Спасти Ссср ч7

Когда в Москве решался вопрос о привлечении Жавнеровича к уголовной ответственности, выяснилась потрясающая вещь: в личном деле "одного из лучших следователей СССР" не нашли вообще никакого диплома. То есть следователь по особо важным делам республиканской прокуратуры в восемьдесят пятом году — не имел не то что юридического, пусть заочного -он вообще не имел никакого образования кроме законченной еще до войны сельской школы. И с таким багажом знаний — он решал судьбы людей. Вставал вопрос — как он проходил переаттестацию, почему никто не попросил его получить образование хотя бы заочно — для таких целей существовала ведь высшая заочная юридическая школа. Но нет. Никто не попросил. Вот такое было уважение к этому человеку, партизану и фронтовику — его аттестовали, не глядя, и никто даже не подумал. Но и он сам — не подумал. Не пришел к мысли, что ему надо учиться, что не хватает знаний, что он отстает. И продолжал работать. В этом то — и была его главная вина...

Михаил Жавнерович умер в начале 1987 года от сердечного приступа еще до суда. До конца — он не признавал своей вины в многочисленных фальсификациях и злоупотреблениях и был уверен, что всегда поступал правильно. Не видел своей вины даже в осужденном к расстрелу невиновном Николае Терене, в ослепшем Горелом, в убийстве милиционеров Мартиновича и Царенко, которое стало возможным только потому, что тогда остались безнаказанными Коновальчуки. В том, что в деле Андараловой именно он совершил ошибку, которая позволила остаться на свободе Михасевичу, и тот совершил еще сорок два убийства...

По делу Жавнеровича было снято с должности, уволено, привлечено к уголовной ответственности более двадцати человек...

* Тогда протоколы писали ручкой, бумагу перекладывали копирками и получали до четырех экземпляров. Чем больше экземпляров — тем качество хуже.

01 марта 1986 года

Москва, площадь Ногина

Здание ЦК КПСС

Мы можем требовать: выбора офицеров народом, отмены всякой военной юстиции, уравнения в правах заграничных рабочих и туземных (особенно важный пункт для тех империалистических государств, которые подобно Швейцарии все в большем числе и все бесстыднее эксплуатируют иностранных рабочих, оставляя их бесправными), далее: права каждой, скажем, сотни жителей данной страны образовывать свободные союзы для изучения всего военного дела, со свободным выбором инструкторов, с оплатой их труда на казенный счет и т. д. Только при таких условиях пролетариат мог бы изучать военное дело действительно для себя, а не для своих рабовладельцев, и такого изучения безусловно требуют интересы пролетариата. Русская революция доказала, что всякий успех, хотя бы даже и частичный успех революционного движения, — например, завоевание известного города, известного фабричного поселка, известной части армии, — неизбежно заставит победивший пролетариат осуществить именно такую программу.

...

Угнетенный класс, который не стремится к тому, чтобы научиться владеть оружием, иметь оружие, заслуживал бы лишь того, чтобы с ним обращались, как с рабами.

В.И. Ленин

О лозунге разоружения

Вчера принимал туляков с оружейного. Сегодня — приезжали с Ижевска.

Показали новинки. Ижевск привез свой вариант "дуплекса" — разработанные еще в конце семидесятых Иж21/22, туляки — свой вариант ТОЗ 87/88. Видна разница между тульской и ижевской оружейными школами — туляки активно экспериментируют, Ижевск более консервативен. У Тулы коробка из легкого сплава, ижевский вариант — это довольно точная копия Ремингтон 870/1100, в которых, кстати, убрали большую часть косяков американца. И то и другое изделие будет предлагаться и на экспорт и советским охотникам. Ижевск кстати сразу запроектировал "боевой" вариант с магазином на восемь патронов.

Еще привезли нарезные карабины. Ижевск — разработанный Михаилом Тимофеевичем гражданский вариант автомата АКМ (Сайга была разработана еще в семидесятые годы), магазин, кстати, у нее на пятнадцать. Туляки привезли охотничий вариант СКС. Вообще, уже сейчас заметно, что туляки отстают от ижевских конкурентов, что фатально скажется в девяностые.

Посоветовал делать более мощные варианты под триста восьмой калибр, причем не наш — а американский, в расчете на экспорт*.

Обсудили изготовление винтовок с ручным затвором. Вообще, крайне интересно то, что в СССР было ничуть не меньше чем в США вариантов затворных групп, были целые семейства спортивных винтовок. Но все это не шло в большую серию, так как советские правила оборота оружия очень негативно относились к обороту нарезного оружия. Это все было введено после убийства Кеннеди, а до этого было покушение на Брежнева — и советская власть сильно испугалась собственного народа. Кампания по искоренению нарезного оружия велась варварски — в музеях рассверливали стволы экспонатов, загубили немало трофейных немецких дриллингов. Это кстати не мешало военным, например, вместе с чиновниками проводить варварские охоты на зверя с вертолета, с использованием боевых стволов, чуть ли не пулеметов. В США если бы такое случилось, это моментально положило бы конец карьере как чиновников любого уровня, так и военных в этом принимавших участие или предоставивших средства для этого.

Но сейчас многое станет по-другому и винтовки с нарезным стволом потребуются. У Ижевска практически готов Рекорд, у туляков — целые залежи малосерийных МЦ. Так что приличную, ничем не уступающую ни Ремингтон-700, ни Винчестер-70 винтовку наша промышленность выдаст.

Ну и обсудили перспективы гражданского короткоствола. По сути, единственный пистолетный завод сейчас — в Ижевске, там производится неубиваемый ПМ. Тулякам на это ответить нечем, но Масленников** вспомнил, что у них стоят мобилизационные мощности по пистолетам и есть интересные разработки Токарева, которые проиграли Макарову в конкурсе на новый пистолет для Советской армии. А ведь еще у них работают Грязев, Шипунов, Хайдуров, еще работает Стечкин. Справятся.

Правда, все были сильно удивлены тем, что пистолеты пойдут в продажу, но я подтвердил, что такое решение принято и будет оформлено в самое ближайшее время...

Парой дней ранее

Заседание Политбюро ЦК КПСС

— И последний вопрос, товарищи... — заседание как обычно вел Лигачев, я избегал сам вести, кроме самых серьезных случаев — вопрос принятия нового закона об оружии. Слово предоставляется товарищу Михаилу Сергеевичу Горбачеву...

Удивлены, наверное, и вы, не правда ли?

Но это — один из моих заделов на будущее по сохранению страны.

Я уже говорил — я американец, я не русский и не советский. Слишком долго там прожил. И я в полной мере пользовался второй поправкой — и при мне и дома всегда было оружие. Оно меня собственно... и погубило. Но я погиб, по крайней мере, с оружием в руках, как мужчина.

Я глубоко убежден в том, что гражданское оружие есть важная часть гражданственности, того что делает человека гражданином. Покупая оружие, ты принимаешь на себя ответственность и берешь жизнь свою в свои руки. Я никак не могу понять того, как может, например, сосуществовать призывная система и расчет государства на большую мобилизацию в случае войны — с ограничительным законом об оружии и боязнью государства увидеть оружие в руках граждан. Тут возможны два варианта. Это мексиканский, когда гражданское оружие запрещено, но фактически оно есть у всех, кто этого хочет, когда на черном рынке можно купить гранатомет, а наркоторговцы вооружены винтовками Барретт-82, пробивающими стены, когда на полицейские операции выезжает армия с броневиками. И российский, когда государству, удается в основном взять под контроль нелегальный оборот и обезоружить население. Тогда — в критический момент государство вдруг обнаруживает, что рассчитывать ему не на кого. Что выросшие в безопасности и привыкшие что об их безопасности заботится кто-то, не они сами мужчины — при мобилизации массово перестают открывать дверь, заходить на Госуслуги и устраиваются на оборонные заводы уборщицами за двадцать тысяч в месяц. Как сказал один "философ" — мы говорим овце — Мобилизуйся! А она не может, потому что она овца. Гениально, б... Платон с Аристотелем нервно курят в сторонке от таких философов.

Да, пока мы просто возвращаемся к практике существовавшей при Сталине — когда партийный билет дает право пойти и купить себе пистолет. Но что в этом плохого то было? При Сталине партия — к добру или к худу — но все же была боевым организмом. А что случилось в 1991 году? Почему огромная партия так легко перенесла над собой надругательство, почему покорно приняла запрет. Я не говорю о вооруженном сопротивлении — но на улицу хоть кто-то вышел?

Нет

Причин две. Первая — тяжелейшая экономическая ситуация, в которой были виновны и партия, и ее ставленник Горбачев. То есть, я, получается. Если бы тогда коммунисты вышли — их бы просто растерзали озверевшие от дефицита и стояния в очередях люди. Да и за что было выходить? За то чтобы и дальше были пустые полки? Советский ренессанс с появлением аж сект свидетелей СССР случился как раз, потому что полки наполнились товарами. И наевшись, народ захотел еще и справедливости. С пустыми полками о справедливости думать как то не очень. См. пирамиду Маслоу.

А вторая — как раз напрочь отбитая в поздних советских людях способность к сопротивлению. Советский человек в массе своей привык, что о нем позаботятся, его вылечат, выучат, дадут работу. Он просто не мог себе представить как это — выйти да еще с оружием. Вот отколовшиеся от единого советского общества малые народы — например чеченцы — это прекрасно себе представляли. Оружие любыми путями добывали еще в семидесятых. Грозный девяносто первого — не в один день и не в один год случился, это результат долгого пути...

Словами и клятвами — человека, способного позаботиться о себе и о других, способного защищать и сопротивляться — не создать. Только делами. Можно сколько угодно придумать Бессмертных полков, бегать с портретами, но все это слова, слова, слова... Не имеет значения, мужественным ли был твой дед. Значение имеет только одно — мужественен ли ты сам.

И еще. Мы идем по пути реформ. Впервые создаем общество, в котором у людей будет имущество, будет что-то что можно будет передать по наследству, будет свое дело. Мы в принципе уходим от государства, где все общее и нет ничего своего — хотя бы потому что это и не марксизм даже а его чудовищное извращение — нечаевщина. Вопрос — как и чем люди будут это защищать?

Девяностые во многом потому и случились, что общество было беззащитно и против каратистов-боксеров, и против бандитов с оружием. Пацаны из секции бокса делали бригаду, приходили к кооператору, который открыл кооперативный ресторан, и говорили — будешь нам платить. Кооператор был беззащитен против боксеров, а боксеры, получив деньги раз, два — делали вывод что так и надо жить. Если бы они знали, что у кооператора может быть и, наверное, есть пистолет — все было бы немного иначе. Девяностые — это время когда общество, не скованное более никакой моралью разделилось на овец и волков. На тех, кто ест и тех, кого едят. Массовый силовой спорт в СССР вкупе с обрушением социальных лифтов — дал мафии практически неограниченный кадровый резерв.

И вот вопрос — как этого избежать? В Казани — уже звенят первые звоночки.

А как избежать той ситуации, когда в среднеазиатских республиках толпа с визгом и гиком изгоняла русских беженцев, ограбив их до нитки?

Не разваливать Союз? Понимаете, проблема не в том, что пал СССР — а в том, что там оказались такие люди, моментально сбившиеся в банды и начавшие грабить, насиловать, убивать. Они сейчас уже такие, не надо себя обманывать. Они увидели слабых — русских. Которые надеялись на государство, а не на силу семьи, рода, племени. И сотворили с ними все что хотели. Не потому что ненавидели русских — а потому что они себя считали волками, а русские вели себя как овцы — значит, овцы и есть. Волк не ненавидит овцу, которую ест. Он просто ее ест, потому что голоден и потому что овца — это то, что может съесть волк. Волк же не ест ежей. И медведей тоже не ест.

— Товарищи...

...

— Понимаю, что съезд впереди, но тем не менее. На мой адрес, на адрес ЦК в целом поступают письма, в которых поднимается вопрос о неблагоприятной криминогенной ситуации в стране. Да и без писем, думаю, все понимают — эра милосердия не наступила. Недавние массовые беспорядки в Тбилиси и Набережных челнах — это новый грозный симптом, симптом того что долгое время мы не отдавали себе отчета в имеющихся проблемах, верили сладким отчетам о снижении уровня преступности, несмотря на то что достигался он путем укрытия преступлений от регистрации. Опять не нужно напоминать — секретную записку от МВД, что там уже начало вскрываться — все читали, надеюсь, помнят. Проблему надо решать. Простым усилением кадров МВД проблем не решить, как показало Тбилиси — возникает вопрос в лояльности, по крайней мере, части сотрудников.

Мрачно посмотрел на собравшихся. Те были в шоке — еще два года назад такую речь на Политбюро и представить было невозможно.

— ... Я сейчас не подбираю слова и вам не советую этого делать: только большевистская открытость и принципиальность способна оздоровить общество и общественные отношения. В остальном — не вижу выхода, кроме как опереться на партию, на рядовых ее членов, на весь наш многомиллионный боевой отряд.

...

— Слово "боевой" в последнее время произносится скорее по привычке, в реальности все сводится к уплате взносов и посещению партийных собраний. Ну и распределению путевок. Не везде так — но во многих местах так.

Кое-кого покоробило. Ничего...

— Но так было не всегда. Некоторые еще помнят те времена, когда партия была действительно боевым отрядом, когда каждый член партии был боевой единицей. Думается, пришло время отказаться от волюнтаристского решения Хрущева, уцелевшего по сей день, и вернуть партийцам право приобретать себе оружие по партийному билету.