Золотое Пламя

Кину снился сон. В тумане силуэт брата движется вперед, а он, Кин, тщетно пытается догнать Киллуа. Вдруг сильный ветер бет Кина в лицо, и скорость бега мальчика замедляется, а Киллуа все так же неспешно идет вперед, постепенно исчезая в тумане.

Кин отчаянно пытается догнать брата, но что-то хватает его сзади.

— Отпусти Киллуа, не мешай ему, — из-за спины вылетает кровоточащая голова Иллуми, она кружит вокруг Кина и повторяет эту фразу вновь и вновь.

Однако Кин не желает сдаваться, он, пересиливая себя, рвётся вперед, в туман к брату.

Сильный порыв ветра сбивает Кина с ног, с небес падают иглы и приковывают его тело к земле. Голова нависает над мальчиком, из пустых глазниц Иллуми вылезает сороконожка и падает Кину на лицо.

— Не мешай... — шепчет ветер отовсюду. Мир меркнет, а Кин резко распахивает глаза в реальности.

— Не беспокойтесь, молодой человек, все с вашим другом в порядке, небольшие внутренние повреждения и пара трещин на ребрах. Ничего такого, с чем не справились наши доктора. Вон, проснулся твой друг, отстань уже от меня, мальчик.

— Кин! — Еще не успевшего отойти от кошмара Кина сжимает в объятьях Киллуа.— С тобой всё хорошо? Ничего не болит?!

— Ай, Кил, не дави на ребра, больно ведь, — отталкивает от себя брата Кин.

С трудом мальчику удалось не показать всю ту бурю чувств, что он испытал, увидя брата, которого разочаровал своим сокрушительным поражением.

— Ну и напугал ты меня, Кин! Та тетка тебя одним ударом с арены выбила, я даже движения не увидел! Просто раз, и тебя в ограду впечатало. Жуть, — раскрыв свои глаза довольно широко, шокированным голосом с нотками облегчения рассказывал Киллуа.

— Извини, что так напугал, не думал, что она так быстра и сильна, — через силу улыбнулся Кин.

— Да ладно, главное, что с тобой все в порядке, — отмахнулся от извинений Киллуа.

Вскоре разговор потек сам собой. Братья просто разговаривали ни о чем. Киллуа рассказал, что произошло за то время, пока Кин был в отрубе, а Кин в свою очередь много шутил и всячески показывал, что все в порядке, хотя на самом деле у него на душе скребли кошки. Мальчик отчетливо понял, что Иллуми прав, и он лишь сдерживает Киллуа, ведет себя эгоистично, требуя брата его ждать.

В палату зашел дежурный доктор.

— Так, так. Хм, хорошо, все просто замечательно, — после осмотра сказал полноватый доктор. — Поздравляю молодой человек, вам сказочно повезло. Будь удар хоть чуточку точней и вам разорвало бы печень, а так пару ушибов внутренних органов, да трещины на нескольких ребрах. Даже странно, учитывая какой силы был удар.

— Доктор, скажите, а когда я полностью восстановлюсь? — затаив дыхание поинтересовался Кин.

— Рветесь в бой? Эх, еще такой маленький, а уже боец, — покачал головой мужчина, — Не раньше двух месяцев! Если посмеешь тренироваться, или не дай боги драться раньше, то можешь и помереть.

"Два месяца...", — словно молния, поразили эти слова Кина. Ему уже никогда не догнать брата, что бы он ни делал.

Доктор проверил голову Кина, руки и ноги, также взял кровь на анализ и ушел по своим делам.

Кин молчал некоторое время. Молчал и Киллуа. Седовласый не мог отделаться от чувства, что с братом что-то не то.

— Кил, я не хочу, чтобы ты меня ждал, — тихо попросил брата Кин.

— Да ладно тебе, Кин, месяц другой — наверстаем. Та женщина еще получит от тебя, вот увидишь, все будет отлично, — чувствуя, куда клонит младший брат, попытался настоять Киллуа.

Золотые глаза опустились к полу, их скрыла длинная черная челка.

— Мы слишком зависим друг от друга, Кил. Вчера выходя на бой, я это отчетливо понял. Мы Золдик, Кил, мы не имеем права быть слабыми, мы не должны слишком привязываться друг к другу, ведь в любой момент может случиться так, что придаться выбирать кого спасти, семью или любимого брата. Случись такое и я бы не задумываясь спас бы тебя, но так не должно быть! Мы Золдик, Киллуа! Убийцы! В нас нет места привязанностям, они наша слабость.

— Что ты такое говоришь, Кин?!

Киллуа сделал шаг назад.

— Я проиграл вчера так быстро не потому, что противник был чудовищно силен, а из-за тебя! Мои мысли не были посвящены предстоящему бою, Кил, я был поглощён желанием успеть за тобой, выдержать твой темп. Я не настроился на поединок должным образом! Так не должно быть, Киллуа! Будет лучше, если мы будем проходить задание отца по отдельности. Ты мне мешаешь, Киллуа.

"Прости меня брат, но так будет лучше для тебя".

— Кин, что ты такое говоришь, брат... — Киллуа не мог поверить своим ушам. Кин обвиняет его в поражении.

Будь Киллуа постарше, и он бы понял, что слова Кина лишь попытка отдалиться, что он говорит не всерьёз, его слова лишь следствие некого события. Однако Киллуа был лишь семилетним ребенком. Да гениальным, да сильным, но только ребенком.

Седовласый упрямо сжал зубы. В серых глазах вспыхнула искорка гнева. Мальчик открыл было рот, желая что-то сказать, но Кин не дал ему слова.

— Дальше мы будем проходить арену отдельно друг от друга, и если встретимся в бою, надеюсь, ты не станешь меня жалеть. Иди Киллуа, мне больше нечего тебе сказать.

Обиженный в лучших чувствах Киллуа, сцепив руки за головой, покинул палату. Он пытался всем своим видом показать, что ему все равно, но это было далеко не так.

С уходом Киллуа на палату опустилась давящая тишина. Кин медленно поднял голову. Посмотрел на дверь. Он надеялся, что брат на него сильно не обидеться и поймет все позже.

Мальчик так и сидел пару часов, смотря на дверь. Он ведь правильно поступил, ведь так?

А в это время, толстый монах, идя от местной больницы в сторону компьютерного зала, насвистывал веселый мотивчик. Похоже, он сорвал джек-пот.

— Золдик! Кто бы мог подумать. С ними моя мечта не кажется такой уж невыполнимой! — весело пробормотал себе поднос монах. По его мнению, Небеса, наконец, осчастливили его удачей.

— Теперь все встало на свои места. Не могут дети в таком юном возрасте быть такими как эти двое, не могут, и все тут. А вон оно как оказывается. Золдик! Интересно они из основной линии? Да не, вряд ли. Ох, Небеса и Земля, слава вам за такой славный подарок, слава вам, слава! Ха-ха-ха-ха! — Счастливо засмеялся толстяк. Прохожие по широкой дуге обходили странного монаха.

"Обоих получить не выйдет, буду скромней и сосредоточусь на агитации мальчика больше всего подходящего для моих целей", — после пары минут пребывания в эйфории стал раздумывать над своими дальнейшими действиями монах.

"Пусть малыш Кин пока слаб, но какой у него потенциал, какой потенциал! Охо-хо, не иначе сама Земля послала мне такой подарок. Жду не дождусь начала его обучения, воспитания и тренировки! Ха-ха-ха, наконец, я смогу создать свою Секту", — по поводу того, что мальчик может отказаться от наставничества монах совсем не переживал. В крайнем случае, он просто похитит мальца, и мухокрыс его дери, если Золдик удастся найти их в горах Небе. А уж за пару лет всю дурь из мальчика можно выбить и правильно воспитать, в точности с законом Неба и Земли, как видит его Краус разумеется...

Помимо монаха еще одну личность интересовал мальчик с золотыми глазами. Женщина высокого роста столбом стояла несколько часов перед входом в больницу, но так и не решилась войти. Простояв у входа до поздней ночи, высокая женщина резко развернулась и медленно пошла на поиски добычи.

— Нужно научиться бить полегче... — сипло пробормотала женщина себе под нос. Хоть по ней и не скажешь, но она очень любила все милое и красивое. Поэтому когда её противником оказался милый ребенок случился конфуз. Женщину никогда не учили сдерживаться, наоборот! С огромным трудом ей удалось снизить силу удара до минимума и воздержаться от использования ауры. Чего ей это стоило, знала только она сама.

— Эй, девушка, не хотите познакомиться поближе? Не хотите? А мы хотим, гы-гы-гы, — в подворотне ей попались на глаза пару уродливых мужчин.

— Добыча...

Миг и пять тел падают на мостовую. У каждого была проломлена голова в районе затылка. Она посмотрела на такие аппетитные мозги в её руках и со смаком вкусила вкуснятину.

Мужики из подворотни милыми не были, поэтому стали лишь пищей для неё.

* * *

Два месяца пронеслись в один миг. Кин днями напролет читал и медитировал. Хоть физические упражнения ему и запретили, но против духовного развития врач ничего не имел.

Пару раз захаживал Киллуа. Разговаривали братья свободно, словно ничего не случилось, но все же некая напряженность чувствовалась.

Киллуа без особых проблем побеждал своих противников и уже достиг 148 этажа, он спешил закончить задание отца и отправиться домой. Хоть седовласый этого и не показывал, но ему это место уже надоело. Если одновременное прохождение еще привлекало Киллуа, то одиночное быстро наскучило. Все противники, за редким исключением, были слабы, ходить на ярмарки и в парк аттракционов ему одному было скучно, а на брата он еще обижался, чтобы предложить сходить вместе.

И вот Кин вновь здоров и готов к бою.

Бои на арене последовали один за другим. Иногда он побеждал, но чаще проигрывал, однако не растравливался, ведь огромный груз упал с его плеч. Кину не нужно было гнаться за братом, не нужно постоянно оглядываться на Киллуа, ища в его глазах разочарования. Кин просто сражался в свое удовольствие и тренировался не покладая рук.

Каким-то образом так получилось, что братья постепенно отдалились друг от друга. Киллуа стал меньше общаться с Кином, а тот так и проводил все свое свободное время в четырех стенах. А потом Киллуа достиг 199 этажа и победил трех противников. Именно в тот день трещина в их отношениях переросла в пропасть, что разделила братьев навсегда, а все потому что Киллуа не зашел к Кину перед отбытием домой, он просто покинул башню, оставив записку перед дверью брата.

Хотел ли Киллуа таким образом наказать Кина, или может просто не посчитал нужным поговорить напоследок, Кину неведомо.

Прочитав оставленное письмо, в котором было коряво выведено "Поехал домой, пока", Кин почувствовал, что теперь он перестал быть для брата помехой.

— Я больше не сдерживаю тебя, Кил, — грустно улыбнулся мальчик. Глубоко вдохнул, затем выдохнул.

— Береги себя, глупый старший брат, а мне еще нужно покорить эту башню. 200 этаж? Не превзойдя тебя в скорости, я преодолею твой рекорд высоты и покорю эту башню полностью! Достигну последнего этажа и стану чемпионом! — говоря эти слова Кин чувствовал, что, наконец, что-то меняется в нем, он перестает плыть по течению и встает на свой собственный путь. Он больше не будет сдерживать Киллуа, нет, он найдет свой собственный путь, получит силу с которой все в семье Золдик будут считаться и его признает мать, признает отец, признают братья, и больше никто и никогда не скажет что Кин Золдик кому-то мешает из-за своей слабости!

Хлопнув себя руками по щекам, Кин вышел в коридор. У него сегодня бой и он покажет все, на что способен.

Золотые глаза Кина горели решимостью, кулаки были сжаты, иногда мальчик доставал из футляра мыльницу и по привычке пускал пузыри. Служащие арены мимо, которых проходил Кин, улыбались, смотря на красивого ребенка, играющегося с мыльными шариками. Этот мальчик, словно солнце, освещал их серые будни. Многие явно и тайно болели за него, ведь всегда переживают больше за тех, кто побеждает трудом, чем тех, кому все дается легко.

И вот вновь арена. 150 этаж ждет когда Кин покорит его наконец. Яркий свет ослепил, но ненадолго.

— Ой-ей-ей, -воскликнул Кин, увидя своего противника.

Высокая женщина стояла и смотрела на мальчика ничего не выражающим взглядом.

Кин решительно не желал ей проигрывать, теперь дело не в Киллуа, за которым он стремился. Нет, он выиграет ради себя!

Судья начал медленный отчет.

Чуть прикрыв глаза, Кин сосредоточенно следил за своей противницей. Пускай он не знает, как она тогда смогла так быстро с ним сблизиться. Но это не важно. Сейчас он использует её скорость, против неё же самой.

Судья еще не выкрикнул бой, а Кин уже начал движение.

Локоть опускается вниз, а колено поднимается. Если мальчик все точно рассчитал, то прием удастся, если нет, то придется еще пару месяцев полежать в больнице.

Как попасть если ты не видишь движения, если ты много медленней своего противника и к тому же слабей физически? Все просто, сперва нужно узнать правша твой оппонент или левша. Узнал? Отлично. Следующим шагом станет определение места предполагаемого удара и тут все сложно. Для точного "гадания" вы должны изучить стиль вашего противника вдоль и поперек, узнать предпочитает он начинать ой с удара рукой или же ногой, считает ли удары в голову эффективней ударов в корпус и так далее. Узнали о противнике всё, просмотрев множество боев с его участием или на крайний случай рассмотрев последствия его ударов? Вы молодец, но, даже зная все это, шанс на предугадывание первого удара все равно меньше 30%. Попробуйте, может вам повезет.

Кин понял что ему повезло, когда его колено и локоть одновременно достигли руки женщины, который она желала ударить мальчика в бок. Он все правильно рассчитал или ему повезло? Да какая в сущности разница, главное же что удалось повредить руку противнице!

Однако прием используемый для ломания костей, оставил лишь два небольших синяка на серой коже женщины, а удар не потерял силы. Кин почувствовал боль в боку, в ушах зазвенело, ветер растрепал его волосы.

Тело мальчика, отброшенное силой удара, перевернулось в воздухе и рухнуло на каменный пол за пределами арены.

Женщина разжала кулак. Удивленно посмотрела на свою руку.

— Ого, — тихо прошептала она.

Медленно она перевела внимание на тело ребенка, валяющееся в пыли.

— В следующий раз нужно полегче, — решила она.

Медленно идя на выход, она нет-нет, да и дотрагивалась до места, где сошлись локоть и колено мальчика.

"Подожду его на 199 этаже, и мне нужно научиться бить полегче... Это просто тренировка, не более".

Да кого ты пытаешься обмануть, женщина?!

Глава 7. Монах Х Онии

Год минул с момента расставания братьев. Кин неспешно продвигался вверх по Небесной Арене. За этот год сила мальчика не особо возросла, он лишь слега прибавил в росте и весе, да накачал немного мышц своей бесполезной техникой.

Каждый бой Кина был сложней предыдущего, ведь силы противников только росли. Он проигрывал много боев, и порой мальчику хотелось все бросить и отправиться домой, в такие моменты помогали тренировки. Кин садился в медитативную позу, и, сжав зубы, внутренним теплом уплотнял все свои мышцы. Ему было больно, и он уставал, но именно после таких изнурительных тренировок решимость вновь возвращалась к нему.

За этот год Кин так и не завел новых друзей. На улицу он выходил редко, только на выходные, чтобы закупиться новой литературой по боевым искусствам, которой в городе Нэбес было полно.

К сожалению, не в одной книге мальчик не нашел полезных сведений. Все стили боя были какими-то ущербными и малоэффективными, словно урезанными. Единственное что он подчерпнул для себя это несколько видов зарядок и медитативных техник, хоть те и были не столь полезны, сколь эффектны.