Позвонив Титову и отправив к нему слегка недоумевающего начштаба (какая-такая карта, что в ней такого секретного может быть), Хацкилевич с максимально возможным усердием ринулся в организационную круговерть, пытаясь в как можно короткие сроки восстановить управление войсками в пределах досягаемости, организовать взамен "отступивших" новые органы боевого управления укрепрайоном, связь, разведку и сбор сведений о наступающем противнике и отступающих в район Белостока частях Красной Армии. А еще наладить снабжение продовольствием и всем необходимым, организовать сбор и учет ресурсов всех видов, структурировать ремонтно-восстановительную базу. А еще организовать прием и размещение в окрестных лесах десантной бригады, что должна прибыть этой ночью, а для этого предварительно найти место и успеть организовать там хоть какую-то базу. А еще... Еще множество различных и важных вопросов, требующих незамедлительного решения. Так закончился первый, пожалуй, самый тяжелый день Белостокского укрепрайона ...

Глава

После нескольких часов лихорадочной беготни и бешеного нервного напряжения, бывшая группа лейтенанта Иванова, а теперь отдельный мобильный отряд особого назначения (причем по количеству личного состава скорее ближе к полноценной роте, поскольку численность только что сформированного и весьма необычного по штатам этого времени подразделения уже перевалила за сотню человек) был готов к выдвижению на оккупированную или временно неподконтрольную командованию Красной Армии советскую территорию. Сам Сергей, планируя поход за советскими военнопленными, рассчитывал обойтись гораздо меньшим количеством народа — примерно 50 человек, то есть вполовину меньше. Но бригадный комиссар Трофимов, и так почти чудом согласившийся на эту, как он выразился, "авантюру с пленными", сначала хорошенько наорал на "вконец обнаглевшего лейтенанта, считающего себя самым умным", а затем развил столь кипучую деятельность по отбору личного состава в рейд, и так нехорошо посматривал при этом на Сергея, что тот предпочел за лучшее просто промолчать и вытерпеть неистовую инициативу своего куратора. Тем более, что Трофимов, ввиду недостатка времени отбросивший всякую дипломатичность, буквально с треском выдирал из всех подразделений, куда только мог дотянуться, лучших бойцов и специалистов, а также лучшую технику. Вот Сергей и терпел, пока численность сводного отряда не перевалила за сотню с устойчивой тенденцией к дальнейшему росту. После чего вмешался и выдержал настоящую битву с Трофимовым, убеждая последнего в том, что увеличивать дальше численность отряда нельзя, потому что в результате резко снизятся его мобильность и маневренность. И что при движении по немецким тылам их отряду неизбежно будут встречаться "куски" и "осколки" отступающих подразделений Красной Армии — их ведь тоже не бросишь, придется подбирать, а это дополнительно и непрогнозируемо увеличит численность отряда. А еще убеждая в том, что, вместо раздувания боевых групп, в состав сводного отряда лучше добавить несколько небоевых специалистов, которые в тылу врага могут оказаться гораздо нужней и полезней чем три-пять-десять дополнительных бойцов.

В результате ожесточенной дискуссии сторонам удалось достигнуть некоего взаимоприемлемого консенсуса, и в окончательном виде сводный штурмовой отряд шел в рейд в следующем составе:

Бронетехника

5 БА-10М с рациями — взвод ст. сержанта Гаврилова — 15 человек

1 Трофейный разведброневик Sd.Kfz.222 — 3 человека

Транспорт

6 грузовиков ЗИС-6, — 6 водителей

1грузовик Опель-Блитц — 1 водитель

1 грузовик-тягач (Шнауцер) — 1 водитель

2 мотоцикла Цюндапп KS 750 — 2 водителя

1 бронетранспортер Ханомаг — 1 водитель

Специалисты

— 2 радиста

— 3 медика

— 2 механика

— 1 оружейник

— 1сапер

— 2 особиста

Боевой состав

2 боевых группы (взвода) по 30 человек,

из них же пулеметчики на технику, минометы и

прочие боевые специалисты — 60 бойцов

Командование

Лейтенант Иванов, его заместитель

младший лейтенант Петров, наблюдатель и

куратор бригадный комиссар Трофимов — 3 человека

Всего — 103 человека

Выезжали затемно, примерно за час-полтора до рассвета, чтобы успеть отвести колонну от Сокулки и случайно не попасть под ставший уже традиционным утренний налет немецкой авиации на железнодорожную станцию и объекты танковой дивизии.

Сергей снова решил вести трофейный Ханомаг сам, по крайней мере, до рассвета, чтобы в сложных условиях ночного марша с ним ничего не случилось. Он на собственном опыте знал, что вождение гусеничной боевой техники ночью, да еще в режиме светомаскировки, намного сложнее, чем днем, и в разы сложнее, чем вождение колесной техники или обычного грузовика, пусть даже и ночью. По этой же причине Сергей собирался вести "свой" бронетранспортер, который ему очень понравился и который он планировал сделать командирской машиной, позади основной колонны и на некотором удалении от нее. Так и сам Ханомаг целее будет, и дорогу для идущей следом за ним в колонне колесной техники он гусеницами не разобьет. И попутно функцию тылового дозора либо зенитного сопровождения может обеспечить, посредством кормового и курсового пулеметов.

Поэтому сейчас Сергей, в компании бригадного комиссара Трофимова, стоял возле кабины Ханомага, поставленного чуть в стороне от прохода в оборонительных порядках, и с чувством глубокого удовлетворения наблюдал, как техника, в нервной спешке отобранная и подготовленная к рейду по немецким тылам, осторожно, по очереди, выползает по специально изломанной траектории в минных полях за линию обороны, и уже там выстраивается в походную колонну. В кабине бронетранспортера на месте командира машины, что рядом с водителем, возился, устраиваясь для получения мастер-класса ночного вождения, придирчиво отобранный механик-водитель, которому Сергей планировал доверить управление бронетранспортером впоследствии.

Походная колонна растянулась почти на километр — Сергей, учитывая общую малоопытность водителей при движении в колоннах и практически полное отсутствие навыков вождения в ночных условиях, приказал держать минимум двойную дистанцию между боевыми и транспортными средствами.

Средств этих в рейд шло богато — помимо трофейных, и ставших для Сергея уже "своими", двух немецких грузовиков и полугусеничного Ханомага, в тыл к немцам шли еще 6 четырехтонных грузовиков повышенной проходимости ЗИС-6 (Трофимов расстарался и даже в условиях нехватки времени нашел-таки лучший, из возможного, транспорт). И бронеавтомобильный взвод старшего сержанта Гаврилова — 5 средних пушечных броневиков БА-10М (причем все броневики были радийные, с установленными приемными блоками новейших модификаций танковых радиостанций 71-ТК-3). И еще два трофейных тяжелых мотоцикла — оба Цюндаппы KS 750 с пулеметами в колясках. А в голове колонны шел трофейный немецкий разведывательный броневик Sd.Kfz.222.

Технику, шедшую в составе колонны в немецкий тыл, было не узнать — старшина Авдеев, получив указания и советы Сергея по организации подготовки ее к рейду, расстарался в лучшем виде. Да еще, дополнительно к собственным стараниям, умело запустил через своих новых знакомых в ремонтно-восстановительном батальоне дивизии слух о том, что техника, которую этой ночью аврально проверяли и доводили до ума в ремонтных цехах, идет в немецкий тыл — бить фашистов. Слух быстрее ветра облетел весь личный состав рембата, после чего люди, и так работавшие на пределе своих сил, словно обрели второе дыхание. А ушедшая на отдых дневная смена, узнав новость, в полном составе снова вышла в ремонтные цеха и уговорила свое начальство разрешить помочь. В результате всю бронетехнику и транспорт буквально вылизали, проверив и отрегулировав все, что только можно было, внесли все указанные Сергеем изменения и дополнения, да еще и успели нанести камуфляжную раскраску.

Все пять БА-10М вместо подвижных и закрывающихся в боевом положении сплошных створок радиатора имели неподвижные бронированные пластины с горизонтальными прорезями, защищенными наваренными под углом, по типу полузакрытых жалюзи, броневыми накладками. Для образования вентилирующего потока воздуха в боковых стенках моторного отсека броневиков также были сделаны горизонтальные прорези, защищенные от пуль и осколков аналогично пластинам радиатора. Таким не особо сложным технически способом была если и не устранена полностью, то намного ослаблена основная болезнь советских средних и тяжелых броневиков времен этой войны — перегрев мотора и экипажа при движении с закрытыми в боевом положении створками радиатора. Еще на каждый броневик по бокам, прикрывая наружные бензобаки, и на заднем скосе бронекорпуса были смонтированы по 6 дополнительных кронштейнов с быстросъемными запасными колесами — и дополнительная защита баков, и в дороге никогда лишними не будут, особенно в расчете на найденную по пути технику и транспорт.

Трофейный разведывательный "222-й" вместо откидывающихся в стороны сетчатых створок получил сплошные симметричные створки из 5-мм стального листа с возможностью их открытия и жесткого закрепления в вертикальном положении по краям башни (по типу люков немецких танков), что обеспечивало дополнительную защиту головы стрелка с боков при наблюдении обстановки высунувшись из башни.

Вся броня дополнительно была укутана в "природный камуфляж", т.е. замаскирована закрепленными тут и там ветками деревьев и кустов. Такой импровизированный камуфляж значительно изменил визуальное восприятие и силуэты советских броневиков, при беглом взгляде однозначно идентифицировать их принадлежность к немецкой либо советской технике стало весьма затруднительно, чего Сергей и добивался. Эти затруднения в случае неожиданной встречи с противником могли подарить ему и его людям пару-тройку лишних секунд для оценки обстановки и перехвата инициативы в открытии огня. Дополнительно, для обеспечения маскировки техники на местности и с воздуха, на бортах броневиков были закреплены маскировочные сети с возможностью их быстрого натяжения в случае необходимости.

Тентованные кузова всех грузовиков ЗИС-6 также дополнительно были укрыты маскировочными сетями, причем так, чтобы край сети можно было быстро натянуть вперед через кабину и моторный отсек, полностью маскируя грузовик с воздуха.

В Опеле и Шнауцере тенты с дугами были сняты, поскольку на турелях были установлены в качестве зенитных немецкие МГ-34, но маскировочные сети тоже имелись и были готовы к быстрому натяжению в случае необходимости. В кузове Шнауцера, дополнительно к зенитной турели возле кабины, на специальных амортизирующих креплениях с использованием старых покрышек, был установлен в направлении для стрельбы назад 81-мм немецкий миномет. Эту идею подсказал Сергей, который в своем времени как то нашел в Сети материалы о том, что таким образом минометы устанавливали и успешно применяли в качестве подвижных огневых точек советские бойцы осенью 1941 года в ходе ведения оборонительных боев на Крымском перешейке.

В немецком бронетранспортере оставили передний курсовой и задний зенитный пулеметы с боевыми постами возле них, но боевое отделение было дооборудовано в качестве штабного и командного пункта управления, с установкой, дополнительно к немецкой радиостанции со своим радистом, приемо-передающих блоков рации 71-ТК-3 с отдельным радистом и нескольких небольших складных столиков для записей. Для защиты Ханомага и всей колонны от немецкой авиации на марше путем введения в заблуждение немецких летчиков, бронетранспортер был дополнительно оборудован большим полотнищем (2 на 3 метра) красного цвета с нарисованным на нем большим черным немецким крестом (свастикой) в белом круге. Это полотнище свернутым рулоном было закреплено на корме боевого отделения бронетранспортера, возле зенитного пулемета и рядом со свернутым брезентовым тентом, закрывающим боевое отделение в дождь. И его при необходимости можно было быстро развернуть, натянув почти до кабины и закрепив на специальных завязках. Последний штрих в модификации немецкого бронетранспортера — установка по периметру боевого отделения нескольких креплений для стереотрубы, так, чтобы ее перестановкой была обеспечена возможность кругового наблюдения.

Вся бронетехника и весь транспорт были дополнительно, сверх штатной комплектации, оснащены лопатами, топорами, пилами, кирками, буксирными цепями, тросами и веревками различной толщины. Все это дооснащение Сергей произвел в расчете на предполагаемое боевое использование бронетехники из засад, естественных и искусственно подготовленных укрытий.

Бойцы, идущие в рейд и сидевшие сейчас в кузовах грузовиков, тоже были вооружены и экипированы нестандартно, на зависть не только обычным солдатам пехотных подразделений, но и бойцам осназа этого времени.

Все они были одеты в маскхалаты, кроме того, для снайперов и ведения разведки дополнительно имелись несколько накидок — "лохматок", изготовленные из рыболовных сетей по рецепту Сергея. На касках тоже были закреплены куски сетей для возможности маскировки ветками.

Но это так, не особо существенные мелочи. Главным отличием было вооружение. Вернее, его количество и разнообразие.

Каждый боец из состава боевых групп в чехле на поясе имел пехотную лопатку с заточенными для возможности применения в рукопашной боковыми краями. Желающие — дополнительно ножи, штык-ножи или кинжалы — в общем, экипированы холодным оружием все были без ограничений, кто и чем хотел. А учитывая, что весь дополнительно влитый в боевые группы личный состав — это опытные и уже понюхавшие пороха первых дней войны бойцы из разведподразделений, хотели почти все.

В качестве личного оружия каждый из бойцов был вооружен пистолетом, причем предпочтение Сергей снова отдал немецким пистолетам Люгера, они же парабеллумы, они же P08. Те, кому не хватило трофеев, были пока вооружены ТТ, а кое кто и наганом — тоже по предпочтениям — но с явной завистью и желанием поглядывали на немецкие пистолеты на поясах у товарищей. Зависть была вполне объяснима — все, кто накануне был на стрельбище и тренировался в ведении огня из разных видов оружия, уже успели оценить точность, кучность стрельбы и удобство использования немецкого пистолета.

Дополнительно, в общем снаряжении отряда были припасены несколько наганов с глушителями БРАМИТ (стандартный глушитель конструкции БРАтьев МИТиных, стоящий на вооружении РККА), для снятия часовых, а также проведения иных боевых операций, требующих тишины и маскировки звука выстрела.

Помимо пистолетов, каждый из бойцов имел при себе автомат, опять же немецкий МП-38/40 — кому хватило. У тех, кому не хватило — советский ППД-40. Выбор в пользу немецких образцов автоматического оружия Сергей сделал не потому, что советские автоматы были такие уж плохие, а потому, что предполагал пополнять боеприпасы к автоматам у самих немцев. Хотя и запасы патронов советского образца к ППД тоже везли с собой. Как и запасы гранат, мин, взрывчатки.

И пистолеты, и автоматы Сергей объявил личным вооружением бойцов, с которым они, опять-таки по команде Сергея, не должны были расставаться никогда, ни при каких обстоятельствах. Кроме личного вооружения бойцов, в грузовиках было уложено в готовности к применению вооружение для дальних дистанций поля боя: ручные и станковые пулеметы, в том числе трофейные МГ-34; винтовки (все АВС-36, сколько было, и СВТ-40 на весь личный состав отряда); снайперские винтовки; 50-мм ротные минометы — как советские, так и трофейные; трофейные противотанковые ружья и трофейные же 81-мм минометы с запасом мин.