Душа Демона

— Вы поили его уман-травой, не давая тем самым возможности перекинуться, но для оборотня это чревато. Понятно, что вы беспокоились, как бы он кого не убил, а он бы это сделал...

— Вы сказали: чревато. Чем?

— Он погибает, медленно, но верно, — пояснила я, пожимая плечами. — Неужели вы этого не знали?

Видеть на лице Хиланн растерянность было белее, чем необычно.

— Не знали... — констатировала я. — И сами вы ее не пьете... Однако жертв в замке за последние три года не было. Хорошо себя контролируете? Или охотитесь в другом месте?

Хиланн обреченно вздохнула:

— Вы знаете... Вы все знаете...

Я пожала плечами. Не знаю, только догадываюсь. Доказательств у меня нет.

Женщина опустила голову. Новость о смерти графа произвела на нее уж слишком сильное впечатление.

Белый накрахмаленный чепец вдруг растерял всю свою воинственность и жалко поник. Плечи опустились, и создавалось впечатление, что палка, которую проглотила экономка, сломалась в нескольких местах.

— Граф Верье ваш родственник? — спросила я на удачу.

— Да, — Хиланн тяжело оперлась на стол. — Единственный родной человек. Брат. Был...

Я снова села напротив нее, ожидая продолжения. Женщина с тоской взглянула на меня и начала рассказывать:

— Мы оборотни с рождения. Жили в Сиранталии, там оборотни были хоть и малочисленны, но жили на правах обычного населения, и все было хорошо. До того, как наша родина не вошла в Альянс. Сразу после этого по стране прокатилась волна нападений оборотнями на людей. Странно, не так ли?! Столетия жили в полном взаимопонимании, а тут как взбесились. Вот тогда быть оборотнем стало опасно. Смертельно опасно...

Женщина потерла виски, помолчала. Я не торопила ее.

— Нам с братом удалось спастись. Случайно. Просто очень повезло. Мы бежали в Кавадос некоторое время жили там, потом переехали в Цихор. Там я вышла замуж, но неудачно. Семья мужа не хотела нас принимать. Постоянные придирки, унижения. Джаг был молод и несдержан. Мой деверь довел его своими издевательствами. Как раз ночь была полной луны. Брат обернулся и разорвал его. Потом... потом пришлось убить всех и сжечь дом. Так мы первый раз попробовали вкус человеческой крови. Вы знаете, что это значит?

— После этого оборотню сложнее себя контролировать, — ответила я.

— Да, — кивнула Хиланн. — Странно, что такое происходит только от человеческой крови. Может дело во второй ипостаси оборотня. Не знаю... Мы долго путали следы, долго скитались, потом оказались здесь. Устроились в замок Верье прислугой. Я — служанкой, брат — егерем. Старый граф Верье любил охоту. На охоте и погиб — упал с лошади и сломал шею. Поместьем стала заправлять его дочь — элисса Изольда. Имя красивое, а сама она... своеобразная была женщина. Вспыльчивая, жестокая и целеустремленная. Все ее боялись. Изольда сразу глаз положила на Джага, донимала его всячески, а как отец ее преставился, так просто прохода не давала. Выследила его как-то во время полнолуния, да и увидела, как он перекидывается. После этого стала брата шантажировать. А он слабый был всегда, и морально, и физически. Обернуться только при полной луне и мог. В общем, добилась Изольда своего. Называла его: 'мой ручной ликантроп'. Измывалась над ним по всякому. Он, дурачок, молчал. Мне ничего не говорил. А она мне специально работы надает побольше, да подальше от своих покоев. Мы с братом вообще видеться перестали. Джаг то слабенький, но меня выгородить смог, ей наплел, что таким стал от укуса перевертыша, и про меня Изольда не знала. Пару месяцев это продолжалось, а потом она залетела, что неудивительно. Графиня то думала, раз Джаг оборотень, то от него и детей быть не может. Наивная... Что она только не делала, чтоб от ребенка избавиться. И в проруби купалась, и напивалась до свинского состояния, а потом в горячей воде сидела, и отвара петрушки выпила бочку, даже к ведьме ездила, зелье какое-то пила, а ничего не помогло. Потом сдалась. Стала мужа искать. Да только поместье Верье не достаточно лакомый кусок, а время то поджимало. Замуж она выходила, живот уже виден был. За брата вышла. Так мы с благородными и породнились. У вас здесь титул может передаваться как от мужа жене, так и наоборот. Странно, что Альянс еще не изменил этот порядок... В общем стал мой Джаг графом, да только от этого жизнь его лучше не стала. Изольда всех своим замужеством шокировала, виданное ли дело благородной элиссе замуж за егеря?! А людям то только посудачить. Слухи разные разошлись как круги по воде. Злобу она свою на Джаге срывала. Брат совсем осунулся, похудел. К нему меня Изольда и на перелет стрелы не подпускала. Я не знала ничего, но подозрения были. Однажды ночью забыли меня запереть, — это Изольда распорядилась, после того как меня на хозяйской половине увидела, — я с братом переговорить хотела... Так вот открыта дверь оказалась. Не знаю, что на меня тогда нашло, но я перекинулась. И пошла в их покои. После того, как я увидела своими глазами, что там происходит... Как она унижает, бьет и измывается над моим братом... В общем, я поняла, что убью ее, чтобы мне этого не стоило. Знаешь чем отличается истинный оборотень от обращенного? Конечно знаешь, что я спрашиваю. В отличие от брата я всегда была сильной, обернуться могла в любой момент, ночью, днем, не важно когда. Стала я убегать в деревню, да таскать кур, и везде следы свои волчьи оставлять. Местным на территории поместья охотиться было запрещено. Вот они и пожаловались новому егерю, что волки промышлять стали. Изольда тогда была на сносях, в охоте принять участия не могла, хотя и очень хотела. Отправила слуг, да они ни с чем вернулись. После этого следы обнаружились в саду возле дома, рядом с телом любимой гончей хозяйки. Тогда графиня уже не выдержала, и приказала Джагу, — а лучше него охотников не было, что неудивительно, — привести ей шкуру наглого зверя. Брат сразу понял, чьи следы, но помалкивал. Уехали они на рассвете. Следы я для них запутала хорошо, чтоб им поездить подольше, а сама вернулась в замок. Еще накануне я выпила настой бурянника, и меня тошнило весь день. Так как это происходило неожиданно и в самых неподходящих местах, знали об этом все слуги. На утро большой охоты, я была бледная до зелени, и, помня о вчерашнем, привлекать к работе меня не стали. Так вот, запутала я следы и вернулась. Изольда была на кухне, распекала повариху. Пришлось мне ждать. Наконец, графиня выдохлась и пошла к себе. Ее спальня была на втором этаже. Поднималась Изольда долго, живот был огромный. Изначально я решила, что надо устроить несчастный случай, и именно сейчас, пока она такая толстая и неповоротливая. Конечно, мне проще было бы просто разорвать ее, но я могла утратить контроль, и стало бы сразу ясно, что здесь поработал оборотень. Так вот, я дождалась, пока она поднимется и отпустит перила, а потом бросилась ей под ноги. Изольда даже крикнуть не успела. Падая, она несколько раз перевернулась через голову, и на площадку перед лестницей рухнул уже ее труп. Все вышло очень удачно. В коридоре показалась служанка, увидела хозяйку. Я пронеслась мимо, так чтобы Герда меня заметила, но не успела разглядеть, и вылетела за ворота, а потом незаметно вернулась. О следах мне заботиться не пришлось, лошади охотников, превратили снег у ворот в сплошное месиво. Конечно, никто ни о чем не догадался, кроме брата. Служанка уверяла всех, что видела огромного волка над телом хозяйки, о том, зачем зверь пробрался в дом, никто особо не задумывался. Обстоятельства сложились еще более удачно, чем я предполагала. В тот день Джаг с другими охотниками затравил старого волка, которого выгнали из стаи. На него и свалили все нападения. На похоронах Джаг плакал. Ему все сочувствовали, боялись как бы руки на себя не наложил с горя. Только я знала, что плакал он от счастья. Это было освобождение для нас обоих. Через некоторое время брат назначил меня управляющей поместья.

— Но вы же его сестра, — удивилась я, — почему...

Хиланн, не дав договорить, ответила:

— Я не хотела быть здесь за бедную родственницу, участие принимать в приемах, отдавать дань обществу. Всех слуг мы вскоре поменяли, а вновь пришедшим я говорила, что состою с графом в родстве, но очень-очень дальнем. Мне нравилось управлять поместьем... Хорошее это было время...

Женщина, задумчиво, откинулась на спинку стула, по лицу ее пробежала тень улыбки.

— А для чего понадобилась уман-трава? — спросила я.

Хиланн тяжело вздохнула, между бровей залегла складка.

— Джаг всегда был слабым, очень слабым. Общение с женой не прошло для него даром. После нее женщины перестали его интересовать, но это придало ему в глазах других благородных даже некий шарм. Все думали, он страдает по Изольде. Глупцы. Это было нам на руку, мы стали жить еще более уединенно. Гостей брат не принимал, сам тоже никуда не ездил. Много лет прошло. И вот однажды, года три с половиной тому назад, брат разбудил меня под утро. Тогда была ночь полной луны. Я славно поохотилась, пришла и завалилась спать, а тут Джаг. Будит меня, сам весь трясется. Я перепугалась...

Говорить женщине было трудно. После паузы она продолжила:

— В ту ночь он охотился, как и я. Только если я выслеживала животных, ему на пути повстречался человек. Одинокий путник, не понятно, откуда взявшийся среди ночи, брел по дороге, не иначе самоубийца...

Хиланн снова замолчала, а я уже успела догадаться, о чем пойдет речь, поэтому не удивилась следующим ее словам:

— Джаг... полностью потерял контроль и пришел в себя только над растерзанным телом незнакомца... Мы с братом вернулись на место происшествия, не дожидаясь рассвета. Там было... приблизительно то же, что и сегодня утром в коридоре... Оставить все так было невозможно. Если бы тело обнаружили, сразу бы поняли, что в окрестностях объявился оборотень. Нам это было ни к чему. Все следы мы уничтожили: тело прикопали в лесу неподалеку, а кровавые лужи на дороге присыпали землей. Никто ничего не заметил, никого не хватились, все было тихо. В следующее полнолуние я контролировала брата. Охота прошла спокойно. В следующее — так же. Я немного успокоилась, но одного Джага все равно не отпускала, ходила всегда с ним. Спокойно минула еще одна полная луна. А в следующий раз я оставила Джага одного буквально на полчаса... До сих пор не могу себе этого простить. Был конец лета. Ночи стояли теплые, наполненные ароматом переспевших ягод. Один только воздух кружил голову. В деревне был какой-то праздник, то ли свадьба, то ли похороны. Для местных повод не важен, главное, что он есть. Народ пил и веселился всю ночь. Одна парочка отошла в лесок, на свою беду. Джаг убил обоих. Девушка перед смертью успела поднять крик. Ее услышали два паренька, прибежали... один тоже погиб, а второй успел добежать обратно. Я вернулась как раз в этот момент. От истеричных воплей мальчишки население всполошилось. Народ вооружился факелами, у кого было — оружием, у кого нет — хозяйственным инструментом, и пошли в лес. На этот раз убрать за собой мы не смогли, я еле-еле успела привести Джага в чувство. Потом долго плутали всю ночь, путая след. На следующий день люди пришли просить графа помощи, чтобы выследить оборотня. Конечно никого не нашли. После этого перед полнолунием я стала поить Джага уман-травой. Он одобрил это, так как сам был в ужасе от случившегося, и пил безропотно. Только стал слабеть. Я списывала на возраст... Вот так... А теперь...

Хиланн снова закрыла лицо руками, еще больше сгорбилась и так и замерла. В ставшей вдруг осязаемой тишине, послышалось негромкое бряцанье в коридоре. Я уже знала, что именно этот звук издает меч Гвиоля. Хиланн тоже услышала приближение людей, подняла голову и выпрямилась.

Дверь распахнулась, являя нам его сиятельство герцога Рагдара, злого и недовольного, и ирье Гвиоля, хмурого и озабоченного. Мужчины оглядели пол кухни, покрытый осколками и черепками, потом холодное и спокойное лицо Хиланн, и, наконец, мою безмятежно невинную физиономию. Результат осмотра выразился в чуть приподнятой брови герцога и вытянувшемся лице Адора.

— Эрда, элисса, у меня есть к вам несколько вопросов, — обрадовал Аджей, проходя в помещение. — Ирье Гвиоль, будьте любезны проводить элиссу Рэвейн в кабинет. С вами, эрда Хиланн, мы можем поговорить здесь.

— Ваше сиятельство, — протянула я таким тоном, что было не понятно, то ли я издеваюсь, то ли трепещу от благоговения, — мне стали известны некоторые важные подробности, которые мне необходимо сообщить вам прямо сейчас.

Хиланн отвернулась и стала безучастно смотреть в окно, ждала, когда я скажу правду о ней.

Аджей недовольно на меня глянул, но промолчал, давая возможность продолжать.

И я сказала правду, только немного не ту, которую ожидала услышать женщина:

— В результате нашего разговора с эрдой Хиланн выяснилось, что она является близкой родственницей графа Верье. В силу своих склонностей она этим родством не злоупотребляла, но теперь в виду сложившихся обстоятельств, она является наследницей поместья Верье. Уповая на вашу справедливость, ваше сиятельство, я надеюсь, вы подтвердите право эрды Хиланн на наследование.

Хиланн слушала мою речь отстраненно, но когда я закончила, она с удивлением уставилась на меня.

В ее глазах читался вопрос: 'Зачем?'. Я одобряюще ей улыбнулась, чем повергла в еще большее изумление. Надеюсь, она не станет каяться герцогу во всех смертных грехах, как мне.

Мужчины были тоже удивлены.

— Не беспокойтесь, элисса Рэвейн, — ответил герцог. — Вопрос с наследованием поместья Верье я решу, выяснив все факты.

Я коротко кивнула, и вышла.

Адор догнал меня в коридоре.

— Кабинет на первом этаже, — подсказал он, когда я наобум повернула к лестнице.

Гвиоль маялся и сопел у меня за спиной, и я просто кожей чувствовала, как ему трудно не заговорить со мной, но, видимо, Анжей запретил. Тема его беседы была мне известна, — трупы в спальне, — и поддержать ее мне совсем не хотелось.

В кабинет мы вошли вместе. Я тут же уселась в кресло напротив письменного стола, как и полагается допрашиваемой, Адор замешкался у двери — раздумывал, остаться ли ему в комнате или же выйти в коридор. Инструкции на этот счет он, видимо, не получил. Я забавлялась, наблюдая работу мыслей у него на лице. Гвиоль это заметил, разозлился и принял решение остаться. Он замер у двери с сосредоточенным лицом, а я стала откровенно его разглядывать. Кроме роста и выдающегося носа, Адор обладал светло-карими глазами, густыми вьющимися волосами до плеч и очень даже мужественным подбородком. Его внешность на мой вкус портили только слишком уж тонкие губы. Как с таким целоваться?!

Гвиоль почувствовал мой пристальный взгляд и покраснел, но ни выражение лица, ни положение тела не изменил. Не подкрепленный ответной реакцией мой интерес быстро угас. Убранство кабинета меня тоже не увлекло, и я вдруг неожиданно подумала, что мне, пожалуй, не хватает нашего привычного общения с Всевышним. Я бы сейчас прочитала ему парочку стихотворений, очень уместных в данной ситуации. Говорят с Богом можно общаться везде, позови, и он услышит, но меня это несколько смущало, не видя перед собой унылой статуи, я не могла настроиться на нужное настроение.