Венец безбрачия

— Тем лучше, Сартарм. У кьяри есть свобода воли; так, может, она предпочтёт тебе меня? — продолжая сверлить меня взглядом, проговорил Арвинар. Очень захотелось отчаянно замотать головой и как можно категоричнее оспорить это утверждение, но я опять не сумела пошевелиться. Зато отчётливо поняла: ещё немного в этой компании, и меня начнёт колотить от ужаса.

— Не думаю, — спокойно возразил Сартанар.

— Так, может, она сама об этом скажет? — вкрадчиво предложил Арвинар. Я бы, конечно, сказала всё, что о нём думаю, но к моему счастью разговор вёл блондин. И вёл его уверенно, спокойно, без малейших сомнений.

— Ей не разрешено подавать голос без моего на то распоряжения. Как видишь, она тщательно соблюдает это условие, всем своим видом давая понять, что её полностью устраивает нынешнее положение. Да, кьяри? — ласково, как у больного ребёнка, уточнил он. Разжать зубы я не смогла, поэтому просто кивнула. На всякий случай несколько раз, вызвав тем самым чуть ироничную усмешку Тана и хмурую складку между бровей его собеседника. — Прости, я бы с радостью с тобой пообщался, но, к сожалению, есть дело, — он неопределённо повёл рукой.

— Надеюсь, ещё увидимся, — со смешком ответил Арвинар. Причём появилось стойкое ощущение, что ответил он именно мне.

Мы двинулись дальше по брусчатке в сторону озера, но я всё равно спиной ощущала жадный взгляд жёлтых глаз. Несколько шагов я проделала машинально, исключительно благодаря руке Сартанара на талии, а потом меня наконец-то начало отпускать. Сердце бешено заколотилось в горле, — аритмично, нервно, — в груди застрял ком, мешающий дышать, к горлу подкатила тошнота, а конечности сделались ватными. Ноги задрожали, норовя вот-вот подогнуться. Мысли в голове хаотично заметались как мухи в банке, сталкиваясь и ударяясь о стенки.

— Вот именно за это я и люблю людей, — спокойно проговорил Тан, продолжая с той же скоростью вести меня вперёд.

— За что? — отчего-то враз осипшим голосом спросила я, зябко обхватывая себя руками за плечи.

— За мудрое сердце, — отозвался он. — Увы, не у всех, но у прочих видов подобный парадокс случается только в порядке исключения.

— Что ты имеешь в виду? — откашлявшись, уже почти нормально спросила я, стараясь дышать глубоко и ровно, чтобы унять взбесившийся пульс.

— Другая бы растеклась лужей у его ног, а тебя парализовало от ужаса, — охотно пояснил демон. В этот момент мы подошли к пирсу, мужчина спрыгнул на странный полупрозрачный плот без руля и ветрил, аккуратно поставил меня рядом и легонько топнул пяткой. Конструкция, похожая на толстую стеклянную плиту, мягко тронулась в сторону дворца; видимо, тот в самом деле находился на острове. После пережитого отсутствие перил на этом пароме совершенно меня не беспокоило.

— Хочешь сказать, остальные махом в него влюбляются? — потрясённо проговорила я.

— Не назвал бы это любовью, — усмехнулся демон. — Вожделение. Да. Собственно, так и переводится его имя на имперский. Но я предполагал у тебя именно такую реакцию, и рад, что не ошибся.

— А если бы ошибся? — вновь севшим голосом уточнила я, вспомнив мёртвые лица рабынь и представив себя в их компании — в таком же наряде и с таким же пустым взглядом. Перед глазами заплясали чёрные мушки подступающей дурноты.

— О, не волнуйся, я всё контролировал, — отмахнулся он, покрепче прижимая меня к себе. Видимо, чтобы если начала падать в обморок, не свалилась с плота. — Если бы реакция последовала иная, я бы просто активировал защиту.

— А сразу нельзя было её активировать?! — прошипела я.

— Тогда я бы не узнал о справедливости собственных предположений. Мне было любопытно, — спокойно сообщил он, а я испытала жгучее желание если не свернуть ему шею, то по меньшей мере выкинуть за борт. Правда, тут же вспомнились жадные жёлтые глаза другого демона, и желание это поспешно сдулось. Случись что-нибудь с этим естествоиспытателем, и останусь я одна против всех этих монстров, и нет никаких гарантий, что Арвинар — это самое худшее, что можно здесь встретить.

— Утешь меня и скажи, что он не является одним из претендентов на пост Наместника.

— Нет, разумеется, — фыркнул Тан. — Не тот склад характера, ему это не интересно и чудовищно скучно.

— Я даже боюсь спрашивать, что же ему не кажется скучным.

— Арвинар жесток, — спокойно отозвался Сартанар. — Он любит мешать боль и удовольствие. Чужую боль и своё удовольствие. Сейчас он предпочитает ту боль, которая не оставляет следов на теле, но калечит душу. Впрочем, не знаю, как ему век за веком может нравиться одно и то же; Арвинар не отличается богатством фантазии, — с насмешливым снисхождением пожал плечами демон, а меня передёрнуло от омерзения. Причём не столько в отношении самого брюнета, сколько в отношении этого снисходительно-насмешливого спокойствия моего спутника. Он действительно искренне сочувствовал своему сородичу в связи с ограниченностью фантазии того в вопросе пыток.

Господи, как же я хочу домой. Забрать Славку, и бежать отсюда как можно дальше!

— Сочувствую остальным обитателям этого мира. Как они могут столь спокойно с вами сосуществовать? — мрачно пробормотала я.

— Они привыкли, — улыбнулся демон.

— А всё-таки, почему меня так скрутило при виде него? При первом знакомстве с тобой ничего такого не было, — меня ещё ощутимо потряхивало, но крепкие объятья Тана и, главное, удалённость основного раздражителя помогли хоть немного взять себя в руки.

Опасное заблуждение: этот демон вызывал у меня ощущение безопасности и защищённости. Казалось, с ним ничего не страшно, а ведь его самого стоило бояться, и уж точно не стоило ему доверять. Интересно, он сознательно мной манипулирует, или это получается спонтанно?

— Каждого из нас окутывает определённая магическая аура. У кого-то она более рассеянная, у кого-то — плотнее. Арвинар из последних; ему нравится наблюдать, как это действует на окружающих. Считай, ты оказалась неподвластна чувственному подтексту, а просто почуяла силу, — кажется, у демона вновь проклюнулось желание пообщаться. В это время мы как раз причалили к берегу, и на несколько секунд прервали разговор, чтобы выбраться на берег.

— А на тебя такой реакции нет, потому что ты из первых? — полуутвердительно проговорила я. — И что теперь, меня при каждой новой встрече с другими демонами будет вот так промораживать? — содрогнулась я.

— Нет, зачем же, — усмехнулся он. — Определённые неприятные ощущения могут быть, но тот амулет, который я тебе дал, защищает от основных проявлений.

— А друг на друга вы не влияете?

— Конечно, нет, — отмахнулся мужчина.

За разговором мы преодолели небольшую круглую площадь. Здесь было почти пусто, только возле фонтана в центре какая-то пара вела неторопливую мирную беседу. Судя по всему, и мужчина, и женщина были демонами: у неё имелись в наличии изящные, но совершенно нешуточные рожки, а мужчина задумчиво поглаживал лодыжку сидящей на краю фонтана собеседницы кончиком хвоста. Видимо я, судя по весьма сдержанному и закрытому наряду демоницы, очень похожему на мой собственный, имела возможность наблюдать сложившуюся пару. И — да, эти двое отличались от Тана и Арвинара не только количеством конечностей, но и типом внешности. У женщины были длинные волнистые светлые волосы, но не белоснежные как у моего кьири, а вполне человеческого тёплого оттенка, молочно-светлая кожа и немного раскосые голубые глаза. А мужчина был огненно-красный, причём красными были и его волосы, и кожа, и даже, по-моему, глаза; в сумме выглядело жутковато. С Сартанаром они обменялись приветственными кивками, и мы вошли в открытую арку.

Дворец издалека, особенно с моим не самым острым зрением, напоминал скованную льдами вершину; вблизи же оказался чем-то совершенно сказочным. Наверное, именно так должно выглядеть жилище Снежной Королевы. Хрупкое тонкое кружево белого камня и голубовато-прозрачного материала, похожего на стекло. Изящные арки, растительные барельефы, буквально вплавленные в камень фигуры. Вблизи всё это переливалось и поблёскивало, рассыпая вокруг крошечные радуги, но не ослепительно, а как-то сдержанно и удивительно приятно для глаз.

Внутри тоже не нашлось ничего зловещего. Здесь было светло и тихо, но тихо по-уютному, как на лесной опушке. Казалось, светятся сами стены, или даже просвечивают насквозь, добавляя ощущения лёгкости и воздуха. Интерьеры и внутреннее убранство отличались сдержанностью и даже почти скромностью, учитывая те ассоциации, которые лично у меня возникали при слове "дворец".

— Тан, а почему демоны выглядят настолько по-разному? — осторожно поинтересовалась я, когда нам навстречу попался совсем уж экзотический крылатый демон с совершенно чёрной кожей и русыми волосами. При взгляде на него я чуть не захихикала: было похоже, что вполне нормального мужчину окунули в гудрон или вымазали сажей. — Ладно расцветка, но количество конечностей?

— Долго объяснять, — поморщился он, останавливаясь возле светлой резной двери. — Потом, — отмахнулся, коротко постучав. Ответа изнутри я не слышала, но, видимо, он был, потому что Сартанар открыл дверь и жестом пригласил меня внутрь.

Лучше бы я за дверью подождала, в самом деле! И так впечатлений на сегодня было более чем достаточно.

ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ

Мы явно попали в лабораторию. Это было просторное помещение, имевшее форму полукруга. Мы вошли сквозь прямую стену, а вдоль другой, в простенках между высокими окнами с белыми матовыми стёклами, стояли многочисленные высокие шкафы. По бокам от двери располагалась пара одинаковых столов на колёсиках, один из которых был пустым, а на втором лежал прикрытый белым полотнищем труп, лежащий ничком ногами к выходу. Ткань прикрывала тело не целиком, оставляя открытыми узкие изящные женские стопы и голову. Точнее, то, что от неё осталось. Я поспешила отвести взгляд, но всё равно выхватила какое-то белёсо-алое пятно и притулившийся неподалёку подкатной столик с разнокалиберными колбами и чем-то вроде капельниц.

Середину комнаты занимало нечто, весьма похожее на кузнечный горн, окружённый заставленными непонятными приспособлениями столами. Резко и противно пахло чем-то химическим, но оно и к лучшему: меня даже не замутило.

Жалко, что я не Сонька. Моя неуёмная сестричка первым делом кинулась бы осматривать труп. И, наверное, очень быстро нашла бы общий язык с местным патологоанатомом. Или, учитывая нравы демонов, боюсь, в полном смысле этого слова — вивисектором. Тем самым, который по живому резал.

Хозяин лаборатории обнаружился здесь же. Он сидел за одним из центральных столов недалеко от входа, к нам спиной, неловко примостившись на краю слишком далеко отодвинутого стула, и торопливо что-то записывал, отставив в сторону левую руку. Рукав на ней был закатан почти до плеча, когти густо вымазаны в крови, потёки которой сбегали как раз до локтя.

— Санс, я же говорил, мне нужен эльф, люди слишком быстро дохнут, — недовольно проворчал хозяин лаборатории, не оборачиваясь, а я наконец-то сумела очнуться от оцепенения и оторвать взгляд от узора алых следов на фарфорово-белой, как у Сартанара, коже. Только волосы у этого маньяка были иссиня-чёрные и аккуратно подстриженные. Одет демон был в свободные тёмные брюки и хирургический белый халат, полы которого сходились на голой спине. Хвостом он держал небольшую колбу с какой-то зеленоватой субстанцией мерзкого вида и аккуратно вращал её по часовой стрелке.

— Это не подопытный образец для тебя, это моя кьяри. А эльфа я тебе уже заказал, не волнуйся, со дня на день должны доставить.

— В таком случае зачем ты отрываешь меня от работы? — всё так же не оборачиваясь, ещё более раздражённо процедил он и забормотал себе под нос какую-то тарабарщину.

— Мне нужно разрешение на встречу с Указующей.

— Ты не хуже меня знаешь правила: никто из претендентов не имеет права с ней общаться, — отмахнулся вивисектор.

— А я и не собирался с ней встречаться. Знакомься, Гер, это — Ноотэль Наречённая.

В честь кого меня назвали, я, конечно, не поняла, но зато это понял хозяин лаборатории. Он даже соизволил отвлечься от своего дела и развернуться на стуле, хотя хвост с ритма не сбился ни на секунду. Лицо у демона оказалось... специфическим. Описать его можно было двумя словами: "интеллигентный чёрт". Узкое породистое лицо, тонкие губы, высокий умный лоб, небольшие аккуратные рожки и, самое главное, очки. Прямоугольные, с довольно толстыми стёклами странного зеленоватого оттенка в золотой оправе.

— Вот как? — без выражения проговорил он, окидывая меня взглядом светлых жёлто-зелёных глаз. Тусклые, с узкими щёлочками вертикальных зрачков, по-змеиному неподвижные и холодные, они, кажется, заглядывали сразу в душу. На мгновение я почувствовала себя на месте той несчастной, что лежала на препараторском столе, и опять отчаянно захотела спрятаться за Тана.

Кажется, я теперь понимаю, почему он называл себя "белой вороной" и "чудаком". По сравнению с некоторыми своими сородичами он — воплощение мягкости и чуткости! Надеюсь, этому миру повезёт, и пост Наместника займёт именно он.

— Это же не против правил? — усмехнулся Сартанар.

— Нет. А ты хорошо устроился, как я погляжу, — уголками губ усмехнулся он и перевёл взгляд на своего сородича. А я наконец-то сумела сделать вдох. Улыбка его не спасала; даже, кажется, дополнительно усугубляла жуткое впечатление. Наверное, потому что глаза оставались неподвижными и такими же мёртвыми, как у давешних рабынь.

— Разумеется, — улыбкой ответил мой кьири.

— Это будет интересно. Дай мне пару минут, всё равно материал уже исчерпал свой ресурс, — кивнул тот, кого назвали Гером, поднимаясь с места. И я с содроганием поняла, что в последней фразе имелась в виду смерть подопытного образца. То есть, эксперименты свои он действительно проводил исключительно с живыми существами.

Замутило даже несмотря на запах.

По-моему, этот Аэрьи, создавший всех демонов, был хронически болен на всю голову.

Пока я опять концентрировалась на дыхании, пытаясь думать о голубом небе, облаках и радугах, чтобы сдержать рвотные позывы, хозяин лаборатории приводил себя в порядок. В углу обнаружился умывальник, где демон тщательно, — с мылом, два раза, — вымыл руки. Там же он снял забрызганный характерными красными каплями халат, повесил его рядом на крючок, снял с соседнего рубашку неожиданно яркого и жизнеутверждающего синего цвета.

— Ты опять ходил в магазин и не разговаривал с продавцом? — с искренним весельем в голосе поинтересовался Сартанар.

— Что? — нахмурившись, бросил на него взгляд вивисектор, надевая поверх свободной рубашки чёрную жилетку. — С чего ты взял?

— Твоя рубашка, — уже откровенно ухмыляясь, пояснил Тан.

— Что с ней не так? Обычная серая рубашка, я...

— Гер, она не серая, она синяя, — весело фыркнул мой кьири. — Ничего так, весело, но ты вроде бы терпеть не мог этот цвет.

Тот в ответ недовольно скривился и что-то недовольно буркнул себе под нос, но менять ничего не стал. Странно, Тан создавал одежду прямо на себе и ровно такую, какую хотел. Получается, этот так не умеет?