Негодяи (0) Тимоти Зан

Хан уставился на Инджера, ощущая, как кишки в животе сворачиваются в тугой узел. — Плохая шутка, — бесстрастно произнес он. Инджер покачал головой: — Разве похоже, что я шучу? Понимаю, в это трудно поверить, и признаю, что сам не до конца уверен в правдивости своих данных. Но мой информатор верит в это, а он пока что ни разу не ошибался. — Напомни, как зовут твоего информатора? — вмешалась Тавия. — Простите, — ответил Инджер, — но пока я вынужден сохранить его имя в тайне. — И он точно уверен, что Виллакор ведет дела с «Черным солнцем»? — мрачно уточнил Дозер. — Точно, — заверил его Инджер. — Хотя, опять-таки, я не могу этого доказать. — И не надо, — тихо сказала Рашель. — Это правда. Хан стремительно развернулся к ней, отметив, что все присутствующие сделали то же самое. — Ты знала? — поразился он. — Знала и молчала? — Я не знала наверняка, — ответила она, словно защищаясь. — Но, как и любой из высшего общества Вуккара, несколько лет подозревала об этом. А когда ты пришел ко мне по делу Инджера… — Она поежилась, обхватив себя за плечи. — Мы все просто надеялись, что ошибаемся. Что Виллакор всего лишь заурядный криминальный божок. — А если подумать-то, все логично, — задумчиво пробормотал Лэндо. — Не то, кем оказался Виллакор, а то, что политическое влияние «Черного солнца» построено на шантаже чиновников. Это во много раз проще, а главное, дешевле, чем подкуп. — И держать все данные на нескольких инфокартах очень удобно, — согласилась Бинк. — Даже если кому-то из недругов Ксизора удалось бы преодолеть сопротивление всех запуганных принцем чинуш и добраться до них, он бы даже не знал, где искать. — Как думаете, сколько всего таких карт? — спросил Хан. — Мой информатор говорит, их должно быть пять и они спрятаны в лакированную деревянную шкатулку ручной работы, которую видели только свои, — ответил Инджер. — Шкатулка уместится в рюкзак или даже в поясную сумку. Как и сказала Бинк, ее запросто перенести. — Тогда понятно, зачем здесь криодекс, — вставила Винтер. — Безупречный нечитаемый шифр, а совмещать обе части головоломки необходимо лишь тогда, когда хочешь вывалить на кого-то его собственные грязные секреты. — И зачем тогда держать криодекс в отеле в центре города, а не в поместье Виллакора вместе с оригиналами файлов? — удивился Зерба. — Бинк ведь наглядно показала, как легко сюда проникнуть. — Так я и говорю: если держать карты и криодекс порознь, никто и не помыслит, где что искать, — пояснила Бинк. — Ключ лучше хранить подальше от замка, если не хочешь, чтобы его открыли. — А в нашем случае никто не знает, как выглядит ключ, — прибавил Инджер. — Я уверен, что даже мой информатор понятия не имеет о криодексе. — Криодекс могут прятать здесь и по другой причине, — произнес Хан, чувствуя, как в подкорке мозга зашевелилась новая весьма занятная мысль. Если планшет держат подальше от дворца, потому что фаллиины не доверяют Виллакору, то картина предстает в совершенно ином свете. — Винтер, а можно нам смастерить собственный криодекс? Не рабочий образец, а что-то, очень на него похожее внешне? — Конечно. — Винтер задумчиво посмотрела на кореллианина. — Надо лишь модифицировать старый планшет Комп-600. Если, конечно, мы его раздобудем. — В городе хоть парочка да найдется, — заверила ее Рашель, — и я смогу достать нам один. — Секундочку, — поспешно вмешалась Тавия. — Если вы задумали именно то, что я подозреваю, то забудьте. Бинк туда не вернется. Тем более после того, что Келл и Зерба учинили в холле. — Жалко, что она не прихватила планшет, когда была возможность, — пробормотал Келл. — Не было там возможности, — оборвала его Тавия. — Про энергодатчики забыл? — Можно было вытащить батарею. — Тогда мы об этом не знали, а теперь поздно махать кулаками, и закроем эту тему, — отрезал Хан. — Даже если бы удалось, — добавил Лэндо, — и полчаса бы не прошло с исчезновения планшета, как файлы уже летели бы прямиком к Центру Империи. — Зато от них бы уже никто не пострадал, — заметил Келл. — Еще как пострадал, — ехидно ответил Лэндо. — Думаешь, Ксизор настолько глуп, что стал бы держать всех своих шавок в одной конуре? Он наверняка где-нибудь припрятал резервный криодекс. — Известно, что украден только один, — напомнила ему Винтер. Лэндо пожал плечами: — И что? — А то, что нашей целью должны быть файлы, а не криодекс, — заявил Хан. — Тавия, сколько времени тебе понадобится, чтобы собрать широкополосный пульс-передатчик? И насколько компактным он получится? Тавия пожала плечами: — За пару дней. А насколько компактный тебе нужен? — Размером с инфокарту, — прикинул Хан. — Действительно, совсем крошечный. — Тавия нахмурилась, глядя в пустоту. — Но, думаю, работать будет. Конечно, для прибора такого размера приемник придется расположить совсем близко — около сотни метров, если не ближе. — Справимся, — заверил ее Хан. — А теперь… — Что такое широкополосный пульс-передатчик? — заинтересовался Инджер. — Сенсорная матрица широкого диапазона со встроенным регистратором и импульсным передатчиком, — объяснила Бинк. — Подкидываешь такую штуковину в помещение, которое собираешься грабануть, а она короткими передачами выдает необходимые данные о системе безопасности, постах охраны и в принципе обо всем, что тебе нужно. Если правильно подобрать частоту, то сигнал пройдет даже через глушилки. — А поскольку прибор использует короткие передачи, его сложно отследить сетью перехвата, — закончила Тавия, не сводя глаз с Хана. — Суть в том, что для пользы дела его все-таки надо как-то внедрить на объект. И ты уже придумал, как? — Я над этим работаю, — успокоил ее Хан. — Так… Для начала надо узнать, как выглядят эти инфокарты. Рашель, ты говорила, что знаешь кое-кого из посетителей «Мраморного леса», кто побывал там за последние дни. Можно разговорить кого-то из них? — Маловероятно. — Рашель поморщилась. — Почти всех я знаю только в лицо, а не лично. — Может, я знаком с кем-то из них, — предположил Инджер. — Вы помните их имена? — Там был Тарк Кисима, — взгляд Рашель стал пустым, когда она принялась усиленно вспоминать. — Приехал одним из первых. Еще видела Алу Симмуджа, Доннала Кусива… — Доннал Кусив? Я его знаю, — перебил Инджер. — Кто такой? — поинтересовался Дозер. — В его руках все списки новоприбывших пассажиров и грузов в космопорту Илтарра, — ответила Рашель. — Гражданин порядочный, насколько можно судить. Интересно, что на него нарыл Виллакор? — Неважно, — бросил Инджер. — Главное, что мы знакомы, и я вполне могу раскрутить его на беседу. — На беседу об инфокартах? — уточнил Хан. — Не дав ему на лапу? — Притом так ненавязчиво, чтобы он не побежал к Виллакору сразу после вашего разговора? — прибавил Лэндо. Инджер поднялся: — Предоставьте это мне. — Да как скажешь, — хмуро ответил Соло. Он с трудом мог поверить, что все будет так просто. Если начистоту, то не мог вообще. — Чуи, Дозер, пойдете с ним. — Нет, — замотал головой вуккарец. — Простите, но я должен быть один. Доннал — очень скрытный тип. Он ничего не скажет, если со мной будет кто-то еще. — Но кто-то же должен тебя подвезти, — возразила Рашель. — Виллакор наверняка еще жаждет свести тебя в раннюю могилу. — Не волнуйтесь, уж я-то знаю, как не попадаться Виллакору на пути, — в голосе Инджера просквозила горечь. — Как-нибудь справлюсь. Хан покосился на Чубакку, и тот неохотно зарычал в знак согласия. — Только комлинк не выключай, — настойчиво попросил кореллианин. — И звони при малейшем намеке на неприятности. Ты сказал, что твой информатор ничего не знает о криодексе, так? — Так, — подтвердил Инджер. — Подозреваю, что он даже об устройстве охранной системы не имеет ни малейшего понятия. Ему известно лишь то, что файлы существуют — а если так, то они у Виллакора. — Отлично, — сказал Хан. — От этого и будем танцевать. — Согласен. Инджер направился к дверям — Погодите минуту, — внезапно раздался голос Дозера. — Я хотел бы кое-что прояснить. — Не вопрос. — Хан взмахом руки попросил Инджера остановиться. — Что такое? Дозер поджал губы: — Хотелось бы точно быть уверенным, что никто не пойдет на попятную. Я к тому, что мы ведь про «Черное солнце» толкуем. На такой поворот мы не подписывались. — Справедливо. — Хан оглядел присутствующих. Момент был переломный: либо команда еще больше сплотится, либо развалится окончательно. — Кто-нибудь желает высказаться? После короткой паузы Бинк наконец взяла слово: — На кону ведь по-прежнему сто шестьдесят три миллиона, так? — Конечно, — отозвался Инджер. — Тогда мы с вами. Правда? — Она подтолкнула локтем сестру. Тавия ее энтузиазма не разделяла, но обреченно кивнула: — Правда. — Кроме того, мы еще не знаем, что там за компромат такой, — вклинилась Винтер. — Мы могли бы утроить наш куш, найдя этим файлам правильного покупателя. — Мне такой расклад по душе, — сказал Зерба. — И мне, — прибавил Келл. Хан перевел взгляд на Лэндо, и тот молча кивнул. — Остался только ты, Дозер, — сказал кореллианин. — Если тебя что-то не устраивает, самое время об этом сказать. Обведя взглядом комнату, Дозер опустил глаза, стиснул зубы и вздохнул. — Ладно, — неохотно признал он. — Если все в игре, то и я тоже. — Ты не обязан этого делать, — напомнил Хан. — Если решишь уйти, никто мешать не станет. — Не решу, — ответил Дозер уже увереннее. — И мне нужны деньги. — Так мы все выяснили? — нетерпеливо спросил Инджер. — Чудненько. Я пошел? Хан взмахом руки отпустил его. Вуккарец развернулся и исчез в дверях. — А нам лучше заняться пульс-передатчиком. — Бинк поднялась и поманила за собой Тавию. — Чуи, не подсобишь дамам? Вуки с готовностью заурчал, и троица отбыла в комнату близнецов за оборудованием Тавии. Словно это послужило сигналом к окончанию встречи, Винтер, Келл, Рашель и Зерба поднялись с мест и, пожелав друг другу доброй ночи, разошлись по спальням. Вслед за ними к двери молча направился Дозер. Хан и Лэндо остались одни. — Прозвучало как-то неубедительно, — заметил Калриссиан. — Все нормально. — Хан проводил Дозера взглядом. Он понимал, что Лэндо прав. Дозер был взвинчен — Хан никогда прежде не видел его таким. — Просто стычка с фаллиином немного выбила его из колеи. — Ты так хорошо его знаешь? — Достаточно. — Хан обернулся к собеседнику. — Я считал, что и ты его знаешь неплохо. Лэндо пожал плечами и осторожно взболтал остатки напитка в кружке. — Мы пару раз пересекались, но не более того. С Зербой мы однажды вместе провернули одно дельце с «Тчином»[5]. А Винтер и Келла я и вовсе впервые вижу. — Маззик их порекомендовал. — Маззику случалось и ошибаться. — Они славные, — возразил Хан. — Если тебе что-то не по душе, тебя здесь никто не держит. — Мне здесь нравится. — Лэндо слегка улыбнулся. — Кроме того, я тебе нужен. Хан хотел было возразить, но, к сожалению, Лэндо был прав. — Так чем ты занимался все это время? — Ничем особенным. — Калриссиан неопределенно повел рукой. — Там выиграл, сям проиграл. А ты? Хан пожал плечами. «Напоролся на пару двинутых на всю голову попутчиков, спас принцессу, дрался со штурмовиками и СИДами, помог спасти Галактику и прохлопал свою награду каким-то пиратам». — Да так… — протянул он. — И все-таки, как тебя сюда занесло? — Рашель сказала, ты сам меня позвал. — Угу. Но почему ты согласился? Лэндо скривил губы: — Откровенно говоря, у меня из головы не шло… ты знаешь, о чем я. Вся эта неразбериха, которую ты учудил. Я подумал, может, это все-таки не твоя вина, как я тогда решил сгоряча. Что дело вовсе не в том, что ты нас нарочно подставил, а в том, что ты просто в упор не видишь, кому стоит доверять, а кому нет. Хан скорчил рожу. — Да, со мной такое бывает, — признал он. — Я заметил. — Лэндо кивнул на дверь. — Вот, к примеру, насколько хорошо ты знаешь Инджера? — Впервые повстречал восемь дней назад. Но Рашель пробила его по базе. Кажется вполне надежным. — Он просто не успел предупредить, что Виллакор путается с «Черным солнцем», да? — спросил Лэндо с нажимом. — Забыл, наверное? — Он не говорил об этом, — развел руками Хан. — Но ты слышал Рашель. Даже местные шишки не были до конца уверены. Он, видимо, тоже. — Видимо, — согласился Лэндо. — Зато теперь никаких сомнений. Все еще хочешь завершить начатое? — Было бы неплохо, если бы Джабба, для разнообразия, перестал висеть у меня на хвосте, — парировал Хан. — Кредиты — единственная причина, по которой я здесь. — Меняем жадного хатта на злобного фаллиина, — покачал головой Лэндо. — Что-то я не уверен, что это выгодная сделка. — Что имею на руках, тем и играю. — Хан нахмурился. — Ты пытаешься меня отвадить? — Я пытаюсь убедиться, что ты не бросишься в омут очертя голову, — возразил Лэндо. — Ты контрабандист, Хан. Я игрок. Мы не профессиональные мошенники и не воры. — Он ткнул большим пальцем за спину, в сторону спален: — И никто из них, насколько я знаю, тоже ничем подобным не занимался в таких масштабах. Он попал в яблочко, и Хан это понимал. Вся авантюра стремительно взлетала к таким высотам, на какие он и не мыслил карабкаться, соглашаясь на дело. И необходимость полагаться на целую прорву сообщников, которые, в свою очередь, должны были точно знать, что делают, отнюдь не прибавляла уверенности. С другой стороны, ему не впервой было доверяться другим. Обычно это срабатывало. Обычно. — Может, и нет, — признал он. — Но, объединив усилия, мы получим шанс преуспеть. Все, что нам нужно, — хороший план и немножко веры в собственные силы. — И то, и другое на тебе, да? — Чуи, Рашель и Бинк тоже похлопочут, — поправил его Хан. — И ты тоже, если действительно хочешь получить свою долю. — Как не хотеть, — отозвался игрок, нацепив на лицо одну из коронных масок невинности. — Мы же старые друзья, забыл? И мы знаем, как сделать свою работу хорошо. Кстати, еще кое-что, — он поднял палец, — пока я не забыл. Если все пойдет по плану, я хочу вместо своей доли получить файлы с компроматом. Хан вытаращил глаза: — Чего-чего ты хочешь? — Ты расслышал, — сказал Лэндо. — Я знаю парня, который выложит за них кругленькую сумму. — У нас даже криодекса нет для подобной сделки, — напомнил ему Хан. — Клиента это не заботит, — заверил его Калриссиан. — Но вопрос деликатный. Будет лучше, если переговоры буду вести я один, а не вся честная компания. — Угу, — кивнул Хан, когда все кусочки мозаики сложились вместе. — И который это из хаттов? Лэндо скис и неохотно раскрыл карты: — Дурга, если тебе так уж интересно. Он все никак не простит Ксизору и «Черному солнцу» то, что случилось на Илизии[6]. — На Илизии много чего случилось. — Наслышан,— пробормотал Лэндо с едва заметным налетом сарказма. — Ну что, по рукам? Хан задумался. Даже учитывая, что Илизия стала серьезным ударом по авторитету Дурги, хатт вряд ли заплатит за кучку нечитаемых инфокарточек больше, чем несколько тысяч кредитов. Но Лэндо вполне мог быть в курсе каких-то потайных делишек и соображений Дурги. И если уж он готов был так запросто отказаться от миллионов Инджера, — что ж, пусть попытает удачи. Хану же определенно не улыбалось добавить еще одного хатта в свой список недовольных клиентов. — Почему бы и нет? — согласился он. — Забирай свои карточки. — Благодарю, — кивнул Лэндо. Он сделал последний глоток из кружки и откинулся на спинку кресла. — Итак, расскажи мне план.

* * *

День выдался долгим. Повинуясь старой привычке, Виллакор вышел на балкон своих личных покоев, надеясь урвать хоть минуту отдыха. Ночь была прохладной, тихой и безоблачной. Дул слабый ветер, и всюду, куда достигал взгляд, мерцали огни Илтарра — внизу, вокруг, да и наверху тоже: целая прорва башен возвышалась над его скромным четырехэтажным особняком. Он частенько наслаждался видом, представляя, что стоит на террасе крепости времен Старой Республики и отдает приказы целой армии вассалов, которые стоят вокруг него и молчаливо внимают. Но сегодня ему казалось, что ярко освещенные башни угрожающе нависают над ним. И он чувствовал себя не правителем, а мишенью в тире. Что-то происходило там, вдали. Кто-то крался средь городских огней, возможно, в эту минуту нацеливая свой хищный взгляд на ворота поместья. Таинственный недоброжелатель, способный разрушить все, что Виллакор с таким трудом выстраивал на этой планете, в этом секторе, подкупая, шантажируя и убивая. И он не имел ни малейшего представления, кем может быть его враг. Индикаторная панель замигала, сообщая о том, что Шекоа, глава службы безопасности, стоит за дверью в ожидании приема. Подняв подлокотник, Виллакор набрал код, чтобы впустить посетителя, и по привычке вновь побился сам с собой об заклад, что уж в этот раз он точно услышит, как охранник проникает на балкон за его спиной. И снова проиграл самому себе. Бывшие штурмовики имперских отрядов особого назначения, в конце концов, славились тем, что не создавали лишнего шума. — Сэр, — раздался голос Шекоа не далее, чем с двух метров. Он успел не просто зайти на балкон, но и приблизиться почти вплотную. — Ристон докладывает, что глиттерстим Кровендифа абсолютно натурален, и почти уверен, что его ввезли не с Кесселя. — Почти уверен? — вскинулся Виллакор. — Что еще за ситова хрень?! — Простите, сэр. — ответил Шекоа вежливо, но твердо. — Ристон говорит, что если продукт органического происхождения, то способа убедиться на сто процентов не существует. Каждый паук сам по себе уникален. Максимальная точность — восемьдесят пять процентов. Виллакор нахмурился. Его первым желанием было немедленно спуститься к Ристону в его любимую лабораторию, схватить аналитика за тощую шею и трясти до тех пор, пока он не выдаст хоть что-то стоящее. Но это не принесло бы ничего, кроме минутного облегчения. Главной работой Шекоа оставалась безопасность хозяина, но за годы службы экс-спецназовец также взял на себя обязанность оберегать остальной персонал от гнева Виллакора. Что, вероятно, было к лучшему. Если нужны угрозы или грубая сила, Шекоа всегда был под рукой, чтобы подать Виллакору оружие — или разобраться с проблемой лично. Но, если этого не требовалось, Шекоа все равно был тут как тут и вовремя отслеживал, чтобы его босс не пустил в расход собственных подчиненных. Особенно если речь шла о ценных кадрах. Коль скоро Ристон утверждал, что из образца Кровендифа нельзя извлечь более никаких данных, он, вероятнее всего, прав. Виллакор с усилием отогнал мысли о расправе и спросил: — А что сам Кровендиф? — Он работает на нас десять лет: восемь — торговцем, а еще два — заправляет делами на улицах, — ответил Шекоа. — В его досье все прилично. Ничего выдающегося. — Ему хватит ума, чтобы самому провернуть такую аферу? Он почти чувствовал, как Шекоа поморщился. — Ему едва хватает мозгов, чтобы справляться с обязанностями, — ответил здоровяк. — Разве он способен на большее? — Как-то он чересчур вовремя нарисовался, — буркнул Виллакор. — Сперва объявляется виго Казади, и не проходит и девяти дней, как кто-то вылезает из берлоги и пытается впарить нам высококачественный глиттерстим по цене ниже установленной «Черным солнцем». Шекоа помолчал, переваривая услышанное. — Настолько невезучих аферистов просто не бывает в Галактике, — медленно произнес он. — Такое действительно… маловероятно. Виллакор гневно отвернулся к усыпанной огнями панораме, снова подавив приступ острого желания кого-нибудь придушить. Он отнюдь не чаял, что Шекоа ухитрится разглядеть подоплеку, и начальник охраны полностью оправдал его ожидания. Это не совпадение. Ни в коем случае. Или кто-то пытался раздразнить Казади и «Черное солнце», что само по себе невероятная глупость, или таинственный незнакомец подослан самим Казади, а глиттерстим — всего лишь проверка. По спине прошел озноб. Проверка. Проверка чего? Верности Виллакора? Отлично — в таких тестах ему равных не было. Но шага в какую сторону от него ждут? Он должен сообщить Казади об объявившемся толкаче и подождать от виго указаний? Это может быть расценено как слабость и нерешительность — абсолютно точно не те качества, которые Ксизор ожидает от подчиненных, коим доверяет руководство секторами. Или же ему следовало заняться расследованием лично и доложить Казади уже о результатах? Но если Казади поймает его за руку, это может быть расценено, как будто Виллакор заключает сделки за спиной «Черного солнца». Самый быстрый и простой способ вырыть себе могилу без надгробия. Что, если правильного решения не существует вовсе? Быть может, Ксизор уже давно вынес ему приговор, и ловушка с глиттерстимом расставлена лишь за тем, чтобы Виллакор сам выбрал свою погибель? Ксизору не нужны ни причина, ни повод, чтобы убрать кого-то из неугодных, но он мог организовать все это, чтобы поразвлечься, наблюдая, как смертник сучит ногами, пытаясь порвать сеть, из которой нет спасения. «Такие мысли нельзя сходу отметать, — так сказал Казади о страхах Виллакора в день своего приезда, — ибо я не покидаю Центр Империи без веской причины». Виллакор скривил губы. Казади говорил, что его визит преследовал три цели: увезти компромат подальше от Центра Империи, тем самым обезопасив от нежелательного вмешательства Вейдера и других потенциальных недругов в дела Ксизора; самому убраться подальше от цепких рук все тех же недругов с их интригами; и использовать файлы для того, чтобы превратить в своих марионеток еще кого-нибудь из элиты Илтарра и сановников, которые явятся на Вуккар по случаю Фестиваля. Три причины лететь сюда из самого Центра. А где три, там и четыре, верно? Может быть, низвержение Виллакора тоже стоит на повестке? И еще это непонятное происшествие в «Короне Лулины», где помощник Казади, Азиэль, оказался в эпицентре то ли взрыва, то ли не взрыва. — Что-нибудь новое по «Короне»? — осведомился он. — Нет, сэр, — ответил со странной неохотой Шекоа. — Не совсем. — Не совсем? — резко переспросил наместник. — И что бы это значило? — В полиции закрыли дело, — страдальчески отозвался охранник, — сочтя происшествие обычным хулиганством. Стремительно развернувшись, Виллакор гневно воззрился на своего помощника. — Хулиганством? — переспросил он, не веря ушам. — Бомба в гостинице у нас теперь хулиганство? Он снова повернулся к россыпи ночных огней, доставая комлинк. Пожалуй, самое время напомнить комиссару полиции Хилдеброну, за что ему платит «Черное солнце». — Так приказал комиссар Хилдеброн, — настойчиво добавил Шекоа, — сразу после того, как с ним связался господин Казади. Виллакор застыл, так и не донеся комлинк до губ: — Господин Казади лично остановил расследование? — Судя по всему. Виллакор медленно вернул комлинк на пояс. Но это же безумие! Зачем, во имя звезд, Казади закрывать дело? Азиэль в «Черном солнце» не на последних ролях, имеет немалое влияние и, как мог судить Виллакор, является настолько близким другом Казади, насколько это вообще возможно у фаллиинов. Логично предположить, что в этот самый момент Казади должен сидеть в главном управлении полиции, накачивая офис Хилдеброна феромонами и требуя, чтобы угроза жизни его коллеги и безопасности шифров криодекса была немедленно устранена… В горле Виллакора пересохло. Ну конечно. Криодекс. Даже на побегушках у «Черного солнца» Хилдеброн не переставал быть полицейским. И тщательное расследование могло сразу выявить тот факт, что Азиэль нужен в Илтарре в роли хранителя половины кодов для криодекса, который Казади прятал в своих покоях. Если же расследование будет менее тщательным, то тот, кто пытался украсть коды, мог бы предпринять новую попытку — на сей раз более успешную. Но, видимо, такой риск Казади считал оправданным. И, быть может, не ошибся. Всякий раз как затевалась очередная игра с компроматом, Азиэль должен был заблаговременно являться в «Мраморный лес», чтобы помочь Казади с активацией криодекса, но самим файлам, как и криодексу, ничего не угрожало. Даже если бы кто-то похитил у Азиэля коды, Виллакор всего-навсего лишился бы возможности использовать компромат. Это создавало проблемы, но все они были решаемы. Так или иначе, будь эта выходка хоть простым хулиганством, хоть не доведенным до конца покушением, факт оставался фактом: вечер большой шишки из «Черного солнца» был безнадежно испорчен, и отвечать за это предстояло Виллакору. Такое нельзя ни замять, ни пропустить мимо ушей. И если глиттерстим был проверкой, возможно, и этот взрыв — тоже. — Кто из наших сейчас в отеле? — спросил он. — Никого, — сообщил Шекоа. — Как я понял, господин Казади хотел, чтобы мы не лезли в его дела. — Так было до нападения на его подчиненных, — рыкнул Виллакор. — К полуночи там должны быть наши люди. Размести двоих на том же этаже и еще по паре в номерах, какие получится занять, этажами выше и ниже апартаментов Азиэля. — Слушаюсь, сэр, — с неохотой кивнул Шекоа. — Смею напомнить, что у нас и без того не хватает ресурсов — почти все брошены на предстоящий Фестиваль. Если выделить целый отряд, положение усугубится. — Как будто мне есть до этого дело, — язвительно сказал Виллакор. — Покуда есть кому сторожить хранилище, остальное неважно. Если на Фестивале кто-то захочет под шумок увести из поместья пару ложек, пусть попробует. С такой ерундой можно разобраться и позже. — Ясно, сэр. — Шекоа был недоволен, но отчетливо понимал, что спорить дальше бесполезно. — Может, вам удастся убедить господина Казади перевезти Азиэля и остальных сюда? Это бы значительно упростило их охрану. Виллакор почувствовал, как свело желудок. Безусловно, это бы все упростило. Именно так Виллакор и сказал Казади при первой встрече. Но виго отмел предложение, сославшись на то, что «Черное солнце» предпочитает держать компромат и коды для криодекса порознь, покуда нет нужды считать файлы. Виллакор выслушал его и, вежливо кивнув, притворился, что согласен, хотя самому ему пришлось все это по душе не больше, чем Шекоа. Такой предлог виделся ему нисколечко не правдоподобным, а скорее притянутым за уши. Возможно, у Казади была совершенно иная причина держать Азиэля подальше от «Мраморного леса». Возможно, Азиэль не только уполномочен следить за кодами расшифровки, но и выжидает в укромном месте удобный момент, когда Виллакор провалит проверку, и можно будет занять его место. В этом случае в интересы Виллакора никак не входило расстилаться перед Азиэлем, тратя и без того ограниченные ресурсы на его охрану. Проверка на проверке и проверкой погоняет. И Виллакор до сих пор не знал, какого же в точности хода от него ждут. Но в одном он был уверен: если Казади рассчитывал на тихий и незаметный переворот, Виллакор ему такой радости не доставит. — Иди к Ристону, — приказал он Шекоа. — Скажи, пусть продолжает исследования до тех пор, пока не сможет со стопроцентной уверенностью сказать, где изготовили глиттерстим. — Я сомневаюсь, что существуют тесты, которые он еще не провел, сэр, — возразил Шекоа. — Значит, пусть выдумает новые, — огрызнулся Виллакор. — Можешь идти. — Слушаюсь, сэр, — ответил Шекоа. Приказ оставался для него приказом, даже если лично он не был от него в восторге. — И ни слова об этом разговоре господину Казади и его приближенным, — прибавил Виллакор. — Ни слова, пока мы ни в чем не уверены. — Так точно, сэр, — отозвался Шекоа. — Доброй ночи, сэр. Он удалился так же бесшумно, как и появился. Виллакор проводил взглядом его силуэт до самой двери в другом конце апартаментов и с задумчивым вздохом вновь обвел взглядом панораму города. Конечно, Ристон ничего больше не добьется. Но отдав приказ продолжать исследования, Виллакор рассчитывал выиграть немного времени — достаточно, как он надеялся, чтобы обойти ловушки, расставленные с такой тщательностью. Фестиваль четырех стихий начнется через три дня, и толпы илтаррцев от мала до велика заполонят его дом и парк. Виллакору предстояло разместить стенды, подготовить аттракционы, подать еду и напитки и тихо-мирно заманить в свои стены немало чинуш, которых можно было подкупить, запугать или шантажировать. К окончанию празднеств, пообещал он себе, даже Ксизор вынужден будет признать, что Виллакор и только он один знает, как наилучшим образом вести дела «Черного солнца» в этом секторе. И если Казади и вправду рассчитывал сместить Виллакора с поста, то он очень скоро убедится, что эта затея ему не по зубам. А если глиттерстим был приманкой, подброшенной кем-то еще, кто пытался поживиться на территории Виллакора… Он оскалился, подняв голову к башням городских огней. Если кто-то особенно глупый вознамерился перейти ему дорогу, этот кто-то вскоре пожалеет о содеянном. Очень крупно пожалеет.

* * *

Замок на двери щелкнул, и Дейджа, только теперь позволив одолевавшей его усталости взять верх, ввалился в номер. Д’Ашул ждал его за столом в кабинете. — Как все прошло? — Как по маслу. По толстому ковру Дейджа проплелся к ближайшему мягкому креслу и благодарно рухнул в него. День выдался очень и очень долгим. — Господин Кусив не ожидал удара, и теперь благополучно отходит от действия наркотика, развязывающего язык. Д’Ашул фыркнул. — Надеюсь, ты принял во внимание риск, на который шел, — заметил он. — Восемьдесят процентов вероятности сердечного приступа — это тебе не шутки. — Знаю, — ответил Дейджа, с содроганием вспомнив, как пожилой работник космопорта мучительно преодолевал воздействие наркотика, пока его сердечный ритм приходил в норму. — Но выбор был невелик. Нам необходимо знать о картах с компроматом, и нельзя было допустить, чтобы Кусив впоследствии вспомнил о допросе. Это сразу исключало пыточных дроидов, а также Баво-6, ОВ-600 и прочую наркоту подобного рода. — А если бы он умер? Дейджа пожал плечами: — Инджер назвал еще два имени. Кто-нибудь из них да пережил бы допрос. — Но ты нашел, что искал? — Да, — кивнул Дейджа. — Нам нужна инфокарта стандартного формата, матово-черная, с глянцево-черным логотипом «Черного солнца» на лицевой стороне. — Тонко, — язвительно заметил д’Ашул. — И изящно. Не ожидал такого от прихвостней Ксизора. Какого размера эмблема? — А вот это ложка пуду в бочке нектара, — неохотно сознался Дейджа. — Кусив не смог ответить точно. Инджер и компания собираются сделать две или три разных и уповать на то, что какая-нибудь из них сойдет за настоящую. — Далеко от совершенства, — согласился д’Ашул, — но, скорее всего, сработает. Они замолчали. Дейджа вытряхнул на низкий столик рядом с креслом свой нож, комлинк и потайной бластер, прикидывая, то ли он слишком устал, чтобы есть, то ли слишком голоден, чтобы уснуть. Второе, в конце концов решил он. Снова поднявшись на ноги, он направился к буфету рядом с игровой приставкой в дальнем конце кабинета. — Удалось выследить моих новых друзей по голографиям, что я тебе дал? — бросил он через плечо. — Нет, — отозвался д’Ашул. — Не устаю поражаться, сколь мало преступников засветили в полицейских досье хоть что-то кроме имени. Даже в базах ИСБ[7] небогато. — Те, что посолиднее, нанимают хакеров, которым больше нечем себя занять, — поддакнул Дейджа. — Судя по всему, как раз тот случай, — кивнул д’Ашул. — Он уже задал тебе самый очевидный вопрос? — Почему бы мне просто не вызвать легион штурмовиков и не ворваться с ними в «Мраморный лес»? — кисло спросил Дейджа. — Ну, не в таких выражениях, но он намекал на это. Я попытался убедить его, что от нас требуется абсолютная законность всех действий. Соблюдение всех гражданских прав и свобод и все такое. Д’Ашул хохотнул: — Права и свободы, точно. — Он вздохнул так громко, что его было слышно у буфета. — Я надеюсь, ты осознаешь, как тонок лед, по которому мы ступаем, Дейджа. У директора сейчас большие проблемы при дворе, и его могут отправить на покой вне зависимости от того, добудем мы компромат или нет. Если мы окажемся с ним в одной лодке, когда он пойдет ко дну, — а мы сейчас в ней, как и девять дней назад, — то никому из нас мало не покажется. — Время еще есть, — твердо произнес Дейджа. — Если директор выяснит, кто из его недоброжелателей кормится в «Черном солнце», он может обернуть этот замысел против них самих. — Возможно, — протянул аристократ без особой уверенности. — Но, выберется он из болота или нет, наше будущее все равно висит на волоске. Заполучим файлы — будем героями. Нет — и неважно, что станет с директором. Ксизор взбесится уже от того, что мы осмелились посягнуть на святое, и превратится в опаснейшего врага — особенно если учесть, что компромат останется при нем. — Жизнь — игра, — напомнил Дейджа, выбирая из небольшого запаса блюдо быстрого приготовления и не менее быстрого употребления. — А служба в разведке — тем более. Не волнуйся, наша затея принесет плоды. — Надеюсь, ты прав, — пробормотал д’Ашул. — Что ты думаешь насчет фокуса с глиттерстимом? Он уже сделал свое дело? — Да, но продолжение можно отложить на пару дней, — ответил оперативник. — Никто кроме того уличного гангстера, Кровендифа, не знает меня в лицо. Покуда я не суюсь в его район, мне ничто не угрожает. — Так ты позволишь Инджеру и компании сделать ход первыми? — Пока что да, — подтвердил Дейджа. — Я думаю, Казади не уедет отсюда до конца Фестиваля. Если у Инджера не выгорит с компроматом, у меня будет время вернуться к первоначальному плану. — Мы вверяем свои жизни в невероятно грязные руки, — заметил аристократ. — Все обойдется, — заверил его Дейджа, позволив себе сдержанную улыбку. Волнение д’Ашула казалось удивительно трогательным и уместным. Но оба знали, что его предупредительность продиктована лишь вежливостью. Д’Ашул пробыл на этой службе уже достаточно долго и успел обзавестись достаточным количеством друзей и союзников, чтобы даже Ксизор дважды подумал, прежде чем с ним связываться. И уж точно не из-за шпионской интриги, которая так или иначе потерпела неудачу. Нет, жизнь д’Ашула от успехов Инджера точно не зависела. Но что касается Дейджи, у него не было столь надежного тыла. То, что должно было произойти в ближайшие дни, либо погонит его карьеру в гору, либо прервет ее. Навсегда. Но рискнуть стоило. «Черное солнце» было паразитом, подтачивающим корни Галактики с давних времен, и это пора было прекратить. Если император не собирался ничего предпринимать, а повелитель Вейдер был слишком занят, значит, эта обязанность ложилась на плечи их подчиненных. И если подчиненные не выживут, выполняя свой долг… Что ж, жизнь — игра, как он сам только что сказал. Кости уже брошены, и оставалось только ждать и смотреть, что ему выпадет.

* * *

После того как Лэндо ушел, Хан несколько минут просидел, глядя из окна на огни особняка Виллакора. На фоне темных парков «Мраморного леса» дом выглядел как маленькое звездное скопление, одиноко плывущее в черноте космоса. И каждый пилот в Галактике знал, насколько опасны звездные скопления. Конечно, Лэндо прав. Хан — пилот и контрабандист. Что он смыслит в тонкостях воровства? Ничего, абсолютно ничего. Но он кое-что понимает в природе разумных существ. Он знает, как они ведут себя, руководствуясь жадностью и жаждой власти. Он насмотрелся на Джаббу и Батросса[8], он повидал немало имперских офицеров и временами чувствовал что-то подобное в себе самом. Может быть, именно это и привлекало его в Лее. Принцесса Алдераана обладала огромной властью, о которой многие и мечтать не могли. И она с легкостью отказалась от всех привилегий ради цели, которую посчитала более благородной и достойной. Вправду ли это благородная цель или же не более чем изощренный способ массового самоубийства, еще только предстояло выяснить. Но своей проблемой Хан считал не это. Его проблема — то, что он наобещал Инджеру восстановить поруганную справедливость, а остальным — долю из ста шестидесяти трех миллионов. И снова Лэндо был кое в чем прав. Порой вера Хана в других оборачивалась против него самого. Он раздумывал над этим какое-то время. Затем, оторвавшись от стула, пошел искать Дозера. Принимая во внимание поведение последнего перед тем, как он покинул общую гостиную, искать можно было только в одном месте. Дозер обнаружился на кухне, увлеченный расправой над громадным бутербродом. — Не помешаю? Хан присел к столу. — Нет, — ответил Дозер. — Ты же пришел поговорить не о том, что Лэндо сыграет в нашей афере главную роль? Если за этим, то забудь все, что я раньше наговорил. Думаю, он справится как никто другой. — Я рад это слышать, — признался Хан. — Потому что хочу тебя кое на что подрядить. И это может занять несколько дней. Дозер сощурился: — Пытаешься отослать меня подальше? — Конечно же нет, — поспешил заверить его Хан. — Потому что если ты собираешься припомнить мне мою трусость с «Черным солнцем», то я уже взял себя в руки, — прибавил Дозер. Хан кивнул: — Знаю. Просто мне тут пришло в голову, что нам может кое-что понадобиться. — Ага. — Дозер все еще смотрел на босса с подозрением. — И опять надо будет встретиться с фаллиином? — Никаких фаллиинов, — пообещал Хан. — Дело нелегкое, но вполне безопасное. Еще несколько секунд Дозер разглядывал его физиономию. Затем аккуратно положил бутерброд на тарелку и отряхнул крошки с рук. — Так и быть. — Угонщик откинулся на спинку стула. — Выкладывай. Глава 9