— Капитан, — шепнул на всю рубку Боллукс, — если у вас больше нет для нас поручений, то мы с Максом предпочли бы продолжить изучение записей уважаемого профессора.

— Как хочешь, старик, — ухмыльнулся Соло. — Будь как дома.

Дроиды разложили на техническом пульте записи, которые Скинкс привез с собой. Боллукс, облетевший Галактику вдоль и поперек, сменивший не один корпус, просто истекал смазкой от любопытства, а Синий Макс — тот всегда был готов воспринять новую информацию. Обоих особенно интересовали технические данные и любые другие упоминания о колоссальных боевых роботах давно почившего Ксима.

Тем временем Скинкс обосновался на двух самых задних парах конечностей, в следующей паре он держал миниатюрные цимбалы, в следующей — молоточки. На «пояс» руурианин привязал тимпаны и отбил на них пробную дробь. Завершали картинку рожок и флейта, из которой Скинкс немедленно выдул несколько пронзительных нот. Звук живо напомнил Хэну волынки с его родной планеты. Забавно, подумал кореллианин. И какие же нужны мозги, чтобы скоординировать все действия этого человека… простите, гусеницы-оркестра?

Скинкс заиграл веселую мелодию, полную неожиданных пассажей и дерзких, неожиданных переходов. Казалось, что инструменты играют сами собой, а Скинкс совсем здесь ни при чем. Руурианин в отчаянии пытался вновь обрести над ними контроль, но безуспешно. Сценка получилась настолько комичной, что зрители не удержались от смеха. Чубакка хохотал так, что содрогались переборки и что-то коротило за одной из панелей. Бадуре барабанил по крышке стола, и даже скептически настроенный Хэн Соло поймал себя на том, что постукивает каблуком в такт мелодии. Тогда он отвинтил крышку у фляги, отхлебнул и передал ценную жидкость вуки.

— Держи, пусть у тебя шкура завьется колечками.

Чубакка выпил, фляга пошла по кругу, даже Скинкс приложился пару раз. Он сорвал овацию; зрители потребовали сыграть еще, а потом еще раз. Бадуре не усидел на месте и отколол бинаррианскую жигу. Он скакал по салону, как будто был килограммов на двадцать легче и на много лет моложе.

В самый разгар жиги раздался сигнал — кто-то хотел войти. Чубакка на пару с Бадуре ринулись по коридору, им не терпелось увидеть, что принесла Хасти. Скинкс принялся сгружать с себя инструментарий. Даже дроиды оторвались от изучения записей.

— Первый шаг сделан! — возвестил руурианин. — Я, Скинкс из колонии К'загг, отправляюсь на поиски сокровищ! Ах, если бы меня могли видеть собратья!

Но у вернувшегося в салон вуки был далеко не праздничный вид. Он хмуро оскалился на вопрос напарника и загрустил, повалившись на кушетку. Так, сказал себе Хэн. Это мы уже проходили. Что у нас плохого теперь? Бадуре привел расстроенную Хасти; девчонка разве что не рыдала в голос. Хэн протянул ей флягу, Хасти выпила, кратко пересказала происшедшее и выпила еще.

— Голосовой код? — изумился Хэн. — Никто ни словом не обмолвился про голосовой код.

— Может быть, Ланни просто не знала, что ее голос записывают, — предположил Бадуре.

— Хранитель, — всхлипнула Хасти. — Надо было сунуть пистолет ему в рожу и отполировать его брюхом пол.

Хэн отобрал у девицы полупустую фляжку, передал второму пилоту и встал.

— Ладно, теперь попробуем сделать дело по-моему, — сказал он и направился в рубку, натягивая на ходу перчатки. Чубакка тоже поднялся и потопал следом. — Хочешь узнать, что такое отход войск на подготовленные позиции? Держись поближе ко мне.

Бадуре перекрыл собой коридор.

— Осадите назад, парни! Что вы задумали? Хэн криво ухмыльнулся.

— Спикируем на хранилище, расстреляем дверь из нижней пушки, войдем и заберем бортжурнал. Не трудитесь вставать, справимся за пару минут.

Бадуре покачал головой.

— А если появится крейсер Гегемонии? Или имперский корабль? Тебе мало того, что за тобой гоняется наемный убийца?

Хэн попытался обойти старика с левого фланга:

— Я рискну.

Хасти прыгнула к ним, разъяренная, как два десятка триани.

— Ну, а я — нет! — завизжала она. — Сядь на место! Сядь! По крайней мере, обдумай другие возможности прежде, чем подставлять наши головы под удар!

Хэн оглянулся на Чубакку: тот ждал его решения. И Бадуре ждал того же самого. И Скинкс. И оба дроида: Боллукс, правда, смотрел, как всегда, невозмутимо, а Синий Макс — с интересом. И даже Хасти ждала.

Он не стал говорить ей, что именно она угробила предыдущий план.

— Некоторая предусмотрительность не помешает, — примирительно заметил Скинкс.

У кореллианина душа не лежала к шпионским хитростям и уверткам, но самым неинтересным событием в жизни он считал собственную смерть. Вуки умоляюще пускал слюни.

— Лады, — легко согласился Хэн, — кто хочет есть?

Разумеется, первым вызвался Чубакка. Не оригинально.

— Меня уже тошнит от корабельного рациона, — сообщил Хэн. — Пошли выясним, чем кормят в городе. Но, если никто не придумает ничего нового, мой план остается в силе.

Пока Бадуре копался в пожитках (у него где-то были припрятаны местные деньги), а Чубакка навешивал на себя перевязь и искал самострел, Хасти смотрела, как Скинкс упаковывает обратно свои инструменты.

— А я так ничего не услышала, — вздохнула она.

Хэн завинтил флягу и повесил на пояс. Он упорно не желал смотреть на девицу — та утратила большую часть своего обаяния. Зато оглянулся Бадуре:

— Возьми их с собой.

Скинкс охотно навьючил себя своим музыкальным барахлом.

Кутаясь в куртку, Хэн закрыл люк и опечатал его. По небу мчались грозовые тучи. Время от времени по ним пробегали прожилки молний, и тогда они вспыхивали изнутри жутковатыми алыми вспышками. Бадуре оторвал капитана от созерцания величественной и грозной картины, указав, что хозяйские родственники куда-то исчезли.

— Вероятно, выяснили, что охраняют пустые коробки, — хмыкнул Хэн.

— Еще более вероятно, что им не хочется мокнуть, — возразила Хасти, неодобрительно глядя на небо.

Но исчезла не только челядь, но и прочие зрители, включая детей и праздношатающихся прохожих. Чубакка понюхал воздух и гавкнул. Хэн кивнул.

Оставив Боллукса в арьергарде, отряд начал спускаться с холма. Первым неувязку почувствовал кореллианин — слишком тихо и слишком много окон вдруг закрылись ставнями. Ни огонька, ни голосов, ни шороха. Хэн попятился и, наткнувшись спиной на что-то мохнатое, теплое и очень крепкое, успокоился. Самострел вуки и его собственный бластер появились на свет одновременно. Хасти открыла рот, чтобы едко поинтересоваться, что случилось на этот раз, и в это мгновение в лицо им ударил сильный свет. Прожектора… Проморгавшись и прикрыв глаза ладонью, Хэн разобрал, что чуть-чуть ошибся — всего лишь мощные фонари. Он поднял руку.

— Нет! — приказал чей-то голос. — Если кто-нибудь выстрелит хоть один раз, все умрут.

Кореллианин неохотно сунул бластер в кобуру. Чубакка утробно рычал, скаля острые зубы, но самострел опустил. Хэн оглянулся. Теперь он немного привык и заметил, что со всех сторон на них наставлены дула лазерных винтовок, десантных карабинов и прочих пулялок всех калибров и видов. Их с легкостью разоружили — Хэна и Чуи первыми. Скинкс без умолку трещал и пищал от волнения; он перепугался, что у него отберут инструменты, но ими никто не соблазнился.

К ним шагали трое; двое, те, что пониже, были людьми — близнецы, мужчина и женщина с густыми, одинаково черными волосами, одинаковыми залысинами на лбу, быстрыми, одинаково темными глазами и напряженными бледными лицами. Третий громоздился над ними, как гора. Хэн вспомнил, Бадуре упоминал его имя: Эгом Фасс.

Первой к ним приблизилась женщина.

— Й'уоч, — пробормотала дрожащая Хасти.

На лицах близнецов одновременно отразилось одно и то же выражение.

— Это так, — быстро подтвердила женщина. — Где журнал, Хасти? Мы знаем, ты ходила в сокровищницу.

Она стремительно повернулась и одарила Хэна леденящей усмешкой. Затем вновь посмотрела на Хасти, улыбка увяла.

— Отдай дискету, иначе мы сожжем всех твоих друзей заживо. Начнем, пожалуй, с пилота.

Чубакка напрягся. Он приготовился умереть так, как предписано главе Почетной семьи вуки: отдать за друга жизнь; жизнь, которая так причудливо и тесно переплелась с жизнью кореллианина. Хэн, в свою очередь, выбирал из нескольких тактик, но все они попахивали самоубийством. Причем в прямом смысле. И вдруг заговорил Боллукс:

— Капитану Соло не будет причинен вред. Я открою для вас корабль.

Женщина молча воззрилась на робота — похоже, Й'уоч не приходило в голову, что можно было просто приказать, и дроид обязан был бы повиноваться.

— Отлично, — сказала она. — Нам нужна только дискета с бортовым журналом.

В крови Хэна все еще кипел адреналин, пока он наблюдал за Боллуксом и пытался прорубиться сквозь хитросплетение логики старого механического агрегата. Но один маленький факт не ускользнул от него: острое кореллианское ухо отловило тонкий писк переговоров Боллукса и Синего Макса.

Их погнали обратно к кораблю. Слишком поздно Хэн понял, почему разбежались деллалтианцы. Поэтому он просто стал надеяться, что дроиды придумали что-нибудь полезное.

Боллукс вместе с несколькими людьми Й'уоч поднялся по трапу. Как только люк поплыл вверх, Боллуксу приспичило открыть грудную заслонку. Затем уже не только Хэн Соло, но и все остальные услышали пронзительный визг Синего Макса.

Ответом ему был звук, от которого у всех . временно заложило уши, а Хэн, тот вообще чуть было не лишился сознания. Один из людей, охранявших Боллукса, вдруг взлетел в воздух, а мгновением позже обрушился на трап. Второго сшибло с ног.

— Бегите! — пронзительно взвизгнул Синий Макс.

И тут разразился хаос.

Глава 7

Те, кто остались на трапе, инстинктивно пригнулись. Что-то небольшое и на редкость проворное шмыгнуло мимо Хэна и сшибло с ног гуманоида, нацелившего на кореллианина оружие. Синий Макс верещал так, будто его несли на заклание. Маленькое-проворное развернулось в воздухе и по дуге налетело на второго стражника, ударив его в висок. Оно оказалось всего лишь дроидом-разведчиком, валявшимся в трюме еще с незапамятных времен.

Прежде, чем кто-либо из подручных близнецов успел отреагировать, Хэн сам заорал, соревнуясь по мощности глотки с вокодером Макса:

— Бей гадов!!!

Первым делом он вырвал из рук ошалевшего стражника карабин. Одна классическая подножка, и противник рухнул на землю.

Бадуре лишь головой покачал; его всегда удручали уличные манеры кореллианина. Сам Солдат продемонстрировал военную выучку: аккуратно и мощно привел в соприкосновение свой локоть и переносицу врага. Чубакке не так повезло. Приготовившись внести свою лепту в сражение, он не замечал зашедшего сзади Эгома Фасса до тех пор, пока кулак телохранителя не пришел в контакт с основанием черепа вуки.

В очень давнем споре оказался прав Хэн: череп у его друга действительно был очень толстый, поэтому Чубакка лишь пошатнулся, но устоял. Он развернулся — и получил еще один мощный удар. Но этот раз вуки все-таки не устоял на задних лапах.

Второй противник Бадуре оказался покрепче, помоложе и поувертливее. К тому же, он уже понял, что со стариком шутки плохи, и не лез на рожон. Вместо драки получилась борьба, но когда Бадуре стал брать верх — за счет опыта и веса, — кто-то ловко подшиб его под колени. В пыль зарылись втроем: Бадуре, который в полете все-таки подмял врага под себя, его невезучий противник и Хасти. Оказалось, что таким манером она решила спасти Солдата от выстрелов. Парни на трапе уже опомнились и палили во все, что двигалось на площадке, не разбирая, где свои, где чужие. Дроид-разведчик, управляемый Максом, вывел из строя обоих. Й'уоч попыталась расстрелять верткий шарик из пистолета, промахнулась и прокричала какой-то приказ, на который в пылу битвы никто не обратил внимания.

Хэн тем временем развлекался по полной программе. Карабин он все-таки отвоевал, хотя стражник цеплялся за оружие, как за соломинку. И правильно делал. Приклад карабина очень удобен, если хочешь разбить кому-нибудь голову. Итак, один есть… Где Чубакка? Вуки все еще пытался подняться, но не мог; над ним громоздился Эгом Фасс. Капюшон с головы телохранителя слетел, и взорам предстала потрясающей ширины квадратная челюсть и крохотные злобные глазки под массивными надбровными дугами.

Руки как-то самостоятельно передернули тугой затвор, Хэн выстрелил с бедра, не целясь. Оружие рявкнуло, кусочки металла выбили смертоносное стаккато по груди телохранителя, но лишь порвали одежду, не причинив иного вреда. Эгом Фасс носил под широким плащом доспехи. Прежде, чем Хэн сумел прицелиться, гуманоид отпрыгнул в укрытие.

Что ж, тоже неплохо: не пристрелить, так обгадить… Древняя кореллианская поговорка. Хэн потянул за локоть Чубакку: дружище, не время разлеживаться, нас еще ждут великие дела. Вуки тряс головой и занудливо ныл.

— Сам знаю…

До «Сокола» — два шага, но очнувшиеся парни на трапе укрылись внутри и палят в ночь наобум. Справа сумерки пронизал тонкий луч, в Бадуре он не попал, зато ударил в его противника. Тот вскрикнул и умер на месте.

— Отходим! — скомандовал Хэн.

Он развернулся и выпустил очередь в сторону банды Й’уоч. Пестрая компания открыла ответный огонь, но доблестные бойцы второпях целились кое-как и даже близко не попадали. Но один из них, кожистая тварь в хитиновом панцире, перекрывал Боллуксу путь. Синий Макс что-то чирикнул, из темноты выскочил шарик-разведчик и наподдал бойцу пониже спины так, что тот опрокинулся на спину, меся множеством ног воздух.

Боллукс величественно удалился вслед убегающим искателям приключений, теперь единственной его заботой было не попасть под огонь. Хэн, отступая, не давал бойцам Й’уоч и головы поднять над укрытием; через какое-то время карабин замолк.

— Все, — сообщил Соло. — Взяток больше не берем.

— Почему? — удивилась Хасти.

— Нечем…

Где-то в ночи кричала Й'уоч, выливая на свое доблестное воинство потоки брани.

— Выставит у корабля охрану, — согласился с предположением Хэна Бадуре. — Нам лучше временно потеряться в городе.

Они прошли через город, мимо наглухо запертых лавок и закрытых дверей. Местные жители, лишь часом раньше безудержно любознательные и приветливые, теперь знать ничего не хотели о конфликте между инопланетниками. И участвовать в нем намерены не были.

Хэн шагал впереди. Он провел маленький отряд по аллеям, через небольшую рыночную площадь, а потом — по боковой улочке, с обеих сторон закрытой шпалерами, пропахшей едой и почему-то горючим. Подзабытые детские навыки ожили в нем мгновенно, так что заблудиться он не боялся, легко и спокойно отыскивая дорогу в незнакомом городе. Если вырос на улицах, чего их опасаться?

Они вышли в фабричный район, передохнули в тени; Боллукс, которому отдых не требовался, терпеливо ждал, а Скинкс скрупулезно проверял, не поврежден ли какой-нибудь из его драгоценных инструментов.