Торус, Квентин и Шрам орали и отвешивали затрещины, Арто отвешивал затрещины, не утруждая себя объяснениями, за что — и подчиненные, не слишком верившие в благоприятный исход дела, таки забегали. Получали по мордасам тугодумы, пытавшиеся вытянуть из начальства побольше объяснений; отгребали по уху призраки, не способные быстро и четко доложить, сколько и кого было в их секторе оповещения; одаривались начальственным кулаком по хребтине хомяки, пытавшиеся набрать в ранцы побольше.
Последних было довольно много: вторая армия перебиралась на ПМЖ, потому и нагрузилась изрядно, и на призраков с рудокопами навьючила переметных сум и тюков. Погибло и сбежало людей немеряно, а потому добра, причем дорогого, было навалом. Оставлять это все людям Ли было жалко, но жизнь, как известно, дороже. А вот кому этот постулат известен не был, тому Шрам лично отвешивал увесистого тумака — для просвещения.
В конце концов, я поставил баронов перед фактом: через полчаса небо начнет светлеть, через полтора — рассвет. А утро, пусть и хмурое — это не то же самое, что ночь. Так что бой должен начаться максимум через сорок минут. Бароны огрызнулись в ответ, что им это и без меня известно. Я же ответил более миролюбиво.
— Мне пора лезть на скалы. Будете выступать — погоните в тыл самых быстрых призраков. Пусть они орут, колотят во все двери и уведомляют, что пора все бросать и догонять основной отряд. И да поможет нам всем Иннос!
Когда я вновь вышел на свежий воздух, гроза успела немного утихнуть: пусть ливень и продолжал лить так, будто Аданос намеревался утопить нас всех за компанию с ползунами из Новой Шахты, но зато уже не гремело. Тело потихоньку приноровилось к скалолазанию, в этот раз карабкаться было чуток легче. Скорость моего передвижения была не самой высокой, так что я планировал зайти во фланг наемникам как раз тогда, когда Торус и Шрам сформируют боеспособную часть из ошметков своей армии.
О том, что весь план полетел наперекосяк, я понял далеко не сразу. Видимость из-за ночного дождя была почти что никакой, слышимость — немногим лучше. Это позволило второй армии собрать все силы в кулак, не привлекая внимания наемников; но, как выяснилось, мы тоже ничего не знали о действиях наших противников...
В какой-то момент, аккуратно спрыгивая с очередного уступа на относительно ровную поверхность, я вдруг заметил в двадцати шагах впереди сразу двух людей: одного в снаряжении наемника, второго — в нашем доспехе.
— Вот он! — раздался крик, — Нашли!
Дело сразу же приняло скверный оборот. Даже не потому скверный, что меня обнаружили, а из-за того, что искали — целенаправленно и немалыми силами.
Наемник левой рукой метнул в меня короткий меч — не особо прицельно, скорее беря "на испуг". Стражник, здоровенный кабан с бритым черепом, просто крутнул перначом, как бы приглашая на смертельный спарринг. Справа, медленно ступая по неровной поверхности холма, приближался еще один наемник, рослый нордмарец. А из-за скал были слышны еще голоса.
Поле боя было неудачным как для меня, так и для них. Конечно, основное нагроможденье скал, где мечом особо не помашешь, так как держишься за все, что можно, всеми четырьмя конечностями, я уже преодолел — да они бы туда и не полезли. Но и неровные склоны с зубцами одиноких скал, огромными валунами и редколесьем были опасным полу-лабиринтом, вдобавок не особо приспособленным для быстрого передвижения в такую погоду. Мое преимущество было в том, что скользкая неровная поверхность под ногами не была мне особой помехой, вдобавок охотники за моей тушкой растянулись длинной цепью по всему этому пологому холму.
Вытащив кинжал, я осторожно сделал четыре шага навстречу первой двойке, а затем резко развернулся в сторону и метнул его в нордмарца, уже спешащего зайти во фланг. Тот в этот момент был слишком занят: одной рукой он держал одноручный топор, другой держался за скалу, забираясь на большой камень. Мишень он в этот момент представлял собой прекрасную.
Держась обеими руками за живот, в который по самую рукоять вошел кинжал, нордмарец повалился с валуна назад. Неудачная конструкция "среднего доспеха" наемников, толком защищающего только грудь — мой жилет и то прикрывает гораздо больше — не в первый и не в последний раз привела представителя Нового Лагеря к довольно болезненной смерти.
Его солагерник-метатель тут же кинулся с места, надеясь быстро преодолеть разделяющее нас расстояние — и почти преуспел. Ему оставалось сделать пять шагов, чтобы скрестить со мной клинки (сабля, разумеется, была у меня в руке, еще когда он начинал свой рывок), но запнулся о какую-то корягу и грохнулся пятой точкой о грязную землю.
И я, и стражник бросились к нему одновременно: он — быстрым бегом, я — прыжком. Наемник успел подняться на ноги, и в ту же секунду я снес ему полголовы. Еще один быстрый рывок — и лезвие сабли протыкает стражника насквозь.
Лицо умирающего было мне слабо знакомым, но имени этого человека я не знал. Выглядел он весьма пестро как по меркам Колонии: бритая голова и татуировка на лбу свидетельствовали о прошлом среди Стражей Братства, доспех и арбалет за спиной — о недавней службе у Гомеза, а длинный синий шарф, перекинутый через плечо как перевязь — о его текущем статусе.
Выдергивая саблю, я услышал скрипучий сиплый голос, который уже не мог не узнать.
— По четверо! — проорал Кургул, перекрикивая звуки ветра и дождя, — Он слишком опасен! По четверо!
— Да хоть по десятеро! — весело крикнул я в ответ, — Что же ты, стражник, барона-то своего бросил?!
Позади раздался топот: один из наемников, в нарушение указа нового командира, бежал на меня в одиночку, с двумя короткими мечами в руках. Разогнавшись, он взбежал по валуну, высоко подпрыгнул и перехватил мечи обратным хватом, намереваясь нанести пару колотых ударов. Я развернулся, отступил на шаг в сторону и полоснул ловкача по кишкам. Вопль боли резанул по ушам и перекрыл начало ответа Кургула.
— ... разных уродов! Не бросил, а убил! Лично, Азшар!
— Да ты просто герой! — с иронией ответил я, вступая в бой с двойкой наемников. Отбив удар одного из них, я оттолкнул его на напарника, а затем всадил клинок в бок, — Да не наш.
— Тебе же расчистил дорогу! — хрипло рассмеялся Кургул, — Хотя нет, куда это? Ты же не переживешь эту ночь!
— Не обязательно, — ответил я, снося голову с плеч второму противнику, — Пока гибнут только твои люди. Как ты вообще узнал, что меня искать надо?
— Ха! Ты думаешь, начальник, только я и Скорпио недовольны нашими зажратыми баронами?
Отвечать мне резко стало некогда — на меня бежало сразу трое: стражник-варантец по середине и пара нордмарцев-наемников по бокам. Стукнув сапогом по рукояти одного из коротких мечей ловкача, я подбросил оружие в воздух, перехватил его левой рукой и тут же со всей силы отправил в грудь варантца. Тот не сообразил уклониться — и стальной гостинец снес его прямо на бегу. Оставшейся двойке я дал возможность добежать до меня, а затем сделал тот же прием, что когда-то исполнил с глорхами на стоянке Кавалорна: два взмаха саблей в обе стороны — и два мертвых тела пролетают по инерции еще пару метров и лишь затем падают лицом в сырую траву.
Воздух наполнился свистом, и я на инстинктах бросился на землю, перекатываясь за ближайший валун. Над тем местом, где я стоял, пролетело сразу пять арбалетных болтов. Один из них даже попал в цель, правда, не в ту.
Цель издала стон боли, а затем — поток нецензурной брани. Я в этот момент рванул за ближайшую скалу. Навстречу мне выскочил наемник (на этот раз, на удивление, варантец), я проткнул его тушку и через два шага спрятался за широким стволом растущего среди скал одинокого вяза.
— Куда стреляешь, дурак? — рявкнул в темноту чей-то голос. Его я тоже узнал. Унгот, бывший замковый стражник, один из немногочисленных приятелей Кургула и просто неприятный косматый тип, глядевший на всех исподлобья, — Брейзену плечо пробил!
— Не подставляйся! — огрызнулся в ответ один из стрелков. Я аккуратно выглянул из-за валуна: теперь стрелков было семеро, и все они были с арбалетами: похоже, моя шкура показалась Кургулу большей ценностью, чем сохранность оружия.
— Молчать, ублюдки! — гаркнул Кургул, после чего закашлялся. Его я тоже заметил — он располагался неподалеку, с заряженным арбалетом в руках, в окружении четырех крепких стражников. Как и тот самый бывший болотник, что первым из числа перебежчиков пал от моей руки, эти ребята также обмотали широкие синие шарфы поверх доспехов, — Искать его!
Вытащив свиток огненного шторма, я смял его и вышел из-за валуна.
Среагировать успел только Кургул. Бывший киллер моментально поднял оружие на уровень глаз и спустил тетиву. Вот только я в этот момент уже отправлял огненный гостинец, но не в него, а в сторону удачно стоявшей вместе семерки.
Через мгновение мне пришлось немного дернуться туловищем в сторону, пропуская в паре сантиметров от щеки арбалетный болт от Кургула, который летел мне прямо в зубы. А еще через секунду огненный взрыв разметал стрелков.
Четверо заполыхали живыми факелами, остальных троих просто сильно обожгло и отбросило в стороны. И если двоим повезло — их швырнуло на относительно мягкую траву, то третьего со всей силы впечатало в большой камень за его спиной — ему переломало хребет и вдобавок размозжило черепушку.
Сбоку выскочил еще один стражник, но в паре шагов от меня поскользнулся. Перехватив пошатнувшегося врага за шею, я направил его головой прямо в ствол вяза, а заодно и ткнул саблей в бок — еще один не жилец.
Раздался дикий вой, явно призванный меня устрашить. Кричал Унгот, бежавший на меня в компании еще двоих — стражника-нордмарца (похоже, из бывшей гвардии Бронила) и наемника в тяжелом доспехе с двуручным топором в руках. На ходу косматый метнул в меня нож, который я перехватил за рукоять — и вонзил в шею очередному пробравшемуся в тыл противнику. Затем мне пришлось отбивать саблей второй гостинец от Кургула: тот вовсе не терял времени даром, а успел зарядить оружие и наслать на меня четверку своих "телохранителей".
Первым до меня добежал стражник-нордмарец, вооруженный длинным палашом. Парируя его замах, я с силой оттолкнул противника в сторону — и он, не удержавшись на ногах, покатился под ноги примчавшей четверки. Один из них запнулся об упавшего соратника и сам упал, двое с руганью притормозили, а еще один перепрыгнул через барахтающиеся в грязи тела — и напоролся на лезвие из нордмарской кузни. Следующий удар опустился на голову уже поднявшегося на колени бойца с палашом.
Я вновь отступил за вяз, отпарировав удары двоих "охранников" Кургула и примкнувшего к ним Унгота. Их командир, кстати, с моего поля зрения исчез, и даже его сиплый голос не было слышно. Впрочем, брань Унгота перекрывала большую часть дальних звуков. Собственно, он и вырвался первым вперед, отпихнув локтем одного из соратников. Я отбил его рубящий удар и пнул ногой в живот, отправляя под клинки двух других стражников. Те успели отвести оружие в сторону, чтобы не ранить летящую в них тушку: один повалился вместе с ним, а вот второму я разрубил голову.
Интуиция заставила меня развернуться назад — из-за ближайшего валуна выскочил наемник с шестопером. Парировать я не стал, просто уклонился и проткнул ему почки. Еще один разворот, еще один взмах клинка — и подскочивший ко мне стражник с измазанным землей лицом валится на землю с разрубленным горлом.
Сверху раздался яростный крик, и я отскочил пару шагов в сторону. Унгот благоразумно сделал то же самое — и вооруженный двумя топорами здоровенный нордмарец неудачно приземлился лицом об каменную стену валуна. Забраться на соседнюю скалу у наемника получилось, а вот удачно прыгнуть — нет. Крайне рисковое и даже придурочное решение: если этот лось и выживет, то сотрясение того, что заменяет ему мозги, гарантировано.
В этом момент на поле боя появился наемник с топором.
Широкий взмах снизу вверх — и я отскакиваю назад; и наемник, усмехаясь, тут же обрушивает свое оружие вниз. Вдобавок, последний из телохранителей заскакивает ко мне во фланг с целью проткнуть мечом. Я успел даже заметить довольный оскал на лице Унгота — и затем вовсю воспользовался своим преимуществом в скорости.
Чуток сдвинувшись вперед и в сторону, я всадил лезвие в горло наемника и оставил свое оружие в его теле. Разворот — и моя левая рука перехватывает руку стражника, выламывает кисть, затем правая подхватывает выпавшее оружие и направляет его в тело врага. Выпустив чужое оружие, я выдернул свое из не успевшего еще осесть тела наемника.
Все это случилось в одну секунду, Унгот даже не успел убрать довольную ухмылку со своей рожи, как я подступил к нему. Отчаянно защищаясь, он даже успел отбить один за других три моих удара — впрочем, я и не спешил, наблюдая, как довольное выражение морды сменяется хищно-затравленным. Четвертым, более сильным ударом я выбил длинный меч из его руки, а пятым — срубил патлатую голову с плеч.
Я вновь вышел на относительно открытое пространство. В сорока метрах вниз по склону виднелось около дюжины силуэтов. Я без лишних слов отправил в ту компанию еще один огненный шторм.
Недостатком большей части кастов является то, что они летят со скоростью меньшей, чем у стрелы. Высокая скорость полета либо у самых простых (как у огненной и ледяной стрелы), либо у тех, чья мощь зависит от напитывания силой — тогда заклинание, залитое маной под завязку, само срывается с пальцев и уносится вдаль быстрее арбалетного болта. А от огненного шара или шторма вполне реально увернуться, если его швыряют издалека (собственно, во второй части игры такое вполне реально осуществить в бою против орочьих шаманов).
Вот и сейчас — четверо из стоявших внизу врагов бросились в разные стороны, а вот их приятели вовремя не сообразили. Еще трое вспыхнули факелами, двоих дальних просто сбило с ног, остальных — расшвыряло по склону.
— Мы еще не договорили, Кургул! — окликнул я стражника. Подсветка от факелов дала мне возможность осмотреть жертв огнешторма; рябой как раз смахивал с лица грязь — он был один из тех, кто кинулся в сторону, едва засек вспышку сверху, — У нас к тебе много вопросов...
Договорить мне опять не дали: сзади в мою спину мчало еще два болта, пришлось развернуться и отбить их клинком. Стрелки (оба наемники) малость опешили от такого поворота событий, а один из них даже шуганул обратно в кусты. Я на автомате отправил туда же огненную стрелу, и получил в ответ порцию отборной ругани. А вот второй отбросил в злости арбалет, и кинулся на меня, на бегу снимая с перевязи здоровенную секиру.
Шаг в сторону, подсечка — и наемник катится вниз по склону, не успев даже толком замахнуться. Правда, он ухитрился не выпустить оружие с рук, и когда я к нему подпрыгнул, то даже попытался нанести мне боковой удар. Пришлось пригнуться чуть ли не на уровень его коленей и уже затем проткнуть ему живот.
— Отходим! — резанул по ушам вой (иначе и не скажешь) Кургула, — Брейзен, собирай, кто остался! Отходим!
