Ролевик: Метаморф / "Воитель"

Выступление наметили на следующий день.

— Как всё прошло? — полюбопытствовала ждавшая на площади Мира, стоило мне покинуть ратушу.

— Трудно сказать, — неопределённо ответил я, принявшись рассказывать о так называемом 'военном совете'.

Кажется, девочку случившееся вдохновило куда сильнее, чем меня самого. Оруженосица искренне радовалась, что её лорду доверили серьёзное задание, даже не предполагая, что мне это может быть в тягость.

Впрочем, я сам виноват. Назвался груздём — полезай в кузов. Чёртов Артас! И зачем я только влез в эту историю с турниром по его указке? Или, если на то пошло, зачем я вообще вздумал притворяться рыцарем?

Ну да ладно, сейчас от таких мыслей всё равно никакого проку. Вместо того, чтобы ныть о прошлом, лучше заняться сборами.

Поскольку я впервые участвовал в подобном рейде, то, строго говоря, понятия не имел, что нужно брать с собой. Что нужно купить помимо того, что у нас уже есть?

Первым делом, конечно, запас еды. Барон обещал выдать свежесформированному отряду вьючных коней с припасами, но я хорошо усвоил урок, преподнесённый переходом до Гарска. Судя по всему, мой метаморфизм расходовал уйму энергии на превращения, особенно если нужно было трансформировать плоть в металл или увеличить общую массу тела. В результате после каждой существенной трансформации я начинал чувствовать дикий голод, который так или иначе приходилось утолять, дабы восполнить энергопотерю. Кроме того, покупать боевого коня я всё также не хотел (вы не представляете себе, сколько денег просили за этих зверюк, да и ездить мне прежде доводилось разве что на пони в парке), а путешествия в виде кентавра сами по себе здорово разжигали аппетит.

Так я пришёл к необходимости нагрузить Боливара дополнительным провиантом. В конце концов, мне не улыбалось снова носиться по кустам в обличии волка — над таким охотником в лесу даже белки смеются.

Собственно, с первым пунктом всё. Деньги у нас есть, еду можно купить в трактире и сразу же навьючить на коника, никаких проблем.

Дальше мой мыслительный процесс застопорился. Что ещё может понадобиться?

Ммм... Пара железных мисок, чтобы из них есть. Походный котелок, чтобы в нём готовить. Мои мысли всё ещё вертелись вокруг еды.

— Мастер? — нерешительно дёрнула меня за руку Мира. — Над чем вы задумались?

— Размышляю, что взять с собой в поход, — честно признался я. — Пока додумался до еды, котелка и посуды.

Как оказалось, оруженосица разбиралась в таких вещах куда лучше моего. По её настоянию мы отправились на рынок, где без лишней нервотрёпки купили целую кучу всего, что могло понадобиться по дороге. В число прочего вошли одеяла, чтобы укрываться ночью, моток верёвки, местный аналог огнива, пара арбалетов с запасом стрел на случай, если придётся стрелять, лопатка вроде сапёрной, бинты и какие-то кровоостанавливающие травки, палатка из незнакомого мне клеёнкообразного материала...

Казалось бы, простые вещи, но я, горожанин, не имеющий никакого серьёзного опыта перемещения по дикой местности, о них даже не вспомнил. Это наводило на грустные мысли. Человеческая цивилизация Земли настолько замкнулась сама на себя, что отдельный её представитель, оказавшись один на один с окружающей средой, запросто может умереть от глупости... Печально, но факт.

Всё же проходя мимо прилавка с изделиями кузнечного ремесла, я родил-таки светлую мысль.

— Мира, а кольчуги для детей здесь где-нибудь можно купить? — многозначительно спросил я.

Девочка артачилась, но я сердито шикнул и потащил её к прилавку. К счастью, оказалось, что не я один хотел защитить своего оруженосца от потенциальных дырок в тушке, так что маленькие кольчуги для здешних кузнецов и торговцев были делом обычным. Вскоре Мира уже сердито примеряла блестящую обновку.

Пришлось успокоить её, сказав, что необязательно носить кольчугу всё время, достаточно будет натянуть, если вляпаемся в неприятности. Ободрённая таким образом, оруженосица значительно повеселела, и в трактир мы с ней вернулись во вполне пристойном настроении.

Выехали рано утром, как и договаривались. Город спал; собранные серьёзные рыцари, переговариваясь отчего-то шёпотом, сосредоточенно провели сонных коней по улицам, добравшись до ворот. Ёжась от холодных прикосновений чуть заметного в воздухе утреннего тумана, я перетёк в кентавра, на всякий случай демонстративно помянув львиноглавого. Греск и Алгернон скривились, Виррол выглядел скорее заинтересованным; Клеомальд снова бросил на меня странный взгляд, но ничего не сказал.

В последний раз взглянув на толстые стены Гарска, мы молча двинулись в путь. Воины не были настроены на разговор, Мира откровенно клевала носом, почти уткнувшись лицом в боливарову гриву, и вскоре я начал банально скучать. В голову сами собой полезли мысли обо всём случившемся за последнее время, начиная от самой злосчастной ролёвки. В голове я вертел события и так и этак, но всякий раз выходило одно: здесь не так уж паршиво. Если бы не те трое, которых пришлось убить, мне могло бы даже понравиться в этом мире. Интересно, Артас знал, что так будет, когда перебрасывал меня сюда?

Отчего-то вспомнился последний разговор с Шутом-джинном. Как он там говорил?

Вера... многие боги из бусинковых только на ней и держатся. Ещё и поразмыслить советовал, скотина.

Голову, впрочем, всё равно нужно было чем-то занять, так что волей-неволей пришлось размышлять. Итак, вера... Если верить его словам, здесь она в самом деле имеет силу. Причём силу достаточную, чтобы поддерживать существование пусть мелких, но всё же богов.

Смутные догадки забрезжили где-то на задворках моего разума.

Я солгал и убедил в своей лжи целый город. Даже не просто убедил, я умудрился стать местным кумиром, так что люди смотрели на меня раскрыв рот. Согласно концепции Шута, это должно было сделать меня сильнее как паладина, понемногу превращая ложь в правду. А сделало ли?

Кажется, в этот раз превращение в кентавра в самом деле удалось провернуть чуть быстрее.

Но, скорее всего, вера горожан здесь не причём. Кажется, во второй раз все трансформации даются легче — должно быть, мой организм запоминает однажды принятую форму и затем просто каждый раз копирует её. Или же...

Я понял, что слишком рано делать выводы. По всему выходило, что вера здесь достаточно мощная и полезная штука, но я почти ничего о ней не знал. Было бы неплохо разнюхать побольше обо всех этих тонких материях, но как?

Что ж, быть может, поход к башне Лиразена что-нибудь прояснит.

К вечеру мы подъехали к какой-то деревеньке. Особенного смысла двигаться дальше уже не было, так что рыцари единогласно высказались за то, чтобы заночевать в этот раз под крышей. Поскольку предводителем отряда, хоть и номинально, был я, мне и выпало договариваться о ночлеге.

Деревенский староста, к моему удивлению оказавшийся крепким мужиком лет тридцати без какого-либо намёка на положенную всем старостам седую бороду, отнёсся к нам благожелательно, и, получив умеренную плату, взялся устраивать воинов. Все вместе в один дом мы не помещались, да и смысла набиваться как сельди в бочку, стесняя хозяев, я не видел, так что отряд разделился, и каждому рыцарю достались свои 'хоромы'.

Нам с Мирой повезло заночевать у добродушной пухленькой старушки, в синем домике, где вкусно пахло пирожками и яблочным сидром. Бабушки такого рода, должно быть, существуют во всех реальностях и вселенных: причитая по поводу нашей худобы, старая женщина накрыла на стол и немедленно принялась потчевать гостей кушаньями собственного приготовления. В конце концов я настолько осоловел от неимоверного количества впихнутых заботливыми морщинистыми руками яств, что едва добравшись до спального места, рухнул как подкошенный и сразу же захрапел.

ГЛАВА 6

Следующий день не слишком отличался от предыдущего.

Проснувшись утром, я растолкал Миру, мы позавтракали остатками вчерашней бабулькиной стряпни, и, дождавшись остальных рыцарей, двинулись в путь. Напоследок я не утерпел и сунул ошалевшей старушке несколько монет сверх того, что уже было уплачено старосте. Мне-то что, а ей приятно.

Вместо полей и лужков вдоль дороги теперь тянулись лесочки, понемногу становившиеся всё дремучее и запущеннее. Против воли я стал держаться несколько более настороженно. Как вскоре выяснилось, не зря, хотя неприятности явились с весьма неожиданной стороны.

В середине дня мы устроили привал на полянке в двух десятках шагов от дороги. Рыцари обтёрли пучками травы взмокших коней, насыпали в торбы овса и принялись устраиваться на обед. Время от времени кто-то из них отлучался, скрываясь за стеной деревьев; я не обращал на это особенного внимания, мало ли, приспичило людям прогуляться до кустиков.

В общем, я беззаботно уплетал копчёную рыбу, когда напротив плюхнулась Мира, нерешительно протянув руку и ухватив с расстеленной на траве скатерти кусок сыра.

— Что-то случилось? — спросил я, встревоженный странным выражением её лица.

— Сир Клеомальд делит свою кровь с львиноглавым, — отстранённо ответила девочка.

Кусок рыбы в моей руке застыл на полпути ко рту. Голова разом наполнилась сотнями мыслей, причём цензурных среди них не было ни одной.

К тому времени я уже знал о местном обычае разделять свою кровь с богом, которому желаешь служить. Человек поджигал толстую восковую свечу, затем брал нож или кинжал, прокалывая палец, и вносил на острие несколько капель крови в пламя. Считалось, что таким образом смертный заключал с божеством своего рода договор, свидетельствуя о своей готовности служить. С этих пор избранный бог начинал приглядывать за поклонившимся ему, и верное служение могло быть вознаграждено.

Дьявол! Вот, значит, что означали все эти странные взгляды юного рыцаря...

Я остро почувствовал себя лжецом. Масштаба графа Калиостро, как минимум.

— Я с ним поговорю, — наконец выдохнул я сквозь зубы, возвращая рыбу на место, благо есть расхотелось совершенно. — Чуть позже. Нужно подумать обо всём.

Мира рассеянно кивнула.

— Может и неплохо, что так... Боги-то они всякие... А Вим ничего, хороший получился, жаль даже, что не настоящий...

— Нужно подумать, — снова повторил я, массируя виски. — Как-нибудь разберёмся, что с этим делать.

На этом разговор как-то сам собой увял, и обед мы закончили в полной тишине.

Возможность поговорить с юным рыцарем выдалась уже под вечер. Небеса хмурились, и деревни на сей раз на пути не оказалось, так что волей-неволей нам пришлось ставить палатки. Трое старших рыцарей быстро управились с растяжками и колышками, после чего Виррол и Алгернон отправились к протекавшей неподалёку речке, надеясь подстрелить у воды какую-нибудь живность для ужина — больше из спортивного интереса, так как еды у нас хватало. Греск вскоре тоже куда-то исчез, за что я был ему несказанно благодарен.

Клеомальд, похоже, не видел смысла куда-то спешить, а потому ставил палатку неторопливо и основательно.

Так и не придумав за день с чего начать разговор, я подошёл поближе и сел на траву.

— Ты разделил кровь с львиноглавым, — попытался я сразу взять быка за рога, предполагая, что хуже уже не будет.

Рыцарь кивнул.

— Да.

Моя левая щека раздражённо дёрнулась, но, к счастью, Клеомальд был слишком занят палаткой, чтобы заметить это.

— Это всё, что ты можешь сказать?

Герой Фарзалиса неопределённо передёрнул плечами.

— Я много думал о том, что вы сказали мне тогда, в таверне, — медленно проговорил он, с трудом облекая чувства в слова. — Поначалу я рассердился из-за того, что вы отказались принять мою клятву, но потом я понял...

Он помолчал, вбивая последний палаточный колышек. Я в это время лихорадочно припоминал ту пару предложений, которыми спровадил несчастного юнца, вздумавшего служить мне.

— Это — правильно. Защищать слабых, приглядывать за сильными. Это то, ради чего существуют рыцари. Всё остальное, все клятвы, гербы и длина родословных... всё как песок, приставший к мокрому телу. Я стряхнул его с себя, и я рад этому.

— Значит, поэтому ты решил отдать свой меч львиноглавому?

Клеомальд снова кивнул.

— 'Лишь по делам людским судит он о нас', — процитировал юный рыцарь. — Вим в самом деле великий бог. Это стоит того, чтобы служить ему.

С этими словами герой Фарзалиса взял котелок и вслед за остальными зашагал к реке, дабы набрать воды для будущего варева, оставив меня размышлять над тем, сколько смысла порой можно извлечь из пары ничего не значащих фраз.

На следующий день я снова потерял сознание.

Мы двигались по подножию пологого холма, понемногу взбираясь на вершину; я всё ещё думал о том, как поступить с Клеомальдом.

Должен ли я вообще что-то делать? По крайней мере, признав львиноглавого своим господином, он пойдёт по правильному пути.

Клеомальд хороший человек и хороший рыцарь; поклонение Виму, будь он хоть трижды вымышленным богом, поможет ему оставаться таким и впредь.

Всё же я чувствовал себя прескверно, словно обманом заставил ребёнка вести себя хорошо. Странное ощущение...

Занятый всеми этими мыслями, я едва заметил, как земля внезапно подпрыгнула, ударив меня по лицу.

Мгновение спустя я понял, что выброшен в пространство Оси миров. И на этот раз меня ждали.

С расстояния в пару метров на меня с одинаково кислыми рожами взирали Артас и Шут.

— Кто-то умер? — полюбопытствовал я, пытаясь разрядить обстановку и одновременно перетекая из облика кентавра обратно в рыцарскую форму.

Шут хмыкнул:

— Пока нет, но всё к тому идёт.

— Лаганар вляпался, — хмуро пояснил Артас. — Мы отправили его в Мидденхольм, мир, населённый драконами. Старик должен был разведать насчёт одного интересного артефакта, но этот болван никогда не мог держать свои руки в узде.

— То есть он попытался украсть эту штуковину? — уточнил я.

— Вот именно. И драконы собираются его за это поджарить.

Я начал понимать, куда клонит 'божество', и мне это совсем не нравилось.

— Дайте угадаю, мне теперь выпало его вытаскивать?

Затем случилось страшное: эти двое синхронно кивнули.

— Вы тут в тумане совсем спятили от однообразия пейзажа?! Я по-вашему кто, человек-экстерминатус?!

— Спокойно, спокойно, всё продумано...

— Что у вас продумано? Я метаморф, а не соковыжималка из драконов!

— Отставить панику! — рявкнул Артас, и мои челюсти, подчиняясь божественной прихоти, схлопнулись с костяным стуком столкнувшихся зубов. — План такой: ты превращаешься в дракона, летишь туда, хватаешь старикана и сматываешься. Я понятно объяснил?

Нижняя челюсть снова обрела способность двигаться, и я не преминул воспользоваться этим:

— Хорошо, допустим, это возможно. Вот только одна проблема — я не могу превратиться в дракона.

— Это ещё почему?

— Слишком большой. Я просто умру от голода.

Бог на мгновение задумался, а затем хлопнул в ладоши. Прямо передо мной возникла гора непонятных белых хлопьев.

— Это ещё что? — полюбопытствовал я, с сомнением глядя на неведомую субстанцию.