Артем Царевич. Книга 1. Заклятье Кощея Бессмертного

— Не спать!

Артем и Дядя Миша тут же очнулись.

— Это было бесподобно! — восхищенно сказал Василию Васильевичу Артем.

— Ничего особенного, — ответил кот и хмуро добавил: — Просто навыки волшебные во мне уже просыпаются. Пора возвращаться, пока я тут дел не натворил.

— Каких таких дел? — не понял Артем.

— Ты видел — полминуты не пел, а они уже заснули. А ведь это была только одна песнь. Еще чуть-чуть, и они бы не проснулись. Теперь ты понимаешь, какой я силой обладаю? У нас в мире от этой колыбельной даже самый маленький ребенок не заснет, а тут... — Василий Васильевич отвернулся. — А представляешь, если наши силы в полной мере проявятся?

— А почему ты песню такую выбрал? — Артем решил перевести разговор в другую сторону.

— Про котов-то? — Василий Васильевич улыбнулся. — Ну, а про кого мне еще петь?

— Кто-нибудь объяснит мне, что тут происходит?! — услышали они за собой голос. Это окончательно пришел в себя Дядя Миша.

Артем повернулся к нему и уже хотел начать объяснять, но тут вмешался кот:

— Прошу прощения, но если мы не поторопимся, то не выберемся отсюда. Я не знаю, как долго они еще буду спать. Эта колыбельная вообще-то не очень сильная.

Он помог Артему поднять нового знакомого, и все вместе они спустились вниз. Каково было их удивление, когда оказалось, что и на улице все спят — и милиционеры, и спасатели, и все те, кто стоял в толпе.

— Невероятно! — произнес Артем.

— Не очень сильная колыбельная... — присвистнул Дядя Миша.

— Все, пора кончать с волшебством в этом мире, — сокрушался Василий Васильевич.

— Ну, и куда теперь? — спросил Артем, когда они вышли из здания.

— Знаю я тут одно местечко, — отозвался Василий Васильевич, — несколько недель там когда-то жил.

— Что за место?

— Недостроенный дом пионеров знаешь?

— Ну, знаю, — кивнул Артем. — Мы там с пацанами в детстве лазали. Но ведь там почти все развалилось!

— Почти, да не все, — улыбнулся кот. — В подвале — нормально.

— Так там же крысы! — скривил губы Артем.

— А я на что? — недоумевая, спросил Василий Васильевич.

— А может, лучше к вам пойдем? — обратился Артем к мужчине.

— У меня нет дома, — ответил тот.

— Вы — бомж? Или алкоголик? — с подозрением спросил Артем. Не хватало ему еще одного "папаши".

— Ни тот, ни другой, — грустно ответил Дядя Миша.

До полуразрушенного кирпичного здания, которое еще двадцать лет назад должно было стать дворцом пионеров, они добрались быстро. Василий Васильевич знал самый короткий путь, и уже через какие-то пять минут все трое были на месте. Они спустились в подвал, Василий Васильевич сразу запрыгнул на ржавый радиатор, а Дядя Миша расстелил на полу свой костюм зайца, на который уселся вместе с Артемом.

— Значит, ты Артем? — вспомнил Дядя Миша и обратился к Василию Васильевичу, — А это что за Кот Котофеич?

Он сказал это не злобно, в шутку — по всему видно, подумал Артем, что Дядя Миша человек добрый. Но на кота эти слова подействовали совсем по-другому. Он спрыгнул на пол, встал на задние лапы, шерсть на нем встала дыбом, и от кота во все стороны полетели искры. Артем уже знал, что если от Василия Васильевича летят искры, значит, он чем-то очень сильно недоволен.

— Я-я-я? — чуть ли не зарычал кот.

— Начинается... — упавшим голосом прошептал Артем.

— Я — Кот Котофеич? Я, потомок Кота Баюна, Вели-и-и-и-кий Ученый — Кот Котофеич? Ну, знаете ли... Да будет тебе известно, неуч и невежа, отпрыск заячьего рода, самоубийца недоделанный, что меня зовут не Котом Котофеичем, а Василием Васильевичем. Понятно тебе, волосатик?

В своей ярости Василий Васильевич был так смешон, что больше походил просто на раздувшегося домашнего кота Ваську.

— Понятно, понятно, — захлебываясь от смеха, ответил Дядя Миша.

Артем тоже слегка посмеялся над котом, который такой реакции никак не ожидал, и тут же "сдулся".

— Кто вы такие? — спросил у Артема Дядя Миша.

Мальчик поведал свою историю и историю кота и тоже попросил:

— Теперь расскажите нам о себе. Ведь если вы слышите Василия, значит, вы можете идти с нами. А раз так, то мы должны все о вас знать. Или вы не хотите отправиться с нами?

— Так много вопросов сразу, — задумался Дядя Миша. — Конечно же, я хочу вместе с вами побывать в этом... Мире Русских Сказок. В нашем мире мне совершенно нечего делать.

— Но почему?

— Видишь ли, Артем, в чем дело, я всю свою жизнь посвятил детям. Вообще-то я — актер. Сразу после училища я попал в театр юного зрителя, и служил там десять лет без малого. Я играл великанов, волшебников, я был героем и злодеем. Но потом времена изменились, в театре стали показывать такие пьесы, что у меня кровь в жилах стыла. Однажды мне дали роль, в которой я играл "доброго" лешего, с которым дружила одна девочка. В самом конце пьесы я должен был заманить ее к Бабе-Яге, и та ее съедала. Я отказался это играть. Потом был спектакль, в котором я был папой и кричал своей дочери: "Убей себя головой об стену!". Я снова отказался, и меня уволили.

Дядя Миша сделал паузу и посмотрел на Артема с котом. Артем слушал очень внимательно. Василий Васильевич, хотя и делал вид, что ему глубоко безразлична история "волосатика", тоже ждал продолжения.

— После театра я стал работать простым сторожем в детском саду. Однажды я увидел, как с пищеблока повара воруют продукты, сообщил об этом заведующей, и она меня тоже уволила. Оказалось, она об этом воровстве знала и сама воровала вместе с ними. Тогда я устроился воспитателем в один детский дом. Работал несколько лет, дослужился до директора. Однажды у нас началась проверка, и всех, у кого не было педагогического образования, попросили написать заявление об уходе. А у меня таких сотрудников было больше половины, и им пришлось уволиться. А что делать, если бывают такие учителя "с образованием", которых на пушечный выстрел нельзя к детям подпускать, а есть те, кто институтов не кончал, а дети его по-настоящему любят?

На этих словах Артем отчаянно закивал в знак согласия, а дядя Миша продолжил:

— Меня не тронули, но я решил, что не имею права оставаться директором, если не смог уберечь тех, кто был со мной. Я тоже уволился, мой детский дом закрыли, а детей по другим приютам рассовали. И тогда я устроился "зайцем" рекламировать молодежное кафе, а ко мне стали прибегать мои воспитанники — оборванные, голодные. Я попросил менеджера, чтобы их хотя бы иногда кормили, пусть даже за мой счет, а он отказался. Тогда я решил, что должен попытаться что-нибудь сделать, и полез на крышу.

— Вся ваша жизнь укладывается в одно слово: "Однажды", — презрительно бросил в сторону Дяди Миши кот.

— Перестань, Василий Васильевич! — резко сказал ему Артем.

— Беда моя в том, что я — слишком честный, — горько улыбнулся Дядя Миша. — Правда, не знаю, зачем мне эта честность, что она мне дала... Нет у меня никого и ничего, и поэтому я пойду с вами.

— Вот тоже счастье привалило, — недовольно буркнул кот.

Артем посмотрел на Василия Васильевича, потом на Дядю Мишу, покачал головой и сказал:

— Нет, так дальше не пойдет. А ну-ка вы, двое, быстро подойдите друг к другу и пожмите руки.

— Я готов, — распростер объятия Дядя Миша.

— Ага, щас! — ответил кот.

— Иначе мы никуда...

Артем не договорил, а кот уже соглашался:

— Хорошо, если ты этого хочешь, я помирюсь с этим котоненавистником.

Он важно, на двух лапах подошел к Дяде Мише и упал в его объятия. Дядя Миша в ответ почесал Василия Васильевича за ухом.

— Ну, знаете, что это еще за фамильярности?! — снова начал паясничать кот, но Артем так посмотрел на него, что он сразу же закрыл рот лапами и изобразил, будто застегнул его на молнию.

— Теперь осталось найти остальных, — вздохнул мальчик.

Глава 6

йося и тоня

— Прошел целый день, а мы нашли только одного спутника, — недовольно сказал Артем, укладываясь спать на заячий костюм. — Где нам их искать?

Последний вопрос был явно обращен к Василию Васильевичу, но тот сделал вид, будто давно спит. Дядя Миша, по всему тоже уставший от событий, которые произошли с ним в этот день, уже клевал носом. Не прошло и двух минут, как он засопел.

Артему же не спалось. Откуда-то к нему пришло чувство, что от того, найдет он за завтрашний день остальных спутников или нет, зависит его судьба и судьба его родителей. Поэтому вместо того, чтобы последовать примеру Василия Васильевича и Дяди Миши, Артем выбрался из подвала на свежий воздух — подумать о том, что ему делать дальше.

Артем вылез из своего убежища и обомлел. По тропинке, которая вела от бывшего дома пионеров к жилым домам, бежал пацан лет десяти, на бегу размахивая скрипичным футляром, а за ним по пятам неслись трое подростков в черных куртках. Куртки эти были Артему хорошо известны — в таких кожанках даже летом ходили Дэнч и его друзья.

"Сейчас они его догонят, и парню достанется", — подумал он. Первой мыслью Артема было желание спрятаться обратно в подвал. Но тут же в его душе проснулся кто-то другой — тот, кто вчера не побоялся вмазать Дэнчу. На Артема нахлынуло приятное воспоминание, и он понял, как ему поступить.

— Эй, Дэнчик, ты теперь совсем на малышей перешел? — крикнул он в сторону убегающих, да так громко, что даже скрипач остановился.

Дэнч обернулся.

— Златовласка? — удивился он. — А я то думаю, куда это ты пропал? А ты, значит, здесь теперь живешь? Слышал, тебя предки из дома вышвырнули? Молодец, уважаю. Но сегодня мне не до тебя, мне вот этот жид со скрипкой нужен. Он мне сто рублей должен.

Пока Дэнч разговаривал с Артемом, его дружки уже схватили мальчишку и тащили к нему.

— Тебе все всегда сто рублей должны, — усмехнулся Артем и стал приближаться к месту событий. — И за что же он тебе должен?

— Он по моей территории со своей скрипкой ходит, а за это нужно платить.

— А как же мне по-другому ходить? — пропищал скрипач.

— По соседней улице, — рявкнул на него Дэнч.

Теперь Артем хорошо рассмотрел того, за кого вступился, и узнал в маленьком скрипаче Иосифа или просто Йосю Кацмана. Он учился в одной школе с Артемом и Дэнчем, ему было чуть больше десяти лет. Артем от кого-то слышал, что Йося, несмотря на свой юный возраст, уже довольно хороший музыкант, и что даже в каникулы он ходит к своему педагогу и занимается с ним.

— Но так очень далеко, — ответил Йося. — И там Серый, а он сказал, чтобы я там не ходил, или он меня убьет.

— Вот видишь, ты никому не нравишься, — засмеялся Дэнч. — Так что или давай плати, или давай сюда свою скрипку.

Скрипка у Йоси была очень дорогая — родители специально выписали ее для сына из Италии.

— Дэнч, ты подумай, что ты творишь, — снова заговорил Артем. — Ты знаешь, сколько эта скрипка стоит? Да его мамаша на тебя сегодня же заяву накатает, и тогда тебя точно посадят.

— А тебе-то что за дело? — огрызнулся Дэнч. — Чего это ты обо мне заботиться стал? Не переживай, он никому ничего не скажет, правда?

Йося замотал головой, что не скажет.

— Он-то не скажет, а как домой без скрипки своей явится, так сразу родители к нему с вопросами и пристанут, а там и менты подключатся. У него ведь не такие родители, как у нас с тобой...

Последняя фраза, видимо, возымела свое действие — Дэнч замолчал, а его дружки не знали, что дальше делать.

— В таком случае, — развел руками Дэнч и ехидно улыбнулся Артему, — за него заплатишь ты, Златовласка.

— Но ты же знаешь, у меня нет денег, — возразил ему Артем.

— А мне деньги не нужны, ты мне за вчерашнее заплатишь.

Дэнч и его приятели оттолкнули маленького скрипача и тут же схватили Артема. Он пытался отбиться, но что он мог сделать против троих? Кулаки дубасили его по спине, все тело ныло от боли, но он терпел.

И вдруг случилось то, чего он никак не ожидал — на голову Дэнча обрушился скрипичный футляр Йоси. Дэнч пошатнулся и рухнул к ногам Артема. От удара даже скрипка вылетела из футляра, и Йося бросился к ней. Дружки Дэнча растеряно смотрели на то, что происходило, и даже не пришли на помощь своему главарю. Только когда Дэнч застонал, они поспешили к нему.

В это время Йося быстро засунул обломки скрипки в футляр и подошел к Артему, который, не говоря ни слова, схватил мальчишку за руку и побежал вместе с ним обратно к подвалу. Убежище было недалеко, но Дэнч со своими гоблинами уже неслись за ними. Удар вырубил его только на время, он жаждал мести.

Артем и Йося уже подбежали к входу в подвал, но спрыгнуть вниз не успели — Дэнч с друзьями догнали их и зажали в "треугольник". Теперь им оставалось только размазать беспомощных пацанов. Дэнч подал сигнал, и все трое одновременно занесли руки для удара. Но тут случилось настоящее чудо — кулаки нападавших словно ударились о какую-то невидимую стену, отскочили и ударили самих хулиганов. Этого хватило Артему и Йосе, чтобы спрыгнуть вниз и укрыться в подвале. Опешивший Дэнч тут же полез за ними, но тут ход в подвал ему снова преградил невидимый заслон. Артем и Йося отлично видели, как Дэнч в исступлении колотит воздух, тщетно пытаясь попасть внутрь. В конце концов, сплюнув и выругавшись, он оставил их в покое, что-то крикнул своим подручным и исчез.

Артем и Йося пошли дальше по подвалу — туда, где отдыхали Дядя Миша и Василий Васильевич.

— Не будем их будить, — прошептал Артем на ухо Йосе. Тот кивнул.

Артем аккуратно вытащил небольшой остаток костюма зайца из-под храпящего Дяди Миши, и они с Йосей устроились на ночлег.

— Ты уж извини, но пока тебе туда нельзя, — все так же шепотом сказал Артем своему новому знакомому. — Они еще могут быть там.

Йося снова кивнул.

— Родители-то, наверное, волноваться будут?

— Не-а, — наконец-то смог сказать сам Йося. — Я им сейчас позвоню, скажу, что остался у учительницы, Людвиги Бернгардовны. Она у меня скрипку преподает.

— А они поверят?

— А как же, — вздохнул Йося. — Они Людвиге Бернгардовне всегда верят. Я умею говорить ее голосом.

— Как это? — удивился Артем. — Пародируешь ее, что ли?

— Нет, у меня такой дар, я владею им в совершенстве, — ответил не без гордости за себя Йося. Он набрал номер, быстро тонким женским голосом что-то сказал в трубку и снова вздохнул.

— Чего это все вздыхаешь? — спросил Артем.

— Да все из-за этих ночевок. Я ведь не в первый раз на улице ночую. Занимаюсь я со своей учительницей поздно вечером, родители меня не встречают, и я иду домой один. Раньше меня гонял Серый из соседнего района, и тогда я звонил с мобильного домой и голосом Людвиги просил, чтобы я остался у нее. Мол, поздно, мало ли что случится. Родители сначала возражали мне-Людвиге, хотели забирать меня, но я-Людвига заверил их, что все нормально, и я, то есть Йося, ее, то есть Людвигу, стеснять не буду. Мол, живу я-Людвига одиноко, и мне будет приятно. А с утра мы опять начнем заниматься.

— Хитро придумано, — одобряюще кивнул Артем. — А у тебя и правда так здорово это получается?

— А у тебя и правда так здорово это получается? — слово в слово, с той же интонацией повторил Йося.