Красная Славия

Все имеющиеся у населения серебряные и золотые монеты должны быть сданы в сберкассу. Они будут обменены на банкноты. Эти монеты необходимы для закупки продовольствия у окружающих нас племен. Укрывательство монет из драгметаллов будет преследоваться по законам чрезвычайного положения.

Все огнестрельное оружие, включая гладкоствольное с патронами и другими боевыми припасами должно быть сдано в Морскую пограничную школу. Оно будет использоваться в обороне города.

Прошу отнестись к этим мерам с пониманием.

Конечно же, руководство республики постарается избежать вооруженного конфликта с окружающими народами, но полностью исключить вероятность конфликта мы не можем.

А теперь, уважаемые сограждане, прошу вас со всей ответственностью и старанием приступим к работе. Ближайшие мирные дни мы должны использовать с максимальной пользой.

Выслушав речи руководства в молчании, моряки снова приступили к погрузочным работам.

— Какой из ПК-шек в лучшем техническом состоянии? — Поинтересовался Родионов у Алферова.

— Они все на ходу. Но, самый новый из них — ПК-162. Ему всего три года.

— Тогда, он и будет моим флагманом. Переводчиков веди на него. Радиостанции на всех действуют?

— На всех, но они слабенькие. От Керчи, скорее всего, не достанут.

— Что же ты раньше молчал?

— Так на Комендоре рация сильная!

— Комендор от ПК-шек отстанет. Мы его ждать не будем. Придется мне прихватить с собой одну Мошку.

Ровно в 9-30 катера и Комендор, прогудев сиренами, отошли от причалов и направились к выходу из бухты. Родионов стоял на тесном мостике флагманского катера. Двоих переводчиков он отправил в матросский кубрик.

Майор Асташев тоже встал рано, буквально на рассвете. До завтрака прошел по всей линии опорных пунктов. Убедился, что вахтенные отделения службу несут исправно. Все курсанты бдят и никто в дозорах не спит. Обсудил с Родионовым и откорректировал план пиратского рейда.

После завтрака прослушал в своем кабинете выступления гражданских начальников, взял подготовленный штабом проект обороны города и пошел к Фрегеру.

Явившись пред светлые очи секретаря, доложил:

— Товарищ первый секретарь, разрешите доложить Вам разработанный план обороны города.

— Слушаю Вас, товарищ майор. А что так официально?

— Ну, Вы же теперь первый секретарь не райкома, а республики.

— Ну так, и ты тоже теперь не командир гарнизона, а целый главнокомандующий. Кстати, когда сирены гудели, я выглянул, катера что, уже в рейд ушли?

— Так точно, ушли. Моряки план похода представили, я его утвердил. Родионов лично возглавил отряд кораблей.

— Однако, следовало бы перед выходом этот план мне показать.

— С чего бы это, Абрам Иосифович? Это дело чисто военное, а значит, полностью в моей компетенции. Я же в твои партийные дела не встреваю, так зачем тебе в мои военные дела вникать? Ты мне задачу поставил, а как ее выполнить, это моя забота. 'Ну вот, уже 'терки' у нас начинаются', — с неудовольствием подумал Фрегер. — 'Я вчера как в воду глядел'.

— Вообще то, если уж рассуждать по форме, то пограничники тебе не подчинены.

— И тебе тоже.

— Это раньше так было. А теперь все поменялось. Должно же быть у нас военное единоначалие в городе.

— О чем речь! Вот сегодня на совете давайте и разграничим полномочия. Четко пропишем, кто за что отвечает. — Кстати, Родионов может и не согласиться идти под твое командование. Главные морские силы то — у него.

— Он товарищ разумный, понимает, что в военных делах должно быть единоначалие. Так что, согласится. К тому же, он в рейд ушел.

— Ладно. На совете решим. Докладывай, что у нас по сухопутной обороне.

Асташев развернул на столе крупномасштабную схему Балаклавы.

— Вот схема в масштабе 20 метров в одном сантиметре.

Вокруг города на господствующих высотах уже построены 6 взводных опорных пунктов. В каждом пункте может обороняться взвод стрелков при одном станковом и одном ручном пулеметах. Еще один пункт за околицей туземной деревни на дороге. Майор указал пункты на схеме.

Постоянно в каждом пункте находится отделение стрелков и пулеметные расчеты. Они несут вахту, сменяясь каждые 8 часов. За каждым пунктом постоянно закреплен взвод. Один взвод патрулирует периметр долины. 4 взвода составят резерв. Сейчас один из резервных взводов на трех машинах выдвинут на перекресток дорог.

Всего у нас в школе 12 учебных взводов по 36 курсантов в каждом. В отделениях по 12 курсантов. В артиллерийской и пулеметной ротах по четыре взвода. В третьей роте тоже четыре взвода, но, разной специализации: минеры, сигнальщики, радисты и мотористы.

Сейчас все незанятые на вахте курсанты и преподаватели валят лес. В двух пунктах со стороны устья бухты и в двух пунктах со стороны деревни готовим артиллерийские дворики. К концу дня затащим туда пушки.

Так что, атаку полными силами Херсона мы отобьем. В дальнейшем планируем в каждом пункте построить бревенчатые срубы высотой по 6 метров, засыпать их грунтом доверху и разместить на верху пушки и пулеметы. Это будут оборонительные башни. Между башнями поставим сплошной частокол из бревен с бойницами. На частоколе с внутренней стороне будет галерея — боевой ход для стрелков.

Тогда и вся Византия будет нам не страшна. Конечно, если решим вопрос с боеприпасами. По морским делам планы доложит Родионов, когда вернется.

— Хорошо, твой план я одобряю, — заключил Фрегер. На заседание совета сам приходи, и явку всех своих депутатов обеспечь. Важные дела решать будем.

Чрезвычайное заседание Совета продолжалось три часа. Депутаты постановили:

1. Учредить Балаклавскую советскую республику.

2. Признать Конституцию СССР и законы СССР действующими на территории республики.

3. Районный совет депутатов трудящихся Балаклавы впредь именовать Верховным Советом республики.

4. В связи с угрозой военного нападения объявить в республике чрезвычайное положение. На период действия чрезвычайного положения все полномочия Совета переходят к Президиуму Совета.

5. Избрать Президиум Совета в составе: Председатель Президиума — депутат Фрегер А. И. Члены Президиума — депутаты Белобородько П. М. и Асташев В. В.

6. Разграничить сферы ответственности между членами Президиума следующим образом: Фрегер — идеология, внешняя политика, наука, культура и образование. Белобородько — экономика и народное хозяйство. Асташев — оборона.

7. Решения Президиума принимаются большинством голосов. Приятые решения обязательны к исполнению всеми учреждениями и всеми гражданами республики.

8. Местных жителей деревни Ямболи, попавших в зону ответственности Совета, считать гражданами республики без предоставления им права голоса.

9. Одобрить все решения исполкома районного совета, принятые в период 22 и 23 июля сего года.

До полудня засада на перекрестке сумела захватить два торговых каравана, шедших со стороны Херсона. К сожалению, не обошлось без стрельбы. Четверых конных охранников караванов, пытавшихся скрыться, пришлось застрелить. Было взято 17 пленных. Трофеями стали 8 подвод с товарами, 16 лошадей. Асташев с профессором Грековым сразу начали допрашивать пленных.

Затем один караван подошел к перекрестку с противоположной стороны. Его взяли без выстрела. Караван оказался хазарским. В нем было 12 человек и 5 подвод с товарами.

Около 18 часов через перекресток из Херсона в сторону Балаклавы проследовала группа из 11 вооруженных всадников. Их пропустили, затем блокировали на дороге грузовиками. Через переводчиков предложили им сдаться. Те попытались атаковать. Четверых взяли в плен ранеными. Остальные погибли. Среди раненых оказался полусотник из стратиотов — ополченцев. Этих пленных допрашивали уже ночью.

8. Рейд.

Взойдя по сходням на борт ПК-шки, Виктор сразу направился в радиорубку. После Мошек, к которым он уже привык, катер ПК показался ему маленьким, тесным и слабосильным. Хотя он и прослужил на таких катерах большую часть своей моряцкой службы. Тщедушный радист сидел на своем рабочем месте, скорчившись в тесноте рубки. На эти катера радистами направляли самых мелких матросов. Крупный парень в радиорубке просто не поместился бы.

— Дай связь со штабом погранотряда. — Радист соединил.

— Какие из катеров у нас в готовности к выходу? — Осведомился Виктор у вахтенного дежурного по штабу.

— Мошка-2 и Мошка— 6.

— Дай команду Мошке-2 на выход. Я выхожу в поход с отрядом ПК-шек. Мошку-2 возьму с собой.

Снова обратился к радисту:

— Теперь соедини с Мошкой-2 и вызови в радиорубку ее командира. — Через минуту мамлей Казакевич отозвался.

— Казакевич, ты к выходу готов?

— Обижаете, товарищ капитан-лейтенант. Катер на боевом дежурстве и полностью боеготов.

— Грей один двигатель. Сейчас я с дивизионом ПК-шек выхожу в поход. Тебя беру с собой. Я буду на ПК-162. Когда мы двинемся, ты тоже отходи. Становись со мной борт к борту, я с людьми перейду к тебе на борт на ходу.

— Все понял, товарищ капитан-лейтенант.

Корабли дали прощальный гудок и отвалили от причалов. ПК-162 головным, Комендор — замыкающим. Мошка-2 отвалил тоже и начал сближаться с головным катером. Спокойные воды бухты позволили уравнять скорость и идти борт о борт. Родионов перепрыгнул первым, за ним — переводчики, потом — шестеро курсантов с винтовками. Затем его Мошка увеличила ход и вышла в голову отряда.

После ПК катер МО показался просторным. Виктор прошел в радиорубку.

— Вызывай циркулярно все ПК-шки. Когда все катера отозвались на одной волне, Виктор присвоил им позывные Букашка-1, Букашка-2, Букашка-3 и Букашка-4. По аналогии с Мошками. Потом присвоил Комендору позывной Комар. Пока присваивал позывные своим кораблям, его 'эскадра' вышла из горла бухты в открытое море. Отряд повернул на восток и двинулся кильватерной колонной экономическим ходом 8 узлов в сторону Керчи, держась в 3 — 4 милях от берега. Все катера шли под одним мотором. Только Комендор работал обоими на полную мощность.

Давай связь с Мошкой-4, — приказал Виктор радисту.

— Павлов, ты сейчас где?

— Примерно на траверсе Ялты.

— Ложись в дрейф и ожидай. Я иду к тебе. Задачу поставлю позже.

— Все понял, товарищ командир отряда.

Затем Виктор связался с Букашкой-1, бывшим ПК-162, и приказал ему выдвинуться вперед на три мили, держась на том же удалении от берега. Ему предназначалась роль головного дозора.

Командиру Комара приказал снизить ход до 6 узлов, чтобы не перенапрягать машины. Для Комендора даже ход 8 узлов был недостижим. Через два часа отряд отделяли от Ялты 8 миль. Виктор приказал Мошке-4 дать ход и идти перед отрядом в 8 милях, выполняя функции разведчика. Обо всех встречных кораблях докладывать немедленно. Пока что сигнальщики замечали только рыбацкие лодки, не удалявшиеся от берега дальше, чем на милю. С них катера отряда разглядеть в подробностях не могли.

Передовая Мошка заметила в паре миль от Алушты и в миле от берега идущий навстречу одиночный одномачтовый корабль под косым 'латинским' парусом.

Виктор на своем флагмане запустил второй двигатель, дал ход 15 узлов и пошел навстречу этому паруснику. Через полчаса катер и парусник разделяли 2 кабельтова. Пузатый корабль водоизмещение тонн примерно 40 давал узла три, не больше. Виктор приказал развернуться, уравнять ход и выйти на параллельный паруснику курс, отрезав того от берега.

На паруснике засуетились. На юте и на баке парусника имелись две возвышенные площадки. Вдоль фальшбортов на площадках экипаж выставил дюжину удлиненных овальных щитов. Над щитами маячили головы в металлических шлемах.

Для начала катер заревел сиреной. Затем Виктор вручил приказчику — переводчику рупор и приказал потребовать спустить парус и лечь в дрейф. На паруснике проигнорировали. Виктор приказал сблизиться. Когда до парусника осталось с полкабельтова, оттуда вылетел пяток стрел, воткнувшихся в деревянные борта, палубу и надстройку. Поскольку Виктор заранее приказал экипажу и десанту укрыться в отсеках, никто не пострадал. Дистанцию постепенно увеличили до кабельтова. С парусника дали еще пять залпов. Последний — метров со 150. Виктор сделал вывод, что дальнобойность луков у византийцев именно такова.

Виктор вывел на палубу артиллеристов и пулеметчиков.

— Врежь-ка бронебойным снарядом ему в борт под носовой площадкой, но, выше ватерлинии, — приказал он командиру расчета носового орудия.

Пушка громыхнула. Сверкнуло пламя, из дула вылетел сноп дыма. В борту кораблика появилось отверстие. Из дальнего борта вылетели какие-то обломки. Снаряд пробил парусник навылет.

Приказчик Микис повторил в рупор требование спустить парус, угрожая утопить корабль. Его снова проигнорировали.

— Ну, что же, не хотите по-хорошему, будет по-плохому, — сказал каплей. Затем подошел к пулеметчику и приказал:

— Дай-ка очередь в пяток патронов по щитам на носовой площадке.

Крупнокалиберный ДШК коротко взревел, выплюнув струю пламени. По щитам хлестнула очередь. Головы за щитами пропали.

— Еще раз отдай им приказ. Дополни, что в случае неподчинения, будут убиты все, кто есть на борту.— Виктор вполне представлял, что может сделать пуля полудюймового калибра с человеком. Попадет в руку — оторвет руку, попадет в ногу — оторвет ногу. А попадет в голову — разорвет на куски.

На этот раз аргумент подействовал, капитан корабля подчинился. Парус вместе с реей пополз вниз, корабль замедлил ход и вскоре остановился.

— Десантной партии приготовиться к абордажу! — При малейшем сопротивлении стрелять на поражение. Весь экипаж загоните в трюм, а капитана доставьте сюда. — Приказал он старшему сержанту, командовавшему половиной отделения. Пулеметчик и экипаж катера вас поддержат. Матросы и десант выстроились вдоль борта с винтовками.

Борт и палуба парусника имели большой прогиб в миделе корпуса, так что превышение его фальшборта над палубой катера было небольшим.

На подходе переводчик в рупор дал новую команду:

— Экипажу сложить оружие на палубе, всем кроме капитана спустится в трюм. Иначе, все умрете страшной смертью, как те, что стояли на носу. — На паруснике команду выполнили.

Катер встал борт о борт с парусником. Небольшое волнение позволило десантникам без труда перепрыгнуть на его палубу. Матросы пришвартовали катер к кораблю. Капитана привели на катер.

Босой бородатый загорелый носатый низкорослый мужик лет сорока был одет в синие полотняные штаны и желтую рубаху. На голове — круглый шлем, поверх рубахи — безрукавка из толстой грубой кожи с нашитыми на груди и плечах металлическими пластинами. Руки ему связали за спиной.

Мужик сразу попробовал 'качать права':

— Неверные! Как вы посмели напасть на византийское судно? Стратиг Херсона Серапион сотрет вас в порошок вместе с вашим жалким корабликом!

'Что ж, придется устроить ему наглядную агитацию!' — подумал Виктор. Капитан стоял на кормовой площадке, и не видел в подробностях, что произошло на носовой.

Каплей вместе с переводчиками, двумя конвоирами и капитаном перешел на парусник и прошел на носовую площадку. Там было на что посмотреть. Переводчиков с непривычки вырвало. Конвоиры сдержались, но позеленели лицами. Виктору тоже стало не по себе. Даже, стало немножко жаль классовых врагов.