-Оно и понятно, там хоть и не полноценная война, но частенько стреляют. А под пулями быстро становится ясно, что правильно, а что нет. А как с артиллерией?

-Развертывание по новому штату идет медленно. Уж больно много пушек мы в войсках решили устроить. Не хватает как офицеров, так и обученных нижних чинов. Но потихоньку, с Божьей помощью, справляемся.

— Дядя, я думаю, что пора браться за реформирование гвардии. Как ты смотришь на то, что гвардейские полки будут передаваться под твое подчинение? Не все сразу, постепенно, но надо эти авгиевы конюшни чистить.

— Ох, Ники, смотри, осторожнее с этим. Ты знаешь мое отношение к гвардейским бездельникам, но только попробуй их тронь, столько шума будет. Там и так, после отставки Владимира, брожение идет. Только отсутствие фигуры, которая выступит лидером, не дает этому брожению перерасти во что-нибудь более серьезное.

— Ничего, не наскоком, а планомерной осадой мы своего добьемся. А ты уж постарайся сделать из этого сборища пьяниц действительно отборные войска.

* * *

-Ваше Величество, эти суммы для бюджета совершенно неподъемны! — Министр финансов Коковцев был искренне расстроен, отказывая Императору, но твердо стоял на своем.

-Владимир Николаевич, закупка химических заводов в Германии нам жизненно необходима — давил на него Николай.

— Но где брать деньги? На патронный завод наскребли, на станкостроительный уже выворачивали все карманы, больше просто нет! Поймите, Николай Александрович, все, что мы сэкономили на крепостном строительстве — съели железные дороги, сокращение армии обходится нам чуть ли не дороже содержания прежней. А морская программа!

-Владимир Николаевич, Ваш "плач Ярославны" я слышу регулярно, однако деньги Вы каждый раз находите. А еще говорят, что иудеи лучшие финансисты!

-Ваше Величество, я от такой жизни не то что в иудеи, я в буддийские монахи подамся. Буду медитировать на свой пупок и ни каких финансов! Но если без шуток, то денег и правда нет.

-Вот реквизиты. На этот счет придет недостающая сумма.

-Государь, но откуда?

-Этого Вам лучше не знать.

1906г

Нижегородская губерния.

-Очередь! Банг! Бум! Банг! Бум! Банг! Бум! Стрельбу закончил!

Офицеры опустили бинокли.

-Какая прелесть эти новые германские снаряды! — произнес невысокий плотный артиллерист с погонами штабс-капитана. Леонид Николаевич Гобято, начальник полигона, не скрывал своего удовлетворения результатами испытаний.

-Ваши новые бризантные гранаты — жуткая мерзость! Мои саперы этот люнет четыре дня строили, а Вы его в несколько минут срыли! После такого обстрела защитникам этого укрепления обороняться будет просто негде.

-Защитники кончатся ещё во время пристрелки. Перелетные снаряды выкосят их всех осколками.

-Но укрепление построено согласно всем наставлениям! — начальник саперной части полигона Карбышев был сильно раздосадован.

— Дмитрий Михайлович, артиллерия развивается стремительно, а наставления написаны во времена Крымской кампании.

-Вы правы Леонид Николаевич. Ничего, к следующим стрельбам я что-нибудь придумаю.

Чух-чух-чух... Мимо них, отчаянно дымя проехал странный механический агрегат и пушкари стали цеплять к нему орудие.

-И как Вам этот сухопутный пароход?— Карбышев указал на несуразную конструкцию.

-Лучше лошадей. И следить за ним, как за конями не надо, изобретатель рад-радешенек, что его наконец оценили. Он возле своего механического чудовища днюет и ночует. А к следующим стрельбам Вам никак не успеть, по плану они послезавтра.

Карбышев задумался.

-Скажите, каково тяговое усилие этого агрегата?

-Не знаю точно, но пушки таскает легко. Давайте у его создателя спросим.

-Федор Абрамович, а сможет Ваш механизм землю рыть, даже не рыть, а сгребать в кучу?

Блинов смущенно тер промасленные руки ветошью. Его сильно удивляло вежливое обращение господ офицеров к нему, пароходному машинисту. Он не знал, что проведя много времени в бесконечных переходах по степям и сопкам Желтороссии, офицеры "маньчжурцы" сильно изменили свое отношение к нижним чинам. Еда из одного котелка и ночевки у одного костра быстро сближают. А пули, летящие в них во время скоротечных стычек с хунхузами, делают тех, кто сражается рядом с тобой "своими" независимо от звания и происхождения.

— Вашбродь, в Англии локомобили давно плуги таскают.

-Федор Абрамович, ну сколько можно повторять, без чинов. Вы лучше скажите, можно ли не плуг прицепить, а большой отвал, чтобы землю не вспахивал, а сдвигал?

Карбышев обошел вокруг паровика, попинал сапогом опорное колесо, потом достал из планшета бумагу и стал что-то рисовать. Гобято и Блинов заинтересованно заглядывали ему через плечо.

-Вот, смотрите, сюда крепим две клепаные балки, сюда — отвал. Едет вперед и гребет землю.

-А когда поедет назад, зацепится вот здесь.

-Надо балки закрепить шарнирно...

-А вот сюда зацепить трос и лебедкой поднимать отвал.

Блинов ткнул в рисунок пальцем, оставил масляное пятно и смутился.

Офицеры одновременно посмотрели на механика.

— А Вы голова! — уважительно протянул Гобято и потер руки в предвкушении новой интересной инженерной задачки — пойдемте же скорее в мастерские, не терпится попробовать.

На следующий день солдаты саперной роты были изрядно удивлены тем, что их работу по насыпке бруствера делает машина. А Федор Блинов был счастлив. Он знал, он верил, что его изобретение будет полезно. И его мечта сбывалась у него на глазах.

-Федор Абрамович, — к нему подошел Гобято. Штабс-капитан был серьезно озабочен — Надо Вам вторую машину строить, да машинистов на неё учить. А то эту Дмитрий Михайлович ни за что не отдаст, а мне пушки возить нечем.

— Леонид Николаевич, Вы к сыну моему подойдите, вон он стоит. Он Вам производство организует в лучшем виде. А мне уж помирать пора, зажился я на этом свете.

— Ну что Вы говорите, Федор Абрамович! Вы еще нас всех переживете!

— Нет, Леонид Николаевич, чую, пора мне. Но со спокойной совестью уйду. И пожил я изрядно и детей поднял. А главное, что дело мое не заглохнет. Верю, что все у вас получится.

Федор Абрамович Блинов умер в тот же день вечером, в окружении многочисленных родственников. Сын его, Порфирий, похоронив отца, взялся за строительство нового завода со всей возможной энергией. Его чутье прирожденного купца просто твердило ему, что первоначальный заказ на десять машин от Военного Ведомства — это только начало и перспективы для нового дела открываются просто головокружительные.

* * *

В Императорском Политехническом Музее замызганный листок с масляным отпечатком пальца висит в рамочке под стеклом. Подпись гласит: "Первый чертеж первого бульдозера"

1906г.

Санкт Петербург

-Антон Францевич, проходите, с нетерпение жду Вашего доклада.

Начальник Артиллерийского отдела ГУК, генерал-лейтенант Бринк открыл папку и хорошо поставленным голосом стал зачитывать:

-Ваше Величество, по программе перевооружения флота нами были разработаны орудия калибром 75мм, 105мм...

-Господин генерал-лейтенант, разве Вы не в курсе, что флот отказался от пушек менее четырех дюймов — резко перебил его Император — С кораблей снимают сотни стволов, и мы не знаем, что с ними делать. А Вы тратите деньги и время на разработку ненужного орудия!

-Государь, разрешите объясниться!

-Слушаю.

-Новая семидесятипятимиллиметровка изначально разрабатывалась как орудие экспериментальное. Это позволило применять различные новшества, отработать новые сплавы для ствола, новые замки и другие приспособления. Мы многократно переделывали конструкцию, и получили в результате пушку с невиданной доселе надежностью и скорострельностью. Благодаря этим экспериментам, последующая разработка пушек калибром 105 и 120 миллиметров прошла значительно быстрее и с меньшими затратами. Многие технические решения были использованы и для более крупных орудий. В результате имеем сокращение, как расходов, так и времени.

-Понятно, Вы меня убедили, хотя подход оригинальный. А как с крупными калибрами?

-Шестидюймовка получилась вполне приличная. Там главная трудность была с заряжанием, но все преодолели. Теперь башенные орудия крейсеров не будут отставать в скорострельности от палубных. Пушки калибром восемь и десять дюймов сейчас проектируются. Мы с ними особо не спешим, зная, что кораблей с таким калибром в ближайшее время закладывать не будут. А вот двенадцатидюймовое орудие вышло — просто загляденье. Когда опытные образцы отстреливали, Степан Осипович чуть не пел от счастья. Четырнадцатидюймовку сейчас просчитываем, и она тоже обещает получиться удачной. Далее мы пока не заглядываем, хотя я уверен, что в будущем появятся пушки и большего калибра, но 356мм для наших заводов сейчас — это предел.

-Ну что же, спасибо за двенадцатидюймовки, успели вовремя. В этом году будем новые броненосцы закладывать.

-А все же, Ваше Величество, жаль, что флоту 75мм не нужна. Замечательная пушечка получилась.

-Может её на новые тральщики, мины расстреливать?

-Мины расстреливать из трехдюймовки — перебор. Кстати, для этих целей у нас другое орудие придумали. Двое молодых инженеров, вдохновившись всеядностью пулемета "Максим", сделали пулемет переросток, калибром 23мм. Когда испытывали свое детище, их спрашивают — для чего сей агрегат? Они говорят: "Не знаем, но стреляет здорово!" И тут, какой-то морячок и предложил плавающие мины из него уничтожать. Говорит — "Тральщик на волне качается, мина — тоже, из пушки пока попадешь, обычный пулемет её не берет, а ваш — запросто".

-А по весу этот пулемет как?

-Не тяжелее 57мм Гочкиса.

-Возможно и правда, полезным окажется. Пушку же вашу замечательную, в музей Артиллерийский поставим, как образец технического совершенства.

-Ваше Величество, она и правда совершенна. Представляете, полуавтоматический затвор с досылателем работают на любых углах заряжания, хоть по птицам стреляй!

-А Вы, Антон Францевич, слышали об американских воздухоплавательных опытах братьев Райт? Вот прилетят они к нам в Россию, чудеса свои показывать, а мы по ним шрапнелью, нечего тут летать!

ГЛАВА 6

1908г

Нижегородская губерния.

В погожий летний день, по проселочной дороге, на опушку леса выехали верхами два офицера в форме Русской Императорской Армии.

-Ну Дмитрий Михайлович, показывайте Вашу позицию. А то все от любопытства сгорают, что же это саперы вторую неделю роют. Говорят, что Вы решили устроить цветочную клумбу.

-Какую клумбу?

-А зачем ещё к вам водовозка ездит каждый день? Не иначе цветы поливаете! Так и где же Ваши укрепления?

-Они перед Вами.

Впереди простирался заросший травой луг, в полутора километрах от офицеров поднимаясь пологим склоном. Стрекотали кузнечики, над высокой травой мельтешили стрекозы. Далее, на горизонте темнел лес. Картина была идиллически-мирной. Никаких бастионов на поле не было.

Карбышев тронул коня.

-Леонид Николаевич, давайте проедем вперед, и Вам все будет ясно.

Когда они подъехали ближе, Гобято смог разглядеть укрытые дерном брустверы. По всему склону змеились глубокие траншеи, местами перекрытые бревнами и засыпанные землей сверху.

-Обратите внимание на эти блиндажи. Они предназначены для установки пулеметов и укрыты бревнами в три наката. Со стороны фронта их защищает бруствер большой толщины, уязвима только амбразура, но в нее ещё попасть надо. А водой мы поливали дерн, чтобы не пожелтел и не выделялся.

В траншеях тут и там стояли чучела, связанные из соломы и обшитые дерюгой. У одного из чучел на голове была старая фуражка, и углем нарисованы унтерские погоны. На мешковине была сделана кривая надпись: "Фефебел Дур..." Далее надпись обрывалась. Очевидно, тут грамотею прилетело по затылку от вышеупомянутого фельдфебеля.

-Ну что же, постреляем. К нам как раз пришли новые орудия на проверку.

* * *

Спустя два дня все офицеры полигона собрались подвести итог испытаниям.

-...Семидесятисемимиллиметровый шрапнельный снаряд по новым укреплениям абсолютно не эффективен. Бризантные гранаты этого калибра — тоже. Гаубица калибром сто пять показала себя намного лучше, но с блиндажами и она не справилась. Одно прямое попадание блиндаж выдерживает, а попасть два раза в одно место — сами понимаете, снарядов не хватит. Для уничтожения подобных укреплений нужен более крупный калибр. Или же надо подтаскивать пушку в упор и стрелять по амбразурам.

— У нас есть горная "Шкода". Пушка легкая, а щит большой. Если её подтащить поближе, прикрываясь щитом?

-Стрелки врага вам этого сделать не дадут. Неужели Вы думаете, что они будут просто так смотреть, как вы в поле с этой пушкой корячитесь?

-А если в поле выехать на передке? Выскочил, орудие с передка — долой, БАМ и нету!

-Вот Вы подпоручик, завтра и попробуете — подвел итог совещания Гобято.

* * *

Наутро все собрались смотреть на обещанное представление. Упряжка с орудием бешеным галопом вылетела на поле, лихо развернулась и...у пушки отвалились колеса. То, что эксперимент закончен было ясно. Молодой подпоручик смущенно топтался возле разбитого изделия богемских мастеров.

-Не зря я в отчете написал, что лафет у неё никуда не годный — подошел Гобято — Пушечка неплохая, а лафет слабый. Не продумали австрияки конструкцию. Везите её в мастерские, там что-нибудь придумаем.

-Как везти то Вашбродь, колеса-то поломатые?

Капитан оглянулся и увидел дымящий в стороне бульдозер.

-Вон на тот механизм сверху погрузите и довезете до мастерских.

Солдаты хоть и не сразу, но смогли взгромоздить разобранное орудие на трактор.

-Привяжите, чтобы не свалилась — крикнул Гобято и вдруг осекся. Ему вспомнился давний разговор в привокзальном ресторане "Я его привязал, чтоб не падал". Он отошел в сторону и глубоко задумался.

* * *

Вечером того же дня капитан Гобято горячо убеждал штабс-капитана Карбышева:

-Штурм Ваших укреплений пехотой абсолютно бесполезен. Их можно уничтожить только артиллерией крупных калибров. Учитывая, что такая артиллерия стреляет издалека, снарядов нужно просто немыслимое количество! Вот я и подумал, а если маленькую пушку поставить на трактор, да обшить броней, то можно подъехать поближе не боясь пулеметного огня.

-На наш трактор поставить ничего не получится, там все место паровой котел занимает. Я, правда, слышал об экспериментах с блиндированием автомобилей. Но там ставят только пулеметы, да и предназначены эти машины для движения по дороге. На поле боя они просто не проедут.

-Значит надо совместить "Бесконечные рельсы Блинова" с автомобильным мотором!

-Леонид Николаевич, Вы разбираетесь в керосиновых двигателях?

-Когда— то давно чинил один, с корабельного катера.

-Все равно, нужен специалист. Я напишу нашему общему знакомому, Алексею Золотареву. Он сейчас на Путиловском работает, пусть посоветует, к кому обратится.

1908г.

Санкт Петербург

Премьер-министр Российской Империи, а по совместительству министр внутренних дел Столыпин, вошел в кабинет и поздоровался с Императором и Наследницей, сидевшими за столом.