Любовь и мафия

Лекс тем временем застегивал браслеты на руках бугая с арматурой, но прыткого мальчишку еще не поймал. Под глазом напарника красовался свежий багрово-синий фингал. Мы встретились взглядами, и я кивком указала ему, что собираюсь войти на склад.

Створка массивной двери противно лязгнула ржавыми петлями. Звук разнесся по всему помещению и завис под высокими деревянными балками потолка. Прекрасно. Теперь Инглис оповещен, что я пришла по его душу. Пахло железом, пылью, сигаретным дымом и почему-то машинным маслом. Вдоль всего склада тянулись ряды сложенной арматуры — металлические сетки, стержни и каркасы. Все это добро ограничивало обзор и представляло для Инглиса отличное укрытие.

— Лэнс, кончай валять дурака! — сделала я еще одну попытку увещевания, пробираясь вдоль длинных стальных прутьев с палец толщиной. — Снаружи мой напарник арестовывает твоих приятелей.

Или братьев. Если предупреждение и возымело действие, то противоположное ожидаемому. Я обошла секцию стержней. Между рядов вышел мужчина в комбинезоне и нерешительно поднял руки. Фото Инглиса было в профиле, но из-за плохого освещения лица не рассмотреть... И я опустила оружие — большая ошибка! Преступник налетел из бокового прохода, вышиб ствол из руки сильным ударом. Револьвер жалобно звякнул о напольную плитку и Лэнс тут же пнул его ногой. Я воспользовалась задержкой, и зарядила нападавшему локтем под дых. Тот с хрипом выдохнул, начал заваливаться на, сложенные штабелями, металлические стержни, один из которых торчал концом аккурат в его сторону. И, черт меня дери, я не желала смерти даже такому мерзавцу, как Лэнс Инглис! Оттолкнула его весом своего тела в каком-то дюйме от арматуры.

Благородного порыва преступник не оценил. Видимо, решил, что дама намерена продолжить борьбу в партере. Он сбросил меня с себя и попытался навалиться сверху.

— Чего стоишь, помоги же мне! — зарычал Лэнс, обращаясь к грузчику, который так и стоял с поднятыми руками и раскрытым ртом.

— Не будь идиотом, парень, я офицер полиции! — прошипела, защищая руками голову. Ушибленная кисть болела адски. — Зови моего напарника!

Грузчик бросился в сторону выхода, а мы с Инглисом закатались по полу. В итоге ему таки удалось оседлать меня, придавив сверху своей тушей.

— Жаль, что ты коп, — тяжело дыша, прошептал Лэнс. — Я бы за тобой приударил. Люблю баб с норовом.

Наверное, он хотел оглушить меня. Надеюсь, ему хватило бы ума не забивать насмерть офицера полиции. Силы были неравны, но и мне не за красивые глаза дали звание сержанта. Когда ублюдок одной рукой потянулся за железным прутом, я крепко перехватила в воздухе его запястья. Резко приподняла бедра, заставив Лэнса потерять равновесие, и спихнула с себя, одновременно перекатываясь на бок. Больше не хотелось играть в хорошего копа. Я от души заехала костяшками пальцев в основание носа. Мерзавец с хрипом запрокинул голову, и мой кулак врезался ему в кадык. Вскочив, я несколько раз приложила Лэнса ногой в живот. Уж не знаю, куда попала, но корчился гад очень убедительно.

За этим занятием меня застали, вбежавший в помещение, напарник и еще под дюжину рабочих склада. Мальчишка и другой бежавший грузчик были в наручниках.

— Оставь его в покое! — закричал мальчик, почти срываясь в истерику. — Лэнс!.. Лэнс!..

— Эй, Като, полегче! — обеспокоенно отозвался напарник, не без усилий удерживая брыкающегося парня. Потом заметил мою ушибленную скулу и кровь из носа, встряхнул малолетнего бегуна. — Так, а ну цыц!

Зыркнув исподлобья на всю эту ораву, я демонстративно медленно подняла револьвер и вернула в кобуру. Без нежностей перевернула Лэнса лицом в пол и застегнула наручники так сильно, чтобы металл впился в запястья.

— Ну, что, ребята, может попробуем по-хорошему для разнообразия? — растягивая слова, обратилась я главным образом к братьям Инглисам.

В том, что эти трое принадлежали к одному семейству сомнений почти не оставалось. В голове звенело после пропущенного удара, левая половина лица припухла и саднила, а во рту ощущался привкус крови. Фигнал Лекса начинал расплываться и заиграл фиолетовыми оттенками. Повеселились, нечего сказать.

— Мы ничего не сделали! — запротестовал все тот же паренек.

Это я уже слышала, добром не кончилось.

— Нападение на офицера полиции — достаточно, чтобы засадить всех троих за решетку.

— Мальчишку не троньте! — подал голос третий братец. — Он и правда ни при делах.

— Да, Патрика оставьте, — заступился еще один грузчик, тот самый, что вылез передо мной с поднятыми руками. Остальные согласно закивали. Некоторые переминались с ноги на ногу, явно чувствуя себя неуверенно, переча копам, другие — смотрели прямо и с вызовом.

Мы с Лексом обменялись мрачными взглядами, но ссориться с компанией работяг — не лучшая мысль. Лично мне на сегодня и без того драмы хватило.

— Мальчик остается здесь, — объявил напарник, расстегивая на нем наручники. — Этих двоих мы забираем в управление.

Пока мы заталкивали Инглисов в авто, грузчики потихоньку разошлись по своим делам. Представление окончено, и только хмурый взгляд Патрика — младшего из братьев — я поймала в зеркале заднего вида, отъезжая от склада.

* * *

Я задумчиво барабанила пальцами по столешнице. Звук этот изрядно раздражал допрашиваемого, хотя он и так оказался парнем неспокойным. Доставив братьев Инглисов в управление, мы с напарником разделили их по разным комнатам. Конечно, Лэнс, учитывая его богатый криминальный опыт, не мог не знать, что это стандартная процедура, но все равно заартачился. За полтора часа мы с Лексом несколько раз сменили друг друга в допросных, а наш преступник не проронил ни единого слова. Он упорно отказывался отвечать, пока к нему не приведут брата. Я выпила уже три чашки кофе и даже сходила на перекур с коллегами из наркоотдела. К слову, те посоветовали мне пойти на небольшие уступки. Черта с два ему, а не уступки! Лэнс Инглис еще должен ответить за мою разбитую скулу и синяки на руках. Теперь все, кого я встречу, будут думать, что бедняжку поколачивает муж. Хотя какая, собственно, разница?

— Приятель, ты меня уже основательно достал, — прямо сообщила преступнику, с которым мы давно перешли на 'ты'. — Если через десять минут ты не расскажешь мне то, что я хочу знать, придется притащить сюда твоего младшенького. Как бишь его? Патрик?

— Попробуй, — нагло осклабился Лэнс. — На складе вам, копам, живо объяснят, что к чему. Или ты возьмешь с собой целую группу захвата, чтобы арестовать пацана?

Я нахмурилась. Эту линию можно отбросить. Арестовывать детей мне приходилось, но не сказать, чтобы занятие приносило удовольствие. К тому же, скорее всего, такая мера не принесет результата. Угроза выдать другим членам банды Литтл Би поболтушки Лэнса с Нилом Макензи из конкурирующей группировки, тоже лишены смысла. По той простой причине, что выдавать некому — их имена-то я и хотела бы выяснить.

В этот самый момент дверь открылась, и в комнату вошел Йонас Рид, держа в руках разрешение на ментальный допрос, подписанное шефом полиции.

— Ну, наконец-то! — я воздела руки к небесам. — Дядюшка Эрни смилостивился надо мной. Надо привести Лекса, а то будет возмущаться, что не позвала его, когда запела наша птичка.

И начала пристегивать руки и ноги преступника к стулу.

— Это еще что за фокусы ты готовишь? — забеспокоился тот, глядя на меня из-под тяжелых кустистых бровей. Грубые, будто вырубленные черты лица сложились в выражение осознания, а затем страха. — Ни черта у вас не получится, сраные копы! — не особенно уверенно сказал он и попытался взбрыкнуть, но получив от меня зуботычину.

— Тише, Лэнс, тише. Недолго осталось. Скоро будешь драить сортиры в 'Констанс' и плевать в потолок в своей уютной камере, — пообещала я.

— Ни черта у вас не получится, — повторил тот, словно убеждая самого себя. Йори при этом довольно улыбался и смотрел на преступника как-то плотоядно. Даже очки не могли более-менее сгладить это выражение.

Мы с напарником вернулись через несколько минут и обнаружили, что ментал уже нашел с нашим арестованным общий язык. Йонас стоял позади, прикрыв глаза и, положив ладони ему на виски. Через Аспект я чувствовала, как ментал настойчиво опутывает его незримыми энергетическими нитями и связывает разум. Ощущение похоже на то, как дрожит краешек паутины, когда паук оплетает жертву сетями. Гримасу самого Лэнса трудно описать. Он таращился на меня выпученными глазами с покрасневшими белками и, как рыба, открывал и закрывал рот в беззвучном крике. На лбу выступила обильная испарина, руки и ноги мелко подергивались, как будто через него пропускали разряд электричества. Преодоление естественного барьера — штука не из приятных, но чтобы настолько...

— Аааххрррр... — захрипел Инглис, захлебываясь слюной, и резко откинулся на спинку. Мы с Лексом одновременно подоспели и придержали стул, чтобы не перевернулся.

— Что за ерунда? — недоуменно пробормотал напарник.

Сама хотела бы знать, но ментала нельзя отвлекать от процесса. Пришлось держать Инглиса на стуле десять напряженных минут, по истечении которых Йори наконец снял ладони с его головы и сам едва не рухнул на пол. Лекс ловко подхватил его подмышками, а я подставила табурет, устраивая перетрудившегося мага.

— Принеси ему батончик и воды, — безапелляционно скомандовал напарник.

Быстро же он освоился с назначением Страйтона! Но для выяснения отношений время неподходящее, поэтому я просто сделала, как он велел. Йори молча поглотил предложенный шоколад и осушил стакан. Лишь затем заговорил.

— На Инглисе стоял блок, — огорошил ментал. На фоне побледневшего лица веснушки казались черными точками. — Не очень сильный, но умело настроенный. Он полагал, что, если кто-то проникнет в сознание, его братья и мать умрут, — Йонас взъерошил короткие рыжие волосы и добавил виновато. — Привязка к семье всегда самая паршивая.

— Тебе удалось разрушить блок?

— Ну... я... в общем, немного перестарался, — признался ментал, по очереди косясь на меня и на Лекса в ожидании реакции. — Вместе с блоком сломал естественный барьер.

Я шумно выдохнула и плюхнулась рядом на свой стул. Напарник остался нависать над магом и обессиленным преступником.

— И что, что теперь? — нетерпеливо спросил Лекс, заглядывая в опустевшие глаза арестованного.

— Теперь он скажет все, что помнит, — устало ответила я за Йори. — Чаще всего вместе с естественным барьером путаются последние воспоминания. То есть, о своем детстве Инглис сможет рассказать вполне связно.

— Дерьмо! — в сердцах воскликнул Лекс.

— Дерьмо, — мрачно подтвердил ментал.

— Так, давайте все передохнем, перекусим, выпьем кофе, и вернемся к допросу через пятнадцать минут, — внесла я оптимистичное предложение. — Может, не все потеряно и не стоит ругаться раньше времени.

— А потом можно? — сыронизировал Йонас. Напарник хмыкнул, но против предложения не возразил.

— Потом нужно, — усмехнулась я, наблюдая, как коллеги понуро покидают допросную.

Я использовала эту четверть часа, чтобы собрать кое-какие полезные материалы. Фоторобот Джонни Нэша — правой руки Литтл Би и соорганизатора банды, опиум, банкноты и визитка джаз-клуба, найденные в его саквояже — все, что может помочь освежить память Лэнсу Инглису. Сюда же добавила фото из досье Нила Макензи, с которым приятельствовал наш арестованный. Что ж, по крайней мере, я сделала все, что могла. Очень жаль, если этого окажется недостаточно и придется искать другую ниточку к Литтл Би.

Лекс и Йонас вернулись через двадцать минут. Увидев собранные вещицы, ментал заметно воодушевился, а напарник позволил себе высказать короткую похвалу, чем вызвал у меня приступ раздражения. Но я лишь кивнула, проглатывая одобрение.

Йори вновь встал позади Инглиса и приложил руки к его вискам. Несколько минут прошли в напряженном ожидании, когда каждый из нас боялся сделать лишнее движение. Но вскоре преступник вышел из затянувшегося ступора, удивленно проморгался и облизнул пересохшие губы. Тогда ментал позволил задавать вопросы.

— Ваше имя? — обобщенно начала я.

— Ленс Инглис.

— Сколько у Вас братьев? Как их зовут?

— Двое — Джек и Патрик, — он отвечал умиротворенно, даже доброжелательно, и по порядку восстановил основные события своей жизни. Иногда я задавала неожиданные и даже неловкие вопросы, а Йори кивал, давая понять, что преступник не лжет. Лекс записывал слова допрашиваемого в протокол.

— Вы знаете этого человека? — указала на фото Нила Макензи. Инглис сосредоточенно хмурился и морщился, как от зубной боли, но ничего не говорил. Ментал пожал плечами и сделал знак пропустить вопрос.

— Ладно, все в порядке. А этот человек вам знаком? — рядом лег фоторобот Джонни Нэша.

— Да.

— Кто это? Что вас связывает?

— Это Джонни, — нерешительно проговорил преступник. — Его...убили.

— Очень хорошо, — оговорилась я, но тут же исправилась. — То есть Вы знаете, кто его убил?

— Не помню.

— Что вас связывало с Джонни?

— Не помню. Не уверен. Деньги? — предположил Инглис.

— Верно. Назовите имена других людей, с которыми вас связывают деньги.

Снова он скривился, силясь вспомнить, но так ничего и не выдал. Лекс разочарованно бросил ручку, но я взглядом указала ему продолжить записи. Выложила перед преступником один за другим пузырьки с опиумом.

— Мистер Инглис, это ваши вещи?

— Не знаю, — заколебался он, склоняясь над столом. — Может быть.

— Назовите имена людей, с которыми ассоциируются у вас эти предметы.

Инглис задумался. Он молчал дольше минуты, таращась на опиум. Когда я уже была готова сдаться и перейти к другим вопросам, изрек.

— Я — изумительный мойщик посуды, пришел по объявлению о найме, — сказал и повторил то же самое дважды, поочередно заменив род деятельности на разносчика еды и уборщика помещений. Лицо его при этом ничего не выражало, будто эту фразу он заучил.

Какой, к черту, мойщик посуды, если Инглис работает грузчиком и по совместительству наркокурьером? Может, в юношестве подрабатывал? Мы с Йори и Лексом красноречиво переглядывались, пытаясь понять, что имеет в виду мнимый сотрудник ресторанной сферы, когда тому попалась на глаза визитка джаз-клуба 'Медовая пчелка'.

— Я — изумительный джазовый исполнитель, пришел по объявлению о найме, — еще раз уведомил Инглис.

— Кажется, нам пора заканчивать, — резюмировал допрос Йори. — Можем продолжить в другой раз, но он должен отдохнуть и желательно поспать.

— Согласен, — поддакнул Лекс. — Хотя по-моему у него крыша поехала.

— Я все же не совсем дилетант, — обиженно заметил ментал. — То, что Инглис повторяет одну и ту же фразу — следствие разрушения барьера. Но он ее не выдумал. Может, слышал от кого-то, с кем общается или в том месте, где часто бывает. Скорее, второе.

— 'Медовая пчелка'? — я с радостью ухватилась за предположение Йонаса. — Фраза как-то связана с опиумом?

— Не возьмусь утверждать с уверенностью, но полагаю, что да. В конце концов, он вспомнил ее именно после того, как ты показала ему наркотики.