1. Социо-пат

— А не пойти ли нам протрястись? — провел рукой по эспаньолке Сэм. — Глядишь, я не истеку потом до изнеможения. Вон и солнце скоро сядет...

Поднявшись с постели, мужчина прошлепал босыми ногами в ванную, дабы принять душ. По-спартански быстро и скромно окатившись, он начал влезать в свой неизменный костюм.

Чертово светило так и норовило стукнуть по макушке, пока он сидел и терпеливо выжидал. Но он умел ждать, ибо после долгого ожидания процесс всегда становится приятнее.

Он выбрал женщину. Не потому что мужчины он опасался, просто с женщиной работать будет приятнее. Он всегда умел совместить приятное с полезным. В любом случае ее ждала смерть. Зачем же щепетильничать и не отнять у нее еще что-нибудь, кроме жизни? Он никогда не понимал тех, кто чурался использовать случай по максимуму. Вот перед тобой жертва, так работай в собственное удовольствие! Но нет, они теряли столько прекрасных чувств... почти таких же прекрасных, как музыка, звучавшая из наушников, вставленных в его уши. Он любил Бетховена. И работал всегда под его произведения. Музыка оказалась единственным, что способно было доставить ему удовольствие. Кроме работы с полной выкладкой, разумеется.

По виску прокатилась капля пота. Он подхватил ее языком в уголке рта. Скоро, скоро она должна дать ему шанс. И он не упустит...

Группа очередных миленьких девиц тонкими голосками пищала что-то со сцены. Посетители клуба, однако, вряд ли особенно вслушивались в слова песни, как пить дать стандартно слащавые. Все были заняты выпивкой или полупьяными танцами. Свет многочисленных неоновых ламп делал лица неестественно яркими или столь же неестественно бледными, в зависимости от момента.

Посетителей было немного, и в основном это была молодежь. Так уж случилось, что в последние лет пятнадцать старшее поколение разлюбило ходить по клубам в поисках увеселений. Но те вовсе не пустовали. Всегда на свете найдется пара-тройка жаждущих развлечений сибаритов, готовых предоставить труженикам клубного бизнеса собственные кошельки.

Сегодня атмосфера оказалась спокойной. Только редкая птица — широкого стана мужчина с повадками менеджера среднего звена — перебрал спиртного и лез на сцену, потанцевать с певицами. Его быстро успокоили и вежливо объяснили, в чем достопочтенный клиент неправ. Молодая поросль токийцев, представленная несколькими группками по пять-шесть человек, взирала на почтенного джентльмена с весельем в глазах.

— Я т-треб-бую пр-ик-одолжения банке...-ик-банкета! — силился вырваться из крепких вежливых тисков охранника мужчина. — Т-тварь я д-ик-дрожащая или право имею, в конце-ик-концов?!

— Имеете, имеете, — оттаскивал его вглубь зала крепкий парень лет двадцати пяти с бейджиком на груди. Пьяный обиженно сопел, чувствуя, как стальная длань держит его за шиворот.

Когда разбушевавшегося бизнесмена спроваживали мимо стойки бара, тот краем налитого кровью и алкогольной мутью глаза успел заметить садившуюся на высокий узкий стул девушку самых приятных форм. Формы особенно бросились стареющему поклоннику Бахуса в глаза, даром, что незнакомка была к нему спиной. Как говорится, поглядеть было на что и так. Но автор опять отвлекся на размышления о прекрасном, так что давайте же продолжим.

— Коктейль "Московский", — произнесла девушка, когда прилизанный и услужливый бармен обернулся к ней.

— Сей секунд! — кивнул он. Взяв стакан для смешивания коктейлей, работник стойки бросил туда несколько кубиков льда, влил сорок граммов водки, добавил вдвое меньше мандаринового ликера. Завершив дело парой капель ликера анисового, мужчина размешал получившийся состав ложкой и перелил из стакана в изящный бокал. Подав сосуд даме, он оскалил зубы в улыбке, которая по его собственному мнению была неотразимой.

— Тяжеловато для начала вечера.

— В самый раз, — девушка сделала небольшой глоток.

— Отдыхаете? — очевидно, бармену посетительница пришлась по вкусу, ибо отставать он не спешил.

— Отдыхаю, — она не была склонна к светским беседам.

Всполохи клубной подсветки метались под потолком, музыка сливалась в единый гул, разговоры по углам текли лениво и непринужденно. Мегуми любила иногда пройтись по клубам или сходить в ресторан. В общем, развеяться. Благо, ее режим был куда вольнее, нежели распорядок Ривареса, безвылазно торчавшего в штаб-квартире. Тот люто завидовал напарнице, но ничего поделать не мог. В качестве компенсации она иногда приносила с собой его обожаемый бурбон, за что могла получить по шапке от начальства, и без того недовольно косившегося на вольную пташку.

Алкоголь приятно согревал внутренности, а общая атмосфера заведения расслабляла. Довольно вздохнув, Канзаки удобнее устроилась на узком сиденье, облокотившись о стойку. Вечер обещал быть приятным. Она сделала еще один глоток "Московского", когда рядом примостился один из посетителей, что пришли в клуб раньше ее. Это был вполне типичный молодой японец, не достигший еще старомодного порога совершеннолетия в двадцать один год, обладавший крашеными блондинистыми волосами и цветастой модной рубашкой, делавшей его похожим на попугая. Глаза подсевшего замаслились как у кота при виде ножек девушки, практически не прикрытых узенькой полоской ткани, по недоразумению призванной служить как раз сокрытию прекрасного от посторонних взглядов.

— Добрый вечер, прекрасная незнакомка, — развязно протянул он.

— Вечер добрый, — безразлично ответила Мегуми, не глядя на собеседника.

— Не выпьете ли вы со мной? — взял он быка за рога, как привык за годы плейбойской деятельности. — Позвольте угостить, а?

— Если не заметили, я уже пью, причем за свой счет, — она по-прежнему не смотрела на него.

— Это меня и огорчает! — с пафосом воскликнул юноша.

За разговором из темного угла, сидя за пустым столиком, наблюдал бледный европеец с копной густых черных волос и тонкими усиками, по которым изредка проводил указательным пальцем, словно стараясь сдержать усмешку. Его темный пиджак во всполохах клубного света странно переливался, а маленькие запавшие глазки в обрамлении чернеющих синяков неотступно следили за парочкой у бара.

— Не отказывайтесь, позвольте составить вам сегодня компанию! — извивался аки уж на сковородке клубный мальчик, запавший на Канзаки.

— Нет настроения, — бросила Мегуми, допивая коктейль.

— Ну, нет! Если такая красивая девушка приходит вечером в клуб, значит, у нее есть настроение!

— Не стоит думать, что всякая девушка только и мечтает подцепить ухажера, раз пришла в подобное заведение, — вообще-то, подспудное желание найти себе кого-нибудь давно присутствовало в мыслях лейтенанта Канзаки. Но вот паренек явно младше, вдобавок обладавший повадками мелкого ловеласа, в качестве кандидатуры даже не рассматривался.

— Но всякий ухажер мечтает о такой девушке! — не унимался он.

Бледнолицый наблюдатель медленно поднялся из-за стола. Шагая в сторону юноши и девушки, он растягивал рот в довольной улыбке, прикрыв глаза. Странное дело, но сейчас во всей его фигуре появилось нечто детское, словно у малолетнего шкодника, задумавшего милую, но вызывающую шалость. Одернув длиннополый пиджак, мужчина приблизился к разговаривавшим.

— Настроение женщины определяется Провидением... и месячными, — произнес незнакомец, остановившись за спинами Канзаки и клубного плейбоя. Он сунул руки в карманы брюк и довольно оглядел обернувшихся к нему собеседников.

— Ты еще кто такой? — нахмурился молодчик, обладавший от рождения непомерным самомнением, помноженным на посещение школы карате и заполированным парой коктейлей, принятых недавно. — Совсем оборзел — хамить?!

Канзаки, готовая ответить на выходку незнакомца резкой фразой, почему-то подавилась собственными словами. Наверное, потому, что по привычке посмотрела в глаза тому, с кем говорила. И увиденное ей не понравилось. Это были не глаза. Это были стекляшки, требующие заполнения пустоты внутри. Такие глаза были у мальчишки в четвертом секторе... Мегуми почувствовала, как внезапный спазм перехватил горло. Одна-единственная мысль с размаху врезалась в темечко. Что-то приближалось.

— Борзыми бывают щенки, щенок, — прикрыв глаза, гайдзин качнулся, переступая с пятки на носок и обратно.

— Че?! — набычился юноша, соскакивая с "табуретки". — Огрести захотел?!

— Может быть. Только вот кандидатур на доносчиков огребения нет, — окинул его презрительным взглядом незнакомец. Этого хватило. Раздразненный молодчик выбросил вперед ногу, целя хаму в печень. Однако удар цели не достиг: погасив его подставкой локтя и небольшим поворотом туловища в сторону атаки, незнакомец прижался к конечности паренька, дуговым движением снизу зафиксировал ее, одновременно ударяя ногой в пах. Не меняя ритма движения, гайдзин сблизился с противником и сбил того с ног. Японец скрючился на полу, держась обеими руками за мошонку.

Канзаки, странно оцепенев, смотрела на ловкого незнакомца.

— Люблю молодых и наглых, — признался ей мужчина, уводя правую руку под пиджак. — Ими всегда так легко манипулировать... Кстати, будем знакомы: меня зовут Франклин. А вы — Канзаки, не так ли?

— Откуда... — хрипло начала она, но прервалась и несколько раз кашлянула. — Откуда вы меня знаете?

— Ну как же я могу вас не знать, лейтенант? — усы и губы сложились в усмешку-галочку. — Ведь вы так интересно выглядите, когда на вас смотришь снизу, переводя взгляд от дула пистолета к вашему лицу.

Мегуми почувствовала, что небосвод треснул и, пробив крышу здания, целеустремленно ударил ее по голове. Этого просто не могло быть. Не могло! Но... глаза!

— Что?.. — она перешла на шепот.

— Ну только не притворяйтесь, что не помните четвертый сектор! — состроил он благостную гримасу. — Столько приятных воспоминаний. Особенно в тот момент, когда разглядел палец, движущийся на спусковом крючке. Знаете, в такие моменты самые мелкие детали замечаешь, как не заметил бы никогда. Но со стороны все так же, как всегда. Вот, посмотрите...

Вынув руку из-под полы, Франклин направил оказавшийся в ней пистолет на корчившегося на полу юношу и спустил курок. С грохотом пуля ударила в висок, пробивая тонкую кость и окрашивая пол и штанину убийцы в серо-красный цвет.

По ушам резанул дикий крик посетителей, успевших приглядеться к разыгравшемуся конфликту. Затопали десятки ног, стремившихся в панике унести хозяев подальше от ужаса, столь неожиданно ворвавшегося в приятный летний вечер. Убийца вскинул руку с пистолетом и выпустил следующую пулю в грудь застывшему охраннику, до того шагавшему в направлении подравшихся.

Когда странный, вынырнувший из ночных кошмаров человек начал палить из огнестрельного оружия, сработали рефлексы, приобретенные Мегуми за время обучения в миссии Крестоносцев. Пока разум застыл в шоке, тело делало то, что требовалось. Оно подалось в сторону стрелявшего с барного стула и попыталось умелым приемом вырвать пистолет. Рефлексы Мегуми никогда не подводили. Но сейчас что-то пошло не так, как на тренировках. В переносицу вдруг ударило что-то твердое, и на секунду перед глазами всколыхнулось яркое покрывало всех цветов радуги.

Ухватив ловкую девицу за волосы, Франклин дернул ее к себе, повалив на пол. Затем радостно помахал у нее перед глазами кулаком с выставленными вперед средними суставами пальцев.

— Со мной шутки плохи.

Он отвлекся, стреляя по кому-то, кого Канзаки не видела. Ногой, что была запачкана кровью молодого японца, он придавил ее шею к полу. Проморгавшаяся Мегуми, хрипя, ударила убийцу в подколенный сгиб, заставляя ослабить давление и стараясь откатиться в сторону. Одновременно с этим девушка заставила потерявшего равновесие противника упасть рядом. Вылетевший из руки пистолет зацокал по полу.

Вооруженная острым каблуком нога ткнула Франклина под подбородок, вызвав приглушенное "кхы". Развивая успех, Мегуми приложила противника пяткой в запрокинувшееся лицо. Пользуясь замешательством врага, девушка встала на колени, нависнув над Франклином, и ударила его в кадык, преодолев сопротивление вскинувшихся рук, и с размаху заехала кулаком в висок. Хрипло крякнув, мужчина затих.

Тяжело дыша, Канзаки всмотрелась в его лицо. Тонкие неприятные черты, едва заметные усики, странные густые волосы... Ничем этот тип не напоминал... Но откуда он знает? И про четвертый сектор...

Упавшая на пол без сил рука Франклина внезапно, уподобившись гремучей змее, взметнулась вверх и ухватила Мегуми за горло, чудовищно сильно его сдавив.

— Обманули! — глаза на лице распахнулись, и снова губы сложились в галочку. Канзаки попыталась вырваться, убрать с горла руку, ударить в ответ, но резкая боль в области диафрагмы не дала ей такой возможности.

В это время...

Официант с подносом деловитой походкой поспешал к отдельному кабинету в стороне от общего зала, дабы принести заказанное клиентом кьянти. Еще на подходе он услышал радостные возгласы самого неприличного содержания. А стоило ему отодвинуть ширму, скрывавшую желавших уединения посетителей от глаз более терпимых к обществу персон, как в глаза бросилась поражающая своей развеселостью картина.

В самом центре диванчика, стоявшего в углу и имевшего форму изогнутого вдоль стены рогалика, восседал упитанный широкоплечий мужчина, безбожно расхристанный в своем строгом костюме с галстуком, закинутом на плечо. Левая рука посетителя держала тонкую ножку бокала, поднесенного к его губам. Ну а правая по-хозяйски лежала на бедре юной спелой девицы, наряженной в костюм зайчика. Вроде тех, что носили когда-то девицы на вечеринках в особняке Хью Хефнера. Милые плюшевые ушки, торчавшие из длинных ухоженных волос и наряд, навевавший неизбежные мысли о всевозможных извращениях, не могли оставить равнодушным работника салфеток и подноса. Официант нервно сглотнул.

— Ваше вино, господин.

— Молодец! — отвлекся на него посетитель, нащупывая через холодную упругость чулков ножку девицы. Девушек, к слову, в кабинетике насчитывалось целых пять штук, восседавших вокруг клиента подобно одалискам вокруг халифа. — Предсказываю тебе шикарные чаевые! Если, конечно, я не дойду до кондиции, при которой откажусь платить всякому, у кого уши короткие!

"Зайчики" весело захихикали.

У Мегуми, казалось, каждая косточка в теле затрещала, когда она ударилась о барную стойку спиной. Секундой ранее чудом сохранивший сознание Франклин рванулся с пола, так и не отпустив ее горла, и словно пушинку поднял девушку в воздух одной рукой. Лейтенант даже удивиться не успела поразительной силе убийцы, когда тот ухватил ее второй рукой за юбку и, приподняв, шарахнул о стойку, как кидают на полку мешок. Канзаки попыталась уберечь от удара затылок, но все же порядочно стукнулась, в результате чего перед глазами все поплыло. На лоб легла мужская ладонь, и затылок вторично ударился о полированную стойку.

— Продолжим беседу вот в такой плоскости, — светским тоном произнес он, чуть ослабив хватку на ее шее.

В ответ Мегуми исторгла из себя хриплый полустон-полукашель, чувствуя, как болят при дыхании легкие.