаешь, может, ошибаюсь, но тут дело такое — это вы, Еггты, в первую очередь цените девочек. В других семьях, причём, неважно, высокого или низкого уровня, больше ценятся мальчики.
— Как выражается современная наука, у нас генетическая аномалия. Женщины Еггты способны рожать почти одних девочек. Исключения лишь подтверждают правило. Вот и выкручиваемся как умеем не первую сотню лет.
— Знаешь, я послезавтра ещё одно место посетить собираюсь. Эор с собой звать? И что о себе говорить, при Эор меня могут и прямо спросить.
Софи наклоняется вперёд.
— Как спутницу Эор тебя очень сильно вряд ли о статусе спросят напрямую. Если прошлых сказочек мало, или они просто не нравятся, можешь банально её телохранителя изображать.
— Я драться и стрелять умею, но сомневаюсь, что мой уровень подходящ.
— Хочешь, могу главой дома сделать? Право имею.
— Зачем мне это? Неизвестно, будут ли у меня потомки вообще.
— Почему? Ты нездорова?
— Здорова полностью. Младших у меня слишком много. Больше возиться как-то не хочется, во всяком случае, пока.
— Сказала человек, возившаяся почти со всеми в школе.
— Не допускаешь, я от чужих проблем могла просто устать?
— Насколько я тебя знаю, очень сильно вряд ли. Сама же взялась Эор опекать, как только сообразила, подруги-сверстницы у неё никогда не было.
— У неё никакой никогда не было. Только братья, не обижайся, оба придурки по отношению к ней, да кошмар ходячий, по-своему её любящий. Но человек, во всём старающийся подражать Марине, рядом с такой, как Эор... Неизвестно, кому от этого хуже.
— Почему ты не захотела стать профессиональным преподавателем? У тебя же талант с детьми общаться.
— Ты пилот и художник. Сама-то знаешь, что основное? Вот и я такая же.
— Стремление летать и творить куда ближе друг другу, чем твои занятия.
Софи, откинув крышку, достаёт из ящичка сигару, отхватив резаком кончик, закуривает от настольной зажигалки.
— Сказала бы я.
— Ага, тоже бери. Местный табак — лучший в Империи, а может, и в мире. Только вот мало его тут растят — сельхозяйственных земель мало слишком, флот и богачи почти всё себе забрали.
Хейс повторяет действия Софи.
— Хм. Думала, за свой пистолет возьмёшься.
— Он в сумочку не помещается, я же всё-таки, девушка.
— Но кобуру— то ты носишь.
— Не сегодня, хотя, пострелять мне пришлось.
— Это как?
— Хозяин с гостями решили соревнование по стрельбе устроить. Я тоже вызвалась. Смешно было смотреть, как вроде бы не умеющим стрелять девицам показывали, как оружие держать.
— Почему так уверена, что они стрелять не умели..
— Школьная программа в стране едина. Военная подготовка в неё входит. Та же Ленн прекрасно стреляет. Но до столь дешевого кокетства не опустится.
Я же просто попросила пистолет. Видела бы ты их лица, когда поняли, я умею не только стрелять, но и попадать. Даже спросили не очень понятную вещь 'Ты что в резиденции новенькая, у Смерти в обучении состоишь'. Я отшутилась.
— Могу себе представить, как это происходило. Высоченная полуголая девушка великолепных форм ещё и с оружием. Просто воплощение ночных фантазий очень многих. Кстати, со Смертью у тебя на самом деле есть что-то общее.
— Ага, после соревнований я основной урожай карточек и собрала.
— Больше ничего не выиграла?
— Пистолет весь в золотой гравировке. Не совсем справедливо получен, конечно, ибо среди стрелков, я одна была трезвая.
— И где же он?
— Хочешь, сходим, посмотрим. В сейф положила. Я с оружием либо хожу, либо храню его как полагается.
— Потом гляну, — Софи потягивается в кресле, — Мне лениво сейчас. Пошли, в горячей ванне поваляемся.
Хейс пожимает плечами.
— Как многого я про это место не знаю.
— Представляешь, многого не знаю даже я.
Створки окна оказываются раздвижными дверями. При определённом угле зрения, может показаться, океан сразу за окном начинается. Хотя на деле, там всего лишь бассейн, да и дворец стоит на высокой скале.
Левее выхода ― словно горные источники с горячей водой.
Сбросив с себя всё, Софи с визгом бросается в воду. Выныривает.
— Ты тоже совсем раздевайся.
Хейс хмыкает. Уж кому-кому, а ей-то своей наготы стесняться ещё долго не придётся.
Уже лёжа в воде, Софи щёлкает по кнопке в виде цветного камушка.
— Игристого вина принесите и бокалы.
Вода пенится у ног. Полупустые бокалы в руках. Кажется, вода слишком горячей была. Сейчас медленно остывает. Бутыли запотевшие. Лёгкое вино почти не пьянит.
— Хм. Я думала, тут кроме третьего секретаря ЕИВ и охраны никого нет.
— Как уже много раз говорила, думать за других ― вредно. Здесь очень много людей работает. Некоторые даже на территории живут.
Хейс неуверенно берётся за горлышко бутылки. Впервые вживую видит эту марку, думала даже, литературная фантазия как символ роскоши былых времён.
— Подлить?
Софи протягивает бокал. Высоко поднимает уже полный.
— За нас!
Дзинь!
— Слушай, Хейс, а встань в полный рост. Давно тебя во всей красе не видела.
Смеясь, поворачивается несколько раз, проводя руками по телу.
— Всё поверить не могу, насколько ты совершенна!
Хейс довольно щуриться, словно наевшаяся сметаны кошечка. Тут, даже если и кошечка, из разряда самых настоящих молодых тигриц.
— Никто больше по ночам не гуляет?
— Мелкие спят все.
— Так ты их теперь называешь? — задумчиво спрашивает Хейс.
— А кто они? Даже те, кто старше, меня не взрослее.
— В смысле, не злоупотребляют?
— Не язви. Всё ведь так и есть.
— Может быть. Но меня терзают смутные сомнения. Столько дней ― и всё тихо, Марина ни во что не вляпалась. Либо конспирацию освоила, либо что-то такое готовит ― лучше бы на линкоре погреб боеприпасов главного калибра рванул.
— Опять о других думаешь? — Софи вскидывает бокал.
— Ну, есть такое!
Снова 'Дзинь!'
— С тобой я её в любом случае, не пущу.
— Со мной она и сама не пойдёт именно из-за моей, хотя бы относительной правильности.
— А ты теперь не такая уж правильная?
— Я просто более взрослая, отвечаю только за себя, и вследствие возраста, больше могу себе позволить.
— Ты политикой заняться не думаешь? Начальные условия хоть куда! Блестящий человек из народа. Любая политическая партия с радостью возьмёт.
— Сразу чёткое нет. Я, конечно, не кристально честная, но постоянно врать, в общем-то, не люблю.
— Это иногда необходимо.
— Я знаю. Но не горю желанием лезть в банку с пауками.
Софи хитро щурится.
— Как я слышала, научный мир эту же банку напоминает.
— Где-то так. Только убивают там значительно реже.
— Провокациями и всякими грязными делами тоже активно занимаются. Интриги тоже те ещё плетутся. Марину учёные мужи с кучей орденов, степеней и званий, светила из светил, чуть было с ума не свели. Не в силу недостатка квалификации, а вполне сознательно.
— Я не знала. Зачем им это было надо?
— Как минимум, борьба группировок, расчёт на дестабилизацию ситуации в императорской фамилии, устранение человека, способного в будущем стать перспективным политиком, конфликты в собственно медицинской среде. Продолжать списочек?
— Вполне достаточно. Это секретная информация?
Софи только рукой махнула.
— В определённой среде ― давно уже нет. Сордар, например, знает всё в подробностях. Теперь и ты знаешь.
— Вот только что мне с этим знанием делать?
