Штатив начал двигаться быстрее, так быстро, как только мог, и Ферус балансировал на подъёмнике, двигаясь вперёд и роняя части, двигатели и тяжёлые куски металла. На трясущемся подъёмнике удерживать равновесие было сложно, но Ферус с этим справлялся.

Пространство наполнилось звуками гремящего металла, и Ферус видел тень, которая двигалась, пытаясь прицелиться. Целью Феруса было загнать тень в угол, но тень двигалась очень ловко, а система подъёмников была недостаточно быстрой.

Если бы только в нём было достаточно Силы, чтобы слегка подтолкнуть тяжёлые предметы...

Ферус почувствовал, как накаляется голокрон под туникой.

Ты забываешь, на что способна твоя ярость.

Искра гнева на шпиона удивила Феруса, но он принял её и дал ей волю. Воскресил её. Раздул её, как огонь в горне.

Его гнев рос.

Как смеет он быть мне помехой?

Он, низкопробный шпион. Он думает, что победит.

Он — ничто.

Следующая часть спидера не просто врезалась в пол. Она пролетела по воздуху на огромной скорости, врезавшись в стену над головой тени. Ферус кормил свой гнев, пока тот не вырос в ярость и не выплеснулся наружу, швыряя детали в шпиона, где бы он ни спрятался.

Феруса заполняло удовлетворение. Мысли о том, чтобы обратить шпиона в бегство и преследовать его, исчезли. Я могу раздавить его, я могу убить его, я могу уничтожить его...

Он увидел, как тень двигалась к двери; высокая, худая фигура казалась знакомой. Удивительно, что даже сквозь алую завесу гнева его восприятие остаётся острым...

Видишь? Ты используешь гнев. Он не затуманивает восприятие. Он обостряет его.

Шпион убежал к лестнице.

Ферус спрыгнул с подъёмника, побежал, перепрыгивая через кучи дымящегося металла.

Его разум остыл. На бегу Ферус видел, что разрушил помещение до основания.

Больше он не чувствовал удовлетворения. Он чувствовал нерешительность. Вину. Он оттолкнул это чувство. Он разберётся с ним позже, а сейчас пора преследовать шпиона.

Ферус сбежал вниз по лестнице довольно быстро — но не так быстро, чтобы дать шпиону знать, что того преследуют. Шпион будет думать, что Ферусу потребуется много времени, чтобы выбраться из завала, который он сам устроил в ангаре. Он даже представить не может, что Ферус уже наступает ему на пятки.

Он бежал за шпионом по лестнице, затем по подземному уровню. Ферусу захотелось себя ударить. Не таким уж хорошим он оказался разведчиком, раз не заметил, что здания связаны подземным переходом.

Переход был тускло освещённым, но достаточно широким, чтобы там мог развернуться самый большой гравикар. Ферус слышал шаги шпиона; тот замедлился, решив, что его не преследуют. Ферус следовал за ним по переходу чуть ли не километр; затем шпион прыгнул в турболифт. Ферус взглянул на индикатор: тот показывал, что турболифт направляется на уровень улицы. Ферус отсчитал несколько секунд и затем отправился следом.

Он оказался на неожиданно людной улице. Рассвет только-только начинал окрашивать небо в оранжевый цвет. Ферус увидел гравикары и установленные в конце улицы служебные трапы и понял, что в тени космопорта находился открытый базар.

Ферус последовал за толпой к базару. Должно быть, он был там постоянно — большая площадь, заполненная выстроенными в извилистые ряды прилавками. Перегородки были из тяжёлых дюрасталевых столбов и ярких навесов. В открытых контейнерах лежало множество товаров.

Уже начинали выгружать товар — овощи и фрукты, кондитерские изделия, домашнюю утварь, одежду, растения, цветы, инструменты. Продавцы болтали маленькими группками или деловито устанавливали свои палатки.

Ферус пробрался сквозь толпу в поисках фигуры, за которой гнался. Он был уверен, что узнает этого человека по росту и движениям, даже несмотря на то, что не видел его лица.

Но вместо того он столкнулся с Деарой. В её руке была корзина, полная фруктов и булочек. Женщина взяла корзину в другую руку, словно Ферус мог украсть что-нибудь.

— Удивляюсь щедрости вашей планеты, — проговорил Ферус, жестом указав на прилавки.

Её лицо вспыхнуло.

— Похоже, Империя считает, что наша щедрость предназначена только для вас. — Словно боясь, что сболтнула лишнего, Деара быстро скрылась в толпе.

Ферус стоял посреди базара. Вокруг него была еда, которую он не мог взять, и люди, презиравшие его.

Под его туникой было тёмное будущее. Перед ним лежал путь, который всю жизнь казался ему неправильным.

Он хотел убить этого шпиона. Как Вейдер убил Роана — просто потому, что тот стоял у него на пути.

Если Ферус убьёт Вейдера его же оружием, не превратит ли это его в ещё одного Повелителя Тьмы?

Ферус прижал руку к груди, чувствуя, как колотится сердце. Он видел то, что будет впереди, видел все ошибки, которые совершит. Его тянуло на этот путь.

Почему он не мог остановиться?

Глава 14

Рай-Гаул и Тревер прождали возвращения Зан Арбор на посадочной площадке весь день. Они знали, что она варьирует свой режим и может вернуться в любой момент. Ждать было не слишком трудно. Проблемой было то, где именно ждать.

Они спрятались за выхлопной решёткой звёздной яхты — больше на площадке было негде укрыться. Выхлопная решётка была горячей и неприятно пахла, но Рай-Гаул и Тревер лежали под металлом часами.

Рай-Гаул был далеко не лучшим собеседником. Треверу удалось выудить из него только фразу "Рано или поздно это случится".

И на том спасибо.

Когда закат окрасил окна башни в ярко-оранжевый цвет, Рай-Гаул зашевелился. Появился корабль Зан Арбор, современный спидер с хромированным корпусом. Она даже не пыталась замаскироваться. Дженна вела спидер с откинутой крышей, кружа вокруг людной площади внизу, чтобы покрасоваться.

Тревер толкнул Рай-Гаула локтем.

— Линна сзади.

Джедай кивнул, не отрывая своих светло-серых глаз от зрелища. Зан Арбор опустила спидер и мягко приземлилась на площадку.

Пока Зан Арбор собиралась к выходу, Рай-Гаул выпрыгнул из-за выхлопной решётки и нырнул под нижнюю часть звёздной яхты. За ним — Тревер. Они ждали, пока Зан Арбор и Линна выходили из спидера.

Они уже решили схватить Линну в маленькой приёмной возле выхода. Там жители гостиницы могли снять верхнюю одежду и попасть в турболифт к своим апартаментам.

Зан Арбор и Линна скрылись внутри, за ними — Тревер и Рай-Гаул. Они оказались в небольшой приёмной с коваными азуритовыми стенами.

Сквозь открытую дверь они слышали, как Зан Арбор громко отдаёт приказы протокольному дроиду.

— Возьми плащ и отгладь его. Нет, шагейн мне сегодня не нужен. Сколько раз я тебе говорила? Изумрудный сатин — я иду в оперу.

Рай-Гаул подал Треверу сигнал. Пора было дать Линне знак, что они готовы забрать её.

Они уже начали идти, но Рай-Гаул внезапно положил руку Треверу на плечо, останавливая его. Он наклонился и прошептал:

— Беда.

Вместо того, чтобы отправиться к Зан Арбор, Рай-Гаул повернул к турболифту.

Они с Тревером вошли в турболифт размером с небольшую комнату, с золочёными стенами и мягким ковровым покрытием.

— Уф, похоже, у нас нет выхода, — проговорил Тревер.

Рай-Гаул взялся за боковые поручни, перевернулся и выбил ногами люк в крыше лифта. Затем одной рукой подхватил падающий люк на лету и в то же время умудрился вверх ногами выпрыгнуть через отверстие наверх, на крышу. Тревер запрокинул голову, вглядываясь в зияющую наверху черноту. Он никогда ещё не видел, чтобы кто-то действовал так быстро.

— Ух ты! — воскликнул он. — Ты...

Его слова прервались, когда из отверстия высунулись ноги Рай-Гаула, схватили его за плечи и вытащили наверх. Тревера протащило через отверстие и опустило на крышу турболифта. Мальчик хотел было начать возмущаться, но Рай-Гаул сделал ему знак вести себя тихо, бесшумно ставя крышку люка обратно на место.

Тревер бросил на джедая вопросительный взгляд. Какая беда могла быть хуже того, чтобы сидеть на крыше турболифта, который, без сомнения, начнёт чрезвычайно быстро двигаться, стоит сумасшедшей гениальной учёной войти в него?

А затем он понял, услышав хриплый шум дыхания.

Дарт Вейдер.

Голос Зан Арбор звучал раздражённо, когда они вошли в турболифт.

— Не знала, что вы вернулись в Имперский Город, но я рада с вами беседовать. Вы обещали мне больше подопытных людей.

— Вы обещали мне прогресс.

— И я сделала огромный прогресс. Всё в моих отчётах. Но мне нужны взрослые подопытные.

— Вы уже достаточно изучили. Пора начать выпускать лекарство.

— У меня нет на это времени! У меня билеты на сегодняшнюю оперу. У меня встреча с сенатором Сауро.

— Войдём. Я не закончил.

Турболифт начал быстро подниматься. Тревер обернулся и взглянул на конец шахты. На такой скорости они достигнут его меньше, чем через минуту. Сколько же места между крышей элеватора и потолком шахты?

— Я перфекционист, — сказала Зан Арбор. — Вот почему вы наняли меня, верно? Вряд ли сейчас время давить на меня, учитывая, что мы так близко к завершению.

— Самое время, — прогромыхал Вейдер. — Вы чересчур осторожны!

— Я учёный!

— Вы трусиха!

Рай-Гаул приподнял голову, внимательно слушая.

— Вы пришли, чтобы кричать на меня? Я могу связаться с Императором. Он может быть заинтересован вашей... странной настойчивостью.

Рай-Гаул прикрыл глаза.

Внезапно турболифт вздрогнул, а затем поехал в обратном направлении.

— Что вы делаете? Вы даже не дотронулись до сенсора...

— Я сделал то, зачем пришёл. Я вернусь завтра и хочу услышать, что "лекарство памяти" будет готово в течение месяца.

Тревер прижался к турболифту, когда тот рухнул вниз. Казалось, он движется ужасно быстро.

— Я требую, чтобы вы замедлили турболифт, Лорд Вейдер! — голос Зан Арбор дрожал. — Если это демонстрация ваших способностей в Силе, она мне не нужна. Вы знаете, я эксперт.

— То, что вы считаете себя экспертом, — сказал Вейдер, — только доказывает ваше невежество.

Турболифт резко остановился, словно врезавшись в землю, а не замерев в воздухе. Тревер не упал в шахту лишь благодаря сильной хватке Рай-Гаула. Они услышали внизу шум; кто-то упал.

— Вы услышите об этом, Лорд Вейдер! — завизжала Зан Арбор.

Тревер и Рай-Гаул услышали звук открывающейся двери и шагов Вейдера, а затем — словно кто-то, тяжело дыша, пытался встать.

— Он заплатит за это, — проговорила Зан Арбор. — Заставь эту штуку двигаться, Линна. Быстро!

— Я думаю, сенсор сломан...

— Живо!!!

Рай-Гаул подал Треверу сигнал. Настало время действовать. Зан Арбор уже вывела из равновесия перепалка с Вейдером.

Рай-Гаул первым спрыгнул вниз, в турболифт; за ним — Тревер. Он должен был защитить Линну, пока Рай-Гаул позаботится о Зан Арбор. Приземлился он на толстый шагейновый плащ, который Зан Арбор, должно быть, оставила на полу. Тревер потерял равновесие и упал; Линна протянула ему руку.

Зан Арбор достала маленький смертельный бластер. Теперь Линна была беззащитной.

Триумф в глазах Зан Арбор быстро померк, когда появился Рай-Гаул со своим световым мечом в защитной позиции.

Линна уже была возле Тревера, вытягивая что-то из своей аптечки. Тревер кричал, боясь, что её зацепит бластером, несмотря на меч Рай-Гаула.

Зан Арбор с улыбкой поливала Рай-Гаула бластерным огнём. Тревер бросился на пол, когда заряды рикошетом заметались по турболифту. Линна последовала его примеру, и Дженна повернулась, целясь в неё.

Линна потянулась вперёд и впрыснула голубовато-серую жидкость из шприца возле щиколотки Зан Арбор.

Дженна вскрикнула и выронила бластер. Она скорчилась, словно от боли, упала на землю и ударилась головой об пол. Затем потянулась к Линне; та отпрянула.

— Нет! — кричала Зан Арбор. — Нет!

— Что ты сделала? — прошептал Тревер Линне.

Рай-Гаул повесил световой меч обратно на пояс.

— Она вколола ей "лекарство памяти".

Линна наклонилась над Зан Арбор и заговорила чётко и спокойно, без угрозы в голосе, но решительно.

— Ты больше никогда не причинишь людям вреда своей гениальностью.

Зан Арбор приложила руки к голове.

— Формула... я теряю её. Скажи её мне!

Линна молчала. Она провела рукой над сенсором, и турболифт начал подниматься.

— Взаимодействие химикатов с органическими веществами... формула токсина, переносимого водой... — Зан Арбор схватилась за волосы. — Всё исчезло! Мои эксперименты! Я их не помню!

Она ударилась о стену.

— Моё обучение! Мой гений!

Тревер смотрел, как на её лице растёт паника.

— Формула Бибинджера! — кричала она. — Моя работа с передачей вируса чумы... исчезла! Химические формулы... вес возрастает с увеличением гравитации в раз... раз...

— Это была полная доза... — пробормотала Линна. — Не нацеленная. Не знаю, как это на неё повлияет, но думаю, самое меньшее она потеряет все, чем научилась за пятьдесят лет службы науке...

— Кто вы? — внезапно Зан Арбор обернулась к ней. — Я вас не знаю.

Двери открылись; Линна провела Зан Арбор в роскошные апартаменты.

— Мне незнакомо это место!

— Это ваш дом.

Линна подошла к датападу Зан Арбор и взяла его в руку.

— Вы сделали это со мной, — внезапно проговорила Зан Арбор, глядя на Линну. — Я помню достаточно, чтобы знать, что я была гением. Теперь я никто! Никто!

Линна отправилась обратно к турболифту.

— Лучше бы вы убили меня! — выкрикнула Зан Арбор вслед ей.

Двери турболифта закрылись, и они начали спускаться. Всю дорогу до турболифта доносились вопли Дженны.

Глава 15

Гидра связалась с Ферусом, когда тот уже уходил с базара. Говорила она резко.

— Расследование прервалось. Я обнаружила погодный спутник, который, кроме всего прочего, ежедневно фотографирует землю. Фотографии стирают в конце каждого дня, как меня уверили. Но я вошла в компьютерную систему и нашла кэш со старой информацией, в том числе и информацией, датированной днём доклада.

Сердце Феруса оборвалось.

— Это хорошие новости.

— К несчастью, я не могу выяснить, где произошёл инцидент. В указанное время спутник засекал только часть парка. Но я смогла выяснить идентификационные номера спидеров. Нам не будет хватать только тех, кто пришёл пешком, но если мы выясним у остальных имена, то что-нибудь найдём. По крайней мере, найдём всех, кто в тот день был в парке. Я могу всех их расспросить.

Это было то, чего Ферус желал меньше всего.

— Я поприсутствую, — сказал он.

— Если Вы должны, пожалуйста.

Окончив связь, он не мог избавиться от чёткого впечатления, что её сердила его некомпетентность, и одновременно она сомневалась в его верности. Ни то, ни то не было хорошим знаком.

* * *

Присутствие во время бесед Гидры с жителями Альдераана дало Ферусу возможность крупным планом увидеть достоинство и страх.

Достоинство: Альдераанцы питали к Инквизиторам отвращение, но вели себя почтительно.

Страх: Альдераанцы знали, что Инкцизиторы могут бросить их в имперскую тюрьму без суда и следствия.

Гидра была мастером своего дела. Ферус наблюдал за тем, как она осматривает дома, как её взгляд надолго останавливается на семейных голографиях, как она задаёт подробные вопросы о возрасте детей. Она держала их страх в своих руках и управляла им.