Дракон-3. Дракон цвета любви

— Подруга, ты бы книжку убрала, а?

— Какую книжку?

— С сонетами. От которой у тебя засос на шее.

Мариса молча кинула в меня подушечкой с кресла. Но засос прикрыла.

— Эсса Кордова, — нахмурился эс Чавез. Но это ты на кого другого бровками двигай.

— Эс Чавез, я верю, что ваши намерения самые благородные, но хочу узнать про дату свадьбы. Мариса моя подруга, если вы ее обидите — тут другой ректор будет!

Орландо хмыкнул, но я была совершенно серьезна. За своих — порву и рыбам скормлю!

— Не надо угроз, Каэтана. Я собираюсь в столицу, разговаривать с королем. Две заставы уничтожено, как-никак. И заодно я поговорю с эсом Лиезом.

— И назначите дату свадьбы?

— Разумеется. Так что тебя привело сюда с утра пораньше?

— Уничтоженные заставы, — не стала я скрывать. — Мариса, дай слово, что будешь молчать, как рыба. Пока — никому!

— Я пока ничего и не знаю.

— Узнаешь, — отмахнулась я. — Даже не сомневайся. Эс Чавез, мне нужен раэн Ледесма, мне нужен эс Перез и эс т-Альего. И карты Санторина. Современные и старинные.

— Зачем, Каэтана?

— Потому что вы едете в столицу к его величеству. И я подозреваю, что заставы уничтожены намерено. Нападение химер было спровоцировано.

— Это возможно? — взгляд Орландо стал острым и жестким.

— Вполне. Просто я одна могу не справиться с расчетами, но если эс Перез и раэн Ледесма мне помогут, мы с эсом т-Альего метнемся на нужные места. И посмотрим, права я или нет.

Орландо стал таким серьезным, что ему даже цветастый шелковый халат не помешал.

— Подробности?

Слова пришлось подбирать достаточно тщательно.

— Я этой ночью беседовала с драконами.

— С драконами?

— С теми, кто живет уже не одну тысячу лет. Такие тоже есть.

— И что они сказали?

— Что химеры — это проявления силы Аласты... только с этим надо осторожнее. И что они ползут к ее храмам. Активированным храмам, активным алтарям, алтарям, на которых приносились жертвы.

— Та-ак...

— Именно, эс Чавез. Первое время, пока Аласту не забыли... вы вот помните, кто это такая?

— Конечно. Богиня смерти. Просто ей сейчас почему-то не молятся.

— Вот потому и не молятся. Кому ж потом охота от химер отбиваться?

— Ах, вот оно что! — орландо посерьезнел, потом кивнул словно своим мыслям. — И вы считаете, что кто-то активировал алтари...

— Я не хочу говорить просто так. Эс Перез и раэн Ледесма мне для того и нужны. Прикинуть, откуда могли ползти химеры и куда. Посчитать, подумать, чтобы не быть голословной.

Орландо даже не сомневался.

— Мариса, милая, одевайся. Я не хочу, чтобы посторонние тебя видели — вот так, это урон репутации для моей будущей жены.

— Пусть все знают, но никто не видит? — подколола я.

— Примерно так, — не смутился ректор. — Каэтана, отправляйся в мой кабинет... хотя — нет! Лучше — в библиотеку. Там и карты есть, и лишних ушей нет.

Я кивнула.

— Да, это будет самым лучшим вариантом.

— Мне с вами можно? — робко спросила Мариса. Вот ведь... учишь их, учишь, а стоит рядом оказаться мужчине, и вылезает наружу прежняя эсса. Ничего, это только начало пути.

Орландо посмотрел на нее и улыбнулся. Совсем иначе. Тепло, ясно, по-настоящему. Да, он ее любит. Подруга удачно выходит замуж.

— Ты же библиотекарь, родная. Конечно, можно.

Все равно она потом из него все подробности вытянет. Проще сразу пустить в круг заговорщиков, чем потом пересказывать по сто раз, кто и что сказал.

* * *

В библиотеке всем удалось собраться спустя полтора часа. Пока к одному, пока к другому, пока оделись, пока то да се...

Но собрались. И я изложила те же тезисы, что и Чавезу.

Правда, ученые — это не скромный и наивный чиновник, так что у них моментально возникла куча вопросов.

Что, как, куда, откуда...

Вертеться пришлось, как ужу на сковородке, и то подозреваю, что мне не до конца поверили. Уж очень многозначительно смотрел на меня раэн Ледесма. Но...

Недоговаривать могут все. Главное, чтобы это не вредило общему делу. Так что еще через час мы уже активно ползали по карте и ругались, а эс Перез лихорадочно листал один из старых томов землеописания.

Риоса бы сюда, при всем своем кобелизме специалистом он был неплохим. Но — сам виноват. Придется обходиться тем, что есть.

Крутили мы и так, и этак.

Ругались, снова крутили карту, считали, рисовали течения, прикидывали ветер, делали поправку на погоду, благо, ее знал эс Хавьер, но...

— Как ни крути, надо проверять вот это место. И это, — раэн Ледесма поставил на карте точку, потом еще одну. — Векторы сходятся именно здесь.

— Эсы, Тьяго, Каэтана, а почему вы упускаете еще одно нападение? — Хавьер сидел практически молча, не принимая активного участия в обсуждении. Но видимо, что-то углядел такое...

— Еще одно? — не поняла я.

— Нападение, в результате которого Санторин лишился тора, — мягко так подсказал эс Хавьер.

— Но как же... там же тоже были химеры! — дошло до меня. — Ты думаешь, это было пробой пера?

— А если посчитать? — намекнул Хавьер. — Вот я считал, что торы Санторина не идиоты, и дворец этот строился давно, а значит, в одном из самых безопасных мест.

— Говорят, в нем жила любимая супруга правителя, для нее и построили, чтобы она спокойно детей рожала и растила, вроде как тогда химер много было, активных, — заметил эс Перез, не отрываясь от карты.

— Тем более. Я бы свою женщины поместил в самое безопасное место, а тор глупцом оказался? Не верю! И сколько лет этот дворец стоял — не шатался, и не такие нападения выдерживал.

— Человеческие.

— Каэтана, мы с тобой... ты знаешь, что такое химеры, — присутствующие вежливо не заметили оговорки. — Как ты думаешь, им по зубам стена дворца?

— Смотря какая, — растерялась я. Между тем же Кремлем и Эрмитажем разница есть, согласитесь? Кремль — крепость. Эрмитаж — шикарный дворец. Но с Кремлем бы химеры точно постарались, а вот Эрмитаж бы прошли насквозь, хоть он и роскошнее. — Я же не знаю, что там за Альбатросовый дворец, или как там его того?

— Дворец на мысе Альбатросов, — поправил меня Тьяго Ледесма. — Сейчас, минуту, тут есть книги по фортификации, я точно знаю.

Полученное сооружение заставило меня присвистнуть. Ну да, фотографий тут нет, а вот рисунки есть. И меня заверили, что они не отличаются от реальности.

Химеры?

Тут бы и у крейсера 'Аврора' трудности возникли. Одним выстрелом тут фиг управишься, придется весь боезапас расстрелять и три раза за новым сплавать. Стены, толщиной в человеческий рост и высотой как бы не в десять метров, зубцы и бойницы, ворота, укрепленные листовой медью, причем ворота которые не распахиваются, а поднимаются и опускаются, спасибо законам рычага, так что небрежно пнуть их щупальцем и заползти не получится.

Калиточки тоже... надежные. А еще — это мыс. То есть чтобы попасть к воде, надо спуститься по лестнице. Красивой такой, изящной. Ступенек на двести.

Торы Санторина спускаться и подниматься хотели не всегда, так что есть подъемник.

Но тогда...

Химеры неразумны, все верно. Но это не просто кусок протоплазмы, кое-какие инстинкты у них остаются. В том числе и самый простой. Если препятствие встает на пути, его можно и нужно обойти. Они обходят. Оказавшись в лесу, химера не станет бодать сосну, она ее обогнет. И бурелом обогнет. И дворец...

— Химеры сюда бы просто не прошли, — прошептала я. — Тем более, чтобы оказаться внутри крепости. Получается — их натравили?

— И впустили, и натравили, даже не сомневаюсь.

— Но...

Задать вопрос — кто — я попросту не успела. Кто? А кому выгодно?

— Баязет? Он решил убить и отца, и братьев?

— Я бы не исключал такого варианта. Поэтому прикидывайте координаты на три точки. И я туда слетаю, — припечатал Хавьер. — Чтобы было, что сказать королю. Подробнее.

Я многозначительно посмотрела на него.

Хавьер невинно — на меня.

Вот наверняка — решил уже удрать без меня и отправиться один. Наглость какая! Моя теория — мне и проверять! Но это мы потом обсудим. Вчетвером, со Свартом и Виолой. А пока...

— Посчитаем? — поглядела я на Переза и раэна Тьяго.

Мужчины отказываться не стали. Посчитаем, прикинем, подумаем...

Если Баязет действительно может... ладно, управлять химерами может только Аласта. Но если он изобрел способ натравливать их на кого-то? Это уже совсем другой коленкор.

Этот гад не остановится на достигнутом, он пойдет вперед, он будет воевать. А драконы...

Драконы станут первыми жертвами войны. Можно даже не сомневаться. Их просто не хватит на всех химер. Сколько тварей за эти века накопилось в океане? Сколько их двинется на сушу?

Какое уж там равновесие? Тут никто не уцелеет. И Академию сожрут... она же тоже на взморье... для химер — лакомый кусочек. Драконы до конца будут сражаться за свой дом, но сколько их — тех драконов? Не сотни же тысяч! Их и десяти тысяч нет!

— Каэтана, — Хавьер коснулся моего плеча. — Не надо... мы справимся. Я смогу вас защитить.

Я провела руками по лицу.

— Мне страшно. Мне вдруг стало так страшно и холодно...

— Для девушек это неплохой шанс, — заметил Орландо.

— Какой?

— Если драконариев слишком мало — потребуется помощь. Тут и подойдут драконицы.

— Не было бы счастья, да несчастье помогло?

— Как-то так, — согласился Орландо. — В любом случае, у вас появляется шанс на жизнь.

Я выдохнула.

— Действительно, неразумно будет нас убивать.

— Скорее, наоборот. Поставить в строй, а там — кто знает?

Мне осталось только вздохнуть. Я конечно, хотела, чтобы драконицы вышли из тени, чтобы нас признали драконариями, чтобы нас не убивали, не давили, не избавлялись, но какой ценой? Ценой человеческих жизней?

— Но это не твоя вина, а Баязета.

— Это еще не доказано.

— Проверяй. Ты же умничка.

Я только вздохнула.

Умничка. И придумала я все это, и может, даже не ошибаюсь. Но как же мне сейчас страшно не ошибаться.

Есть ли предел людской подлости, когда речь идет о власти?

* * *

— Ты не полетишь!

— Да скорее ты здесь останешься, чем я!

— Я тебя вообще свяжу и в пещерах оставлю!

— Веревки перегрызу и тебя потом загрызу!

Орали мы друг на друга душевно. Я твердо была уверена, что лететь и проверять свою теорию нужно мне. В Санторин, а что такого? Тоже мне, США нашлись... до него не половина планеты, за несколько дней обернемся.

А Хавьер почему-то против!

Вот почему?

К драконам мы шли еще мирно, а в пещерах сцепились вовсе уж громко и возмущенно. Он орал, я орала в ответ... а чего? Он мне вообще кто, чтобы запрещать?

— Виола, ты за ней следить будешь! Поняла!?

Хавьер нашел взглядом драконов, и едва не зашипел от возмущения, как кипящий чайник. Сидят, понимаешь, в углу, этакой черно-белой мозаикой, хвосты переплели, любуются. И даже отвечать не собираются. Правильно, чего на глупости реагировать?!

— Не смей распоряжаться моей драконицей! — взвилась я.

— А ты не смей рисковать своей жизнью!

— Это моя жизнь, и я буду все в ней решать! И не смей мне указывать!

— Не смей рисковать жизнью! Ты поняла!?

— Это моя жизнь! И вообще, с чего ты ей распоряжаться взялся?! — сорвалась я.

Да сколько ж можно? Довели!

— Потому что я люблю тебя, дура!!! — сорвался Хавьер.

Я застыла, хлопая глазами.

— Лю... бишь?!

Ответом мне стал поцелуй. Да такой, что аж дыхание вышибло. Сильные руки сомкнулись на моих плечах, рванули, притягивая вплотную к сильному горячему мужскому телу, губы накрыли мои губы — и я потерялась.

Оказывается, это и так бывает?

До головокружения, до шальных глаз, до опьянения от терпкого мужского запаха, от его вкуса, от сильной руки, которая запуталась в волосах на затылке, и чуть ласковее, но так же властно, придерживает мою голову... когда мы отскочили друг от друга, я пошатывалась.

— Хавьер...

— Молчи! — рыкнул мужчина. — Помолчи, Каэтана! Не нужна мне твоя жалость! Просто пойми, дура! Ты умрешь — и я умру вслед за тобой! Сдохну на твоей могиле!

Развернулся и вышел.

Я села, где стояла. Подползла Виола, обернулась вокруг меня кольцом. Прошуршала по камням чешуя Сварта. Верный змей торопился за своим хозяином.

Прошло минут пять, прежде, чем я смогла хотя бы мысль сформулировать.

— Виола, он серьезно?

— Вполне. А что тебя удивляет?

— Ну... он... и я...

— И он. И ты. И мы со Свартом. А что?

И как ей объяснить то, чего я сама не понимаю?

— Понятно, — подвела итог драконица. — Ох уж мне эти странные человеческие брачные обычаи.

Лучше я и сама бы не сформулировала.

* * *

— Эс Чавез, у меня к вам серьезный разговор.

— Слушаю, Каэтана. И зови меня по имени, когда мы наедине. Все же, мы почти уже родня.

— Это как? — подозрительно уставилась я на ректора.

— Через Марису.

— Не поняла?

Если он намекает на Матиаса Лиеза и мое замужество, одним ректором сейчас меньше станет.

— Ты Марисе, как сестра, она об этом постоянно говорит. И десяток драконариев у вас, все-таки...

— Эс Лиез, вот о десятке я и пришла поговорить.

— Слушаю?

— Почему бы нам не слетать, не проверить, что там с этими местами? Всем вместе, нашим десятком?

— Вашим десятком?

— А что такого? Полетим, проверим, вернемся, и вы доложите его величеству, что и как? Можно ведь так сделать?

— Можно, — согласился Орландо. — А ты уверена?

— Нам надо себя потихоньку пробовать, слетываться в строю и бою... разве нет?

— Надо... а командир кто?

— Я думала про эса т-Альего. Но сейчас даже и не знаю, вдруг еще что-то случится, он должен быть на месте. Если Эдгардо Молина? Он уже привыкает нами командовать, вот и в походе пусть справляется?

— Десять девушек и один парень?

— И что? Вы так говорите, словно мы его съедим по дороге.

— Я такой вероятности не исключаю.

— Эс Чавез! То есть Орландо!

— Каэтана, я не против. Но...

— Вы из-за Марисы? — угадала я. — Да?

Орландо уселся за стол и взъерошил волосы.

— Я за нее боюсь, Каэтана,— даже как-то беспомощно признался он, — очень боюсь. Вылеты, бои, это все так сложно, и так трудно. С этим и мужчины не всегда справляются, а она такая хрупкая, и так рискует жизнью.

— Как и все мы.

— Да, как и все вы. Но она — особенно.

Я закатила глаза.

— Любовь?

— Не смейся. Тебе этого пока не понять, а потом сама заплачешь.

Я только вздохнула.

Пойму, не пойму... да кто ж его знает? Пока вот не могу я ничего такого понять. Хватит, отлюбила свое, там, в другом мире.

— Я обещаю, я за ней пригляжу.

— Спасибо и на том.

— Не будете угрожать, что запрете ее, что свяжете, или там, в пещерах оставите и драконов приглядывать заставите? — поинтересовалась я, вспоминая прошедший скандал.

— Я что — дурак? — даже обиделся Орландо. — Она мне первая такого и не простит! И никто из вас уже не простит... это те, кто родился в клетке и прожил в ней всю жизнь, могут быть счастливы на цепи. А те, кто знает свободу... вас уже никогда не запрешь. Вы и цепь порвете, и хозяина своего на ней удавите.