— Это невозможно. Сейчас между нами встала кровь и смерть моих людей. Такое нельзя оплатить золотом, прежнее время закончилось. Ему уже никогда не вернуться. Придется тебе рассчитаться своей жизнью за обиды, нанесенные твоими соплеменниками. Я так понимаю, что народы степи не ценят доброго отношения к ним, и постоянно совершают одни и те же ошибки, огорчая меня. Один раз ты уже побывал у нас в плену, но сделал неправильный вывод из этой ситуации. Значит ты глуп и вокруг не было достаточно умных людей чтобы расшифровать волю богов и их знаки, что они посылают людям. Что ж, ты сам выбрал этот путь и пройдешь по нему до конца. Доброта моя не бесконечна, на этот раз никому не уйти от наказания. Видно такое у тебя предназначение в этом мире — напоследок получить кол в жопу и сдохнуть в мучениях. От судьбы не уйдешь, она определяет чего достоин каждый из нас...
— Уведите этих троих, держите отдельно и примите меры чтобы до завтра они не удавились в темнице.
Потрясенный пленник пытался что-то добавить к уже сказанному, но его никто не слушал и подгоняя тычками и пинками, направили в место последнего приюта. Рядом с ним плелись убитые страшной новостью высокие военачальники...
После этого мы с женами вернулись назад, Маша и Лена понятно, сразу завернули проведать деток. Осунувшаяся Лера пошла со мной, и в кабинете дала волю чувствам. Прижалась крепко-крепко и вовсю разрыдалась. Я стоял молча и лишь гладил осиротевшую близняшку по плечам, по волосам, и тоже переживал. Нужных слов не находилось, да и не помогут они. Словами горе не разбавить и не смыть.
— А где твой Клыч, что-то я его давно не видел?
— Он тоже ранен, как я его не закрывала, он все равно вырвался и ринулся в драку. Кидался на кочевников, кусал и рвал. В итоге получил топором по боку, чудом остался жив. И Маша напоследок, как патроны кончились, всех собак во главе с Визгой натравила на врагов. Сейчас три из пяти ранены, я их всех лечу. Но Клычу больше всех досталось, он из найдиного помета самый крупный и злой. Тоже как ты, безоглядно лезет в любую драку.
— Этот пес настоящий боец, уважаю таких.
Лера еще повздыхала, затем пристально уставилась на меня.
— Люди говорят что твой меч светился как луч солнца. Ну, когда ты во дворе кочевников рубил. И сильно увеличивался в длине! И ты сам изменился, поседел за ночь и лицо стало какое-то другое — она замялась не в силах подобрать нужное определение. — Взрослее что ли, или просто взгляд смурнее. И вот тут новая складочка появилась — она коснулась пальцами переносицы...
— Где у тебя Кристалл Силы, надо срочно провериться. Как говорил один толстый медвежонок, большой любитель пожрать: — Все эти жу-жу не просто так!
— Он по другому говорил.
— Да то фигня, ты давай не отвлекайся и не увиливай.
— Что, прямо сейчас проверяться?
— А зачем откладывать?! Я имею смутные подозрения что это то, чего я так долго дожидалась — и она решительно направилась в спальню за ключом от сейфа. Вскоре Камень был извлечен из мощного полупустого сейфа, я послушно зажал его в ладони и почти сразу ее раскрыл.
— Вау! — воскликнула она и как-то совсем по кукольному прижала ладошки к щечкам. И было от чего, я и сам не ожидал такого финала. Кристалл светился ровным желтым светом, без всяких полутонов и соцветий!
— Хм — плотоядно усмехнулась Лера и картинно облизала губы. — Ну вот, что и требовалось доказать. Все верно, я так и подозревала. Твой ранг повысился от сильных внутренних потрясений и преодолений трудностей. Теперь никуда от меня не денешься!
— Да я и не собираюсь. А со временем обязательно упорядочим наши отношения. Ты как, не против?
Лерин задор сразу угас. — Не против, совсем не против. Не думала я что таким образом добьюсь своего. Займу возле тебя место сестры.
И она снова заморгала глазами, в которых появились слезы. Я обнял ее и поцеловал в чистый лобик.
— Саше нужна мама, ты лучше меня это понимаешь. Ты больше всех других подходишь на эту роль. Будем вместе воспитывать нашего общего сына и глядя на него вспоминать Вику...
Дальше мы сидели на диване обнявшись и тихо грустили о прошлом, ранее казавшимся нам настоящим и незыблемым. Так и прошло полдня, в светлой печали и нежных объятиях...
На планерке, состоявшейся перед обедом, Свальт спросил меня.
— Когда и кто повезет деньги графу Тангельму?
— Ты и повезешь. Как только выдашь всю зарплату и жалованье населению замку, сразу можешь отправляться. Деревенские все рассчитались с нами?
— Нет, не все. До набега меньше половины отдали положенное. Хлеб на тот момент убрали не весь, в горах прохладнее чем в степи, он вызревает медленнее.
— Ну вот, сначала займись этими делами, а после отправишься в Тангельм. Васильич, нам что нибудь нужно покупать в городе?
— Нет, ничего не нужно. В последнюю поездку я купил все что возможно, в больших количествах.
— Это прекрасно, что у нас все есть. Но по возможности надо снова вернуть в замок ушедших строителей и заодно привезти известки. Можно и побольше мастеров нанять. Всю зиму будем заниматься Гостиным двором. Если будут желающие получить в аренду землю, бери и таких. Нам надо расширяться, пока есть возможность. Как всегда поможем новопоселенцам обустроиться, построим дом, распашем целину. Ну в общем, сам знаешь чего им говорить. Так что тоже отправляйся вместе со Свальтом. Глядишь в процессе еще чего понадобится, впереди у нас очередная зимовка, к ней надо готовится заранее.
— Дополнительных бойцов будем нанимать? — озаботился Роблад.
— Пока нет. Большой войны впереди не предвидится. Четыре десятка винтовок это приличная сила. В зимнее время здесь все замирает, кочевникам сейчас не до набегов. В себя бы прийти, с ближним окружением разобраться. Но если попадутся отличные и надежные бойцы навроде Юргена или Рихарда, то конечно, таких надо брать не раздумывая. В город со Свальтом пойдет Вернер со своим десятком, может кого знакомого встретит, сманит к нам...
Остаток дня ходил по замку и нижнему двору, беседовал с дружинниками и прочим народом. Осмотрел вместе с Колей наш Гелендваген. Его уже аккуратно извлекли из западни и притащили на веревке назад.
— Бампер, радиатор, фары, лобовик, все под замену, причем всяким суррогатом — с печалью заметил напарник. — Жалко Винсента, путевый был водила. Где теперь такого найдешь?
— Всех людей жалко. Это все война поганая, чего степнякам спокойно не живется, хоть убей не пойму? И вроде должны уже понять что ничего здесь не обломится, не по Сеньке шапка, а они все не уймутся, лезут и лезут. Тупые как ослы, сколько их еще надо умертвить, чтобы до оставшихся дошла вся бесперспективность этой затеи?
— Вопрос на миллион. Но на этот раз очевидно осознают всю глубину жопы, в которой они очутились.
— Посмотрим, посмотрим. Слушай, а ходовая у машины в порядке?
— Как ни странно, но да. Но вам просто повезло что не свалились на дно ямы. Капотом врезались в край, это ее и удержало от падения.
— А как вы ее вытягивали, она же буквально на ниточке повисла, кажется чихнешь лишний раз и Гелик рухнет вниз?
— Подсунули слеги под колеса и днище, затем поддомкратили, снова наложили бревнышек. КАМАЗом сзади дернули и все дела. Эх, такая крутая и красивая тачка была! Сейчас уже такой не станет, самое главное, лобового стекла нужного нет. Придется лепить всякое барахло от легковушек.
— Машина боевая, красота ей не важна. Главное, мотор цел и ходовка.
— Это верно. Век ее не долог. До первой серьезной поломки. Нам бы донора полноценного для нее найти. Как для Мерседеса-микроавтобуса, полностью такой же разобранный есть.
— Что толку от них, они оба бензиновые. Кабы бензин качественный изготовить, вот это будет по настоящему великое дело. Где ж ты бродишь, долгожданный инженер-нефтехимик, ау, ау?! Скорее бери в руки ружбайку, с собой верную подругу, палатку, спальник и езжай поближе к Оберхофу. И наша встреча вскоре состоится, к обоюдной радости и удовлетворению.
— Ха-ха, к обоюдной, ну ты и юморист. Можно подумать кто-то всерьез мечтает попасть в мир Средневековья. Здесь все взаправду и навсегда, это не в ролевке потусить, да в бугурте затупленным мечом помахать. Очень большие бытовые и прочие отличия от той жизни. О таком специалисте мы мечтаем напрасно, слишком мал шанс. В конце концов свет клином не сошелся на этих автомобилях. И без них проживем, привыкнем к лошадкам и неспешному ритму этого века. Ладно, давай заниматься делами, работа сама себя не сделает.
Вечером в кабинете разобрал искореженный пулемет и свой автомат. Ну что сказать, Шмайсер я починю быстро, за два простых копирования. С пулеметом придется повозиться на пару с Лерой, там уже работы намного больше. Но этим займемся чуть позже, после того как заживут раны и моя будущая жена придет в себя. Торопиться не будем. Сейчас все три супруги-подруги дружно расположились на кровати с детьми и о чем-то негромко беседовали. Оставив на столе в кабинете разобранное оружие, присоединился к ним. Детишки вели себя дисциплинированно, лежали на кровати и тихонько сопели крохотными носиками. Прям не налюбуешься, такое счастье эта семейная жизнь. Но подобная идиллия продолжалась не долго, стоило только одному Вите подать голос, как его тут же поддержали брат и сестра.
— Описался мой мальчик — подвела итог Лена, проверив сверток — пойду менять пеленки нашему старшенькому.
— Мы тоже пойдем, все равно младенцев кормить и купать пора — и все они покинули меня. Лера вскоре вернулась и осталась со мной на ночь.
— Все равно молока у меня нет, Сашеньку сами накормят. Мы еще одну женщину привлекли к ухаживанию за детьми, чтобы девочкам полегче пришлось. Раздевайся, я тебе раны магией обработаю!
— Зачем тебе силы тратить, два, три дня и у меня само собой все заживет.
— Других значит я пользую, а на собственном муже буду силы экономить? Так не годится, зачем нужен такой дар, если его не применять? Сейчас уже нет того напряжения, что было вначале. Смертельной опасности для раненых нет, теперь потихоньку сами долечатся, нам жилы рвать не надо. И кроме того у меня есть свои соображения, быстрее вылечишься, скорее мне апгрейд устроишь. Ох я и развернусь когда ранг повыситься! Теперь только своих жен будешь улучшать, остальных ни-ни! Больше никакого бл%дства, прикрываемого разговорами о необходимости усиления магических потенциалов. Остальным хватит и того что есть, согласен?
— Согласен, разумное объяснение, полностью солидарен. Действуй, любимый товарищ военврач...
Утром состоялась казнь троих важняков. Время, проведенное в ожидании расправы, прошло для них нелегко. Все трое были подавлены и бледны. Лишь один Чигулбай не оставил попытки выторговать себе жизнь и снова обратился ко мне.
— Сохрани мне жизнь, барон Кригс. Я принесу тебе клятву вассальной верности, поклянусь на крови что даже не буду думать о вражде и попытке нанесения вреда тебе и твоим близким. И по первому зову соберу вооруженный отряд и выступлю на войну с твоими врагами!
— Неожиданно, что и говорить. Хорошее предложение, но несколько запоздавшее. Его надо было озвучить раньше, во время первого пленения. Вот тогда оно пришлось бы кстати. Сейчас я уже сказал свое слово и нарушать его не буду. Оно у меня всего одно, поздно что-либо менять. Не хочу портить себе карму, изменяя свои решения каждый день. Наши судьбы определены заранее и не стоит идти наперекор предначертанному. Желания людей мало учитываются при определении, кому стоит жить а кому предстоит погибнуть. Приведу пример. Не так давно, в последнем бою я горел желанием умереть с мечом в руке, забрав с собой как можно больше вражеских жизней. Но это мне не удалось, вопреки всему я остался жив. Ты наоборот, цепляешься за существование как полное ничтожество. Презирая честь и достоинство. Но скоро бесславно сдохнешь, как червь с проткнутой жопой... Видишь, наши желания ничтожны и малозначимы в глубинной ткани мирового бытия. Ни мои, ни твои помыслы не являются весомыми доводами в решениях местных богов. Поэтому, вот тебе мой полезный совет...
— Крепись. Соберись с духом, смирись с предначертанным высшими силами. И возможно в последующем перерождении ты снова возвысишься...
— Приступайте!
Чигулбаю заткнули рот кляпом, замотали тряпкой и потащили волоком к его товарищам, сидевшим на земле, напротив трех деревяшек с заточенными и смазанными салом вершинами. Прижав лежащих к земле, кинжалом сзади разрезали и сдернули шаровары. Затем Штефан и двое дружинников повторили прошлогоднее представление. Согнанные в кучу степняки смотрели как трепыхались и бились в руках палачей их военачальники. Начали с младшего по званию, буднично и неотвратимо принялись нанизывать главарей на аккуратные ровные древки ихних же копий, лишенных острых наконечников. Дико завыл наказанный, когда колышек с треском порвал утробу первому из них. Видно плохо рассчитали и слишком быстро нашампурили его на кол. Самодеятельные палачи учли это и следующего надевали на кол бережно, никуда не спеша. Усадили всех трех, не смотря на отчаянное сопротивление и бешеные вопли, прорывающиеся сквозь кляп. Страшная боль и мучения предводителей произвели на кочевников должное впечатление. Желая усилить воздействие, я обратился к пленным на языке мунгов, заранее привязав Толмач.
— Хорошенько запомните, чем закончилась для ваших вождей война с нами. Не пытайтесь повторить их судьбу, за попытку побега таким образом будет казнен сам беглец и каждый пятый осужденный. Бежать, даже верхом на лошади, никому не удастся. На неутомимой магической повозке мы настигнем беглеца, путь в степи нам укажет ученая птица мага-Погонщика. Помните об этом всегда, трудитесь прилежно, без лени. За хорошую работу вам будет всевозможные послабления и усиленное питание. Самым активным и трудолюбивым возможно сокращение срока каторги...
После обеда ко мне обратилась Матильда Раппенштайн. — Барон, уделите мне немного вашего драгоценного времени. Нам нужно поговорить.
— Пойдемте в кабинет Матильда, там нас никто не будет отвлекать от беседы. Разговор уже давно назрел.
В кабинете кроме нас двоих, присутствовала Лера.
— Можете не смущаться баронесса — обратился я к собеседнице — госпожа Валерия является моим сподвижником от которого у меня нет никаких секретов. Так о чем вы желали поговорить?
Наследница Раппенштайна, нисколько не смущаясь, выложила мне свою просьбу. Она хотела в сопровождении надежной охраны посетить родительский замок и две свои деревни в горной долине. Узнать как там обстоят дела и выяснить, выжил ли кто из ее родни и слуг? Ну что ж, разумное желание. Надо по возможности помочь соседке, отказать в такой малости будет натуральным свинством.
— Это истинная добродетель, заботится о своих родных и арендаторах. Я вижу что ты достойная дочь своих родителей и обязательно помогу в этом благом начинании. Думаю что нам стоит отбросить излишние условности и обращаться друг к другу на ты. Когда мы не на людях. Жаль что наше знакомство случилось при столь печальных обстоятельствах. Стоило раньше навестить твоих родителей и прочих родственников, воспитавших такую заботливую дочь.
