Однажды в Подлунном лесу (одним файлом)

— Что пойдёт не так? — крикнула в ответ Делла, но Эйван её не услышал: ветер дул в её сторону.

Но девушка успела увидеть ответ на собственный вопрос. Из-за деревьев выбежало с полдюжины вооружённых людей. Одного из них Эйван сразу же уложил, выстрелив из лука, затем вытащил из-за пояса меч. Кувшинка свернула, огибая камышовые заросли, и дальнейшего Делла видеть не могла. Она всеми силами пыталась развернуть кувшинку назад, но та никак не реагировала на эти попытки. Просто продолжала плыть с неизменной скоростью в прежнем направлении. Делла в отчаянии стукнула по листу кулаком, но и это не возымело действия. И лишь когда, десять минут спустя, кувшинка, наконец, причалила к берегу, спрыгнувшая на берег Делла смогла подтолкнуть её в обратном направлении.

Принцесса долго ходила по берегу из стороны в сторону, ломая руки и до боли в глазах вглядываясь в заросли, из-за которых приплыла сама. Царевич так и не появился.

Глава 4.

Делла долго скиталась по лесу, не зная дороги. Она то плакала, то полностью уходила в себя, безразлично бродя среди деревьев, будто зомби. Стояла глубокая ночь, когда она каким-то чудом вышла на поляну и увидела в свете полной луны одинокую деревянную избушку.

Девушка поднялась по ступенькам и постучала в дверь. Ответа не было. Она подождала и постучалась ещё раз. Снова тишина. Делла в изнеможении опустилась на ступеньку, подпирая рукой пылающий лоб.

Некоторое время она сидела в полузабытьи. Потом кто-то легонько, но всё же ощутимо потянул её за рукав. Делла вздрогнула, открыла глаза и вгляделась в темноту. Рядом с ней на ступеньке стоял крупный ворон. В тот момент, когда девушка зашевелилась, он сделал маленький шажок назад, но продолжал внимательно на неё смотреть, склонив голову набок.

— Привет, — хриплым со сна голосом произнесла Делла. — Какой ты красавец!

Она вытянула руку. Сперва ворон легонько отодвинулся, но во второй раз всё-таки позволил погладить себя по голове.

Лилит возвратилась домой незадолго до рассвета, когда солнце ещё не успело появиться над горизонтом, но звёзды уже утратили свою яркость, предвидя его скорое вторжение. В руках ведьма держала нечто среднее между плетёной сумкой и корзиной с длинной ручкой. Возле самого крыльца она внезапно остановилась, изогнув дугой брови. Со смесью умиления и лёгкого недоверия Лилит взирала на открывшуюся перед ней картину.

Под крыльцом, прямо на сырой земле сидела молодая девушка. Она спала, чуть-чуть приоткрыв рот, пристроив голову в проёме между лестницей и стеной дома. На коленях у девушки сидел ворон. Голова его покоилась на её открывшейся ладони, глаза были прикрыты. Птица казалась вполне довольной жизнью; во всяком случае, вид она имела весьма умиротворённый.

Лилит укоризненно покачала головой.

— Предатель! — негромко фыркнула она. Ворон недовольно приоткрыл один глаз. — Ты-ты! — кивнула ведьма. — С каких это пор ты заделался белой и пушистой домашней зверюшкой?

Ворон ничего не ответил, не то потому, что не умел разговаривать, не то сочтя ответ выше своего достоинства. Ухмыльнувшись, Лилит принялась подниматься на крыльцо. Под её ногой тихо крипнула ступенька. Делла вздрогнула, подняла голову и поспешила вскочить на ноги, одновременно отчаянно моргая. Ворон едва успел соскочить на землю и, расправив крылья, немного посторонился от греха подальше.

— Давай заходи, — пригласила Лилит, открывая дверь и подавая собственный пример.

Делла поднялась по ступенькам и вошла в дом; ворон последовал её примеру.

— Садись. — Лилит кивком указала на скамью, сама же скрылась за печью и принялась возиться с какими-то банками и горшочками.

— А вы и есть Лилит? — спросила Делла, послушно усаживаясь возле стола.

— Я и есть, — подтвердила ведьма, не прерывая своего занятия. — А ты, стало быть, та самая принцесса, Карлова дочка?

— Откуда вы знаете? — удивилась Делла.

— Ну ты ведь тоже знаешь, кто я такая, — откликнулась Лилит.

Делла почувствовала, что что-то с этой логикой не так, но сформулировать, что именно, спросонья не могла. Между тем Лилит вышла из-за печки и поставила перед гостьей большую деревянную кружку.

— На вот, выпей.

— Что это? — нахмурилась Делла.

Запах у напитка был странный, не то чтобы неприятный, но ни на что знакомое не похожий. Из кружки в воздух поднималась колеблющаяся пелена пара.

— Меньше знаешь, крепче спишь, — хмыкнула Лилит.

Такой ответ не прибавил Делле уверенности. Она поднесла чашку к самому носу, согревая о неё руки и одновременно вдыхая полной грудью необычно пахнущий пар. Наконец, она рискнула и, предварительно подув на жидкость, сделала осторожный глоток. По телу сразу же разлилось приятное, расслабляющее тепло. Решившись, девушка сделала ещё несколько глотков. Лилит тем временем уселась напротив. Ворон вспорхнул на скамейку рядом с хозяйкой, а оттуда вальяжно перебрался на стол.

— Стало быть, тебя царевич освободил, а сам спастись не сумел? — не то спросила, не то констатировала ведьма.

— Как вы догадались? — спросила Делла, в изумлении опуская чашку.

— Да уж трудно не догадаться, когда ты здесь, а царевича ни слуху, ни духу, — пожала плечами Лилит.

Делла кивнула, опуская глаза.

— Странно, мне почему-то казалось, что он справится, — проговорила Лилит, обращаясь не столько к гостье, сколько к самой себе. — Впрочем, то, что он тебя сумел вызволить, — это, пожалуй, уже немало... — Она замолчала и задумалась, размеренно постукивая кончиками пальцев по столешнице.

— Ему надо помочь. — Делла рискнула прервать размышления хозяйки.

— Ты думаешь? — с любопытством спросила Лилит. — Ну да ладно. — Она тряхнула головой, отгоняя до времени собственные мысли. — Ночь уж заканчивается. Пора спать ложиться. А завтра, на свежую голову, всё и обсудим.

— Нельзя ждать до завтра, — с отчаяньем возразила Делла. — Надо ему помочь как можно скорее! Я должна спешить.

— Какие вы все нынче торопливые, — фыркнула Лилит. — И куда же ты сейчас пойдёшь, спасительница? Ты же еле на ногах держишься. Тебе даже Кащей сейчас не нужен, сама в лесу сгинешь, без посторонней помощи. Упадёшь в первый попавшийся овраг, да и всё тут.

В этих словах была немалая доля правдаы, тут Делла была вынуждена согласиться. Но следовать совету ведьмы всё-таки не спешила.

— Мне всё равно нельзя спать, — попыталась возразить она.

— Почему это? — удивилась Лилит.

— Мне кошмары снятся, — пояснила Делла. — Я понимаю, это кажется глупым, — добавила она, предвосхищая напрашивавшееся, как ей казалось, возражение. — Всего лишь неприятный сон. Но они настолько страшные...А потом я не могу прийти в себя по пол ночи.

Лилит, однако же, и не думала насмехаться.

— Кошмары, говоришь, — пробормотала она. — Да, на эти дела Кащей — мастер.

— Кащей? — переспросила Делла. — А тут-то он при чём?

— Здрасте, — отозвалась Лилит. — А ты как думала? Его рук дело, тут даже думать не о чем. Он обожает людскими страхами подпитываться. Так что можешь не беспокоиться, ты от его замка уже далеко. Да и потом, в мой дом его чарам уж точно не проникнуть. Будешь спать крепко, как убитая.

Но Делла всё ещё не была готова расстаться с собственным страхом, слишком уж прочно укоренившимся в сознании за последние дни и тем более ночи.

— Я ложиться не буду, — твёрдо сказала она. — Я просто здесь немножко посижу, передохну.

С этими словами она прикрыла глаза, откинула голову на высокую спинку...и почти сразу уснула. Лилит взглянула на неё с лёгкой усмешкой и притворно вздохнула.

— Ну что, Роджер? Будем переносить её на кровать. А то рассвет близок, а у меня ещё дела. Ничего, завтра у неё уверенности поубавится. Идти за царевичем она уже не захочет, одумается, станет дорогу из лесу спрашивать. В крайнем случае по возвращении попросит папу дружину царевичу на выручку отправить. А те, как обыно, вернутся ни с чем...если вернутся.

Ворон внимательно посмотрел на неё, чуть приоткрыв клюв.

— Что, не согласен? Думаешь, я ошибаюсь? — удивилась Лилит. — Да ладно тебе, она же принцесса. Нежная, избалованная. Привыкла, что всё всегда за неё делают. Ты что же, и вправду думаешь, что она сама отправится в логово Кащея за царевичем? А впрочем, что впустую спорить? — пожала плечами она, видя, что ворон не изменил своего мнения. — Завтра и без того всё узнаем. А пока пусть спит. Нет, кошмаров у неё точно не будет. Я ей в отвар такого намешала, что ей вообще ничего сниться не будет. Что-что? Не-ет, и царевич тоже не приснится. Даже и не подумаю это устраивать! Я, знаешь ли, в эти дела вмешиваться не стану. Вот как она сама завтра решит, так и будет.

Делла проснулась в мягкой постели и потянулась, сладко зевнув. Несмотря на непривычную обстановку, она на удивление хорошо себя чувствовала. Ещё бы, ведь она по-настоящему выспалась, впервые за целую вечность. И только какое-то воспоминание, зацепившееся за границу сознания, никак не давало ей в полной мере насладиться нежданным отдыхом. На то, чтобы вывести это воспоминание на поверхность, много времени не понадобилось. Эйван.

Делла резко села на постели. Перед глазами заплясали маленькие слепящие точки. Отмахнувшись от них рукой, словно от назойливых мошек, девушка опустила ноги с кровати, нащупывая на полу обувь.

— Проснулась? Давай, что ли, завтракать. Заодно и побеседуем о том-о сём.

Лилит, как ни в чём не бывало, ставила на стол миски и кружки. Невозможно было понять, успела ли она поспать или так и не ложилась. Делла вскочила с кровати и, кое-как уложив растрепавшиеся за ночь волосы, подошла к скамье.

— Мне бы поторопиться, — сказала она, присаживаясь на самый краешек. Обидеть хозяйку она всё же опасалась.

— Это ты зря, — отозвалась Лилит, опуская на стол тарелку с ломтями свежего хлеба. — На философский разговор всегда надо иметь про запас годик-другой. Ладно, ешь пока, а там посмотрим.

Делла послушно принялась за завтрак. Ворон был уже тут как тут: сидел на столе, провожая пристальным взглядом каждый кусок, который девушка отправляла в рот. Делла долго так не выдержала, отщипнула маленький кусочек хлеба и протянула его птице. Ворон осторожно принял хлеб, прожевал его и съел, без особого энтузиазма, как будто делал одолжение. Делла в умилении отломила ему ещё один кусочек, побольше. Ворон склонил голову набок, посмотрел-посмотрел и, утратив к предложенному всякий интерес, отошёл в сторону.

— Что это он? — удивилась Делла. — Только что был голоден, и уже нет?

— Голоден, как же! — фыркнула расположившаяся напротив Лилит. — Странно, что он у тебя в первый раз хлеб принял. Он у нас гурман, ему простая булка неинтересна. Ему чего-нибудь посерьёзнее подавай — мяса кусок, например, или фруктов каких экзотических.

— До чего же я люблю воронов и ворон, — заметила Делла, наблюдая за тем, как Роджер чистит перья. Ворон понял, что ничего путного от завтракающих ожидать не приходится, и занялся собственными делами. — Умнее птиц не бывает. Разве что сороки, но они же с воронами в родстве.

— Откуда ты знаешь, что сороки умные? — поинтересовалась Лилит. — Люди ж про сорок только и говорят, что те трещат много, да всё блестящее крадут.

— Крадут, ага, — согласилась Делла, — только как крадут-то? Какие хитрости выдумывают, чтоб внимание хозяина отвлечь? До такого не каждый человек додумается!

— Верно, — склонила голову набок Лилит. — Удивительные познания для той, которая из Японии механического соловья заказала.

— Так это ж не мне, это батюшке моему, — отмахнулась, поморщившись, Делла. — Я ему говорила: зачем тебе этот соловей, когда кругом живых полно? И ведь механический раз за разом одну и ту же песню поёт, уже уши от неё вянут. А живые-то соловьи то и дело новые песни разучивают.

— Смотри-ка, и это заметила, — уважительно кивнула Лилит. — Ну ладно, — продолжила она, поднимаясь из-за стола и собирая опустевшие миски. — Сейчас будем чай пить да думу думать. Обсудим всё как есть просто, по-женски.

Помимо чая и баранок она принесла свою волшебную тарелку. Поставила прямо перед Деллой и провела над тарелкой рукой. Дно стало мутным, но вскоре сквозь туман стало возможно разглядеть очертания человеческой фигуры. Изображение становилось всё более отчётливым, и вскоре девушка узнала показанного ей человека — это был Эйван. Царевич лежал на каменном полу, глаза его были закрыты, а одна рука неестественно вытянулась над головой.

— Он жив? — вздрогнув, спросила Делла.

— Жив, конечно, — уверенно отозвалась ведьма.

— Откуда ты знаешь? Я не могу разглядеть, дышит ли он. Ты видишь что-то, что я не заметила?

— В тарелочке-то? Не вижу, конечно, — безразлично сказала Лилит. — Здесь изображение вон какое маленькое, охота была глаза портить.

— Тогда откуда же ты знаешь, что он жив?

— Да уж есть у меня свои способы, — заверила её ведьма.

— А тарелочка?

— Тарелочка так просто, пыль в глаза пускать, впечатление на гостей производить, — пожала плечами Лилит.

— Так оно правду показывает, или так просто? — не поняла принцесса.

— Отчего же, правду. Только не всю. Царевич твой жив, и сейчас он у Кащея в темнице, в замковом подвале.

Лилит слегка шевельнула рукой, и изображение Эйвана стало удаляться. В кругу тарелки теперь можно было увидеть небольшой коридор с ведущей наверх лестницей и несколькими камерами, в каждой из которых одну из стен полностью заменяла железная решётка.

— Я должна его оттуда вытащить, — мрачно заявила Делла.

— Так-таки должна? — вопросительно посмотрела на неё Лилит. — Давно ли ты сама из этого замка сбежала? Назад захотелось, к Кащею в невесты?

Деллу заметно передёрнуло.

— Нет, к Кащею в невесты не захотелось, — признала она.

— Тогда сиди и думай, — посоветовала Лилит. — Может, не стоит лезть на рожон? Ну, кто ты супротив Кащея-то?

— Послушай, ну Эйван же здесь у тебя был не далее, как вчера, — вспылила Делла. — На этом самом месте небось сидел. И что же тебе, совсем безразлично, что с ним теперь будет?!

— Может, и не безразлично, — ответила ведьма. — А может, я потому тебя и отговариваю, что мне небезразлично? Он ведь сейчас знает, что сам сгорел, но хотя бы тебя сумел спасти. А стало быть, долг свой исполнил. Для них, для мужчин, это важно. И жертва его, стало быть, не напрасная. А если я тебя к Кащею в самые сети отправлю, так что вы оба, на пару, сгинете? Думаешь, Эйван мне за это спасибо скажет? Об этом ты не подумала?

— Может быть, и так, — согласилась Делла. — Но именно поэтому ты могла бы подсказать мне способ пробраться к Кащею так, чтобы и самой не сгинуть и Эйвана выручить. — Она хитро взглянуа на Лилит.

Ведьма рассмеялась.

— Да, вы с царевичем друг друга стоите, — признала она. — Если уж совсем откровенно, то мне и самой его жалко, неплохой парень, хоть и царский сын. Жаль будет, если сгинет. А только Кащей — противник серьёзный. Как бы я ни помогла, а шансов против него всё одно мало. Да у вас вроде бы и не принято, чтобы девица кавалера от беды спасала. Не поймёт тебя никто. Зачем же такую кашу заваривать?