— Ага, вот именно, делать нечего, вот и валяемся тут, чтобы вы нас не видели.
Начали подниматься, так и стоны, и скрип суставов, и разболевшаяся спина, всё сразу вылезло. Но, стараясь не показывать им, что мы не люди, а ходячие трупы, двинулись к лагуне, отмокать.
— Стас, и куда ты пошел? Сейчас без пятнадцати двенадцать, вот-вот и время заказа наступит!
Блииин! Нахрен мне ещё с ним разбираться, сил нет совсем. В душе плюясь, матерясь, ругая и мелких и себя за дурной рывок, пошлёпал к пещере...
Отмокал, наверное, с час в морском прибое, но силы вернулись полностью, усталость как рукой сняло. Пришли все вместе домой, а там фига с маслом, а не поданный на блюде обед, скорее всего помощницы в огород влипли, по полной программе. А когда, поев, мы с Иваном пришли их проведать, то так и оказалось, Лика сидя, одной рукой разбирала семена, выложенные на полотно, а остальные ковырялись в земле, высаживая. Пришлось и нам помогать ещё, по очереди с поливалкой бегали...
Закончив с помощью в огороде, вечером вытаскиваем первую партию продукта. С самого утра была последняя проверка коптилки, промыли рыбу, и в камеры. И, спросите вы, почему в камеры, и во множественном числе? Так мы и сделали не одну, а две — горячего и холодного копчения. Я вспомнив летние выезды на рыбалку, когда по месяцу-два там проводили, и устроил две, а с жару и пылу первую неделю, а то две нам и не будет хватать, всё съедать будем подчистую.. Заниматься ими будем с Иваном, и вместе, и по очереди.
— Ну как тебе, нравится, вкусная копчёнка вышла, — спрашиваю, облизывая пальцы, это мы пробу снимаем.
— Ммм, прелесть, ух, какая классная, — а это Ванька не может всё никак оторваться от своей половины.
А когда пришли с первым выходом продукции домой, то видим что парни, которые оставались доделывать хлебную печку, точнее опять очаг, но немного другой, недовольные, и страшно. Лёшка ходит вокруг неё кругами, а Генка заканчивает жарить лепёшки, на сковородке, а с лица, как сыч, надутый.
— Привет, парни, чего такие смурные оба, чего случилось?
— Угу! Случилось! Не вышла наша задумка, может потому что не до конца просушили, не знаю. До завтра ещё будем греть, потом ещё попробуем, уже выпечку, а если опять не выйдет, перекладывать будем, — Генка объясняет свой недовольный вид, — разожгли, и уже подсушенную, а горит не так, как я видел дома, совсем не так.
— Все мы это переживём, ну переделаешь еще раз, или два — зато наберёшься опыта, он в жизни ещё пригодится. Есть для всех нас одна работа, или развлечение, кто как на это посмотрит. Сегодня первый раз, под вечер топаем на восточный берег, там есть неплохая полоса у моря, делаем тир, и все полностью, и мы и девочки, начинаем, кто ещё учиться, а кто уже только тренироваться, стрелять. Патроны я уже заказал, так что готовимся, и вперёд.
Такое чуйство, нехорошее совсем, у меня появилось последние дни, что встреча с 'свидомыми' у нас только первая ласточка такая, со стрельбой. А даже если мы и умели когда-то стрелять, так это же было давно, и у всех нас, не деля на парней или девчат. Итак после Крымской операции протянул уже четыре дня, хотя и чувствую, что время нас ждать не будет. Но тут хоть отмазка у всех нас есть, землеройками устроились, временно, грядки готовили, огород ведь тоже очень нужен, с поставки всё время жить не хоцца, аж совсем, а вдруг чего с каналом, потом голодай.
Все трое смотрели на меня, как на привидение, так удивлённо и обалдев, что чуть на смех не пробило. Сдержался только потому, что не хотелось портить имидж командира, который гласит: пункт первый — командир всегда прав, пункт второй — если командир не прав, смотри пункт первый. Потому думаю, ещё так они глядели, что до сего времени я не проявлял особого рвения в вооружении нашей группы, и не хотел, чтобы и это общество строилось на силовых методах. И если уж у нас не вышло так, но помня проблему с 'украми', я и задумался о том, умеем ли мы все стрелять.
— Генка заканчивает лепёшки, дожидается девочек, и приходит с ними, а мы идём обустраивать тир, вот только возьму стволы и патроны...
На Глок было три магазина, и один к Браунингу, и я взял по сотне каждого вида, это с собой, дома остались ещё на завтра. Так что за час до начала сумерек расстреляли все до последнего. Даже Лика с её больной рукой, хорошо, что левой, обойму по нарисованной мишени выпустила. Конечно, снайперов из нас никого не было, кроме Маши, но в нарисованный на плоском боку скалы круг попадали все. Это уже радует меня, а как они восторгались, не передать. Посмотрю в комме, если есть, то возьму сотню бумажных мишеней, для тиров, а треноги со щитами сделаем сами. И ежевечерне — стрелять, стрелять, и стрелять, хоть неделю, это минимум, для закрепления навыка. Потом можно и пореже, только для поддержания уже наработанного, той малости, что сможем достичь.
А дома, для лучшего драйва, нужно было чистить пистолеты, я и заказал комплекты к каждому, а маслёнку взял небольшую, пока хватит.
Мумбаи, он же Мумба, он же Мамай.
Вообще-то можно было бы и убежать давно, не так уж за нами тут смотрят, особенно ночью. Те, кто "охраняет" сами чего-то боятся, особенно в последние дни и ночью можно спокойно выйти. Да только вот куда бежать-то? Вокруг море, а мы здесь на чужом острове. Когда сюда нас перевозили — старался запомнить дорогу, да вот без лодки на свой остров не добраться. Грести-то я смогу, выходил же на Нигер на той лодочке, что у нас была, и рыбачили с нее и с братьями и дядькой на охоту ходили. Все считают что мы — фульбе только в поле можем работать, а охотится не умеем, все мы умеем, когда кушать хочется.
Тут — хочется, постоянно хочется, хотя Жаде мне иногда что-то удается передать. Но я сам один не ем, Николу отдаю, он Старший и меня защищает. А он уже сам смотрит — кому сегодня нужнее, или делит на всех.
Вот если б сбежал — на лодке доплыл бы до своего острова, выдержал бы, а тут рано или поздно какой-то остров обязательно будет — так что смогу, наверное. А вплавь не смогу, не умею. И говорят тут акулы есть. Никол какую-то историю про гостиницу рассказал — я не понял, чего остальные смеялись. "Какой-то человек спрашивает в гостинице есть ли у них пляж. Говорят что есть. Купаться можно? Можно, отвечают. Акулы есть? Нет, сер, ему говорят, что у нас нет акул — у нас крокодилы, Они их боятся, сер." Вот что смешного? Ловил я этих крокодилов, а акул не ловил. Видел с лодки когда сюда шли, и большие есть и поменьше. Наверное вкусные.. я бы попробовал! Жаде говорила что из их плавников что-то такое делают в их стране. Убежим — точно поймаю! Пусть приготовит. Я — смогу.
Есть у Мейсона лодка, большая лодка, даже с мотором! Вот только не работает мотор без горючего, это даже и я понимаю. Кончилось оно у них. Почему-то не стали заказывать. Не умеют? Не знаю. Или дело не только в горючем, но и моторе? Потому в очередную охоту на другие острова своих шакалов главный без мотора отправил. Откуда знаю? Да видел я где они его поставили. Никол показал. И еще какую-то детальку показал, вроде как без нее не работает. Когда он ее снимал — я караулил, чтобы никто не заметил. Я хорошо смотрел — на нас не подумали.
Еще лодка есть, но она маленькая, одноместная. Можно было бы ее украсть, но как же я Жаде тут брошу? И Никола. Так что пока сижу вместе со всеми.
Оказывается они очень разные эти белые, раньше думал что они все на одно лицо, оказывается нет. За всех не скажу, а вот других пленных, что тут с нами постепенно различать научился. Одни какие-то северные, датчане, что ли, чем-то на Барбу похожи. Она с ними первые дни общалась, пока не умерла.. Они все светловолосые и худые, и ведут себя спокойно, их спросят — ответят, что-то сделать надо — сделают. Не торопясь. А другие здешние — совершенно на них не похожи, чернявые и какие-то непоседливые. Их старший — седой, с длинными волосами. Когда рядом никого нет — садится и не работает. Остальные все работают, даже женщины, даже старший светлых датчан, хотя и он немолод. Почему так? А Никол от тех и других отличается. Когда ночью чернявые хотели меня бить — заступился. И другого чернявого "белого" по роже стукнул. Еще сказал что-то резкое, отчего остальные не стали ввязываться. И мне сказал все время рядом быть. Около него не трогают. Еще он меня Мамаем зовет. Я не против — не как в России — как скажу Мумбаи — все смеются. Никол не смеется. Оказывается он много лет уже как по морям на корабле ходит, всяких видел, он рассказывал. И несколько лет уже на африканском судне ходил. Много где был, много знает. Наш язык не знает, но немного арабского, немного французского — понимаем друг друга. Своему языку учит. Спросил его — зачем? Засмеялся, сказал что если б я не мусульманин был, он бы научил меня сало есть и горилку пить. А нам нельзя, харам это. На что он улыбнулся и сказал "Звиняй, Маугли, бананив нэма". Это и понял. Нету бананов. Так я больше финики люблю. Тут и их нет почти, два-три дерева только. Зато кумукваты есть. Вкусно! И Кокосы. Пальм кокосовых тоже не много, и они не здесь, а на дальней стороне острова. Два раза нас туда водили. Вот как раз я за ними и забирался. У меня лучше всех получается. Еще младший чернявый посмотрел как я забрался — и тоже разок залез — только исцарапался весь.. А чего там сложного? Веревочкой ствол обхватил и забрался. У нас дома все умеют, те кто не может — над ними смеются.. Когда ему это объяснил — он опять в драку полез. Больше ничему его учить не буду, глупый он и злой. Зарезать меня из-за чего-то хочет. Может ему моя Жаде тоже нравится? Так моя она — чего тут спорить-то.
Светловолосые ничего не рассказывают. Несколько раз и они хотели толкнуть, а как с Николом рядом стал — отступились. А чернявые постоянно перешептываются. С их женщинами мы только днем видимся, когда нас чего-то строить заставляют. На ночь их забирают. В первые дни как мы здесь — видел что бьют их, потом меньше бить стали, но старшие мужчины что светлых что темных все равно недовольны.
А сегодня ночью что-то произошло. Кто-то напал на это поселение. Кто — пока непонятно, но они лучше подготовились, и всех победили. Почему так подумал? Никол эжто сказал, а как стрельба началась — мы все шуметь стали, чтобы поняли где тут люди и в нас не стреляли. Но пока утро не наступило — ничего понять нельзя было. А потом дверь открылась — на пороге двое, один молодой смуглый, а другой постарше Никола. Вот он всех оглядел, и его позвал. Так и сказал:
— Мичман — кто? На выход, — и Никол его понял. И я понял. Русские это! Значит я правильно к ним учиться ехал. И здесь спасли!
А Никол погрозил пальцем чернявым и сказал что за мной вернется. По-русски сказал. Вот жду, когда вернется.
Кот, хлопоты и заботы — кому война и разговоры, а кому и сборы
Раз пошли на Дело, Кот и Рабинович,
Рабинович выпить захотел,
Почему не выпить бедному Котяре,
Когда у него нет срочных дел.
Ага, это у нас-то? Срочных? Ну-ну. Не считая того, что нам вот-вот предстоит совершить... Слегка переделанную Мурку мои подельники восприняли должным образом. Удивились, конечно, но кое-кто даже и насвистывает в такт со мной, Фая ничему не удивляется, просто подпевает. Шепотом, конечно же. Тем более и настрой и мандраж соответствуют и предстоящему нам "мероприятию". Понятно, что громко шуметь мы слегка опасаемся, хотя этот мелкий островок, на котором мы сейчас провели несколько вечерне-ночных часов, находится на расстоянии нескольких километров вблизи от острова Лесото.
Да их вообще тут, оказывается, довольно много, в этой части нашего архипелага — скал, мелей, песчаных и каменных проплешин, торчащих из воды, всевозможных маленьких островов и островочков. Ох и замучаюсь я их все это многообразие зарисовывать! Зато и дошли крадучись, можно сказать "на цыпочках", почти до самого вражьего логова. Мотор вообще выключили за несколько километров, и дальше добирались на веслах. Лучше не рисковать — равномерный его тук-тук-тук издалека можно услышать. Тот остров, на котором негры-"колонизаторы" обосновались, значительно больше нынешнего пристанища, кстати, так и назвал его — Подскоком. Наверное даже больше нашего Дома. По полученным данным от Адама, когда они туда добрались, оказывается там изначально было пять человек, когда они там появились. Одного они убили при сопротивлении, потом, уже при них, еще двое мужчин появилось. А те, что были там — жили рядом, в одном большом доме, но наособицу, двумя разными группами. Кто такие — вот сейчас и уточняем. Говорит, что какие-то странные белые. Вот и пойми? Вазиф для него тоже белый. И Доктор Фая. Хотя по загару я бы уже определять не взялся — какие мы сами. Хотя да, от афро— и прочих "сильно смуглых" все ж таки отличаемся.
Каков в настоящем бою наш бравый азербайджанский талыш еще не знаю, но на всякий случай оставляю его пока в "засадном полку", он подойдет и вместе с доктором высадится позже, когда уже будет ясно как всё прошло. Сигнал передадим по рации. Его задача привести на веслах лодку с докторшей к берегу у лагеря рабовладельцев. Есть у нас еще и наш плот-катамаран, но его пока оставили на маленьком островке. Как понадобится — на моторе быстро сгонять можно будет.
(позже, ближе к рассвету)
Пока подходили в темноте к большому негритянскому острову Лесото, урывками вспоминал вчерашний день, всё ли успел сделать, то ли заказал, верные ли распоряжения дал остающимся. Кстати, вот только что понял, сегодня, оказывается, тринадцатое число, как я здесь. Ну надо же, как подгадал! Надеюсь что у нас, вопреки народной примете, будет все хорошо и без потерь, а неграм пусть не повезет. Вот так! В темноте не вижу, но есть такое устойчивое ощущение что молятся все перед боем каждый на своем языке о том же самом. Ну, и с Богом тогда! И Алла-бирса — тоже. А вчера...
Спали мы вчера долго, все утро, а кто так и до самого обеда, ну так и понятно, умаялись за прошлую ночь. Оказалось что наши ночные тренировки страшно выматывающая штука, так что дежурные будить никого не стали, дали отдохнуть и набраться сил. Это мне вставать надо было "пораньше", с учетом канального сеанса, поднялся, умылся и с чашкой чая присел с тетрадкой к столу. Дед у печки кастрюлями занят, а я в тишине подумаю над списком.
Во время сеанса заказа произошло несколько приятных неожиданностей. Во-первых, прием Наташи в группу нам таки засчитали. Собственно этого и ожидал. Во-вторых, вот совершенно неожиданно расщедрились на внеплановый бонус — 20 кг муки. Брать или не брать вопрос даже не стоял! Все мы дети той Земли и к хлебобулочным изделиям не равнодушны. А уж тут-то! А уж как Резван-то обрадовался — слов нет! Обещал встретить нас блинами и лепешками. Если еще и настоящим узбекским пловом нас порадует — тогда совсем замечательно. Рис со специями давно откладывал в поставках, но в этот раз взял. Дальше еще продукты по дедовому списку, большая часть позиций которого мною безжалостно, увы, вычеркнута. Не "пушки вместо масла", но где-то близко к этому. Взял также зарядки к двум трофейным рациям Vertex, гарнитуры, добавил еще пару полных комплектов. Это Луке, как проснется — ему основная задача на сегодня разобраться, настроить их между собой, вывести на кнопки общие каналы. Ну и научить всех пользоваться, естественно. Потом со временем еще и скремблеры закажем — в наших поисково-выживальческих реалиях очень нужной вещью может оказаться.
