| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Странные они тут все какие-то. Надо держать ухо востро. Хотя встроенная магическая сигнализация молчит, кто знает, какие опасности могут подстерегать честного чернокнижника под сводами этого замка? Если уж мертвый предок нынешних хозяев ведет себя неадекватно, то чего ждать от живых?
Мы вошли и сразу попали в тот знаменитый холл.
Глава 8
— Мой брат уехал по делам, — сказал Ротард, словно мы непременно хотели это знать. — Я один. Знаете, ночью мне было страшно.
Его взгляд прыгал с меня на Ширрала.
— Слышали какие-то звуки? — спросил я. — Стоны? Крики? Видели непонятные тени?
— Нет. Просто страшно. Слуги тоже отмечали, что в воздухе что-то витает.
Ширрал принюхивался и, судя по его сосредоточенному взгляду, устремленному в пустоту, на ходу делал какие-то свои выводы. Интересно бы послушать.
— Советую ничего не скрывать, — сказал я. — Любая мелочь может стать решающей.
Ротард напрягал мозги. На него было жалко смотреть. Ручаюсь, в делах коммерции он тертый калач, но сейчас граф пытался играть на поле, на которое раньше не ступал. Его растерянность понятна.
— А это ваши предки? — спросил я, направляясь к стене, которую занимали портреты.
— Да. Каждый чем-нибудь знаменит, каждый внес свою лепту в процветание Ловернайта, а то и всей Мотландии. — Ротард покрылся горделивым румянцем. — Вот это...
Я поднял руку, останавливая готовую начаться лекцию.
— Сейчас меня интересует другое... Отложим. Я хотел бы остаться наедине с вашими пращурами.
— Наедине? — переспросил Ротард.
— В прямом смысле слова, — уточнил я.
До графа не доходило. Видимо, он до сих пор не мог взять в толк, почему я не жажду услышать его семейную сагу. Тогда Ширрал пришел мне на помощь. Подхватив толстячка под руку, он сказал:
— Вы не откажете мне в удовольствии? Я хочу все здесь осмотреть. Раньше у нас не было времени — все дела...
Дроу одарил его улыбкой, предназначенной на случай, если надо умаслить какого-нибудь идиота. Она сработала. Ротард почувствовал себя важной птицей в этом спектакле и позволил себя увести.
Я остался один в холле. Итак, что мы имеем? Большое помещение с высоченным полусферическим потолком. Дорогие сорта дерева в отделке, золото, даже драгоценные камни, которые ничего не стоит выковырять. Антикварные гобелены с изображением сцен сражений и охоты. В общем, как везде в старых аристократических гнездах. Мне это было не особенно интересно, тем более что этот хлам не нес на себе отпечатков какой-либо магии.
Интересовали портреты. Вместе с изображением прадедушки, их было двадцать пять. Все похожи друг на друга, словно Ротард и Хокус, что не удивительно. Семейное сходство проявлялось весьма стойко от самого древнего Мешердауна до самого молодого, отца близнецов. Он тоже был здесь, его пришпилили к стене с правого края. Судя по выражению лица аристократа, Тирифакс не очень-то радовался обществу.
— Ну? Может, у кого есть, что сказать? — спросил я, встав таким образом, чтобы видеть всю стену сразу. Когда-то Дигьям Седой занимал центр композиции, но теперь там зияла дыра.
Я ждал, но моя уловка не сработала. Портреты молчали и не шевелились. На первый взгляд, никто Мешердаунов призраком не был, но кто знает? Есть такие, что умеют скрывать правду даже от опытного мага. А значит, мне потребуются особые методы.
Вытащив портмоне, я расстегнул его и вооружился пакетиком с черным порошком. Хотелось, чтобы потенциальные негодяи видели, чем я занят. Порошок из сушеного пещерного нетопыря, добытый в зловонных катакомбах Нижней Кибры, отлично выявляет следы и вдобавок приносит страдания тем, кто их оставил.
Особенно, призрачным субстанциям.
Портреты изо всех делали вид, что они тут не причем.
— Колитесь, куда подевали дедулю? — спросил я.
Молчание. Неужели я ошибаюсь? Вдруг это и правда всего лишь изображения на холсте.
Тогда пойдем другим путем. Прошептав заклинание, я бросил щепотку порошка в воздух. Порошок не опал, как все нормальные порошки, а под воздействием магии начал кружиться, принимая различные формы. Теперь эта штука, состоящая из мелкодисперсных частиц, воображала себя ищейкой.
Портреты пялились на нее с ужасом. Я так и чувствовал, как стремительно нарастает напряжение. А этим парням, похоже, есть что скрывать. Усмехнувшись, я заложил руки за спину и начал расхаживать вдоль галереи.
— Знаете, такие загадки я разрешаю еще до завтрака. А я, кстати, до сих пор не положил в рот ни крошки. Да будет вам известно, что голодный темный волшебник куда опаснее сытого...
Призрачное порошкообразное существо подлетало по очереди к каждому мертвому Мешердауну и принюхивалось.
Я внимательно наблюдал за реакцией. Меня интересовало, попытается ли кто-нибудь из этих красавчиков открыть портал внутрь картинного пространства, чтобы удрать.
— Я не стану обсуждать традиции этого дома, но мне представляется странным, что в хранители семьи выбран именно Дигьям Седой, а не, скажем... — Я подошел к крайнему портрету слева. На нем тужился, другого слова не подобрать, бородатый старикан. — А не, скажем, Пилтрскорай Мешердаун, патриарх... Боги Хаоса, ну и имечко! Понимаю, почему он выглядит так, словно съел на спор дохлую кошку... Кстати, а почему здесь нет женщин? Что, ни одна ваша супруга или сестра, или дочь возлюбленная не удостоилась такой чести? Ай-ай!
Я почувствовал накатывающий со стороны мертвецов девятый вал негодования. Казалось, вот сейчас-то они загомонят, начнут ругаться, но... Оставалось отдать должное их самообладанию. Если, дело, конечно, не в чем-то другом.
Так или иначе, мне удалось, расшевелить этот клуб молчальников. Да не просто расшевелить, а вляпаться в нехилый переплет. И о чем я думал? Как можно забыть о защите!
Как только моя чернопорошковая ищейка подлетела к изображению Клевуда Мешердауна, раздался вопль, эхом отскочивший от стен и потолка холла. Я в тот миг смотрел в другую сторону. Повернувшись, понял, что пропустил важный момент.
Уловка сработала. Клевуд не выдержал и дал деру. На его месте в рамке зияла пустота. Я мог видеть лишь какую-то комнату с окном, задернутым голубыми шторами.
— Так, значит! — Я закатал рукава, повергнув остальных предков близнецов в настоящий ужас. — Пришло время для чернокнижия!.. — Хороший спектакль никогда не помешает. Первое, чему учат Адептов Хаоса, это умению пустить пыль в глаза.
Что я собрался делать? Пока не знаю. Выезжать приходилось, как во многих случаях, на чистой импровизации.
Разбежавшись, я нырнул в портрет. Импульс, посланный вперед, сломал барьер и отодвинул полог пространства. Шмяк! Через миг я очутился на полу. Было больно. А еще обидно. Неужели я думал, что с этой стороны кто-то из гуманных соображений постелет мне мягкий матрасик?
Ну и пыль! Поднявшись, я отряхнулся. Комната с голубыми шторами оказалась довольно большой, и в ней давно не убирали — с той поры, как художник писал портрет Клевуда. В центре помещения стоял стул. Видимо, на нем сидел сам граф, когда позировал неизвестному гению. В воздухе напротив парил прямоугольник рамы. Я заглянул в него, словно в окошко, и увидел пустующий холл.
Выход отсюда был один. Им я и воспользовался, не думая, что мне грозит здесь какая-то опасность. И тут же получил подсвечником по макушке. Дальше помню, как замок пустился в пляс. Я схватился за что-то, а потом мои ребра содрогнулись от сильного пинка.
Свалился на пол я удачно — то есть мог видеть, как со всех ног улепетывает Клевуд Мешердаун. Убийца из него получился неважный. Чтобы прикончить меня, ему не хватило сноровки. Я даже сознание не потерял, хотя не отказался бы: черепушка разрывалась от боли.
Клевуд выскочил за дверь. Проклятье! Я не знаю планировки замка! Вскочив, я ринулся следом, но так как держался за стенку и старался, чтобы мои глаза не сваливались в кучу, погони не вышло. Надо сесть на кушетку, подумать.
— Дигьям! — заорал я, не надеясь на успех. — Дигьям Седой! Вы меня слышите?
Эхо внутри нарисованного мира оказалось слабым. Если старикан и был здесь и имел возможность изрекать перлы, то явно меня не услышал. В конце концов, Седой мог сидеть в другом конце замка и спокойно пить какао с плюшками, наплевав на всю катавасию.
Клевуд смылся, но недооценил меня. Чтобы какой-то мертвяк обскакал внука Дагмадрилла? Держи карман шире! Вызвав пару стигийских собак, я погладил их по горящим головам и ласково попросил мне подсобить.
Инфернальные создания оскалили громадные зубы. На их телах, украшенных злыми, похожими на тавро, рунами, начали прорастать шипы. Песики взяли след и помчались в глубину дома. Им был приказ найти Клевуда, но не грызть до смерти. Надеюсь, послушаются.
Сам я направился следом, тщательно изучая местность, прежде чем сделать новый поворот или выйти через дверной проем. Не хотелось снова получить по башке.
Странно все-таки находиться внутри картины. Если присмотреться внимательнее, то можно заметить, что все вокруг состоит из мазков. Но они — не результат работы художника, а реальность, созданная хаотической геометрией пространства-времени. Хаос как главный созидатель и вдохновитель жизни в мироздании, не мог не приложить к этому свою руку.
Возможно, о чем-то таком Ротард и Хокус догадывались, раз пригласили темного мага. Светлый чувствовал бы себя здесь не в своей тарелке.
А замок-то, судя по всему, пустой. Странно. Где-то ведь должны быть и другие предки близнецов. Насколько я мог судить, все портреты писались только здесь. Наверное, старички отсиживаются в каком-нибудь убежище.
По пути я еще несколько раз упражнялся в вокале. Дигьям на мои призывы не отвечал. Может, его прикончили? С призраками и такое может случиться. Я сам истребил много привидений, досаждающих честным гражданам Ловернайта.
Ищейки куда-то пропали. Обычно они находят объект быстрее, чем он успевает чихнуть, а здесь тишина.
Я вышел в холл, а потом поднялся по лестнице на второй этаж и только тогда услышал крик. Источник его находился в дальнем конце здания. Я побежал. Судя по голосу, благим матом орал именно Клевуд.
Пронесшись по коридору, я завернул за угол и прыгнул через распахнутые двери в очередную комнату. Я был готов к драке и недвусмысленно размахивал сворованным у рыцарских доспехов в коридоре мечом. К его лезвию я прилепил огненное заклинание. Пламя грозно шумело при каждом взмахе.
Клевуд стоял в углу, вытянувшись в струнку, и с ужасом глядел на стигийских собак. Они сидели вплотную к нему и облизывались. От них шел жар пламени Инферно. Вдоль хребтов пробегали огненные дорожки.
— Хорошие песики, — сказал я, теребя зверюшек за уши.
— Уберите их! — сказал граф. — Уберите! — Изображение графа задыхалось, словно было живым человеком.
— А что мне за это будет?
Я улыбнулся, стараясь, чтобы Клевуд увидел в моем оскале свой приговор.
— Я...
— Ну же, не надо стесняться. — Опершись на грозно пылающий меч, я занялся непринужденным осмотром своих ногтей. Ну истинный скучающий франт на официальном приеме.
Клевуд испытывал адские муки. Я знал, в чем причина. Малый еще не отказался от идеи решить проблему силовым путем. Но свой шанс он упустил, и что бы он сейчас не предпринял, ему с моими собачками не справиться. Я могу просто стоять в стороне и наблюдать.
Клевуд, наконец, все осознал.
— Расскажу все! Уберите собак!
— Другой разговор. — Я повел рукой, отправляя адских тварей обратно.
Граф съехал по стенке на пол.
— Советую начать прямо сейчас и не упускать ни одной детали. Если мы найдем общий язык, я, так и быть, забуду о подсвечнике и пинке по ребрам.
В моем взгляде горел багровый огонь. Клевуд задрожал, как поросенок перед воротами бойни.
— Куда девался Дигьям?
— Он здесь, в замке...
— Хорошо. Надеюсь, дедуля будет в состоянии вернуться и снова приступить к своим обязанностям?
Я сел в кресло, предварительно развернув его "лицом" к подозреваемому. Иногда, занимаясь вот такими делами, я чувствую себя сыщиком, перед которым трепещут самые отъявленные негодяи.
— Будет, надеюсь... — проворчал Клевуд.
Я не разрешил ему сесть. У него было достаточно времени для этого.
— Итак, кто вы и кем приходитесь Ротарду и Хокусу?
— Прапрадедом. Дигьям — мой сын.
— Отлично. В чем проблема? Что-то не поделили?
— Дигьям слишком много о себе возомнил. — Клевуд нахохлился, как воробей в зимнюю стужу. — Мы тут все родственники, мы всегда жили мирно, но Дигьяму нужна была власть.
— Понятно. Власть или деньги. Знаете, почти в половине случаев именно этим все и объясняется. Вам не кажется, что это банально?
Клевуд стал темно-малиновым.
— Паршивый мальчишка отбился от рук. В нем был небольшой магический талант при жизни, и он пользовался им скрытно, чтобы подчинять себе людей. Так добился успеха. Но и после смерти не успокоился. Он устроил так, чтобы нынешние Мешердауны начали считать его едва ли не талисманом. Дигьям сделался главным. Видели, какое место ему выделили?
— Вы хотели бы сами висеть там?
— Я? Нет! Зачем? Если потомки будут любить нас и уважать, то это произойдет само собой.
— Здраво.
— Никому из нас, во всяком случае, не приходилось жаловаться на судьбу. Портрету много не надо, а мы всего лишь слепки подлинных личностей, даже привидениями нас не назовешь...
— А Дигьяму, выходит, подавай больше?
— Да.
Близнецы будут весьма удивлены, когда узнают. Наверняка им и в голову не приходило, что конкуренция между живописными образами в ином мире такая жесткая. Портреты нуждаются в тех, кто на них любуется, и даже за толику внимания порой идет кровавая грызня.
Обо всем этом я догадывался, но не мог обмозговать идею из-за очевидных препятствий. Например, недосыпание.
— Значит, вы решили проучить своего сыночка?
Клевуд намеревался идти до конца.
— Да. Мы его изолировали. Он в подвале.
— Мы?
— В заговоре участвовали все, — пояснил нарисованный граф. — Каждый пострадал из-за его откровенного хамства и авторитарных замашек.
— И что с ним?
— Ничего, — пожал плечами Клевуд. — Сидит, привязанный к стулу. Мы надеялись, что время, проведенное в одиночестве, кое-чему Дигьяма научит.
— Ну а вы думали, как поведут себя Ротард и Хокус? Бедняги чуть с катушек не съехали!
— Неизбежное зло... — проворчал граф. — Что нам оставалось делать? Я выступаю за равенство. Нам и так повезло, а ведь все мы могли бы пылиться в кладовке или висеть в таком месте, что и врагу не пожелаешь!.. В нынешние времена аристократия не слишком жалует предков. Что для нее семья? Традиции?
Я прервал его, напомнив о своем деле. Чем бы ни занималась аристократия в наши дни, а старикан должен сидеть на своем месте. За это мне платили хорошие деньги.
Клевуд и не думал спорить. Он повел меня таинственным путем в подвал замка. На всякий случай я принял меры и все время держал его спину под прицелом острия меча. Граф нервничал. Наверное, думал, как будет объясняться с Дигьямом.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
