Дом.

Женщина лет под пятьдесят, высветленная блондинка с большими ярко обведенными глазами.

— Он Российский любит. У нас всегда свежий. А вы его родственники? — с некоторой настороженностью уточнила она.

— Да, можно и так сказать. Вы видимо всех тут знаете, может, Алексея помните, — отозвалась Женя, внешне доброжелательно.

Не нравилось ей такое любопытство.

У продавщицы из рук выпал нож, которым она собиралась резать сыр.

— Лешка вернулся?

— Да.

— Он же умер.

— Не умер.

— Остальные тоже живы? — со страхом спросила она, глядя своими огромными глазами.

Сейчас вся женская фигура излучала страх.

— Нет, остальные на самом деле умерли, а Леша, — Женя пожала плечами, не видя смысла откровенничать.

— Да, понятно.

Механически отрезав сыр и поменяв хлеб, женщина посчитала стоимость и только тогда услышала Женю, просящую взвесить зефир и печенье. Зефир тут же оказался на прилавке, а вот насчет печенья продавщица задумалась. Но тут Женя сказала, какое хочет.

Из магазина они вышли несколько растерянные. Миша негромко спросил:

— Все хорошо?

— Да. Твоего деда здесь хорошо знают, давно живет. Это нормально.

— Да? — скептически уточнила Ксюша.

— Да. Вы просто к этому не привыкли. Пойдемте, познакомитесь и поймете, все нормально.

Успокаивая детей, Женя насколько прибодрилась сама. Действительно, а с чего паниковать. В конце концов, детям он, правда, прадед, а она так сбоку припека. Так что нет смысла себя накручивать. А то, как примут, как отнесется, что подумает. Да может они завтра разойдутся. Или не завтра. В конце концов, у Лешки начнется другая жизнь и Жене в ней делать будет нечего...

Квартира у Аристарха Богдановича была странная. Мягко говоря. Сочетание мебели советских и чуть ли не царских времен. Правда все в рабочем и жилом состоянии, в смысле видно, чем пользуется. Маленькая приходящая и три комнаты, в одной из которых стоял рояль.

— О, — воскликнула Женя, негромко.

Но хозяин услышал.

— Что?

— Красивый рояль.

— Ксюша будет учиться, на нем играть, — пояснил Миша, осторожно пальчиком проводя по ножке антикварного столика.

— Ксюша учиться музыке? Какое полезное умение.

— Я только с осени начну, — пояснила девочка смущенно.

Леша стоящий чуть поодаль молчал, он был на редкость серьезным и задумчивым.

— Женя сказала, что я смогу заниматься на виолончели дома. Это такой инструмент как скрипка, но стоящий на полу.

— Правильно. А то скрипка вредна для шеи. Когда девочки были поменьше, Аня отдала их на музыку, но учиться они не стали, зато, сколько всяких опасностей подстерегает, Анечка выслушала, — рассказал старик и добавил. — Анечка, это ваша покойная прабабка. Вон там есть ее портрет.

И Аристарх Богданович открыл дверь в соседнюю комнату. В центре висел большой метр на полтора портрет статной грузно женщины лет пятидесяти — шестидесяти. Властность и уверенность буквально излучались во всей ее позе. Женщина сидела вполоборота и держала в руках карандаш.

— Она любила рисовать? — негромко спросила Женя.

— Да, любила, — со странной интонацией отозвался Аристарх Богданович.

Наверное, ностальгия. Повернувшись к нему, Женя опешила, увидев скептически— насмешливое выражение лица Леши. На недоуменный взгляд тот одними губами сказал "Потом".

Аристарх Богданович или не заметил или промолчал. Дети внимательно изучила портрет и вышли из спальни. Женя тут же устремилась следом. Ей было некомфортно здесь. Очень некомфортно. Вроде и ничего необычного, но как-то не так.

Аристарх Богданович привел всех на небольшую кухоньку и стал наливать чай. Женя, оттесненная в сторону, посмотрела по сторонам и решила перемыть посуду. Ей несложно, а деду наверняка тяжело.

Аристарх Богданович тут же ее поблагодарил. Выпив чаю и пораспрашивав детей, дед улыбнулся и предложил им посмотреть фотографии.

— Обязательно. Аристарх Богданович, может, вы к нам в гости приедете, посмотрите, что и как у нас. Я садом похвастаюсь, люблю копаться с растениями.

— Обязательно приеду, — тут же разулыбался старик. — И вы ко мне приезжайте. Поговорим. Я про Анечку расскажу, она у меня была не простая, а из старинного купеческого рода.

— Надо же. Обязательно приедем, — и Женя повернулась к Лешке.

Дед тут же добавил:

— Да и без него приезжайте, мы с ним и так наговоримся.

— Хорошо. Обязательно. Так может, мы сейчас не будем вас отвлекать. Леш ты останешься, а мы сами до магазина. — И с улыбкой пояснила. — Он как всегда делает, забыв сказать заранее, мы в магазин за продуктами поехали. Вроде как...

— Да, это у него с детства, сколько его помню, всегда таким был, — махнул рукой Аристарх Богданович. — А действительно, езжайте. Завтра заедете просто в гости.

— Хорошо. Но только вечером, я работаю, — с извинением пояснила Женя.

Лешка выслушивал эту беседу с каменным выражением лица.

— Да, в любое время, я все время дома.

— Хорошо. Тогда до завтра.

— До завтра, — улыбнулся дед.

Попрощавшись, Женя с детьми вышла на улицу. Помахав рукой в окно, они сели в машину и поехали в супермаркет.

— Народ, вы чего? Нет, я понимаю, незнакомый человек и все такое, но странно себя вели.

Пока Женя распиналась на тему возраста, отношения и добрых родственных чувств все молчали. Уже у входа в супермаркет Миша вдруг сказал:

— Он странный.

— Не поняла...

Ксюша пояснила:

— Он странный и опасный. Ты не видишь, но он не такой простой.

Дальше дети снова замолчали. А Женя опять принялась убеждать. Приводя примеры, объясняя психологию и прочее. Уже у касс ее осенило. И Женя рассказала о большом опасном псе, который держал в страхе всю округу, но со временем все старятся. И животное не только научилось пугать, но и принимать добро от окружающих. Так и с их дедом.

Уже в машине дети пообещали подумать над этим.

— И заодно посмотрите с другой стороны. Ваш отец тоже однажды состариться, и станет таким же как дед. Но, несмотря на это он будет вас любить.

— Мы поняли. Просто дед ... странный, — прервала ее Ксюша.

— Ксюш, я вас тоже поняла. Но когда будем завтра у него в гостях, посмотрите на его руки. Каким бы он не был, сейчас руки болят и беспокоят. И немного помощи ему не помешает, хорошо?

— Да, — отозвались оба.

И притихли, явно задумавшись.

Лешка приехал около десяти, поцеловал Женю, детей и ушел бегать с псами. Женя недоуменно переглянулась с мамой, та пожала плечами, дескать, кто знает. И вечер прошел как обычно, может немного потише, но в целом повседневно. Вернувшийся Леша долго о чем-то говорил с детьми, потом перекинулся парой слов с Тамарой Алексеевной и уже почти в полночь пришел в спальню. Женя как раз решала философский вопрос — что делать дальше? Или еще почитать или лечь спать и не забивать себе голову. Но тут к счастью пришел Лешка. Он медленно сел на пол около кровати и невесело усмехнулся.

— Все так плохо?

— Нет, нормально. Просто много всего. Разберусь, к тому же меня хорошо понят больше половины контингента, — явно думая о чем-то своем отозвался он.

— Леш, а в чем дело? — обеспокоено уточнила Женя, не соответствует поведение словам.

Им уже сейчас придется расстаться. Обидно и неожиданно, но раз так надо...

— Жень, ты чего? — удивился он, посмотрев на ее лицо. — Что ты опять придумала?

— Что значит опять? Как будто я все время что-то выдумываю?!

Взвилась девушка и высказала все накопившееся за день. Скандал не получился,... вместо предполагаемых аргументов от Леши послышался хохот. Он сидел, привалившись к кровати, и хохотал, так что с трудом не падал.

— ЛЕШ!?

— Сейчас....

Отсмеявшись, Леша развернулся спиной к постели, чтобы видеть возмущенную девушку и честно признался:

— Так много как после знакомства с тобой я никогда не смеялся. Не знаю, с чего ты выдумала этот бред, про расставание, бизнес и выгодную женитьбу, но получилось здорово.

Он снова расхохотался, потом с явным трудом взяв себя в руки, продолжил.

— Жень, на самом деле все проще. Я просто поменяю работу. На вас это никак не скажется, кроме одного. Из-за чего собственно я и ломал голову. Нам нужно расписаться.

— Зачем? — подозрительно уточнила Женя.

Нужно? Кому нужно?! Как это вообще может быть нужно...

— Жень, не заводись. Просто так необходимо, официальная роспись даст тебе статус моей жены и соответственное обращение. К тому же так я смогу оформить тебя матерью Ксюшке и Мишке и кое что изменить по деньгам.

— Не поняла.

— Иди сюда, — он протянул руку и Женя, подумав, подошла.

Устроившись рядом на полу, так что смогла положить голову на плечо стала ждать.

— Дед, да и я относимся к своеобразному кругу. Там важен статус жена или подружка. Если бы дети были твоими, было бы проще, но и тогда официальный брак надежней.

— Ладно. Я хотела спросить, сколько лет твоему деду?

— Около ста. Точно не знаю, он пару раз менял документы, имена и прочее. Я тебе кое что должен рассказать о нашей семье.

И Лешка принялся рассказывать про род криминального уклона известный уже двести лет, а может и дольше. Про родню. Про бабушку.

— Баба Аня действительно любила рисовать, особенно казначейские бумаги.

— Это что? — не поняла Женя.

— Деньги. Бабка Аня всегда рисовала деньги. Профессионально. Нет, не волнуйся, она никогда не сидела, но такой талант у нее был. это даже я застал и помню. Она пробовала научить меня, но ничего не вышло. Кстати умение открывать сейфы досталось от отца.

— А дед?

— Просто человек, — ответил Леша.

— Леш, совсем дурру из меня не делай. А то его полностью татуированное тело это так, шуточки. Да и дети сказали он старый и опасный.

— Кстати, спасибо, что поговорила с ними. Уж не знаю как, но ты их убедила, что он родня.

— Сказала, ты таким же в старости будешь. Леш, не уходи от темы.

— Которой?

— Твой дед.

— Жень, не скажу. Это не так важно, но ты будешь думать и придумаешь какую-то гадость.

— Леш!

— Жень, я никогда не попрекну тебя отцом, ты это знаешь. Но ты не сможешь удержать. Ты просто другая, не обижайся. Я знаю, ты постараешься быть собой, но у тебя не выйдет. Тихо, тихо. Все, успокоилась? Жень, дед такой, какой он есть. Единственное что тебе надо знать, он не полезет в наши отношения.

— Да, конечно... — не удержалась от подколки Женя. — Не полезет пока все хорошо, как станет плохо, будут тут как тут. Он чем-то маму напоминает.

— Верно. Давай договоримся, если тебя что-то совсем не устроит, ты скажешь мне. В крайней случае просто разойдемся...

— Иначе? Леш, ты на что намекаешь?

Женя задумалась, и тут ее осенило, о чем молчит Леша.

— Ты говоришь, решу изменить, лучше этого не делать? Ты меня за кого принимаешь?

— Жень. СЯДЬ, — скомандовал он неожиданно.

Женя нехотя села.

— Я не намекаю, а просто говорю. Ты человек импульсивный, просто остерегаю.

— ЛЕШ,..

— Ладно. Понял. Пойдем длинным путем. Мая мать умерла, когда мне было десять. Она устала от отца и решила ему изменить. Длилось это недолго. Буквально неделе две, потом приехали дед с бабкой. О чем они говорили, не знаю, но на следующий день мать нанесла себя больше пятидесяти ударов ножом в живот. Ее забрала скорая. Пару дней пробовали спасти и не смогли.

— Ее убили? — ужаснулась Женя.

— Нет. Она сама. На работе, был десяток свидетелей. В заключении было сказано, что это самоубийство. По слухам не то несчастливая любовь, не то отец достал. Потом я понял, ей просто что-то дали. Когда отец вернулся, а он сидел в то время. Я узнал, мать не первый раз ходила на сторону, но обычно он прикрывал. Я не понимал и до сих пор не понимаю их отношений. Отец, по сути, был как я, собственник. Но знал про измены... да, не важно это. Суть в другом, я не хочу, чтобы в наши отношения, таким образом, вмешивался дед.

— Хорошо. Ты предлагаешь сидеть и молчать в тряпочка, что ли?

— Нет. кстати, хорошо что спросила. Ты как раз можешь обратиться к деду или Ирке. Они реально могут помочь и скорее всего с удовольствием полезут это делать.

— Леш, я не понимаю... — жалобно сказала Женя.

Он невесело улыбнулся, и снова притянул ее к себе, пояснив:

— Жень, мы не виделись почти десять лет. Они помнят меня таким, каким я был тогда. За это время я изменился. И сам по себе. И из-за детей. И сейчас из-за тебя. Изменился в лучшую сторону. Ты, верно, сказала, я буду таким как дед, а не отец или дядя.

— А они?

— А они были настолько зверьми, что стали опасными для нас самих.

— Это как?

— Я убил своего отца, девчонки своего. Иначе они убили бы нас.

Женя промолчала, со злостью вспомнив испуганный голос матери. Страх за себя и ее. Понимание, раз отец слетел с катушек в любой момент он может взяться за них, даже не так. Однажды он возьмется за них. И то злосчастное средство, которое вылила ему в чай. Отец никогда не стал пить что-то в присутствии матери, Жене он верил. Так что про отцеубийство она знала достаточно...

— Леш, прости, но я не понимаю, а ваш дед?

— Единственное что он никогда не понимал, это инцест и убийство своих детей. Я слышал это всю свою жизнь. Может, будь радикальный выбор или я или отец, дед вмешался бы. Но обычно складывались такие ситуации, когда он был далеко, мы не дураки, к счастью или сожалению.

Женя неожиданно поймала себя на том, что сидит, прижавшись к Лешке, и успокаивающе гладит его по руке. Непостижимая женская логика, улыбнулась она про себя. Просто женская логика.

На следующий день в обед они расписались. Тамара Алексеевна присутствующая на церемонии всплакнула. Аристарх Богданович тоже расчувствовался. Дети серьезные до невозможности стояли рядом с прадедом.

А потом все занялись своими делами. Женя убежала на работу, Тамара Алексеевна с детьми поехала знакомиться с преподавателем музыки рекомендованным Аристархом Богдановичем. Лешка с самим дедом тоже куда-то уехали.

Вечером Женя в гостях у новоявленного родственника мыла полы и краем уха слушала захватывающую историю об Анне Ивановне, когда дверь отворилась, и вошли гости. Женя искренне изумляла эта привычка — держать дверь открытой. Но как, смеясь, пояснил Лешка, чтобы что-то без спроса взять у деда, но не просто спятить, или обколоться. Надо дойти до состояния самопожертвования Христа, чтобы быть готовым к последствиям.

В общем, Женя мыла полы, как вошла Ирина со статным мужчиной восточных кровей и парой детей лет трех — четырех. А может и старше, так навскидку сказать было сложно.

— Добрый день, — недоуменно поздоровалась Ирина.

— Добрый, — отозвалась Женя. — Сейчас, минутку, я домою. А то немного грязно было.

— Я стараюсь помочь в каждый приезд... — зашипела Ирина.

— Девочки, не ругаемся, — тут же показался Аристарх Богданович. — Как хорошо, что вы все приехали, а то Ирочка улетела, даже не попрощавшись.

— Поехала за семьей, познакомить с потерявшимся братцем.

— Может потом, без детей, — негромко с намеком сказала Женя, выходя из ванной.