Через несколько дней директор ЧОП докладывал ей:
— Ничего существенного, Виктория Ивановна, сидит дома, болтается по городу, ищет работу, ни с кем не встречается.
— Ищет работу? — удивилась она, — он же юристом работал в строительной фирме. За что уволили или он сам?
— У меня там кадровичка знакомая, — пояснил директор ЧОП, — так она в шоке — хороший работник, а когда хозяин узнал о нем случайно, даже позеленел от злости и приказал немедленно выгнать с волчьим билетом, обзвонить все предприятия, чтобы его нигде не брали. Сейчас выясняем кто хозяин этой фирмы.
— Не нужно, я знаю, за информацию спасибо. Пожалуй... достаточно наблюдения, снимайте слежку.
Оставшись одна, она задумалась. Значит сидит дома, болтается по городу и ищет работу. Давид выгнал его и запретил брать в другие места. Ко мне он тоже не идет, гордый, сволочь, но хорош, очень хорош. Она глянула на часы — полдень. Где он сейчас — дома или ищет работу? Попробую на ура.
Константин глянул в глазок, чертыхнулся: "Приперлась" ... Открыл дверь.
— Ты не рад меня видеть? — с улыбкой и как ни в чем ни бывало спросила Виктория.
— Чему радоваться — твоей подлости? — ответил он.
— Но может быть все-таки пустишь в квартиру?
— Зачем? Мне и так хорошо.
— Нам надо поговорить.
— Поговорить... — он криво усмехнулся и отошел от проема двери.
Виктория вошла, прошла сразу же в зал и присела в кресло.
— Неплохая квартирка для безработного юриста. Может быть пойдешь ко мне на работу?
— Нет, — коротко ответил он.
— И в чем же я поступила с тобой подло?
— Незачем воду в ступе толочь.
— И все-таки?
— Твои чоповцы были у одного моего знакомого адвоката, а потом увезли к тебе девушку, которая вышла из моего подъезда, я в окно видел.
Матвеева отметила, что он не сказал про швейцарские часы, которые она ему так и не подарила. Джентльмен... Спросила:
— Почему ты решил, что это мои чоповцы?
— Этот ЧОП твою гостиницу и ресторан охраняет. Ты зачем пришла?
— Во-первых, я соскучилась...
— Проехали, — сразу же перебил ее Константин.
— Ладно... ты кое-что для меня сделал и сделал виртуозно. Я бы хотела, чтобы ты еще раз постарался.
— Объект и сумма?
— Объект я назову тебе в случае согласия. А сумма... я полагаю, что будет достаточно моего хорошего расположения.
— Твое хорошее расположение я уже прочувствовал, — усмехнулся Костя, — половина рыночной стоимости объекта.
— Ты такой уверенный в себе, но это мне нравится. Я предлагаю сто тысяч долларов, это очень хорошая цена.
— Я назвал свою и обсуждать ее не намерен. Деньги, кстати, вперед. Ты ничего не получишь, пока не заплатишь.
— Я дам тебе возможность общаться с кем угодно кроме одной девушки. Это Татьяна и ты ее трогать не станешь. Неплохая цена за свободу действий. Ты не находишь, Костя?
— Обычная манера поведения богатой дуры с человеком, которого она считает шестеркой. Можешь ругать и поносить меня сколько угодно, мне на это наплевать. Но любое действие в отношении меня — и я накажу тебя так, что не только мордочка, но даже твой любвеобильный лобок сморщится от ярости и страха одновременно. Но он у тебя достаточно поношенный, чтобы кто-то за него вступился. А сейчас пошла вон отсюда, как сюда приползти на коленях ты знаешь.
— Я раздавлю тебя как клопа вонючего, по асфальту размажу и утоплю в выгребной яме.
Она вскочила с кресла и быстро направилась к выходу. Константин бросил ей вслед:
— Наконец-то ты сбросила с себя овечью шкуру. Ты объявила войну, и я ее принимаю.
— Но я не приму твоих жалких извинений, когда станешь ползать передо мной на коленях, — крикнула она уже с лестничной площадки.
Матвеева сразу же распорядилась доставить Дедушкина в ее загородный коттедж.
— Мне он нужен живым и дееспособным, но имейте ввиду, что он бывший десантник и может оказать сопротивление при захвате.
— Ничего, — усмехнулся верный чоповец, демонстрируя действие электрошокера, — очухается и будет как новенький.
Месть она уже придумала сладостную, необычную и коварную — я стану насиловать тебя всю ночь, сволочь, а потом заставлю сожрать собственные выпотрошенные яйца. Это задумка немного успокоила ее. Она ни на секунду не сомневалась, что если не сегодня, то завтра Константина доставят к ней в загородный коттедж связанным и прикуют к кровати. Надо будет не забыть постелить потом целлофан под него, чтобы не залить постель кровью. Она уже мысленно наслаждалась сексом и последующей процедурой, представляя себе, как он, еще живой, давится собственной мошонкой с использованными яйцами.
Константин понимал, что Виктория отдаст немедленно приказ о его захвате, она не воспользуется услугами киллера и захочет лично поучаствовать в его казни. И эта озабоченная на передок женщина явно пожелает насладиться им неоднократно перед убийством. А что потом — зарежет, застрелит? Пришедшая мысль содрогнула все его существо.
Дедушкин в этой "войне" обладал преимуществом, он знал коварство, сильные и слабые стороны своего противника. Она же не воспринимала его всерьез и поэтому становилась слабее.
Убивать, в отличие от нее, он не хотел и ее агрессию можно было нейтрализовать единственно действенным способом — сделать ее нищей. Но за короткий период времени результата не достичь, скрываться долго ему не хотелось тоже.
VI
Матвеева во сне ощутила желание. Сон был настолько явственным, что она стонала и шептала с придыханием: "Еще, еще, быстрее... а-а, а-а-а-а-а-а"... Она почувствовала, что кто-то слазит с нее, услышала фразу: "Ненасытная какая" и приняла в себя другого, схватив его за ягодицы и прижимая к себе. Внезапно почувствовала невыносимую вонь и открыла глаза, увидев на себе бомжа, тяжело дышавшего прямо в лицо. Оттолкнула его, но трое других прижали ее к облезлому старому матрацу на полу, и вонючий бомж продолжил свое наслаждение. Грязные, оборванные, немытые и дурно пахнущие бомжи... Один из них произнес:
— Тебя что-то не понять, девонька — то давай и еще, то толкаешься, а у нас на очереди еще двое.
Она пыталась сопротивляться, угрожать и кричать, но рот заткнули грязной ладонью... Когда с нее слез четвертый бомж, то все внезапно испарились куда-то. Матвеева села на матраце и огляделась — какое-то недостроенное помещение, на бетонном полу горит костер, освещавший в темноте большую комнату с кирпичными стенами. Она не понимала, что с ней произошло, где она. Помнила, что подъехала к своему дому на машине, вышла из нее и все, больше ничего не помнила. Понимала, что ее изнасиловали бомжи и ее охватила ярость. Захотела позвонить, но в свете костра увидела, что она совершенно голая — ни одежды, ни телефона, ни сумочки, ничего. В бессилии била маленькими кулачками по матрацу и плакала, но потом вновь обозлилась. "Ничего, бомжи вонючие, я доберусь до вас, вы еще пожалеете, ох, как пожалеете, что связались со мной". Она вышла из недостроенного здания, местность незнакомая и куда идти не знала. Постояла, раздумывая, и двинулась наугад на редкий шум проезжающих машин вдалеке. Шла, спотыкаясь в темноте и вышла на грунтовую дорогу. В какую сторону идти — туда или обратно? Решила дождаться какой-нибудь машины и вскоре увидела приближающиеся фары. Услышала шум мотора и побежала навстречу, махая руками.
Уазик остановился перед ней, из него выскочили двое сотрудников полиции в форме.
— Ничего себе, голая баба на дороге, смотри какая фигурка точеная. Ты откуда, девонька, приключений ищешь или тебя похитили и поимели?
Полицейский с явным интересом рассматривал, не стесняясь, ее фигурку.
— Я тебя самого поимею, давай телефон быстро, мне надо позвонить.
— Ух ты, какая ушлая баба попалась... Серега, у тебя есть презерватив, а то так отдаваться ей страшно, наградит еще чем-нибудь, — рассмеялся сержант.
— Заткнись, козел, и телефон быстро сюда давай, — приказала она.
— Запихивай ее в кутузку, в отделе разберемся, — распорядился прапорщик, — фу, да она вонючая вся, бомжиха немытая, аккуратно, Андрей, не подцепить бы чего. Я думал проститутка, а она, сука, бомжихой оказалась, такую и трахать в падлу, наверняка весь букет веников в мохнатке имеется.
Они затолкали силой ее в машину. Впервые Матвеева ехала в полицейской машине за решеткой. У отдела вытащили ее из машины.
— Андрюха, у тебя там плед на сиденье, надо завернуть ее, не вести же прямо голой.
— Ага, счас, потом этот плед от заразы не отскребешь, на вот, — он бросил какую-то тряпку, — я ей машину мою, жопу обернуть хватит, а я себе потом другую найду.
У отдела полиции оказалось телевидение, которое немедленно начало съемку. Прапорщик чертыхнулся:
— А эти то откуда здесь взялись?
— Так сегодня же рейд по проституткам, из специально пригласили, чтобы потом материал в эфир пустить. Видимо, еще уехать не успели или приехали уже, не знаю.
Матвеева закричала и замахала руками, то одной, то другой пытаясь прикрыть свои голые сиськи:
— Уберите свои камеры, быстро убрать, я вам приказываю и дайте мне телефон, немедленно.
— Как ваша фамилия, давно вы занимаетесь проституцией, если у вас специальность, что вас заставило стать проституткой, кто ваша крыша?..
Вопросы сыпались, как из рога изобилия.
— Я вас всех уволю и живьем закопаю, — кричала Матвеева.
Полицейские увели ее в отдел, дежурный спросил:
— Первая ночная бабочка?
— Не, мы ее на дороге голой нашли, спросили, что может ее похитили, изнасиловали, но она ответила, что сама нас отымеет. Судя по запаху от нее — бомжиха обыкновенная, но с гонором, — пояснил прапорщик.
Матвеева закричала на дежурного:
— Дайте мне немедленно позвонить, вы знаете кто я такая? Я вас всех здесь живьем закопаю и начальника полиции немедленно ко мне.
— Понятно, а Президента тебе не надо? Давайте ее в камеру, возьмем отпечатки пальцев, вдруг она в розыске или из психушки сбежала и пусть дальше с ней опера работают. Фамилия твоя как?
— Я же тебе сказала, урод, начальника полиции ко мне и бегом.
Дежурный махнул рукой и ее увели. Матвеева продолжала бесноваться в камере. К ней подошла сокамерница, здоровенная бабища, ткнула ее двумя согнутыми пальцами в живот:
— Заткнись, шалава.
Она махнула рукой и задержанные быстро встали, загородив телами их обоих, чтобы не видели полицейские. Бабища схватила согнувшуюся и хватающую воздух Матвееву за волосы, сунула мордой к себе в промежность...
— Язычком работай, сучка, язычком, а то тебе ручонки на хрен открутим.
Кто-то из зэчек заломил ей руку и Матвеева поняла, что отказаться не сможет. Довольная бабища расслабилась и ткнула рукой:
— Сюда садись, рядышком, будешь моей, красавица.
Матвеева села и заплакала. Бабища гладила ее по голове, разминала легонько сиськи, приговаривала ласково:
— Ничего, это первый раз не очень, но потом тебе понравится. Сразу видно, что не была еще на зоне ни разу. Если объявишься, то сразу всем скажи, что тебя Сваха к себе определила, будет тебе почет и уважение, никто приставать не станет, даже дубаки от тебя отстанут, а они очень охочие до красивых девочек.
Под утро Матвеева поняла свою главную ошибку — надо было не кричать и не требовать, а просить, заявить, что похитили. Тогда бы дали возможность позвонить, и она бы уже не была здесь, разнесла бы этот отдел к чертовой матери.
Ближе к обеду у нее сняли отпечатки пальцев, она вежливо попросилась на прием к начальнику отдела, но на нее фыркнули:
— Заткнись, шалава, освободится опер, займется тобой.
Здоровенную бабищу, представившуюся ей Свахой, ближе к обеду увезли в СИЗО и больше Матвееву никто не трогал. Только к концу дня на вторые сутки ее привели к оперативнику. Он, не поднимая головы, жестом указал ей на видавший виды стул перед своим столом, поморщился от исходившего от нее запаха, спросил:
— Фамилия, имя, отчество?
— Вы понимаете, товарищ капитан, я дама достаточно известная и не могу вам назвать свою фамилию, мне нужно позвонить, к вам приедут и все объяснят, я в долгу не останусь.
— Значит вы отказываетесь назвать себя? Что ж, будем этот вопрос выяснять другим путем, а пока определим вас в спецприемник. Придут результаты дактилоскопии, возможно и прояснится что-то.
Полицейский посмотрел на женщину, от которой нехорошо пахло давно не мытым телом. Благодаря Свахе ее в камере приодели немного, сняли с какой-то проститутки короткое платьице. Известные дамы принимают душ, а эта не мылась не один месяц. Тоже мне, дама нашлась, хмыкнул он про себя, бомжиха обыкновенная. Красивая, правда, падла, знать бы, что она не заразна. Можно и отмыть ее, презерватив от гонореи и ВИЧ спасет, а от сифилиса вряд ли.
— Я имею право на один звонок.
— Права почему-то вы все знаете, а вот с обязанностями у вас туговато. Вы оказали сопротивление сотрудникам полиции при задержании, оскорбили их, обещали уволить и закопать журналистов живьем. Это уголовно наказуемое деяние, дамочка, и за свои действия придется ответить. Ладно, мы полицейские — люди, привыкшие к всевозможным выходкам, но журналисты уже написали заявление и станут отслеживать наши действия. Придется отвечать по закону. Да вы не переживайте, в спецприемнике вас обследует венеролог и психиатр, установят личность и все станет на свои места. Получите небольшой срок или штраф — это уже суду решать, распишитесь вот здесь в протоколе, — он ткнул пальцем в несколько мест.
— Да пошел ты...Но почему вы все такие тупые, я же прошу только один звонок, один звонок и ничего большего?
— Кому хотите звонить — Наполеону, Клеопатре или царице Савской в Аравийское царство? — усмехнулся полицейский.
— Нет, царю Соломону... мужу я своему хочу позвонить, мужу, — в сердцах ответила Матвеева.
— Назовите его и мы с ним свяжемся непременно, — ответил оперативник.
— Да пошел ты... Вспомнишь еще этот день, когда тебя из органов с треском попрут.
— Это понятно — всех уволят и закопают, проходили уже, знаем. Говорить вы о себе не желаете, но спросить я обязан: может быть вас похитили, изнасиловали? Вас же подобрали на дороге абсолютно голой.
Матвеева не могла сказать, что ее изнасиловали бомжи, репутация была дороже и она, естественно, промолчала.
— Медведь напал, сорвал платье и убежал. Зверь и тот понял, что со мной связываться не стоит, — ответила Матвеева.
— Конечно, какой аккуратный медведь попался — и платье сорвал, и трусики с бюсиком, и кожу не повредил.
Он вызвал наряд и приказал увести задержанную в камеру.
VII
Дедушкин теперь выходил и заходил домой только через другой подъезд. Приходилось пользоваться чердаком, люди Матвеевой круглосуточно дежурили у его входа. Дома он не включал вечером свет в комнатах, выходящих на сторону подъезда. Но его это пока напрягало не особо. Он включил телевизор, показывали местные новости, ведущий рассказывал:
"Сегодня отдел внутренних дел районного центра Тихий Плёс проводит рейд по выявлению притонов и жриц любви, работающих на дорогах и других злачных местах. Наша съемочная группа участвует в рейде вместе с сотрудниками Тихоплёснинского отдела полиции. Сейчас полночь и вот привозят к отделу первую ночную бабочку. О, ужас, она абсолютно голая, сотрудники полиции надевают на нее что-то наподобие набедренной повязки. Мы попытаемся задать путане несколько вопросов: "Скажите, пожалуйста, как ваша фамилия, давно вы занимаетесь проституцией, если у вас специальность, что вас заставило стать проституткой, кто ваша крыша?
