Все люди смертны

Большая огненная стрела сорвалась из-под днища вертолета и всплеском пламени врезалась в рыхлую землю сельвы. И тут же настала тишина.

Звуки, естественно, никуда не делись, но Андрей на краткие мгновения перестал воспринимать их. В тот же момент второй вертолет начал обстрел. Первая ракета ударила у правого края поляны, но удар второго вертолета был точнее. Промежуток между пусками ракет был невелик, поэтому наемники не успели прореагировать на начало обстрела. Одни побежали в лес, а некоторые только успели подняться на ноги, когда вторая ракета попала прямо в центр поляны. Взрыв разметал в стороны тела, оружие, вещи и комья земли.

Вертолеты прошли над мечущимися в панике людьми и сделали второй заход, но на этот раз они не пускали ракет. Вполне возможно, что их уже не было... Зато были пулеметы, тяжелые пулеметы. Они с визгом вспахивали влажную тропическую землю, подсекая людей, подобно чудовищным косам. Ошалевшие от нападения наемники, не ожидавшие удара с небес, ошалело бегали по поляне без всякого смысла и цели, гонимые одним ужасом.

Пули с жадным чмоканьем врезались в почву прямо под ногами Андрея, а он стоял на краю поляны и не двигался. Его постиг столбняк, так неожиданна была перемена обстановки. Как в рапидной киносъемке Андрей увидел, что сержант Клэн плавно оседает наземь, схватившись за бок. Шульце, обеими руками схватившись за голову, распластался на земле, и разевая рот, как рыба, беззвучно пытается крикнуть что-то...

Жак резко дернул Андрея за плечо и что-то заорал прямо в лицо. В этот момент звуки снова включились. Рокот вертолетных пулеметов тяжелым стаккато гремел над джунглями, пилот не спешил, и целился наверняка... Наемники все также бестолково мельтешили на поляне, не догадываясь скрыться в лесу, где деревья могли спасти их от смерти, остро жалящей с неба.

Андрей оглянулся и увидел, что Жак, уворачиваясь от пуль, бежит через поляну и сразу понял, куда стремится друг. Он тут же бросился за ним, спеша догнать, чтобы помочь. К месту, где распластался Каминский, они подбежали одновременно.

Поляк был мертв. "С такой дырой в животе и вправду было бы лучше умереть," — мимолетно пронеслось голове Андрея, пока он помогал Жаку поднимать и прицеливать стингер. Он не был уверен, что Жак сумеет попасть в вертолет, но это был единственный способ убрать машину с поляны. Цель нужно поразить с первого выстрела, оба понимали, что второго шанса им не дадут.

Жак поднял прицел и повел оружием вслед за медленно плывущим по небу винтокрылым аппаратом. Взяв немного вперед, он с упреждением выстрелил по цели. Ракета с истошным визгом рванулась вперед, оставляя за собой ярко-белый дымный след. Горячий воздух и удушливый запах гари ударили в ноздри... В какой-то момент Андрею показалось, что Жак промахнулся, но ракета резко изменила траекторию полета, в долю секунды преодолела оставшееся расстояние и врезалась в первый вертолет.

Он взорвался ужасающе красиво... На том месте, где только что, вися в воздухе, ревела винтами и стрекотала пулеметами машина, вдруг распустился ослепительно прекрасный огненный цветок, блещущий всеми оттенками радуги. Грохот взрыва долетел до Андрея, а вслед за этим в лицо ему пахнуло кисло-жарким дыханием пламени.

Второй вертолет стал медленно поворачиваться к ним, поливая истоптанную землю свинцовым дождем. Андрей лихорадочно осмотрелся вокруг, но нигде поблизости не увидел второй ракеты.

— Бежим! — крикнул ему Жак и дернул за рукав. Он оглянулся в сторону леса и увидел, что оттуда машет рукой Хадсон. Они бросились стене джунглей и в этот момент оттуда ударили автоматы.

Казалось, злая пчела ужалила Андрея над левой бровью, он машинально схватился за место укуса, и всё окружающее затмила багровая пелена.

15

В себя Андрей пришел только на рассвете. По привычке он не сразу открыл глаза, а некоторое время лежал в тишине, прислушиваясь. Вокруг было тихо и Андрей попытался поднять голову, чтобы оглядеться. Неудержимый приступ дурноты тут же бросил его обратно на землю. Андрей на минуту прикрыл глаза, чтобы справиться с недомоганием, потом, не поднимая головы, осмотрелся.

Он лежал на спине в какой-то деревянной клетке. Рядом с ним вповалку спали трое. Ближнего Андрей узнал, это был Жак...

Андрей снова попробовал подняться и на этот раз ему это удалось. Теперь он мог узнать остальных. Кроме него и Жака в клетке находились сержант Клэн и Шульце. Левый бок сержанта был перевязан побуревшей повязкой, Жак и Шульце были, судя по всему, в полном порядке.

В призрачном свете зари Андрей осмотрел место своего заключения. Клетка была сделана на славу, надежно сбита длинными гвоздями, а каркас ее состоял из столбов, глубоко врытых в землю. Нечего было и думать о том, чтобы сбежать.

Андрей потрогал голову, она была заботливо перевязана тряпицей. Он посмотрел на Жака и обратил внимание, что рубашка у него без рукава. Как будто под влиянием его пристального взгляда Жак зашевелился и открыл глаза.

— А-а-а... Проснулся... — тихо сказал он. — Долго ты пролежал. Я уж беспокоиться начал, хотя видел, что рана неопасная. В голову либо наверняка, либо жить будешь... — тоном знающего человека произнес Жак.

— Где мы? — поинтересовался Андрей, подавляя очередной приступ дурноты. Ему уже стало намного лучше, круги перед глазами уменьшились до приемлемых кондиций.

— Где? — переспросил Жак. — Там, куда так стремились. На подпольном заводе по производству наркотиков. Можешь посмотреть, запомнить, когда еще придется такое увидеть... — пошутил бельгиец.

Андрей внимательно осмотрел окружающую местность. Солнце уже поднялось над сельвой и стало отчетливо видно, что их клетка установлена прямо в центре широкого двора, образованного тремя зданиями в виде русской буквы "П". В самом центре двора возвышался столб непонятного предназначения, а у четвертой стороны стояла вышка с часовым. За ней виднелась небольшая вертолетная площадка, где находился вертолет защитного цвета. "Другой такой же остался догорать в сельве," — с мрачным удовлетворением вспомнил Андрей.

То, что он увидел, ничем не напоминало завод. Просто три барака и все. На мысль о том, что это нечто секретное могли навести только вышка, да вертолет. А так вполне обычные дома, в которых могло находиться все, что угодно, вплоть до католической воскресной школы.

Двор порос невысокой травой, местами вытоптанной и выжженой суровым солнцем. По тому, что так мало травы, можно было догадаться, что здесь проживает довольно большое количество народу, однако никого не было видно. Да и здания приличного размера наводили на такую же мысль. Они находились прямо на границе джунглей, и Андрей понял, что сверху их заметить практически невозможно, а вертолет цвета хаки тоже был хорошо замаскирован.

Андрей еще раз осмотрел свою тюрьму и обратил внимание, что она построена совсем недавно. Земля у оснований столбов еще не успела слежаться, да и гвозди были не тронуты ржавчиной. Это наблюдение неприятно поразило Андрея.

Пока он осматривался, проснулись сержант и Шульце. Клэн приветствовал Андрея улыбкой, а вечно недовольный Шульце просто кивнул головой.

— Давно мы здесь? — спросил Андрей, ни к кому персонально не обращаясь.

— Со вчерашнего вечера... — буркнул немец.

— А долго шли? — осведомился Андрей.

— Часа три-четыре, — ответил сержант. — В общем, рукой подать. Пабло почти довел нас до места.

— Теперь понятно, куда он бежал...

— Да... Привел нас прямо в лапки к врагу и что теперь будет — неизвестно, — сказал Шульце.

— Лучше об этом не думать, — посоветовал сержант. — Во всяком случае, я запрещаю говорить на эту тему.

— Запрещаю... — хмыкнул немец. — А вам не кажется сержант, что ваша власть закончилась вчера вечером?

— Моя власть закончится, когда истечет срок твоего контракта! — отрезал сержант.

Шульце опять хмыкнул, но на этот раз ничего не ответил.

— Ну как на новом месте? — весело спросил Жак.

— Мило... Вот только обстановка не очень нравится. Как ты думаешь, может быть обратиться к управляющему? Пусть он нам даст другой номер, — пошутил Андрей.

— С видом на океан? Хорошо бы... И знаешь, еще обслуживание здесь мне не по душе. Попросим у него сменить горничную, чтоб помоложе и погорячее была? — предложил Жак.

— А завтрак в постель здесь подают? — опять шутливым тоном спросил Андрей. Вопрос был задан неспроста, ибо его пустой желудок стал явно напоминать о себе.

— Не знаю, как насчет завтрака, а ужинов здесь точно не бывает, — кисло ответил Шульце.

Разговор сам собой заглох. Балагурить, находясь в такой обстановке не хотелось, да и глупо это было. Андрей повернул голову и увидел, что к ним от домов идет какой-то человек.

— Погоди, это еще не все новости, — загадочно молвил Жак, сумрачно глядя на подходящего. Тот приблизился и Андрей вдруг понял, что уже где-то встречал этого человека. Длинные волосы скрывали часть его лица, но когда он подошел к клетке вплотную и тряхнул головой, отбрасывая космы назад, Андрей вспомнил, где его видел. Без сомнения, это один из тех типов, что нарвались на драку в баре. И вот теперь Андрей и Жак попали к ним в лапы... Единственная надежда была на то, что в баре было полутемно.

Длинноволосый подошел поближе осмотрел всех четырех, недобро усмехнулся, глядя на Андрея, потом перевел взгляд на Жака и вдруг неожиданно с сильным акцентом произнес по-французски:

— С добрым утром, ребятки!

16

Постояв немного, покачиваясь на пятках и еще раз посмотрев на них, длинноволосый ухмыльнулся каким-то своим мыслям. Он, казалось, ничуть не изменился с тех пор, как Андрей видел его в последний раз. Только волосы у него стали еще длиннее и грязнее. Должно быть, с тех пор он так и не вымылся. Косматый стоял у клетки и внимательно рассматривал их, сложив руки на животе. Наконец, он вдоволь налюбовался на пленных, поправил кобуру с увесистым пистолетом на боку и отошел от клетки. Двор был невелик по размерам, поэтому Андрею хорошо видел, как он прошелся туда-сюда, видимо разминаясь, а потом уселся в кресло на веранде, положив ноги на перила ограждения.

Андрей потрогал перевязанную голову. Она немного болела, особенно в месте, куда ударила пуля, но все-таки, по сравнению с моментом своего пробуждения, он чувствовал себя намного лучше. Он был рад, что отделался так легко — обстановка вокруг не позволяла надеяться на медицинскую помощь. Другим товарищам посчастливилось меньше.

Хотя это как сказать... Быть может, он еще не раз позавидует тем из них, кто остался лежать на лесной поляне в глубине джунглей... Но как бы то ни было, не стоит раскисать раньше времени. И умирать раньше смерти тоже не стоит. Пока он жив, а там посмотрим. В конце концов, все люди смертны.

Приняв это простое решение, Андрей поднял голову и обратил внимание, что к длинноволосому присоединился его давешний дружок из бара. Андрей обратил внимание, что правая рука у него находится в замызганной гипсовой повязке. Тот, что с короткими волосами не стал подходить к ним, он просто помахал им ручкой издалека, глумливо приветствуя заключенных.

— Узнал? — спросил Жак.

Андрей не отвечая, кивнул.

— Я тоже узнал их. Сразу узнал...

— Может, они нас не запомнили? — с надеждой сказал Андрей.

— И не надейся, — разочаровал Жак. — Ты ж видишь, как он нам ручкой машет. Рад, должно быть, встрече, мерзавец...

— Что, старые знакомые? — осведомился Клэн.

— Да уж... Не чаяли мы здесь их встретить...

— А где вы могли с ними познакомиться? — поинтересовался сержант.

— Когда с полковником ездили в Пайаму, там с ними в баре повздорили. Кулаки у них чесались, видишь ли...

— Э-э-э... Это когда у Лихачева на шее синяки были? — припомнил сержант.

— Да, именно тогда. Видишь, у того рука сломана? Это Андрей его приложил. А я тому волосатому по башке табуреткой саданул. В общем, все честь по чести, в обиде не остались. Хотели драки и получили. Вот только не думали мы, что встретимся с ними когда-нибудь. Тем более так...

— А они, видно, рады встрече, — заметил Шульце. — Не завидую я вам, ребята. Мы-то ладно, может еще обойдется, а вам точно хана. Отыграются с вами на полную катушку.

— Спасибо, утешил... — невесело усмехнулся Жак.

— Ну что ж, видно судьба у вас такая... — сказал Шульце.

Андрей удивился, когда понял, что Шульце вроде бы даже рад, что им придется хуже, чем ему. Подобная радость была ему, мягко говоря, непонятна. Он бы, на месте немца обязательно посочувствовал, а этот злорадствует. Странный человек этот Шульце. Еще когда покойный Пабло спас его, Андрей обратил внимание. За такую услугу полагалось, как говориться, всю жизнь пивом поить, а Шульце, как ни странно, даже не поблагодарил индейца. Вроде, кажется, стал его как-то сторониться и избегать. Он был, видимо, из тех людей, которые заставляют пожалеть о том, что им оказали помощь.

— У всех у нас судьба общая. Все мы в плену и исход у нас будет одинаковый, — оборвал Шульце сержант. — Наши судьбы разойдутся, когда история эта закончится. А повезло нам уже сейчас, поскольку живы мы пока. А ты, Шульце, вдвойне счастливчик, второй раз от смерти уходишь. Видать, счастлив твой бог...

— Да, мама мне всегда это говорила, — согласился немец. — Погоди, сержант... А почему второй раз? — вдруг спросил он.

— Да ведь Пабло тебя тогда из воды вытащил, — напомнил Клэн. — Или ты забыл?

— Не забыл... — поморщившись ответил Шульце. — Я бы и сам выплыл, без этого индейца.

— Ага, выплыл бы... Кверху брюхом... — усмехнулся Жак. — Видели мы, как ты пузыри пускал.

Шульце недовольно хрюкнул, насупился, но не стал спорить. А Жак, обернувшись к сержанту, спросил:

— Как вы думаете, сержант, зачем индейцу нужно было спасать Шульце? Ведь он уже тогда, наверное, был предателем.

— Черт его знает... Я и сам задавал себе этот вопрос. И сомневался я, когда Лихачев сообщил о его ночных отлучках из лагеря. Именно из-за этого случая и сомневался. Не укладывалось это у меня в голове.

— Хадсон говорил, что белый никогда не поймет туземца. У них своя логика, нам непонятная, — задумчиво произнес Андрей.

— Может и так, я не знаю...

— "Запад есть Запад, Восток есть Восток и с места они не сойдут, пока не отправятся небо с землей на страшный Господень суд..." — сказал вдруг Андрей.

— Что? — переспросил сержант.

— Это из стихов Киплинга, но по-русски... Не знаю, как оно по-английски звучит.

— А-а, Киплинг... Знаю, в школе проходили, — ответил сержант и замолчал. Андрею тоже не хотелось продолжать разговор. Он посмотрел на небо и увидел, что там опять парит птица, какая была на груди у Пабло.

Андрей не жалел о том, что сделал. В конце концов, проводник знал, на что шел. Если бы Андрей не убил его, то уж Пабло-то не задумываясь, перебил весь их отряд. Он, собственно, так и сделал. Их осталось всего четверо из дюжины, Пабло фактически уничтожил их группу. Интересно, зачем он это совершил? Что его прельщало? Деньги? Вряд ли... Он мог гораздо больше заработать, если бы остался в университете, а не лез бы в пекло гражданской войны. Уж точно бы остался живым...