Старик с обочины

Он протянул Борову исписанный мелким почерком лист.

-М-матерь божья коровка! -с чувством сказал Боров, -Всё обыс-кал, ума не мог приложить, куда список задевал. Спасибо.

Он, кряхтя, собирался войти, когда Старик окликнул его:

-Работу не изволите принять хозяин?

-Что, уже закончил? -удивился торговец, наугад поднял несколь-ко обшитых коробок, осмотрел и, видимо, остался доволен.

-Ну, что ж, неплохо, давай рассчитываться.

Получив патроны, Старик осторожно спросил:

-Я в бумагу заглянул, это ничего?

-Да какие секреты... -отмахнулся Боров, -Список "штук" и пере-чень того, что за них запрошено.

-А что это ты такой бескорыстный? -поинтересовался Старик, улыбаясь уголками губ.

-В смысле? -подозрительно осведомился торговец.

-В самом простом. Я допускаю, что ты живешь тут давно и как-то не очень в курсе сегодняшних цен на "штуки" там, за стеной. Поэто-му и просишь за них так мало. Простой и незатейливый народ, прибы-вающий на "курорт" снаружи, тоже не знает, что можно за "штуки" вы-ручить. Присоветовать тебе некому. Но я-то немного соображаю, что к чему.

-С этого места — подробнее. — потребовал Боров.

-А чего тут "подробнее"? Понятно, что полной цены за "штуки" тебе не получить, но то, что ты просишь за некоторые — раз эдак в две-сти меньше того, что тебе дали бы покупатели и при этом считали, что сделали выгодную покупку. Конечно, сразу взвинчивать цены в двести раз нельзя, лучше это делать плавно. Но попробуй, скажем, сегодня по-требовать за товар вдесятеро. Конечно, за одно надо наращивать оплату побольше, за другое — поменьше. В зависимости от спроса, так ска-зать...

-Мммм... -задумчиво сказал Боров, скребя толстыми пальцами щетину на щеках и пристально глядя Старику в глаза. -Советуешь, ста-ло быть? А вдруг не получится?

-Получится. -уверенно ответил Старик.

-Значит так... Попробуем... Но учти, если клиенты не согласят-ся, сам будешь покрывать все убытки. А поскольку у тебя нет ни шиша, придётся отрабатывать по полной!

-По рукам. А если все удастся?

-Н-ну... Тогда... Десятая доля прибыли — твоя. -пообещал Боров.

-Восьмая. -решительно сказал Старик. -Я тебе конкурентом быть не собираюсь, но уж очень надо прибарахлиться. Не хочу нищен-ствовать.

-Согласен. Что ж, пойдём, посмотрим товар и перепишем список.

Территория бывшего СССР

Сибирь

Усть-Хамский район Хамской области

Аномальная Зона внеземного происхождения

Черново, "Курорт новоселов"

16 часов 00 минут 1 августа 2007 г.

-Сгружай. -скомандовал Боров. -И брысь отседова.

Пятерка носильщиков, пыхтя, выкарабкивалась из лямок, скла-дывала обшитые коробки и тюки и послушно отходила за густые камы-ши и кленовый молодняк.

-Гонишь? -спросил Старик. -Боишься промышленного шпиона-жа? Вдруг Ташкент чего подглядит...

Боров презрительно фыркнул: -Если ты еще не уяснил, что мне страшиться нечего, то с мозгами у тебя не того... Я ж об этих дураках забочусь. Смотри, видишь вон тот столбик впереди? Это граница, по-нял? В нашу сторону сейчас направлены пулемёты, хоть нас и не видят. А вот выйдешь из-за кустов, сделаешь пять шагов к столбику — шестого не будет. Тебя даже хоронить не потребуется, потому что клочьев и тех не останется. Хочешь попробовать?

-Как-нибудь потом. Спасибо.

Боров хмыкнул. Он пошарил руками в кленовой листве, злобно зашипел, уколовшись обо что-то, вытянул капроновый канат.

-Подвесная дорога. -объяснил он. -На той стороне знают, кто ей пользуется. Сейчас мы будем цеплять груз вот к этим карабинчикам и тянуть веревку на себя. За раз можно отправить до тридцати килограм-мов. Давай вон тот свёрток. Запихни в него прейскурант.

Старик незаметно для Борова сунул руку в карман, старательно растер большим пальцем заранее приготовленный шарик загустевшего гуталина, после чего сложил лист бумаги, который они совместно с торговцем исписали столбцами названий "штук" и новыми ценами на них. Листок был вложен в полиэтиленовый пакетик, пакетик — в видав-ший виды армейский вещмешок. Боров щелкнул карабинчиком, прове-рил, прочно ли пристёгнут мешок.

-Ну, с богом. -сказал он. -Поехали. Тяни, Старик, раз уж ты тут. Приноси пользу.

Старик осторожно потянул веревку на себя. Скрипнули незамет-ные блоки, мешок оторвался от земли и, медленно поднимаясь, поплыл в листву, с шуршанием скрылся в ней. Через некоторое время Старик почувствовал, что канат замер.

-Отстёгивают. -заметил торговец. -Скоро опять будет можно пе-реправлять. Крепи теперь вон ту коробку. Тяни.

Когда груз был переправлен, Боров вновь спрятал канат и скеп-тически осмотрел Старика.

-Идем домой. -сказал он. -Теперь будем ждать. Если твои цены их устроят и то, что мы заказали, есть в наличии, то завтра-послезавтра прибудет ответный груз. Молись, чтобы было так, иначе штраф будешь отрабатывать, как договаривались.

Старик кивнул. Определенные основания для оптимизма у него были. По уговору с майором Махдиевым, в том случае, если по каким-то причинам не был использован основной канал связи, можно было по-дать весточку о себе через старожилов Зоны. На обратной стороне списка Борова, Старик ухитрился тайком проставить инициалы Г.В.И и прижать к бумаге измазанный в гуталине палец. Не дураки, догадаются сравнить со снятыми у него отпечатками.

Из записной книжки Старика

30-07-07

"Тук-тук-тук!

Ой-ой-ой!

Сколько сук

за стеной!"

(считалочка Зоны. Автор, естественно, неизвестен).

А в самом деле, сколько? Посчитаем.

Заоградники, они же спекули. Несмотря на все заверения майора Махдиева о непроницаемости рубежа вокруг Зоны, о том, что границу пересекают только и исключительно с разрешения компетентных лиц, это, мягко говоря, оказалось не-правдой. Всё и везде в этой богопроклятой стране пропитано циничным взяточни-чеством и воровством. Даже инопланетный анклав. Сытые мордатые хамы из "но-вых расеянцев" готовы платить бешеные деньги за "штуки" из Зоны. Разумеется, за абсолютно безопасные диковинки, такие чтобы можно было выставить в своих оформленных с вульгарной роскошью гостиных заграничных вилл. И чтобы, глядя на эти игрушки, ногастые и грудастые девки-манекенщицы повизгивали от испуга и хватались за руку "папусика": -"Ах, это правда из той самой Зоны?! А ты не боишь-ся, милый?" За "штуками" богатая сволочь, понятно сама не едет, опасается пло-хого воздействия Зоны на самое дорогое, что у неё есть — желудок и половой аппа-рат. "Новорасеянцы" посылает своих шестерок-спекулей с купленными для них пропусками лаборантов и младших научных сотрудников. Те выходят на контакт с местными добытчиками, выменивают у них "штуки" на оружие и боеприпасы за-граничного производства, мелкую электронику, спирт и прочее. Солдатам тоже пе-репадает, за то, что "не замечают" проделок спекулей. Всем хорошо. По этому по-воду, сидя со скрещенными по-татарски ногами у печи в ожидании прожарки свини-ны, Пельмень задумчиво рассуждал: "Я что тут мыслю... Даже не то, чтоб мыслю — так, смекаю... Вот вдруг всё — вот всё, что тут есть, — эксперимент какой-то над людь-ми? Это, можбыть, какие-нибудь человечки зелёные с Марса устроили... А что? Не хуже других идея... Любопытно мне: если Зона — что-то вроде полигона, то чего именно они тут обкатывают? Проверяют, по каким "штукам" народец больше всего слюни пускает? Или "штуки" — это вообще бомбы какие-нибудь, а? Спекули подсуе-тились, пораскошелились, скупили целые горы жирным козлам всяким, те в своих дворцах завалы "штук" накопили. Типа "у нас круче всех", завидуйте, бараны... а оно... критическая масса наберется и... оно... ка-ак долбанёт!.. Нет, ну вот это бы классно!.. Вот это бы с моим удовольствием!.. Ой, не могу!.. Ой, класс!.. Ой... уф-ф-ф..."

Военнослужащие из охраны Зоны, они же зольдатен, они же белосине-красноармейцы, они же кадеты. Ах, какие они несчастные люди! Постоянно разди-раемы мучительными сомнениями и гамлетовскими страстями. С одной стороны — офицерские зарплаты здесь в пятнадцать-тридцать раз превышают жалование доцента университета, да и рядовые словно сыр в масле катаются. Терять благ, нарушив правила и угодив в какой-нибудь пропитой гарнизон в богом обгаженном Нижнезахудаловске, явно не хочется. С другой стороны — вояки крайне боятся оби-тателей Зоны. Подходить к стене может только самоубийца: у зольдатен приказ стрелять без предупреждения; крупнокалиберные счетверенные пулеметы за счи-танные секунды разнесут отягощенного суицидальными настроениями разрывны-ми пулями чуть ли не по молекулам. Но с третьей-то стороны, некоторые кадеты готовы подобреть за последующее вознаграждение, особенно если рядом нет начальства. Их, бедолаг, жутко терзает осознание упущенных возможностей. Вследствие этого, наиболее одарённые особи армейского пола научились сочетать ревностное несение службы с не менее усердным сотрудничеством со спекулями. Самостоятельный "бизьнись" организуют прапорщики, ворующие продукты с ар-мейских складов для обмена на мелкие "штуки". Для них даже ввели особое про-звище: крысопогонники. Кадетов обитатели Зоны от души презирают, "штуки" им сбывают с брезгливостью и этим не любят хвастаться.

Ученые, они же мозгляки, они же головастики, они же философы. К ним в Зоне относятся в целом неплохо, со смешанным чувством снисходительного пре-восходства и уважительного удивления. Мозгляков считают существами не от мира сего и справедливо предполагают, что в Зоне тем больше двух шагов вообще не пройти. Одновременно признают, что некоторые советы головастиков (при условии, что те не ударяются в отвлечённую заумь) могут быть весьма полезны. На все по-пытки философов наладить контакты с целью получения информации отвечают решительным, но непреклонным молчанием. Но сбыт "штук" им считается заняти-ем почтенным и уважаемым. При торговле со спекулями или кадетами главной за-дачей становится не продешевить, стоимость "штук" определяют немалую, усту-пают редко. Зато, если поступила просьба от учёного, считается не совсем этичным заламывать завышенные цены и наживаться на непрактичном чудике в очках и бе-лом халате.

Территория бывшего СССР

Сибирь

Усть-Хамский район Хамской области

Аномальная Зона внеземного происхождения

Черново, "Курорт новоселов"

22 час 06 минут 1 августа 2007 г.

К ночи над "курортом" пошёл мелкий тёплый дождик. Между тонких струек метались мелкие искры. Потрескивало, пахло озоном.

-Это наша местная гроза. -ухмыляясь, пояснил Глюк. -Такой больше нигде в мире нет. Шептунья. Ты, Старик долго не любуйся, за-крывай дверь. Не то влаги напустишь, матрацы отсыреют.

На чердаке четвертого дома "курорта" укладывались спать. Мохнатый был в ночном дежурстве, Редька уже громко сопел, Глюк укутывался в одеяло. Тихоня успел перетащить до начала дождя свои скромные пожитки и устраивался рядом с местом Старика.

-Э, нет! -предостерёг Глюк. -Дверь затвори, а окошечко пусть будет открыто.

-Почему? Влетит еще что-нибудь.

-Вот именно. Только не "что-нибудь", а "кто-нибудь". У нас на чердаках сóвки ночуют, не вздумай птичек обижать. Без них вообще бы летучие мыши заели. А вот и первая!

Чуть слышно шелестя крыльями на чердак влетела небольшая сова, привычно уселась на ящик и принялась охорашиваться, топорща мокрые перья.

-В ближайшие дни должен Стрелок объявиться. -вполголоса со-общил Тихоня. Это, скажу тебе, фигура! Однажды брал меня носильщи-ком к Кузнецам. Поход был трудным, зато хорошо заработали. Краем уха слышал, что он опять туда наладился по уговору с Боровом. Пой-дешь?

-Посмотрим.

Мысленное досье на Стрелка

Прозвище приклеилось к Стрелку сразу же после того, как он продемон-стрировал феноменальные способности снайпера. Его единодушно описывают как абсолютно свирепую, грубую, эгоистичную, жестокую, бессердечную, поэтому ис-ключительно адаптированную к здешним условиям персону. Никто, даже Боров, не знает, откуда, когда и как он попал в Зону. Легенды о том, что он эндоген, разумеет-ся, полная чушь. Просто здесь он живёт несколько лет, не имея ни будущего, ни прошлого. Ухмыляясь, заявляет, что потерял память и забыл, откуда он, что не помнит своё настоящее имя, что у него вообще часты провалы в памяти. Назойли-вому собеседнику может сообщить, например, что способен забыть его через час после знакомства, и, приняв за мутанта, убить.

3

Из записной книжки Старика

Со времён катастрофы в собачьем роду сменилось не менее дюжины поко-лений. И в каждом поколении сильнее и сильнее проявлялось воздействие Зоны. Ускоренные мутации и уже не эволюционное, но революционное приспособление к экстремальным условиям мощно стимулировали развитие прежде слабо выражен-ные собачьи потенции. Причём новые возможности организма зачастую появля-лись, снося и отменяя существующие, привычные. Главные физиологические пе-ремены коснулись обоняния — оно оказалось почти бесполезным после стреми-тельного изменения окружающей среды. Щенки с неразвитым нюхом выживали в Зоне не хуже, а то и лучше носатых собратьев. В итоге обычные собаки стреми-тельно и полностью переродились, уступив место новому виду своих потомков — диким псам. В Зоне их называют "динго". Эти звери обладают большими глазами, прекрасно распознают отличным стереоскопическим зрением аномалии и обходят их. Другие невидимые опасности, которыми кишит Зона, "динго" выявляют при по-мощи сверхострого слуха. Совершенно неведомым способом они чувствуют излу-чение и электромагнитное поле. Густейшая и прочнейшая рыже-бурая шерсть надежно предохраняет "динго" от укусов, ударов и холодного оружия. Из-за прак-тически полного отсутствия жировых отложений и запаха шкуры собак после обра-ботки превращаются в ценные заготовки для одежды, наилучшим образом приспо-собленной для Зоны. Но нет абсолютно никакой гарантии того, что охотник получит шкуру "динго", а не наоборот. Как и их предки, "динго" нападают стаями. Встреча с большой группой мутировавших собак несёт нешуточную опасность даже для хо-рошо вооруженного, ловкого и сильного старожила, не говоря уж о новичке.

Tерритория бывшего СССР

Сибирь

Усть-Хамский район Хамской области

Аномальная Зона внеземного происхождения

Черново, "Курорт новоселов"

12 часов 00 минут 2 августа 2007 г.

Старик, Глюк, Ташкент и Тихоня разбирали остатки давно сгнившего и рухнувшего моста через речку Норку. Дней за пять до по-явления Старика в этом месте крутилась стая динго. Самые смышлёные псы пробовали по обломкам перебраться на "курортный" берег. В реку же собаки никогда не лезли, мудро опасаясь мутировавшей водной жив-ности. Кабаны же вообще ничего не боялись и семьёй вполне могли вплавь форсировать речушку, стремясь к вожделенным грядкам кар-тошки и топинамбура. Хрыч предложил было сжечь развалину, но насквозь пропитанные влагой бревна, разумеется, даже не тлели. Тогда было решено разобрать руины, просушить и пустить на дрова для кух-ни.

Работа оказалась очень тяжёлой, не случайно было обещано рас-платиться автоматными патронами.

-А ну, давай, давай, поддевай гада! -кряхтел Глюк, выворачивая слегой из грязи осклизлый столб.