— Хехе... Да... — Капитан залпом добила банку, в которой оставалось никак не меньше трети и тонко ухнула, зажмурившись. Откинулась назад, подсунув под спину подушку, и широко улыбнулась. — Etter min mening, plasseringen av kokken — dette er hvor det beste stedet Е pensjonere seg, heller enn lenestol sjef militФrorganisasjon.
— Э... Что? — Маркус чуть не подавился. Только теперь он обратил внимание, как быстро усиливался румянец на щеках его собеседницы. Сейчас они просто горели.
— Jeg sier — ting som en god kokk kan gi videre til sine barn de beste tingene som kan gi videre til sin sjef PMC. — Канадка покачала головой, её улыбка сделалась мягче. — De er mer god.
— Понятно. — На всякий случай кивнул немец.
— Vel, noe jeg er vanskelig... — Девушка устроилась на подушке поудобней, снова подмигнула. — Hvis du vil — prate mer, men jeg sannsynligvis fЕr kjedelig samtalepartner...
На последнюю фразу Маркус даже не сразу решил, как реагировать. Мишель, внезапно заговорившая на каком-то скандинавском наречии, его немного шокировала. Язык, похоже, к немецкому был близок и, как понял Штреллер, девушка одобряла его желание стать поваром, и желала ему сына, кажется...
Но ее поза, взгляд — давно на Маркуса не смотрели таким взглядом, они против воли заставляли его сердце колотиться как бешеное. Да еще не прошенные фантазии на тему "Что же она на самом деле сказала?" окончательно выводили немца из равновесия.
— Мишель, не знаю как ты, а я очень рад, что сегодня зашел на огонек — Маркус пересел на кровать к канадке — Это мой самый приятный вечер за долгое, долгое время. Спасибо тебе огромное за него.
Девушка снова так улыбнулась, что Штреллер едва не потерял над собой контроль.
— Я пойду наверно, скоро Энн вернется... — Маркусу почувствовал себя неучем у доски.
Шумно выдохнув, он рывком наклонился к девушке, поцеловал и тут же поднялся с постели.
-Gute Nacht, mein Schatz.
— Og du-u-u goodnight!... — С зевком напутствовала спешно ретирующегося инженера Хенриксен. Хорошо хоть заключительные два слова звучали вполне понятно...
* * *
Когда уже глубокой ночью в номер вернулась МакГрин — уставшая, красноглазая, крепко пахнущая коньяком и виски (чтобы забить запах табака), но совершенно трезвая — Мишель уже спала. Вернее — сладко сопела, свесившись с кровати вниз головой и крепко обнимая подушку. В процессе принятия столь оригинальной позы она, видимо, так вертелась, что почти выползла из незастёгнутых шортиков, и если б они не застряли на коленях — могла бы выползти целиком...
Рыжая канадка хмыкнула, плотно закрыла за собой дверь и подошла к напарнице. Склонившись над ней, взяла подушку за угол двумя пальцами, легонько потянула — Мишель испуганно всхлипнула, сдвинула брови и обняла "трофей" крепче, будто боялась его потерять. Энн покачала головой, уложила подругу удобней, сняла с неё очки и накинула ей на ноги покрывало. Аккуратно собрала разбросанные банки от пива в мусорную корзину. Сбросила рубашку, стянула с головы наглазную повязку, присела на свою постель и уставилась на посапывающую Хенриксен. Вздохнула — при этом, однако, улыбаясь. Иногда ей так непросто было ощущать себя младшей...
* * *
Луна уже коснулась горизонта, а прапорщик Джейкоб Сикорски, почти не пьяный, сидел на высоком крыльце отеля, смотрел на её бледный диск, и тихо напевал:
— Up?ywa szybko ?ycie, jak potok p?ynie czas, za rok, za dzie?, za chwil?, razem nie b?dzie nas...
Прошлый вечер в отеле экипаж БМП провел в своих номерах, отдыхая и приводя себя в порядок после боя, после чего, так никуда и не пойдя, легли спать. Но на следующий день ребята решили по-полному воспользоваться так неожиданно выпавшим отпуском. И не просто отпуском, а отпуском на курорте. Ещё вчера они были в морозной Сибири, а теперь могут позагорать на солнце и искупаться в тёплом океане.
-Тебе лучше бы пойти с нами. А то, когда в другой раз выпадет возможность пойти на пляж?— Потап навис над сидящим в кресле Алексеем.
-Ага,-Виталий кивнул,— на базе, что-ли не насиделся, решил и тут в четырех стенах быть?
-Парни, да что вы пристали-то? Сказал же что не хочу. Вон вчера, когда упал сильно ногу ушиб, никуда идти не хочется,— Отнекивался Алексей, для убедительности потирая колено. Хоть он и не хотел признаваться, но он стыдился своего уровня владения английским языком, точнее его практическим отсутствием.
-Да кого ты... Эх...— Потап махнул рукой и вышел из номера.
-Поступай как знаешь,— В свою очередь сказал Виталий и тоже направился к выходу, но остановился в дверном проёме и кивнул на лежащую на тумбочке книгу,— Если уж решил остаться тут, то займись делом.
После того, как Краснов вышел, закрыв за собой дверь, Алексей взял в руки книжку, оказавшуюся самоучителем по английскому языку, который он сам и привез, и фыркнув начал читать. Правда на долго его не хватило и буквально через несколько минут книжка была отшвырнута в сторону, а её место заняла игровая приставка. Но и игра у Алексея не заладилась, и уже через пятнадцать минут глубоко вздохнув, он убрал приставку в тумбочку. Алексей снова взял книгу, и отложил её только к вечеру, отвлекаясь только на еду.
Виталий и Потап отправились на пляж. На базе экипаж БМП держались особняком. Не сказать, что они были нелюдимыми, просто не так часто им и ребятам из опер состава доводилось встречаться, так как большая часть тренировок проходила отдельно. Теперь то они могли больше провести времени с товарищами по оружию. У Потапа всегда получалось быстро находить общий язык с людьми, вот и сейчас он практически сразу присоединился к оперативником, которые что-то бурно обсуждали.
Виталий же наоборот, будучи немногословен с трудом мог заводить знакомство. Несмотря на то, что он постоянно выглядел холодно и невозмутимо, мог радоваться простым вещам. Виталий обожал плавать, поэтому сразу направился к воде, где устроил заплыв аж до буйков, огораживающих плавательную зону. Он уже и не помнил когда в последний раз ему доводилось плавать в море. Лет десять назад? Точно! Девять лет назад, тогда они ещё всей семьёй ездили на отдых в Турцию. Папа, мама, он и младшие брат с сестрой. Почему-то это был их последний отдых на юге. Тут Виталий вспомнил, как он с братом и сестрой любил строить песчаные замки. Выбравшись на берег, он принялся возводить строение из песка. Погруженный в свои мысли, за этим занятием он провел весь день, закончив только когда садящееся солнце начало слепить глаза. Виталий не ограничился одним лишь замком, на побережье выросло крохотное поселение, с домиками, дорогами и даже полями. Осмотрев своё творение, он хотел было всё разрушить, но не смог. Виталий знал, что замок не переживет ночь, но он не мог сам стать тем, что уничтожит его. Пусть уж это произойдет само и вдали от его глаз.
Поужинав, Виталий переоделся, так как начало холодать, и снова вышел на пляж. Солнце уже село и теперь небо было усыпано яркими звёздами. Отодвинув "грибок", Виталий лег на шезлонг и уставился в небо.
Он тоже, как и отец, хотел бы стать космонавтом, покинуть планету, и выйти в настоящий мир. Ведь, именно космос, звёзды, галактики и другие планеты и есть настоящий мир! А мы живем лишь на небольшом островке и считаем его миром. И пусть, на сегодняшний день, полёт в космос сравним лишь с сегодняшним заплывом до буйков, но это уже хоть что-то. Но Виталий не мог и такого. В космонавты Виталий не прошел по здоровью, в пилоты тоже, и только в бронетанковые войска ему еле удалось пробраться. Ему хотелось управлять техникой, и он это желание в какой-то мере реализовал. Время шло, на небе появилась Луна, а Виталий лежал и мечтал о тех временах, когда можно будет перелетать с одного космического острова на другой так же легко, как сегодня он прилетел сюда. И, если эту войну с пришельцами удастся выиграть, то это будущее будет не таким уж и отдалённым.
* * *
Дни отдыха пролетели незаметно. Тридцать первого марта оперативников разбудил гул лопастей — на автостоянку за корпусом гостиницы опускался вертолёт австралийских ВВС. Прибывший на нём офицер велел пилоту глушить двигатель и посоветовал сбежавшимся на стоянку бойцам собираться спокойно, никуда не спеша. И не забыть оставить гражданскую одежду в отеле.
Через полчаса все были готовы. Последними на борт поднялись командиры — Мишель и Маркус. В дверях холла капитан как бы невзначай ткнула немца локтем в бок и, хитро подмигнув, сунула ему что-то в ладонь. Шепнула:
— На память об отпуске. А то вы, парни, даже ни разу не сфотографировались...
"Чем-то" оказалась маленькая фотокарточка, сделанная найденным в отеле "полароидом", и запечатлевшая Хенриксен на пляже, в казённом купальнике. Снимала, по всей видимости, Энн.
Хмыкнув, Штреллер спрятал снимок в нагрудный карман.
* * *
Сидящий на крыльце отеля бледный коротко стриженный мужчина в длинных шортах, гавайской рубашке и широкополой соломенной шляпе, смотрел улетающему вертолёту вслед пока он не растаял в небе. После этого, вздохнув, выплюнул травинку, которую жевал, встал, подхватив чёрный чемоданчик, и скрылся в здании.
Бойцам предстоял долгий путь домой...
База встретила холодами, казавшимися после рейда на Тасманию, еще более лютыми. Привычный к превратностям быта, Пенг с удивлением обнаружил, что постоянно мерзнет. Обеспокоенный, не подхватил ли какую лихорадку, он показался врачу, но был признан здоровым, а в качестве санкций за мнительность пришлось выслушать лекцию об акклиматизации...
Но это все мелочи, хуже было то, что холод проник в отношения с Киу. Пенгу не зря казалось, что Киу его избегает, сторонится, пусть прямо об этом они не говорили.
— С возвращением, — сказала она, когда Пенг вошел, не отрывая головы от планшета.
— Спасибо, — он тяжело опустился на койку, — как вы тут?
— Кипим работой, — Киу все же обернулась, улыбнулась — от улыбки этой в душе пилота распускались подснежники.
— Ну, не буду мешать...
День шел за днем, а ситуация только ухудшалась. Кризис назревал давно, и вот гром грянул.
— Нужно поговорить, — сказала она, выпрямившись за столом, будто проглотила шпагу.
Пенг, только что из душа, так и застыл в проеме.
— Ты права: нужно. И о чем у нас пойдет речь? О том, что больше не можешь меня видеть?
Последнюю фразу он не хотел говорить — вырвалось. Но слово, по одному из русских присловий, не воробей.
— Нет, — Киу запнулась, на скулах проступил румянец, — не в том дело... Просто, нужно побыть одной, во всем разобраться, и если бы ты какое-то время пожил у Ларса...
Собрался Пенг молча — скарба всего ничего. Покрутив в пальцах фигурку J-7, посмотрел на Киу. Та не выдержала, отвернулась. В воздушном бою над Индийским океаном было легче, подумал пилот, гораздо легче...
— Хорошо, — сказал он, — думаю, Ларс не откажет. Наверное, ты права, и так будет лучше для нас обоих.
* * *
Сложно сказать, кто заразил Маккензи индуизмом — то ли экипаж эсминца, то ли кто еще, но факт оставался фактом: по возвращении на базу он забросил русско-английские разговорники, и взялся за веды, бхагаватгиты, и прочие подобные прелести, которых привез с собой в изобилии. Когда Пенг вошел, Ларс как раз был занят тем, что размахивал, сидя в позе полулотоса, ароматной палочкой, и вовсю распевал мантры.
— Хай! — радостно крикнул он, — давай медитировать вместе!
— Да... — Пенг закашлялся, помахал перед лицом рукой, — я затем и пришел...
Китаец в несколько сухих фраз объяснил суть вопроса, и англичанин кивнул:
— О 'кей, и тумбочку, если надо, перетащим, и кровать, и все остальное, а сейчас садись напротив, руки-ноги вот так, и повторяй за мной: ом-м... ом-м... ом-ммм...
* * *
— Тут я понимаю, что снаряды вышли в ноль! Пенг распиливает главного гада лазером, а я выхожу из карусели и вижу, как на меня ломится последний олень на блюдце. На таран значит попер! Успеваю сделать вираж, но он меня таки достает. У него блюдце в смятку, а мне к чертям отрывает хвост и пол-крыла!
Маккензи делал пассы руками, изображая эпичный воздушный бой.
— Ну думаю — абзац, долетался. В левое ухо Пенг орет: "Ларс — катапультируйся!", в правое адмирал с авианосца: "Сажай, что осталось! Не долетите!". А я ему: "Спокойно! Долетим". Тяну штурвал, закрылки на максимум, выравниваю нос, да по газам... И мы долетаем!
Ларс перевел дух и с любовью погладил статуэтку, изображавшую Статую Свободы. — Мне ее команда корабля подарила — решили, что я американец. Но все равно я как увидел, сразу понял — она счастливая, чакры от нее так и прут. Ну да что-то мы заболтались — вскрываемся, джентльмены?
Сероконь довольно осклабился и выложил на стол двух тузов. Гэллегер молча кинул на стол свои карты. Три валета были не лучшей комбинацией, хотя...
— Неплохо, неплохо. Но... туз, король — у меня стрит!
Пилот широко улыбнулся и сгреб с центра стола гору фишек. — Я ж говорю, она счастливая, вам ее у меня никогда не выиграть! С вас двести зеленых на брата.
Конструктор тихо чертыхнулся и сделал пометку в блокноте. — Отдам, как увижу свою зарплату в реальности, а не на бумаге. Еще круг?
— Увы, без меня. Есть дела. Кстати Док, вы мне лучше лазер как у Пенга поставьте. Годная штука!
Как только загоревший, счастливый британец исчез за дверью склада, интендант тяжело вздохнул.
— Эх, живут же люди. А я весь день за бумагами торчу, и дела становятся все хуже и хуже. С этими бесконечными поставками никаких нервов не хватит.
— Вам бы жаловаться. Когда эта банда бандерлогов закончит возиться с монтажом оборудования? Спать совершенно невозможно, грохот стоит круглые сутки.
— Рабочих толпу завезли, а мне следи. Контейнера, компьютеры какие-то, микроскопы электронные, станки. Зачем оно им надо? — похоже, интендант ушел в себя и не слышал вопроса. — Угробят они меня! Кинуться искать, а Алексия Никаноровича-то и нет...
Малькольм хмуро посмотрел на впавшего в прострацию прапорщика, забрал со стола фишки с картами и буркнув слова прощания, пошел к себе. База была похожа на растревоженный муравейник. Краснов решил воспользоваться случаем и провести все срочные работы сейчас, пока отсутствовали военные и техника. Наверно это было оправданно — база выглядела менее подозрительно, чем обычно, так что контролировать режим секретности, и следить за командами прибывших монтажников, должно было быть проще. Но этот шум...
Инженер нырнул во входную дверь центральной мастерской и быстрыми шагами направился к жилому блоку. Вокруг разворачивался первозданный хаос — зал был наполнен людьми в рабочих комбинезонах, электропогрузчиками, кранами и вспышками дуговой сварки, в воздухе висела плотная завеса горького беловато-сизого дыма. Добравшись до своей комнаты, он надел лежавшие на столе защитные наушники и не разуваясь, упал в койку.
Последние пару дней прошли не очень хорошо. Ему не позволили выехать на место посадки захваченного корабля. Сказали, что в этом нет необходимости. Похоже, придется ждать, пока какие-то австралийские бездари не распилят его на части для транспортировки. Страшно подумать, что они пришлют вместо чертежей. Вместе с пилотами приехала партия мелкогабаритных трофеев и герметичные контейнеры с трупами пришельцев. Фиолетовые уроды сильно заинтересовали инженера, на видеозаписи боя они творили совершенно невероятные штуки, но добраться до них не получилось. Все органические материалы уехали в бокс к биологам на первичную экспертизу. Заняться было нечем.
