Особенно заинтересовались Соединенные Провинции, финансовая аристократия которых держала контрольный пакет акций Голландской Ост-Индской компании. Их Петр уже не первый год старательно втягивал в строительство Трансконтинентальной железной дороги — от Пекина до Брюсселя. Не потому, что они были так уж нужны, а, чтобы закрепить связь их политического и экономического благополучия с Россией. Ведь транзит китайских товаров по такому пути должен выходить проще, быстрее и выгоднее, чем морем. Да и рисков на несколько порядков меньше. Поезд, попавший в шторм, ко дну не идет. Вы спросите — какая связь между монументальной железной дорогой и строительным комбинатом? Напрямую, никакой. Но комбинат поднял рейтинг доверия и интереса в глазах голландских партнеров, со всеми вытекающими последствиями. Европа испытывала традиционный дефицит качественного строительного материала, особенно недорогого. А тут такой подарок. Конечно, все на экспорт не пойдет, но даже то, что пойдет — очень неплохая прибавка. Кроме того, где один комбинат, там и два. В общем — перспективы они себе рисовали довольно радужные.

Важной особенностью данного мероприятия стало то, что Государь старательно обходил вопрос войны. Изредка о ней заходил разговор, но он сразу же переводился в русло финансов и промышленности. И это делалось намеренно.

— Хитришь? — Улыбнувшись, спросила Анна, когда они вечером вольготно расположились в номере Нижегородской Имперской гостиницы, что ставились уже который год по всем городам России, выполняя роль полноценных гостиниц. Этакие три звезды в исполнении под XIX век.

— Это так заметно? — Невозмутимо поинтересовался Петр.

— Конечно. Все делегации заметили, что ты специально игнорируешь вопрос военных действий. Даже шутить стали. За глаза, разумеется.

— Так что о них говорить? Идут себе потихоньку.

— Итог этой войны повлияет на очень многое. Ты и сам это прекрасно понимаешь.

— Понимаю. Но мы войну уже выиграли. А насмехаться над врагом — дурной тон.

— Выиграли? — Удивленно выгнула брови герцогиня.

— Ну смотри сама. Что хотел сделать Людовик? Разбить наши войска на османской территории и перейти в наступление для оккупации нашего юга. Из четырехсот тысяч Балканской группировки у него осталось тысяч двести пятьдесят. Плюс полностью утеряна тяжелая артиллерия и чрезвычайный перерасход огненного припаса. Кроме того, коалиция потерпела два поражения в военно-морских столкновениях, которые поставили крест на идее прорыва в Черное море объединенного флота.

— Но у него осталось двести пятьдесят тысяч человек.

— На Балканах, в сложной геополитической обстановке. Вряд ли Людовик не в курсе сватовства Императора Священной Римской Империи к моей дочери. А значит весьма вероятно вступление его в войну на моей стороне. И удар в спину. Император может выставить тысяч восемьдесят войска, если будет уверен в покое тылов. Для чего я вполне могу подключить короля Саксонии, сын и наследник которого обручен с моей дочерью. Обстановка очень неудобная. И любое дальнейшее промедление будет только усугублять ее.

— Неужели все так плохо?

— В долгосрочной перспективе — да. Но в краткосрочной Людовик, безусловно, попытается переломить исход войны на новом фронте. Именно поэтому я не стал посылать корпусу морской пехоты подкрепления и закрепляться в Стамбуле. Напротив, я эвакуировал Владимира с приданными ему войсками в Севастополь и отвел флот, чтобы использовать его в качестве оперативного ударного кулака. А части, стоявшие на Днестре, отвожу на север.

— Рискованный маневр. А вдруг коалиция решится наступать?

— У них растянутые коммуникации. Море мы держим. Реки обрежем канонерскими лодками. В случае необходимости высадим десант в тылу наступающей армии и оставим ее без продовольствия, вынудив отступить.

— Ты оптимист, однако, — усмехнулась герцогиня и, прижавшись к Петру, нежно поцеловала его в губы.

— Я реалист. Кроме того, не забывай, большие войска коалиции застряли в Стамбуле. Северная группировка практически без вооружения, которое оно побросало, спешно отступая со своих позиций у Днестра. А западная... Людовик не рискнет их снимать. Они заслон. Прикрытие его плацдарма от австрийского наступления. В общем — ничего особенно страшного не происходит.

— Для нас.

— Разумеется, — улыбнулся Петр, и нежно поцеловал Анну в шею.

Утром торжества продолжились, плавно перейдя в настоящую конференцию, проводимую в стандартном формате... для конца XX — начала XXI веков. Сначала общая часть, потом профильные секции, которые, впрочем, шли не параллельно, а последовательно. Потому что количество участников оказалось весьма незначительным.

Очень неожиданный шаг. В сущности — первая экономическая конференция в мире. И Россия выступала не только инициатором, но и задавала тематику и тональность обсуждений. В частности, очень интересными для присутствующих, оказались выкладки по системам налогообложения. Разбиралась роль налогов как финансовых инструментов непрямой регуляции. Давались материалы о структурах рынков и так далее. В общем — совершенно уникальное явление для начала XVIII века, только подкрепившее веру в Петра как в надежного финансового партнера.

Одной из секций стал 'План развития России' в котором была официально презентована идея Трансконтинентальной железной дороги, представлена смета, графики и условия вхождения. Ведь проект был оформлен в качестве акционерного общества, как и Голландская Ост-Индская компания. Впрочем, кроме нее, Петр рассказал о целой россыпи новых проектов, которые также позволяли участие в них иностранных инвесторов. И один другого интереснее. Само собой, каждое предложение сопровождалось красочной типографской продукцией. Чтобы не забыли.

Часть 2 — Миттельшпиль

Двум медведям не бывать, а одного не миновать.

Глава 1

2 августа 1713 года. Дунай. Измаил

Тихий утренний туман нагонял тоску и легкое раздражение на стражу, стоявшую утреннюю смену на стенах крепости. Было прохладно и сыро. Отчего они ежились и пытались вжаться головой и шеей в одежду...

Бабах!

Ухнуло где-то вдали. И почти сразу крепость сотряс мощный удар 'двадцатки' — двухсотмиллиметрового стального фугасного снаряда. Изумрудный порох, конечно, не тротил, но и его хватало для должного 'впечатления' оппонентов. Особенно в таких калибрах.

И практически сразу же в дымке утреннего тумана появилось небольшое окно, растопленное раскаленными газами. Через него цепкий взгляд струхнувшего, но сохранившего самообладание стражника, заметил русскую канонерскую лодку. Следом ударили ее товарки, незамедлительно проявившиеся на водной глади Дуная.

Крепость держалась недолго.

Каменная кладка стен просто не могла достойно сопротивляться тяжелым фугасам. Поэтому четыре канонерские лодки уже через час вынудили гарнизон их покинуть. Хотя и вели обстрел в довольно спокойном темпе. Да и что эти османские солдаты могли противопоставить русским в такой ситуации? Это понимали все. В том числе и командир гарнизона.

Конечно, контратака была предпринята. Как без этого? И целая стайка лодок на веслах, подгоняемая течением, попыталась сблизиться с канонерскими лодками, чтобы взять их на абордаж. Но плотный огонь из картечниц на корню пресек эту попытку. Впрочем, турки особенно и не пытались, практически сразу постаравшись уйти лодками к берегам и покинуть зону обстрела.

Потом был десант батальона морской пехоты, который зачистил руины крепости, собрал трофеи.... Да и все. Никакого наступления на Балканах Петр не планировал. По крайней мере, пока. Однако пошуметь требовались, обозначив то, с какой легкостью он может обрубить войскам коалиции эту важнейшую ветку снабжения. Так что, уже через пару недель после этой заварушки, северо-восточная армия снялась со своих позиции у Днестра. За Дунай, на зимние квартиры. Оказаться без продовольствия из-за внезапной атаки русских никому не хотелось, особенно если вслед за голодом последует наступление. А северо-восточная армия пока еще так и не оправилась после неудачного начала летней кампании. Конечно, ей уже частично компенсировали чудовищные потери вооружения, но...

Петр подстраховывался. И его оппоненты были не против столь своевременного желания, так как им тоже требовался отдых. По крайней мере, группировкам, стоящим на Балканах.

В то же время, Орловская губерния

Несмотря на большую загруженность, Петр упорно продолжал практиковать внезапные проверки тех или иных объектов непосредственного подчинения. Вот и сейчас он катил в дилижансе к одной из своих сельскохозяйственных мануфактур, каких был уже за сотню.

Государь, несмотря на свои огромные усилия, связанные с развитием металлургии, химии и прочих высокотехнологичных, по тем временам, направлений промышленности, основное свое внимание уделял довольно банальной вещи — сельскому хозяйству. Хоть и без особенного желания, но все-таки. Потому как без достойного питания никакая индустриализация не взлетит, никакая экономика не заработает. Разве что по-советски, но ему такой подход был не интересен.

Что собой представляли эти самые сельскохозяйственные мануфактуры?

Комплексные производственные центры, имеющие не меньше ста квадратных километров в многолетнем севообороте. Чистый пар, озимая рожь, картофель, яровая пшеница, клевер... и так по кругу. И это только один вариант. Для каждой мануфактуры подход был свой, исходя из особенностей местности, грунтов, климата и прочего. Везде где можно стояли грамотно организованные пасеки с современного вида ульями. Имелось мощное животноводческое хозяйство. Тут и стойловое содержание свиней, кроликов и кур. Тут и рыбоводческие пруды. Тут и специальные направления вроде разведения пушного зверя или там шерстяных пород овец, или еще чего. В парочке хозяйств, к примеру, держали страусов. Но главное — каждая такая мануфактура имела все необходимое для сбора, сортировки, а зачастую и первичной обработки получаемой продукции. Комбикорма и силос.

Костная и рыбная мука. Сухое и сгущенное молоко. Соленое и копченое мясо с рыбой. И многое другое. Это были поистине сельскохозяйственные комбинаты-гиганты, особенно по тем временам.

Кроме формирования сложного комплекса, из взаимно дополняющих друг друга технологических цепочек, успех таких производств опирался на использование в руководстве специалистов вроде агрономов, и механизацию всего и вся. Конечно, к огромному сожалению Петра, тракторов и грузовиков не имелось в наличии. Паровые трактора только проектировались и раньше, чем через десять лет ждать их было не реально. Даже штучно. Но вот конная тяга использовалась по полной программе. 'Сеялки-веялки' были задействованы везде, где только можно. Плюс приводы всевозможных устройств от упряжки лошадей. И не простых лошадей. Ради пользы дела Государь выписал мощных тяжеловозов булонской породы. Они, конечно, требовали особого подхода по уходу и питанию, но возвращали добро сторицей. Уже целых три конезавода имелось для разведения этой породы, в дополнение к четырем, где разводили фризов, активно используемых в тяжелой упряжке как армии, так и гражданской сфере.

Петр ехал и смотрел на ниву, проплывающую за окном. Какая это по счету поездка он не помнил. Давно потерял им счет. Как всегда — несколько дилижансов, рота охраны и кто-нибудь из детей. Сын или дочь. Он всегда их таскал с собой последние годы, стараясь максимально подготовить и воспитать не 'золотой молодежью', но деловыми людьми, понимающими, что к чему в этой жизни. Да. Вот и сейчас напротив сидел четырнадцатилетний Роман, его третий сын. Сидел, читал, коротая время. Литературный центр, созданный десятилетие назад, уже наловчился выпускать увлекательное приключенческое чтиво, ставшее довольно популярным не только в России, но и ударно расползаясь по всей Европе.

Государь усмехнулся.

Сынок оказался полностью поглощен похождениями былинных богатырей уже с первых страниц. Так и не отрывался уже седьмую книгу подряд. До дел никакого интереса. Но это пройдет. Потом. А любовь к чтению останется. Как и важные, нужные ориентиры, формируемые поведением обожаемых им героев. Этакой смеси 'Стальной крысы' и 'Хаджи Насреддина'. Поэтому их приключения больше напоминали похождения капитана-командующего Томаса Доджа из кинофильма 'Убрать перископ' или что-то в этом духе, чем попытки помериться силушкой богатырской в духе Алеши Поповича из известной серии мультфильмов студии 'Мельница'. Петр еще на заре этого проекта решил, что надобно сразу закладывать правильные типы национальных героев. Чтобы дети с детства воспринимали наиболее полезную для развития России модель поведения как эталонную. Тем и занимался. За десять лет — восемь серий многотомных романов. Да плюс комиксы, выходящие ежемесячно и, в сущности, дублирующие в картинках то, что описывалось в книгах. Конечно, такие вещи были доступны не всем... для покупки. У дворянских да купеческих детей отсутствие подборки этих изданий считалось чем-то неприличным. Для всех остальных же имелись публичные читальные залы, создаваемые при каждом дорожном форте. Заходи прохожий. Читай столько, сколько хочешь. Главное — книги да журналы не порть.... Так что дело двигалось потихоньку.

За этими мыслями Петр не заметил, как доехал до административного центра сельскохозяйственной мануфактуры.

Роман тяжело вздохнул и, положив закладку, закрыл книгу.

— Не хочется отрываться? — Участливо поинтересовался отец.

— Не хочется, — честно ответил сын. — Но надо. — После чего, первым выскочил в открытую дверь дилижанса, оставив книгу на сиденье. Предстояло пару дней поработать и ему тоже. Потому что Государь требовал от сына или дочери, что сопровождали его, делать свои наблюдения и выводы по тому, как работает то или иное предприятие, что они приехали инспектировать. А потом объяснял, что к чему, чему способствовали многие часы, которые они проводили в дороге.

Конечно, никакой особенной насущной необходимости в личных проверках Государем таких объектов не было. Ведь он смог придумать ввести в практику трехконтурный контроль ведения дел и хозяйственного учета. Так что, аналитическое управление в Москве довольно легко и просто вычисляло нестыковки и выводило проказников на чистую воду.

Но даже их нужно было контролировать. Мало ли шалить вздумают? Так что, Петр ввел практику спорадических личных проверок без предупреждения. Раз — и как чертик из табакерки на любом государственном объекте мог оказаться лично. Отчего все постоянно пребывали в тонусе — и проверяющие, и сотрудники.

bbr>

Понимая же, что множество обычных проверок может помешать делу, Государь опирался преимущественно на косвенные методы, которые шли как бы исподволь. Настолько, что руководство объектов, как правило, и не знало, что их прямо сейчас проверяют. Вроде контрольных закупок и прочих форм аккуратного прощупывания. Ведь Петра мало интересовало бюрократия, в отличие от дела. Конечно, бывали и стандартные проверки. Но не часто.