На ринг выбежали новые гладиаторы, первой была подтянутая почти обнаженная, лишь парой пальмовых листов между бедер негритянка. Стройная, мускулистая, чернокожая девушка была вооружена трезубцем и сетью. Его обнаженные ноги перемещались с неподражаемой грацией, смеси африканского животного и боги. Любуясь на красавицу Волька, задержался с уходом с арены, стараясь разглядеть гладиаторшу как можно ближе. Как соблазнительна её полная грудь и блестящие, вишневые соски. Вообще почему-то есть стереотип, что представительницы черной расы не могут быть красивыми. Это не так, черты лица у африканской боги, были приятные, нежные губки, прямой чуть вздернутый носик, почти европейский тип.
Девушка сделала сальто — похоже он была достаточно обученной.
Глашатай объявил:
— Это наша гостья из Соединенных штатов Америки: Анжела Дэвис! Чемпионка восточного побережья по боям без правил!
Стадион зааплодировал:
— Браво Анжела! Браво!
Немцы словно забыли свои расистские наклонности! Они присвистывали глядя на негритянку и причмокивали от удовольствия!
И снова объявление:
— По желанию гости она сразиться с русским комиссаром, Иваном Безымянным! Наш добрый союзник США против монстра большевика!
И снова аплодисменты, и рев!
Геринг шепнул Мюллеру:
— Отличное шоу! А негритянка просто блеск! Не хотелось, чтобы она погибла. Большевик будет безоружен?
Мюллер отрицательно мотнул головой:
— Конечно же, нет, мой фюрер! Мы даже его немного откормили перед битвой. У нас честный бой, а не заранее разыгранный спектакль!
Толстый фюрер с удовольствием хрюкнул:
— Тем лучше: настоящее сражение и как всегда непредсказуемое! Я лично ставлю на негритянку!
Мюллер приветливо кивнул:
— Воля ваша, великий фюрер! На кого поставим на того и поставим!
Второй соперник, и в самом деле был крупноват. Массивный, широкогрудый, в доспехах. Ивана вооружили мечом средних размеров, шитом, на голове шлем полностью закрывающий голову. Впрочем доспехи покрывали лишь верхнюю часть тела, хотя и сильных ногах русского были наколенники и тяжелые, кованные железом сапоги.
Шпеер заметил:
— А он вооружен лучше, чем шоколадная девушка! Не слишком ли большая у него фора, на девой-красоткой!
Мюллер успокоил:
— У Анжелы большой опыт поединков, в боях без правил и на деревянных мечах! Так что я не хочу, чтобы бой был слишком уж коротким!
Шпеер оскалил зубы:
— А что это уже неплохая идея! А то язык длинный, а ум короткий!
Мнения зала, как и ставки разделились, хотя чернокожая гладиаторша, была высшее среднего роста, но на фоне русского казалась почти девочкой!
Начался бой, Анжела прыгнула к Ивану и всадила трезубцем по щиту, русский взмахнул в ответ, и девчонка отскочила, мелькнули розовые пяточки негритянки.
Волька вдруг вспомнил песню:
Ну, а потом на Казачковой даче,
Где к сожаленью навязчивый и сервиз!
Я и в бреду все смотрел передачи,
Все заступался за Анжелу Дэвис!
Негритяночка покачивала бедрами, махала трезубцем и скалила зубки, но сеть пока не бросала. Русский комиссар не особенно спешил, несколько раз пробовал её достать, но самка-гладиатор была быстрее.
Шелленберг заметил:
— Она с ним играет! Фи сколько можно играть с сетью!
Мюллер заметил:
— Это как в сказке Маугли! Дергать смерть за усы! Девушке впрочем, на так уж легко нащупать дыру в доспехах. Но если честно говорить...
В так его словам Анжела кольнула русского острием трезубца в ляжку. Тот пошатнулся, резко взмахнул мечом, ругнувшись:
— Черная курва!
Негритянка ответила:
— Соблюдай Рус, политкорректность! Твои неумные штучки, ой как неуместны!
Ивана стесняли тяжелые доспехи, Анжела, отбросив в сторону, чтобы не стесняла сеть наносила удары трезубцем в верхнюю часть не защищенных броней ног. Остро оточенные кончики, пробивали мясо и вызывали кровотечение. И без того неторопливые движения русского бойца стали замедляться. Тогда Иван, остановившись, принялся сдирать с себя доспехи. Сделать это было нелегко, а безжалостная Анжела проколола русскому руку, пробив бицепс.
Тот побагровел и опять ругнулся:
— Фашистская макака.
Анжела возразила:
— Скорее макака ты, так как тыл у тебя красный!
Иван прорычал:
— Наймит, фашистских сил!
Анжела показала язычок:
— Ты Иван, в голове дурман! Но смотри как я тебя!
И ловкий, жалящий укол в другую руку.
Фон Майнштейн хихикнул:
— Вот так обычно русский и молотит по воздуху! А мы его бьем под дых, или в пяточок!
Маргарет заметила:
— Комиссар довольно массивен, похоже, его неплохо откормили. Интересно идея устроить рыцарский, то есть гладиаторский турнир, по поводу дня рождения Бессмертного фюрера Гитлера появилась давно, или это импровизация?
Мюллер хитренько прищурился и кивнул:
— И импровизации, и давняя мысль! Еще Гитлер любил смотреть бои без правил, но мы решили, сделать, что-то еще более интересное!
Маргарет хихикнула:
— Нет ничего интереснее войны, и ничего скучнее канонады!
Мюллер протянул Маргарет разноцветное, заварное пирожное:
— Вот попробуйте. Дивный продукт!
Любовница фюрера смутилась:
— А он не испортит фигуру?
Мюллер отрицательно мотнул головой:
— Нет! Он состоит из двенадцати различных экзотических фруктов. Вернее даже оно -пирожное! И весьма дорогая вещь!
Маргарет осторожно отщипнула маленький кусочек, своими белыми как первый снег зубками и похвалила:
— Мда! Вообще-то чудно! А кто подсказал рецепт?
Мюллер подмигнул:
— Поваренок Класс!
— Молодец поваренок, может для него у нас найдется крест, ну не первого, зато второго класса!
Шелленберг подтвердил:
— Я выпишу ему этот орден! Впрочем, не кажется ли вам, что эта гладиаторская схватка становиться слишком уж однообразной?
Мюллер вздохнул:
— Определенно так оно и есть! Чрезмерное однообразие! Вернее, одностороннее избиение!
Израненный русский комиссар слабел и Анжела отскочив в сторонку подняла с песка сеть и оскалив зубы в ухмылке проорала:
— Похоже, рыбка испеклась! Теперь мы будем её вялить!
Иван провыл:
— Курва!
Анжела обиделась, презрительно фыркнула:
— Да ты повторяешься! Хотя как горят русские: повторение — мать учения!
Иван попробовал, несмотря на зияющие раны на руках порвать сеть. Но сил явно не хватало. Он боли комиссар заскрежетал зубами и прохрипел:
— Вихри враждебные реею над нами! Марш, марш вперед — рабочий народ! Вступим мы смело в схватку с врагами! Марш, марш вперед — рабочий народ!
Анжела сделала сальто, затем еще одно, после чего схватила услужливо протянутую ей бутылку с чистым спиртом. Чернокожая красавица-американка захохотала:
— Нет нации дурнее на планете, чем русский весь обгаженный Иван!
При этих слова Волька вдруг ощутил стыд и понял до чего же ему противно подобное слышать! Но с другой стороны, он ведь сам фашист, уже успевший обагрить руки кровью, причем русской кровью. Вообще-то вот она двойственность ощущения предательства — притягательно, и вместе с тем противно! В голове мелькнула песня:
Я вижу паутину злых измен,
Предательство гадюкой в Кремль вползает!
Народ России жаждет перемен,
Вождя, что олигархов обуздает!
Того кто сможет сокрушить врагов,
Покончить с терроризмом, бандитизмом!
Кто сбросит иго мерзких дураков,
Что губят русских с наглостью, цинизмом!
Анжела разбила полутора литровую бутылку, об шлем русского комиссара после чего чиркнула спичкой( коробок девчонка-садист спрятала у себя в набедренной повязке) и подожгла оппонента. На трибунах послышались вопли одобрения, и подбадривания!
Маргарет с энтузиазмом одобрила:
— Молодец американка! Вот это по-нашему! Мой любимый фюрер награди ее золотым рыцарским крестом!
Геринг причмокнул губами:
— А что она нас позабавила! Немедленно принести сюда крест!
Русский комиссар разорвал сгорающую сеть и сорвав, наконец, доспехи обгоревший и весь в волдырях бросился на Анжелу. Чернокожая девчонка, всадила трезубцем в живот, и тут отскочила. Ослепший комиссар гонялся за обидчицей, но та убегала от него и покалывала, не спеша добивать.
Ганс Рейман, исполняющий обязанности министерства правды и честности(переименованное министерство пропаганды!), полная противоположность инвалиду Геббельсу: высокий, спортивный блондин(мастер спорта по биатлону) и при этом не лишенный ума и чувства юмора. Почти сразу он предложил сменить неудачно название: министерство пропаганды, так уже само слово пропаганда, как бы подразумевает стремление обдурить, сагитировать!). А так стало министерство правды и честности! Ганс Рейман имел небольшую примесь английской и шотландской крови, но сейчас это уже не имело значения. Он заметил:
— Это вполне тоже можно показать, в то плане, что русские нестрашные, так как их молотят даже негры!
Мюллер поправил:
— Лучше называй их афроамериканцами из соображений политкорректности! Хотя да зрелище классное!
Ганс Рейман заметил:
— Нужно, что в рядах СС, а также среди американских добровольцев, прибывающих на фронт, обязательно были чернокожие! Да и вообще надо внушать русским, что против них воюет весь мир, а значит, никаких шансов нет, и остается только оно, перейти на сторону Вермахта. Кстати количество перебежчиков несколько выросло, но не так значительно, как мы рассчитывали! Жаль...
Мюллер объяснил:
— Если ты перебежишь к нам, то твоя семья будет отправлена в концлагерь. Это отчасти удерживает от массового перехода на нашу сторону. Но вот когда будут победы, то и "честных" русских станет больше!
Ганс Рейман министра правды и честности добавил:
— И если контролируемая нами территория расширится, а вместе с нею и ресурсы! Впрочем, кто наступает, тот побеждает!
Мюллер со вздохом заметил:
— Иногда наивысшее мастерство состоит именно в том, чтобы сделать паузу! Я думаю, в этом вы со мной согласитесь.
Ганс Рейман кивнул:
— Если вы хотите чтобы русские ударили первыми, то это ваше право. Может это даже и правильная тактика, как например это было год назад под Харьковом. Тогда русские угодили в нашу ловушку, и в их фронте была пробита внушительная брешь!
Майнштейн вступил в разговор:
— План, предложенный Роммелем гениальный по простоте, но содержит один существенный изъян: русские могут сидеть в засаде и ждать зимы. А например тигр, при всех его достоинства неприспособлен эффективно воевать по сугробам и бездорожью!
Шпеер утешил:
— Скоро в производство будет запущен танк, не уступающий в ходовых качествах Т-34. Все испытания завершены, а мы получим еще одну машину!
Майнштейн поморщился, а затем все же спросил:
— А почему вы не скопировали танк Т-34, только сделав его немного потяжелее и ниже?
Шпеер пожал плечами:
— Мы хотели создать свой танк. Надо сказать расположение трансмиссии вместе с мотором, действительно дает некоторые преимущества. В легкой "Пантере" мы пошли именно таким путем, а также улучшили общую компоновку машины. В результате чего получился танк легче, чем Т-34, но более сильный по боевым качествам. Впрочем, и модернизированный Т-4, уже сравнялся Т-34 в бронировании, или даже превзошел, да и пушка 48 калибра у него лучше советской модели. Плюс еще наличие командирской башенки, более совершенной оптики, дальномера и первых приборов ночного видения. Впрочем, мы об этом поговорим позже, а пока давай расслабимся!
Русский комиссар, наконец обессилев, упал и чернокожая воительница поставила ему свою босую ножку на грудь.
Геринг, не желая тянуть, крикнул:
— Добивай!
Гладиаторша, вонзила острие мужчине в горло. Тот захлебнувшись кровью затих!
Волька чувствовал себя паскудно, в голове даже зазвучала песня:
Мрачно печально во тьме,
Звездам зловеще мерцать!
Кажется, что на земле,
Правды уже не сыскать!
Кажется, что мир погиб,
И перекрыт к звездам путь!
Но не теряй честь джигит,
В небе нельзя утонуть!
Объявили следующий бой: на сей раз, опять дрались советские военнопленные. Пятеро против пяти. Только одеты одни были в костюмы казаков запорожской сечи, а другие, в древнюю татарскую одежду. Вооружены кривыми саблями, у "казаков" шире, у "татар" уже.
Ставки среди "зверинца" разделились: Геринг поставил на "казаков", а его любовница на "татар". Схватка началась под барабанный бой. Мюллер и его помощники: видимо умели правильно подбирать партнеров, таким образом, чтобы силы были примерно равны. Схватка вспыхнула военнопленным видимо дали возбуждающего дурмана и поэтому они дрались с иступленной яростью. Шатались, падали и снова поднимались. Трое поединщиков два татарина и казак, почти сразу же упали, а остальные быстро получили ранения.
Геринг, показывая пальцем на арену, прорычал:
— Вот он русский Иван! Много пантов, а мало силы духа!
Майнштейн с досадой воскликнул: ваши слова да Богу в уши! Чтобы у нас дух был крепче русских.
Идоль который все время выдавил:
— Русский солдат превосходит нашего противника на Западе, презрением к смерти! Да большевики фанатичны, хотя в сорок первом году пленных было столько, что мы их просто не могли разместить и прокормить!
Геринг не удержался от философии и выдал пулеметную очередь:
— Самый тяжелый плен, тот в котором держишь себя сам! Никто не сделает тебя свободным, пока жив в твоей душе раб! Легче провести Бога, чем обмануть свой разум!
На арене против трех казаков остался один татарин, то на подмогу им выбежало еще пятеро товарищей. И кровь полилась сильнее, двое военнопленных в казачьих одеждах оказались зарублены, то тут им на подмогу, выскочило, еще пятеро и началась новая бойка. Теперь теснили татар. Раненых бойцов просто добивали, а они исходили кровью...
Розенберг заметил:
— Мой Великий фюрер, у нас уж есть казачьи полки, а почему не восстановить Запорожскую Сечь. Это было бы мудро о величайший!
Геринг тряхнул своим жирным подбородком:
— Да я готов на все, лишь бы быстрее покончить с советским союзом. Вот мы даже собираемся выборы батьки: самостийной Украины провести! Но победа будет зависеть в первую очередь от доблести немецких войск, а также наших союзников. Ну, от тебя Шпеер. Ты просил чрезвычайных полномочий, и что же — ты их уже получил!
Министр ответственный за тотальную войну кивнул:
— Танки, авиация, артиллерия — это то, что поможет нам победить, но без воинского духа, техника может стать грудой металлолома! А мы поднимаем свой дух!
Татары снова получили подкрепления, а затем подмога, пришла и казакам. Это напоминало сумасшедшие качели. Но фашистскую публику это лишь распаляло. От этого вино, коньяк и шампанское пили еще активнее. Даже кое-где вспыхивали короткие драки, кое-кого чуть не замочили. Геринг приказал охране:
— Ну, что же междоусобица! Надо крепить дисциплину! Помнить чем это чревато!
Мюллер предложил:
— Может кое-кого повесить?
