— Тебя Кудияр рекомендовал? Он в людях разбирается.
Кивнул на чемодан:
— Долг привёз?
— Всё, что имеем. Остальное частями — за год-полтора рассчитаемся.
— Годится. Тут другая тема — вникай. Раз в месяц по трассе через твой район будет проходить транспорт с интересным грузом — надо обеспечить безопасность.
— Дурь?
— Не заморачивайся — груз до места назначения дойдёт, вы свою долю получите.
— Есть предложение — мы конвоируем груз от границы до вашего блок-поста.
— Это 150 километров, четыре административных района.
— Я беру ответственность за безопасность груза — вы прощаете нам долг.
— Там товара на сотни миллионов, один прокол и дырка в черепе.
— Не собираюсь жить вечно, но и до срока не хочется.
— Я подумаю.
На обратном пути Макс:
— Ты что задумал?
— Увидишь.
— Рисковый парень.
— Ты тоже: такой долг накопил — могли бы бестолковку завернуть.
Наташа позвонила, плача:
— Алёша, к дому менты подкатили, требуют открыть. Что мне делать?
— Никого не впускай. Скажи, что им сейчас позвонят — пусть подождут.
Макс:
— Что там?
— Менты наехали. Сдаётся, градоначальник пакостит. Ты с ним на "ты"? Брякни, объясни — сейчас подъедем, всё уладим.
Макс приложил трубку к боксёрскому уху:
— Алло, Михалыч, привет! Как жив-здоров? Молюсь, молюсь. Что там за буза на Сиреневой 12 в "финских домиках"? Ну, так всё решаемо, Михалыч — сейчас подъедем и разберёмся. Да, у нас новый Положенец — ему нужна берлога. Когда мы были без бабла? Отвечаю. Будь ласка, убери сотрудников. Ну, и молодчага.
Макс схлопнул сотик.
— Сволочь! Купил себе "Лексус" за "лимон" — на какие, спрашивается, шиши?
— Макс, мне нужны колёса.
— Даже и не думай! Лучше бери мою "Аудюшку".
Мы въехали в город.
— К Администрации, — бросил Макс водителю.
— Поднимешься с нами, — добавил я.
В приёмной:
— Граждане, приём на сегодня окончен — приходите завтра.
И секретарше:
— Доложите, прибыл господин Максимов с товарищем.
Макс покачал головой на мою дерзость, а водитель, распахнув объятия, выпроваживал из приёмной посетителей.
— Вас ждут, — вернулась секретарша.
Я водителю:
— Проследи, чтоб не мешали.
И вошли с Максом в кабинет Главы города.
Он сидел, откинувшись в кресле, подпирая брюшком стол и барабаня по нему пальцами. Макс пожал его пятерню и присел на стул.
— Это и есть новый Положенец? Как зовут? — смерил меня взглядом хозяин кабинета.
Я не спешил представляться, сел на стол Главы, полюбопытствовал набором авторучек в малахитовом кубке, приглянувшуюся сунул в карман.
— Какие вопросы по дому на Сиреневой?
— Недвижимость денег стоит.
— Какой ты меркантильный человек — всё на бабло переводишь. Нет, чтоб взять и подарить хорошему человеку.
— Что? — мэр округлил глаза и попытался встать.
Я дёрнул его за галстук, и он ткнулся фейсом в столешницу. Из носа закапала кровь. С лица разом стекли самоуверенность и брезгливость, остался только испуг.
— Ключи от "Лексуса" на стол.
— Что?
— Тихо слышишь? Сейчас излечим.
Сунул авторучку в мэровское ухо. Тут же ключи легли на стол.
— Документы.
— В машине.
— Не отчаивайся, мужик, ты себе ещё наворуешь, — направился к выходу и от дверей, — А за дом спасибо.
Макс развёл руками, пожал плечами:
— Вот и познакомились.
На улице:
— Ну, ты даёшь стране угля — мелкого, но много. Домой?
— В офис, — бросил ему ключи. — Мне нужен водитель.
Офис сиял новой мебелью. В рекреации бандюки резались в нарды. В дежурке сидел дежурный. Васильевны на своих местах. В приёмной хозяйничала секретарша Изабелла, высоченная грудастая дама да ещё с белокурым шиньоном на голове.
— Вам чаю?
— Предпочитаю натуральный бразильский кофе. Запишите.
— Сейчас пошлю кого-нибудь.
— Я не о кофе. Запишите — заказать на все машины проблесковые табло с логотипом "Охранное агентство "Алекс", звуковые сирены. На входе панель, по городу — баннеры. Пригласите ко мне дежурного.
Позвонила Наташа:
— Во сколько приедешь? Не задерживайся — ждёт сюрприз.
— Сейчас освобожусь — народ назавтра озадачу.
Вошедшему дежурному:
— Были обращения? Будут — фиксируй в журнале. И по каждому случаю немедленно докладывать мне. Научитесь работать — разрешу действовать самостоятельно. График дежурства составили? Знаешь, кто тебя меняет? Так и будем службу править — один у телефона, двое с машиной на подхвате. Мы наведём в этом городе порядок.
Водителя звали Лёвчик. С "Лексусом" управлялся умело, был говорлив, когда надо умел молчать. Подбросил меня к дому.
— Есть где машину ставить? Завтра без пятнадцати восемь.
Наташа встретила у порога, приложила палец к губам, жестом приказала снять кроссовки. На цыпочках крался за ней до детской.
Трёхлетнее создание сидело на полу пустой комнаты и, наряжая куклу, напевало:
— Уходи, двель заклой — у меня тепель длугой
Мне не нужен больше твой номел в книшке запифной....
Отстранив Наташу, прошёл в детскую и подсел к её хозяйке.
— Здорово.
Девочка подала маленькую ладошку.
— Тебя как зовут?
— Катюша.
— А маму?
— Наташа.
— А папу?
— Ты мой папа, — девочка ткнула в меня пальчиком и для убедительности потрясла косичками.
Спазм нахлынувших чувств вдруг перехватил горло. Привлёк Катюшку к груди, поцеловал в темечко.
— Это твоя подружка? — на куклу.
— Дочка Маша.
— А кто же её папа?
— Ты, — вновь в работе пальчик и косички.
Отпустив ребёнка, обнял её маму.
— Я, оказывается, многодетный многожёнец.
По щекам позавчерашней проститутки текли слёзы.
Репетиция прошла успешно. Пустую фуру две машины с мигалками "Алекса" отконвоировали от Н-ска к таможне на границе и оттуда в обратном направлении до блокпоста областного центра. Менты на наш эскорт только шеи вытягивали да зенки пялили. Где им, тупоголовым, сообразить, что мы замышляем. Даже скучно стало.
На пути в Н-ск связался с парнями в кабине фуры и задней машине:
— Грустите, черти? Сейчас развеселю. Разыграем ситуацию — менты пытаются остановить. Действуем так — мы блокируем патрульных, вы идёте дальше, и через пару-тройку километров снижайте скорость, поджидайте.
Своим в салоне:
— Выскакиваем все, машем стволами — шмальнуть не вздумайте — и орём оголтело, как кавказцы. Мол, что за на хрен и какого чёрта? Помогать должны, а не палками своими размахивать. Вот вставят их вам, куда следует, тогда узнаете. И прочую пургу. Поорали, в машину и дальше.
Парни приободрились в предвкушении спектакля.
Вот и зелёноблузочники — легки на помине. Гибэдэдэшник стоял у обочины, поигрывая полосатым жезлом, и не думал нас останавливать, только приглядывался с любопытством.
— Дави, поганца, — приказал водителю.
"Рено" резко вильнул к обочине, гася скорость. Спасаясь от его бампера гаишник прыгнул задницей на капот своего автомобиля. Четыре двери распахнулись разом — бойцы в чёрно-белом камуфляже ринулись на ментов:
— Вы что себе позволяете? Вы на кого хавальник разинули? Ты кто по званию? Тебе служить осталось ровно полчаса после моего звонка....
Ну, и прочее в том же духе.
Менты оторопели. Тот, что на капоте, плечами жмёт, руками разводит, слова вымолвить не смеет. Напарник его в машине запёрся. Потешили, одним словом.
Позвонил Сан Санычу:
— К транспортировке товара готов.
— Ну, раз готов, принимай, — озвучил день и час.
Конвоем руководил Макс. Ещё четыре машины с бойцами, рассредоточенные по трассе, вели наблюдение за ДПС. Я сидел в офисе и принимал информацию о движении груза. Когда Макс отрапортовал:
— Товар сдал.
Я ему в унисон:
— Поляну накрыл, — и назвал загородную шашлычку.
Васильевны, предводительствуемые Изабеллой, выразили желание принять участие в корпоративчике, и мне пришлось внушать бандюкам, чтобы вели себя пристойно. Так и было до поры, до времени, пока за столами не зазвучали речи о недостатке женского общества. Тогда я увёз последних — впрочем, интерес был к представительницам другого возрастного поколения и профессиональной ориентации.
Утром в кабинете затеял перепалку с Билли.
— Ты что творишь? — это он мне. — Ты наркоту в Россию протащил.
— И что — не я, так другой. Это Зазеркалье, ирреальный мир. Забыл?
— Ты меняешься с катастрофической быстротой, причём не в лучшую сторону.
— А знаешь, Билли, мне эта жизнь и этот мир гораздо больше по душе, чем наш, тобой прилизанный. Готов воскликнуть — остановись, мгновение, ты прекрасно!
— Не скучно быть Богом?
— Да брось, старик, сейчас бы снял оптимизатор, но где найти такого оппонента? Больше твоих подозрений волнует вопрос — есть ли у этой России свой собственный путь развития, пусть даже через Движение. Помнишь, как Люба мечтала макнуть дядюшку Сэма в ночной горшок?
— Жалеешь, что разоружил человечество и упразднил границы?
— В той жизни мне не о чем жалеть, и есть о ком печалиться. В этой всё представляется иначе. Скажи, разве не интересно, сможет ли Движение вытащить страну из дерьма?
Диалог с Билли прервала Изабелла:
— Там посетитель.
— А где дежурный?
— Наверное, за сигаретами вышел.
— Приглашайте.
Мужчина был скорее интеллигентным, чем робким — слова взвешивал, взгляд не прятал.
— С просьбой к вам. Нет, скорее с обвинением. У меня магазин сантехники — фасанина, чугунина, фитинги, трубы. Георг Кастанян — слышали, армянстрой у нас открылся? — брал в долг по накладным, в конце месяца рассчитывался. Нет, говорит, денег — бери бартером. Муку два раза давал. Потом "жучку" подогнал убитую. Я сказал, хватит — плати наличными, в долг больше не получишь. Он: дай накладные свериться. Я без задней мысли: на, сверяйся, за тобою двадцать тысяч. Он: по субботам буду отдавать по три штуки. Девять отдал, потом пропал на две недели — в Германию мотался, "Мерседес" себе пригнал. Я говорю, гони шестерик за две субботы. Он: какой долг — я с тобой рассчитался. И накладные у него остались — в прокуратуру не пойдёшь. Может, вы поможете?
Нажал кнопку:
— Дежурный появился?
Изабелла:
— Да. Он в туалете был.
— Пригласи ко мне.
Вошедшему:
— Георга Кастаняна знаешь?
— А то.
— Пошли ребят — через полчаса, чтобы вот здесь стоял.
— Сам приедет, — дежурный достал мобильник.
Владельцу магазина:
— Вы пройдите в комнату отдыха, — и сам вызвался проводить.
Следом дежурный заходит:
— Сейчас прикатит.
Ну, сейчас не сейчас, а часок пришлось подождать.
Кривоносый плотный низенький, с могучей шеей вольного борца и широкими плечами, усыпанными перхотью, он двинулся по кругу здороваться. Протянул руку истцу, а тот проигнорировал:
— Давай ещё обнимемся.
Хитрый армян быстро смекнул, что за интерес к его персоне:
— Ты что, брат, обиделся? Да я сегодня тебе долг отдам — знаешь ведь, на "Мерс" потратился.
— Сколько должен-то? — поинтересовался я.
— Одиннадцать тысяч, — откликнулся армян. — Правильно?
Истец подтвердил.
Я Кастаняну:
— Долг вернёшь и такую же сумму в нашу кассу в качестве пени и науки впредь — делай бизнес честно.
— Хорошо, брат, — не без душевного скрипа выдавил владелец нового "Мерседеса".
— И со словами поаккуратней — какой ты мне брат, черножопый?
Кастанян набычил шею с головой и ринулся в двери.
— Неприятный тип. Как мог такому на слово поверить? — подал истцу визитку. — Звони, если что.
Дежурный вошёл:
— Босс, ЧП у нас....
Он лежал спиной на прошлогодней хвое — кулаки и губы разбиты в кровь, синева под глазом. Нудный мелкий дождь подлоснил голый торс.
— Что произошло?
— Бились честно. Витёк ему пяткой в грудь заехал — видать сердце не вынесло.
— Из-за чего?
— Из-за бабы. Тёлку делили.
Черти! Сопляки! Нашли из-за кого драться! Впрочем, мальчишки всегда дрались из-за девчонок. На лицо несчастный случай — и никакого умысла. Но разве ментам докажешь?
— Чей боец?
— Ну, мой.
— Ну, твой. Вези к мамочке — пусть оплачет. Скажи, все расходы на похороны берём на себя. Да проследи, чтоб из дома ни ногой, и телефоны отключи — не надо ей ментам звонить. Я с ней завтра поговорю.
Инцидент испортил настроение, задал уму пищу. Погода опрокинула планы на вечер — вместо парковой прогулки, растопили с Катюшкой камин и забрались с ногами в кресло. Читали Пушкина "Руслан и Людмила".
— А почему голова в поле?
— Это сказка, солнышко.
— Значит, не плавда?
— Мечта. Умеешь мечтать? Сомкни реснички, представь волшебную страну, в которой кукла Маша с тобою разговаривает. Вы гуляете, взявшись за руки, и собираете цветы.
Катюша послушно закрыла васильковые глазки и углубилась в грёзы. Улыбка тронула её губки. Потом вздрогнула и плаксиво наморщилась.
— Фу!
— Что с тобой?
— Голова плотивная....
Соловьиная трель позвала меня к сотику.
— Наташ, почитай ребёнку.
— Она так интелефно не умеет, — закапризничала Катя.
— Алло.
Звонил дневной посетитель — жалобщик на Кастаняна.
— Ну, что, не отдал Жорик долг. Со двора вытолкал да ещё сказал: "дабл ю в рот всех твоих защитников".
— Так и сказал? Странно. А мне кассир доложила: деньги он сдал — все одиннадцать тысяч. Вы где сейчас? Ждите, подъедем.
Вызвонил Лёвчика.
— Наташ, ложитесь спать, я отлучусь.
Лёвчик перемахнул ворота и открыл нам калитку. Во дворе мок под дождём чёрный "Мерседес".
— Зови хозяина, — приказал водителю.
Лёвчик забарабанил кулаком в стёкло веранды, ногой в её дверь. Потом выглянул на улицу и нажал кнопку звонка. Явился Георг, полураздетый и напуганный.
— Знаешь ты кто? — взял у Лёвчика отвёртку и нацарапал на крышке "мерсого" багажника неприличное слово.
— Я.... я сейчас принесу деньги, — взвизгнул хозяин.
— Не торопись. Я покупаю твой долг, — достал бумажник и отсчитал незадачливому владельцу магазина сантехнических товаров одиннадцать тысячных купюр. — Идите в "Лексус", мы с Жориком ещё поболтаем.
— Ты кого тут в рот имел? — придвинулся к обомлевшему армяну.
— Не верьте, — разом осип тот. — Врёт он всё, врёт! Оговорить хочет.
— Поверим? — оглянулся на Лёвчика.
Тот пожал плечами — воля барская, а можно и воспитать.
— Значится так. Завтра внесёшь полста штук в кассу или конфискую твоего "мерина" — на ишака пересядешь. И запомни, хачик, за базар надо отвечать.
Наташа укладывала Катюшу, да и уснула в детской. Я пробрался в кабинет — надо было многое обдумать.
— Билли.
— Твои разборки с Кастаняном отдают шовинизмом.
— Да брось. Обыкновенный недовоспитанный хапуга, которых, к сожалению, ни мало и среди русских — причём здесь национальность?
— А словечки?
— Прости, не сдержался.
— Мне-то что от твоих извинений — я не Кастанян.
— И, слава Богу. Другое душу томит — что я завтра скажу матери погибшего парня? Его жалко, её жалко, но ведь не было злого умысла — несчастный случай в мальчишеских разборках. Оба хотели поединка, их судили. Нет, не могу я мальчишку ментам отдать — зуб за зуб не получается.
