Незваный гость

— Мария, ты скоро? — не вовремя выглянул из-за двери Кирилл.

— Все расскажу Денису Олеговичу, — почему-то называла моего парня по имени-отчеству соседка. — Мужиков водишь!

Я окончательно разозлилась. И если раньше молчала, чтобы избежать скандала, то теперь ляпнула:

— Вам завидно, что ли?

— Чего? — оторопела та. — Да как ты смеешь мне грубить? Какая молодежь нынче, какая молодежь, — картинно схватилась она за голову, выкрашенную в баклажановый цвет. — Среди такого безкультурья и хамок, моя Дашенька — просто золото!

— Самоварное! — взбесилась я. Эмоции во мне бурлили после череды придурков и слов наглой соседки.

— Что-о-о?! — оторопела та, а я просто хлопнула дверью у нее перед носом. Достала!

В коридоре меня ждал Кезон. Он вопросительно глядел на меня, чем-то напомнив большую собаку, которая просила, чтобы с ней поиграли.

— Давай больше так развлекаться не будем, — сказала я, утирая пот со лба.

— А как? — поинтересовался он.

— Давай напишем в самолетике, что владелец подарит поцелуй прекрасной деве, — мстительно отвечала я. — Перецелуешь всех девиц в округе. Вот они рады будут.

— А что, — блеснули глаза парня. — Давай. Я люблю девушек.

— Нет уж, — тотчас поспешно отказалась я от столь привлекательной затеи. — Соседи опять начнут возмущаться. Кстати, как только эти придурки проходили в подъезд-то? — задумалась я.

— Я позвонил консьержу и предупредил о гостях в семьдесят шестую квартиру, — мило улыбаясь, рассказал Кезон. Я закатила глаза и впервые подумала, что музыкант не алле. Но пока что я не знала, на сколько...

— Ну, ты даешь, — протянула я. — Если так хочешь получать поцелуи, иди на улицу и целуй-обнимай всех прохожих.

— Думаешь, мне слабо? — улыбнулся гость. Я пожала плечами. Головастики покрутили у виска.

В результате мы с ним пошли на улицу, где Кирилл играл в игру Free Hugs со всеми желающими. Сначала я стояла в сторонке, не понимая, что с ним не так и зачем он это делает, а затем Кирилл и меня втянул в эту игру, единственное правило которой было таковым: предлагать свои объятия для любого человека на улице. Сначала я сопротивлялась, но затем втянулась и мы, в общем-то, неплохо провели время до позднего прихода порядком уставшего Дениса.

Ему, наверное, было очень странно наблюдать со стороны, как его девушка обнимает какого-то бородатого парня, а друг — даму, выгуливающую собачку — а именно на этом моменте он нас и застал.

Увидев Смерча, стоящего напротив, через дорогу, я бросилась к нему и радостно заключила в объятия, едва ли не повиснув на его руках.

— Денис, как здорово, что ты вернулся, — обрадовано говорила я.

— Устала? — поцеловал он меня в висок.

— У твоего друга странные забавы, — нажаловалась я. Дэн погладил меня по спине.

— Кирилл немного особенный, — сказал он мне, впрочем, с теплотой в голосе. — Будь с ним немного терпимее.

— Да я и так сама ходячая толерантность, — возмутилась я. — Не переживай, Дэнчик.

— За тебя нельзя не переживать, — весело объявил мне Смерчинский. — Это ведь ты, — привел он весьма странный аргумент.

— Я уже говорил вам, что вы очень милые? — раздался позади голос Кирилл.

И мы втроем направились домой.

Следующие несколько дней Денис, несмотря на отпуск, по-прежнему пропадал в офисе отца и даже летал вместе с ним куда-то на самолете по делам фирмы, а потому большую часть времени я была дома вместе с Кириллом. Я от души предлагала ему общество своих подруг, надеясь, что вдруг какая-то из них понравится музыканту, однако он упорно отказывался.

— Мне не одиноко, Маша, — говорил он, и мне казалось, в его словах была благодарность, а после добавлял что-нибудь глумливое, вроде:

— Тебя мне вполне хватает.

Режим его дня был крайне странным. Кирилл просыпался очень поздно, бодрствуя, как летучая мышь, всю ночь, уходил в одиночестве гулять — как он сказал, ему это было крайне необходимо после насыщенной публичной жизни, затем возвращался под вечер и проводил время со мной и Дэном, устраивая глупости. Ночью он оккупировал свой тоненький сверх мощный ноут последней модели одной крайне известной фирмы и сидел на полу, пялясь в монитор на своих коленях и тихо смеясь. Он не пел, не играл на гитаре (которой вообще не было у него с собой), никак и ничем не показывал, что вообще связан с музыкой и сценой и вел себя как совершенно обычный человек. Ну, почти обычный.

На второй день Кирилл где-то откопал несколько бездомных милых котят очаровательной персиковой расцветки, притащил домой, объявив, что одного подарит нам. Я не то, чтобы была против котенка, но к тому, чтобы в нашем доме оказалось сразу шесть мяукающих созданий, была морально не готова.

— Все что нужно им, я купил. И уже был в ветеринарке, — объявил он весело. — Сказали, с ними полный порядок. И написали, как за ними ухаживать.

Ухаживать за ними в результате пришлось мне — и кормить, и садить на лоток. Я даже приглядела себе одного котенка — синеглазого, как один обаятельный тип, с белым воротничком, однако за вечер Кирилл умудрился через Интернет при прямом посредничестве Дэна раздать животных, забыв оставить хоть кого-то из них нам. Зато я исполняла роль дворецкого и вновь каждые полчаса бегала к дверям, открывая их очередным желающим посмотреть на кисок.

Другой день ознаменовался тем, что Кириллу приспичило пошутить.

А если ему что-то приспичило, то это было хоть стой, хоть падай.

Нет, он не опускался до глупых шуточек типа приклеивания монеты к асфальту или воплей: "Смотрите, в небе мертвая птица". Он поступил по-другому. Вечером, когда мы в ожидании Дэна прогуливались по набережной, он предложил пробежаться на спор. Я сначала не соглашалась — отлично знала, что парни, как правило, бегают куда быстрее, однако все-таки дух соперничества захватил меня и мы резво стартанули. Каково же было мое удивление, когда я поняла, что Кирилл бегает медленнее, чем я. Решив показать, какая я быстрая и классная, я задала такого стрекоча, что едва не врезалась в прогуливающихся людей, а он вдруг как заорал: "Отдай мой кошелек!". У меня покраснели не только щеки, но и лоб с ушами. Люди оглядывались на нас с изумлением, кто-то качал головой, кто-то тыкал пальцем, а кое-кто даже решил Киру поймать "воришку", то есть, меня, и в результате этот кто-то — здоровенный бугай с бицепсами и трицепсами поймал меня и скрутил так, что мне пришлось его укусить.

Я уже воспринимала Кирилла не как звезду, а как простого друга Дэна, а потому так наорала на него, что потом самой стыдно стало, а он только смеялся и говорил, что я сделала его день, и через несколько минут хохотать стала и я, и даже тот самый бугай.

Да, Кирилл любил шуточки и веселье вкупе со странными розыгрышами. А еще он был лишен чувства самосохранения и вел себя порою, как ребенок. За время нашего общения он успел множества раз повеселиться: то садился с незнакомцем на одну скамейку и, положив рядом с ним фото в конверте, шептал: "Нужно, чтобы все выглядело как несчастный случай", а после с невозмутимым видом уходил; то вклинивался в чье-то селфи, накинув на голову капюшон; то гулял по парку с топором; то встревал в какую-то драку за честь девушки; то знакомился с этими же девушками, надев непонятно откуда взявшуюся маску Чебурашки, в этой же маске он пошёл со мной и Дэном в кафе, мотивируя свой поступок тем, что боится, что его рассекретят. Однажды на нашем подъезде появилось сухое чинное объявление о том, что в доме две недели не будет холодной воды, и ею нужно запасаться. Взбешенные жители дома долго названивали в управляющую компанию, хотя воду так и не отключили.

Да, Кирилл был похож на малого ребенка и даже игрушки обожал. В один из вечеров мы втроем ходили в магазин за продуктами, и случайно оказались в гипермаркете детских товаров, где были всевозможные игрушки. Кирилл ходил от стенда к стенду, от полки к полке и то и дело тыкал пальцем в разные игрушки, уморительным тоном прося их ему купить. Нас с умирающим со смеху Дэном он при этом называл мамой и папой. Весь магазин смотрел на нас крайне странно. А когда Кирилл обратился к молоденькой продавщице со словами: "Тетя, сколько это стоит?", многие вокруг засмеялись. Правда, как только Денис подошел к гостю, взял за руку и сказал, что не надо лезть к тете, а Кирилл послушно закивал головой, все как-то затихли и стали жалобно поглядывать на нас.

— Я теперь поняла, откуда у тебя страсть к глупостям и розыгрышам, — сказала я тем вечером своему Смерчу, вспомнив, как несколько лет назад в парке он выставил меня перед всеми беременной. — Вы вдвоем с этим психом так развлекались, да?

— Было дело, — согласился тот, целуя меня. Мы находились в гостиной. Я сидела на подоконнике, зевая, а Дэн что-то искал в шкафу.

— А как вы развлекались? — спросила я, засмотревшись на его плечи.

— Давай мы не будем сейчас говорить, — подошел вдруг ко мне Смерчик и обнял, неотрывно глядя в глаза. Взгляд у него был теплый-теплый, и моя душа буквально таяла в нем. Сразу же захотелось улыбаться, неотрывно глядя в любимое лицо, и сердце захлестнула нежность, а в руках появилась приятная слабость. Иногда мне казалось, что когда Денис рядом, я падаю — даже если он меня держит. Падаю в сияющую бесконечность, спиной вниз, раскинув руки и не отпуская пальцев Дениса.

— Я так по тебе соскучился, моя девочка, — прошептал Смерч, и я прильнула к нему, чтобы первой поцеловать. Легкость и нежность прикосновений спешно переросли в бурю эмоций и чувств, затмевающих рассудок.

Я не помню, как мы оказались в своей спальне, как рухнули на кровать, что шептали друг другу. Я слышала лишь наше дыхание и удары сердца, которые стали подобны ударам колокола.

— Я тебя люблю, — сказал мне Денис хрипло, нависнув надо мной, и...

И в эту минуту открылась дверь. Я чуть не позеленела от злости. Дэн резко поднялся, а я поплотнее закуталась в простыню.

Включился свет.

— Что делаете, ребята? Заняты? — невинно спросил Кезон. — А, простите. Вы заняты. Просто я тут шел на кухню и нашел... — Он с милой улыбкой продемонстрировал вполне себе интимную деталь женского нижнего белья — белый лифчик. — Это, наверное, твой.

Я заскрипела зубами. Боже! Подумаешь, так вышло, что некоторые части нашего нехитрого гардероба остались за пределами комнаты! Зачем поднимать-то?!

— О, Кир, это наверное твой, — сказал Дэн каким-то нехорошим голосом, — у нас ни у кого нет груди!

Этого я выдержать не могла. Вновь по больному прошелся!

— Скотина! — заорала я. — Ну ты зарядил, как нокиа! Опять начинаешь! Только попробуй мне про капусту что-то сказать!

— Маша, — выдохнул Дэн. — Я не тебя имел в виду. Это был сарказм.

Но я уже загорелась аки спичка. Вся страсть, которую Смерчинский только что во мне старательно разжигал превратилась в злость. Ну, вообще уже!

— Опять намекаешь, что у меня нет груди? — вопила я. — А вот и есть! Можете посмотреть!

Я даже попыталась распахнуть простыню, в которую куталась, но Дэн не дал мен этого сделать — конечно, он же в пять раз меня сильнее.

— Кир, просто уйти, — сказал он беспечно смеющемуся другу. — Поверь, мне сейчас будет нелегко. Да, Бурундучок? — склонился он к трепыхающейся мне, а дыхание у меня было прерывистое, как после истерики. — Да пойми ты, я ни на что на намекал. Просто у тебя комплекс.

Кирилл ушел, аккуратно повесив свою находку на стул.

— А от комплексов нужно избавляться. Я буду твоим психотерапевтом, — прошептал мне Смерч, явно придумав какую-то игру.

В отместку я ему исцарапала спину.

И сломала два ногтя. Нечаянно. Не об спину, а об дверь, уже утром. Карма, однако.

4.

В один из вечеров нашего неожиданного знакомства получилось так, что мы оба с ноутами на коленях и чашками чая на журнальном столике восседали в гостиной. Я на диване, Кирилл — на полу. Я переписывалась с друзьями, пересылала девчонкам тайно сделанные фотки звездного гостя, которые до сих пор думали, что я разыгрываю их, слушала музыку, а он играл в какую-то онлайн игрушку и сидел на форумах. Дэна, к сожалению, дома не было, ибо его помощь вновь потребовалась отцу.

За окном шел дождь — внезапный, как появление Кезона в нашем доме, бьющий косыми каплями по стеклу и пузырящийся в лужах. Несмотря на то, что на улице похолодало, а небо стало графитно-серым, давящим, в квартире было уютно. То ли от того, что мы пили ароматный чай с бергамотом, лакомясь каким-то совершенно невероятным шоколадом, который привез Кирилл, знающий, что Дэн уважает сладкое, то ли от того, что в гостиной горел камин — ненастоящий, конечно, а электрический, но ничуть не уступающий традиционному: языки пламени весело плясали на широкой панели, обрамленной камнем, и слышно было трещание поленьев — в камин было встроено аудиоустройство, имитирующее и треск огня, и пение птиц, и журчание ручья в лесу... А, может быть, уютно было оттого, что на душе казалось тепло. Мне — от того, что все вроде бы шло хорошо, а Кириллу — от того, что он вернулся, пусть и на время, в родной город, где мог отдохнуть от своего нелегкого образа жизни известного музыканта.

Как бы то ни было, мы сидели в гостиной, слушая пение дождя и камина, упоенно стуча пальцами по клавишам ноутбуков, и изредка переговариваясь. Странно, но казалось, будто бы мы были знакомы уже очень долго. Я изредка украдкой поглядывала на Кирилла, понимая, что в моей голове все больше дисгармонируют два образа — веселого непосредственного друга детства Дениса, и таинственного музыканта из группы, которая казалась небожителями. Иногда я даже думала — может быть, эти двое меня разыгрывают? Может быть, Кир просто лишь безумно похож на Кезона?

Но это было правдой. Весьма забавной, надо сказать.

От мыслей меня оторвало сообщение в соцсети — одна из знакомых прислала мне подборку классных, по ее мнению, песен, среди которых я увидела один из самых популярных треков Red Lords.

"Послушай, Маш, это отличная группа, — писала мне девочка, — звучание тяжеловато, но вокал невероятен!".

Мне стало смешно.

Смех был той самой наживкой, которая всегда могла зацепить Кирилла. Он с интересом поднял на меня взлохмаченную голову и спросил:

— Что такое? Без причины? — в его насмешливом голосе послышался явный намек с отсылкой на известную пословицу о том, кто смеется просто так, без особых на то оснований.

— Сам ты беспричинный, — отмахнулась я, уже как-то привыкнув к его обществу и не тушуясь. — Просто подружка прислала мне вашу песню с рекомендациями, мол, какие вы классные. Знала бы она, что я сижу тут с тобой, — я захихикала.

Он улыбнулся.

— Ирония судьбы, верно? Мне тоже никогда не верят, когда я говорю, что нахожусь рядом с парнями из группы, — он притворно вздохнул.

— Кто не верит? — удивилась я.

— Да так, люди, — отмахнулся он, глянул мельком в экран своего ноута и что-то увлеченно принялся печатать. Я, заподозрив неладное, встала слезла с дивана и проползла по полу, как настоящий ниндзя, чтобы через плечо гостя сунуть свой любопытный нос в его переписку.