Путь книга 1 с Игорем

Некоторое время сидим на траве молча. Свести вместе бы этих влюбленных. А то так и будут ходить вокруг да около.

— Так. — от Дениски потянуло деловитостью. — У меня есть план.

— Какой план? — с подозрением спрашивает Азат.

— Как устроить ваше свидание. А то ведь ты будешь ходить вокруг да около, и ни на что так и не решишься. А уж она — тем более. Змей, нужна будет твоя помощь. Ты как, в деле?!

— Конечно. Даже не сомневайся, — отвечаю я.

— А моё мнение, как бы, не учитывается? — удивляется Азат.

— Как бы нет. Ты слишком нерешительный, — отвечает Дениска. — И твоё спасение теперь в наших руках.

— Вот это-то меня и пугает... — бурчит Азат. Однако на самом деле он очень доволен.

— В общем, слушайте сюда. — начинает Дениска. — Насколько я знаю, она каждое утро ходит в городской преферанс-клуб играть на рояле.

Надо сказать, что настоящий рояль — это очень дефицитная вещь. Понятно, что в 24 веке, по большей части, используются электронные аналоги, но чтобы научиться играть правильно, необходимо играть на настоящем инструменте. Такой в нашем городке был только один и стоял в местном клубе. Клуб, на долевых началах, организовали трое разумных: человек, азари и кроган. На первом этаже это было вполне обычное развлекательное заведение: с рестораном, дискотекой, баром и кабаре. А на втором был единственный на всю колонию преферанс-клуб, вот там-то и стоял рояль. По вечерам в клубе собиралась разная уважаемая публика, включая руководство колонии, моего отца и его друзей, чтобы расписать пульку-другую. Днём там учили игре на рояле всех желающих, за плату, понятно, хоть и небольшую.

— Подкарауливаем её по дороге домой, затем ты, — Дениска показывает на меня пальцем, — приглашаешь её на Зеркало, под каким-нибудь нормальным предлогом, вместе с нами. Везём её на озеро, а дальше — дело техники.

— У меня может получиться не очень, но, если взять Бину, то вдвоём мы обязательно её убедим.

Брат почесал макушку. Взлохматил волосы и ответил.

— Значит, берём синенькую, она в таком деле поучаствовать точно не откажется.

— А на меня в твоих планах место есть? — возмущенно спрашивает Азат.

— А ты, чтоб не спугнуть, будешь вместе с Али готовить место. Столик, сок, казан и нагреватель для варки грязекрабов с тебя. Как будем вылетать, маякну тебе на коммуникатор, и ты смотаешься в предгорья, нарвёшь цветов. Грязекрабов, так уж и быть, наловим мы все вместе.

— Каких цветов?

— Да любых, там их много разных на полянах растёт, соберешь букет на свой вкус. Мы пока расположимся, ты как раз управишься. Вернёшься и подаришь ей этот букет. Она ведь не дура, и всё поймёт.

— Понял. Всё, вроде, просто...

Дениска берёт графин, мы разбираем стаканы, брат разливает сок, поднимает свой.

— У меня тост. За успех нашего мероприятия.

— За успех. — говорим мы с Азатом хором, дружно чокаемся и выпиваем сок.

Через два часа, мобилизовав всю молодёжь в нашем посёлке, включая Насара, Азанти и Ивана, уточнив и дополнив наш план, всей компанией приступаем к реализации.

Лечу за спиной Дениски в городок, и в памяти само по себе просыпается воспоминание годичной давности. В этот же день, ровно год назад, я также летела в Леонов, но только за спиной у Азата. Летели мы в наш супермаркет "Галамаркт", закупить шмоток на лето, белья и прочего нужного барахлишка. Мысли мои были полны самых мрачных предчувствий. Если бы я тогда знал, какая встреча меня ждёт у магазина, то пешком бы бежал туда изо всех своих сил...

Старый Шаман

10 июня 2359 г.

Слушающий Звёзды, Хранитель памяти клана Серого камня

Он проснулся на рассвете, с ясным чувством, что сегодня произойдёт что-то очень важное, что-то, что окажет на будущее огромное влияние. Сев на лежанке, он размял руками ноющие ноги. Пришла старость, его жизнь быстро и неумолимо катилась к своему финалу. Осознание этого факта не испортило ему настроение, жизнь его народа не отличается продолжительностью и никогда не отличалась. Он — шаман клана. И его предназначение — хранить память клана, память миллионов поколений таких же, как он, Хранителей. Время придёт, и он передаст её следующему шаману, и некоторое время у клана будет два Хранителя. Затем он, как и его учитель и предшественник, уйдёт во мрак, и мудрость тысячелетий будет хранить его ученик. Так было, так есть и так будет. До тех пор, пока не придёт ВРЕМЯ.

Большой дом просыпался: сквозь занавесь слышался звон посуды, женские и детские голоса, витали запахи готовящейся еды. Шестнадцать лет назад именно он убедил женщин совета клана принять предложение людей и поселиться на Мендуаре. Они не прогадали: за это время клан усилился, разбогател, вырос численно и, самое главное, за все шестнадцать лет из него не изгнали ни одного мужчину. Немалая заслуга в этом была именно Хранителя. Он встал с лежанки, зашёл в небольшой закуток в углу комнаты, где стояла большая бадья с чистой водой. Встав рядом с ней, он взял ковш с длинной ручкой и приступил к так любимой им процедуре утреннего омовения. Ледяная вода взбодрила его, заставила старческую кровь быстрее бежать по венам, тело разогрелось, разум очистился от остатков сна. Умывшись, он вытерся большим пушистым полотенцем, купленным у людей. Надел одеяние шамана, надел маску, скрывшую его лицо, оставившую открытыми лишь глаза. Надел и закрепил капюшон, натянул сапоги и последним затянул расшитый пояс. Взял посох и, откинув занавесь, вышел в коридор.

Он шел по коридору, и встречные с поклоном уступали ему дорогу: женщины, дети, подростки — все, кто живёт здесь, приветствовали своего Хранителя. В их чувствах светилась искренняя любовь и уважение, даже какое-то благоговение. Он давно к этому привык. Юная девушка, поклонившись, спросила, не желает ли он поесть, но аппетита не было — старику не надо много. Поклонившись, ответил, что не голоден, и пошёл к выходу из дома. На крыльце его встретило яркое солнце, горячие лучи которого так приятно согревали. Он подошёл к своему креслу, сел и оглядел двор, наполненный утренней суетой. Работающие мужчины приветствовали его поднятыми руками, и он поднял руки в ответ. Сидя в кресле, он ждал, когда юноши соберутся в город людей. Сегодня они должны были лететь на грузовике за продуктами на весь клан, и он собирался составить им компанию. Тень заслонила солнце, старик поднял глаза и увидел юношу в свободной одежде, с любовью смотревшего на шамана.

— Приветствую тебя, Мудрейший, мы собрались в город, не нужно ли тебе купить чего-то у людей? — с поклоном спросил он.

— Нет, мальчик мой. Я сегодня сам полечу с вами.

— Мудрейший? — старика окатило изумлением. — Как скажешь, Мудрейший. У нас всё готово и мы... Мы сейчас подлетим сюда. — и бегом убежал вглубь двора.

Из большого дома вышла закутанная в церемониальные бирюзово-синие одежды женщина, подошла к старику, села в стоящее рядом точно такое же кресло. Её лицо скрыто маской, видны только жёлтые глаза.

— Приветствую тебя, Хранитель. Что нужно тебе у людей в городе, что не могут привезти наши дети? Что заставляет старого уже Хранителя лететь самому?

— Здоровья и долголетия вам, Верховная. А ждёт меня не что, а КТО. Чувства подсказали мне, что мне необходимо быть сегодня там. Я видел мессию с белыми крыльями в поселении.

Чувства женщины полыхнули тревогой.

— Ты что-то чувствуешь, старик? Эти времена... они СНОВА близятся?

— Да, ты права. Это ВРЕМЯ близко, ВРАГ скоро пробудится. И, как уже бывало, разумные не готовы к встрече с ним.

— Но надежда есть?

— Она ВСЕГДА есть. Может быть, в этот цикл мы найдём у ВРАГА слабое место и в последующем сможем его остановить.

— Женщины устали ждать. Может, в этот раз, народу стоит присоединиться к борьбе?

— Не знаю, Верховная... У НАС пока нет однозначного ответа.

— Но он может появиться.

— Да, может. А, может, и нет. Женщины готовы рискнуть всеми нами?

Она как будто погасла. Вся съёжилась, обхватила себя руками. Немигающим взглядом уставилась в пространство. В чувствах прорезался страх.

— Может, стоит рассказать остальным?

— Это БЕСПОЛЕЗНО. ОПАСНО. Нас не станут слушать. Они считают нас дикарями. Нас не услышат. И если ВРАГ узнает о нас, он не остановится, пока не истребит всех до последнего. И ты это знаешь, Верховная.

— Мы снова останемся в стороне и будем снова смотреть на это?!

— Если понадобится, то будем смотреть.

— Ты, старик, наверное, этого не увидишь. Скорее всего, не увидишь. А мы увидим. И, главное, мы всё почувствуем. Нам страшно, Мудрейший. Боль одного мучительна. Боль и смерть триллионов НЕВЫНОСИМА. От неё не закрыться. А все женщины клана мощные эмпаты. Ты знаешь это.

— ВРАГ всё так же силён, как и прежде. Мы не знаем, где его сердце. А, не зная где оно, нам не победить.

— Но, может быть, это СТАНЦИЯ?

— НЕТ. Она лишь часть, инструмент. Ей уже пользовались. Они думали, что победили. Но через годы ВРАГ вернулся и закончил начатое.

— Они — это ИНУСАННОН?

— Да.

Подлетел грузовик, распахнулась дверь приделанного к нему небольшого пассажирского отсека, из него выскочил давешний юноша и с поклоном позвал старика. Он тяжело поднялся, разговор с верховной всколыхнул душу шамана. Весь народ вот уже больше сотни тысяч циклов задавал себе вопрос: "А правы ли мы?". Под тихое гудение грузовика, сидя на жесткой лавке, старик вглядывался в глубины своей колоссальной памяти и шептал: "Может, мы ошиблись? Может, мы чего-то не увидели?". Ответа не было...

Вот и человеческий город. Грузовик влетел на площадь перед большим магазином, приземлился, юноши вышли из него, с ними был мужчина — "мастер товаров". Он поклонился старику и спросил, пойдёт ли он с ними. Шаман ответил отказом. Он вышел, огляделся — площадь была пустынна, лишь с краю стояли байки, и на одном из них кто-то сидел. Старик почувствовал — это именно тот, кто ему нужен. Подойдя ближе, он разглядел сидящего, — это был человеческий мальчик. В зеленой рубашке и черных брюках. С рыжими волосами и зеленущими глазищами. С удивлением старик понял, что он чувствующий... и не только чувствующий, а ещё и одарен магией. Внимание старика привлекли его белые крылья. Хотя они энергетические и обычным людям их не видно. Посмотрев на них, он с дрожью понял: перед ним ещё одна легенда его народа, легенда с которой народ столкнулся лишь однажды и бережно хранил память о ней. Пацан был из НИХ. В его народе таких, как он, называли: ПРОШЕДШИЕ СКВОЗЬ СМЕРТЬ.

Игорек.

Я нахохлившейся вороной сидел на байке Азата. Площадь перед магазином была пустынна, по ней ветром гоняло сухие листики и одинокий обрывок бумажки. Городок как будто вымер, хотя ничего удивительного: взрослые на работе, а дети или дома, или за городом — в такую жару все предпочитали находиться поближе к воде. На другой стороне площади, под навесом у городского клуба, на массивном кресле-качалке сидел кроган, он слегка покачивался, что-то читая при этом с датапада, кресло под ним едва слышно поскрипывало. Вот из клуба вышла фиолетовокожая азари, в руках у неё были два высоких стакана с какой-то ярко-зелёной жидкостью. Отдав один крогану, она села в стоявшее рядом плетёное кресло. Что-то сказала, кроган ответил, и оба рассмеялись. От разумных тянуло расслабленностью и довольством — хорошо, видать, идут дела в клубе.

Послышалось низкое гудение. Грузовоз летит? И точно — на площадь садился ярко и аляповато раскрашенный рудовоз, вместо самосвала на нём стоял обычный кузов, но с высокими бортами. У переднего борта торчала пассажирская будка. На таких обычно летали ворка-шахтёры. Покупали списанный грузовик, меняли кузов, приводили в порядок — и мотались на нем куда угодно. Дёшево и практично, а самое главное — кузов большой. Рудовоз сел. Из-за него вышли трое молодых парней-ворка в серой балахонистой одежде, но с ярко расшитыми поясами, за ними вышел мужчина постарше, одетый чуть лучше. Они повернулись к кому-то стоящему за машиной, что-то спросили, поклонились и птичьей походкой шустро умотали в магазин.

Мне надоело просто сидеть и я достал из рюкзака свою флейту. Начал наигрывать нехитрую мелодию. Потом понял что на меня кто-то смотрит. Открыв глаза и оглядевшись, я увидел удивительного разумного. Он был одет в ярко-алый комбинезон, чем-то похожий на костюм ниндзя из голливудских боевиков, только весь покрытый серебристой вышивкой. На голове капюшон, лицо скрыто маской, видны только бирюзово-синие, без белков, глаза с вертикальным зрачком. Ноги, похожие на птичьи, обуты в облегающие, как перчатки, чёрные блестящие сапоги. Посмотрела ему в глаза, он вздрогнул, но никаких эмоций я не почувствовал. Я его вообще не чувствовала, как будто никого рядом нет. Оппа, закрывшийся наглухо эмпат.

Ворка по-птичьи склонил голову на бок и тихим, низким, скрипучим голосом сказал:

— Приветствую тебя, Прошедшая Сквозь Смерть.

"Что? ЧТО ОН СКАЗАЛ?! Откуда он узнал?!", — мысли метались испуганными тараканами.

Ворка подошёл ко мне вплотную. Я отложил флейту в чехол и убрал в сумку.

— Я могу помочь тебе. Научить. Рассказать. Объяснить. Ты хочешь увидеть и узнать правду?

— Но откуда ты узнал?! Кто ты? — прошептала я.

— Я — Хранитель памяти моего народа. Вы, люди и другие, называете нас шаманами. Но мы не заклинаем духов, не стучим в бубны — мы храним память нашего народа за всё время его существования.

— И как долго? Сколько лет вашей истории? — тихо спросил я.

— Больше ста десяти тысяч ваших лет.

— СКОЛЬКО? — а как же цикл Жатв у Жнецов? Да и за это время можно было развиться до космической цивилизации раз 5 или 6.

— Ты удивлен? — проскрипел ворка.

— Но вас же считают дикарями. Агрессивными, неуправляемыми, жестокими. Вашими бандами пугают детей. Ваш родной мир — радиоактивная помойка. Вас некоторые даже считают животными, а не разумными.

— Пусть считают. Мы сделали так специально, чтобы спрятаться. Отвести от нас взгляд.

— Чей взгляд?

Ворка внимательно посмотрел на меня, наклоняя голову то в одну, то в другую сторону.

— Ведь ты ЗНАЕШЬ.

— ЖНЕЦЫ. — Прошептал я, а в животе образовался холодный и тяжёлый ком. Я так надеялся, что еще обойдется. Мир то уже в 24 веке живет, а события были в 2183. Хотя тот Жнец предупреждал что их прогноз не абсолютен.

— Протеане называли их так. Мы же называем их просто — ВРАГ.

— Как ты покажешь мне и как объяснишь?

Старик ворка, я почему-то отчётливо поняла, что он стар, сел рядом, на сиденье байка, и спросил: — Что ты знаешь про "объятья вечности" у азари?

— Они объединяют сознания. Мысли, чувства и память разумных становятся на время общими.

— Это не совсем так, — скрипнул он. — В случае объединения с другими расами контакт односторонний, азари видят тебя, а ты их — нет. Если только они сами не захотят показать что-то своё.

— А у вас?

— Мы называем это "единением", и мы открыты. Все Хранители всех кланов ворка могут пользоваться общей памятью народа и памятью друг друга, объединенной в одно целое. Подключая других, мы ничего не скрываем, поэтому с чужими мы стараемся не объединяться.