Ол-ин. Третья часть. Ритуал.

— Я так счастлива, — шептала, стараясь скрыть хрипоту.

— Ты меня спровоцировала, — он засмеялся, сажая меня прямо перед собой.

— Еще скажи, что тебе не понравилось, — поймала губами его смех и постаралась запечатлеть в память эти дорогие мгновения.

И игра продолжилась снова, до тех пор, пока страсть не уступила место тихой нежности. Я полусидела на кровати, прижимаясь затылком к прохладному изголовью, голова Беса покоилось на моем животе. Он гладил меня по обнаженным бедрам, а я задумчиво перебирала его волосы, разглядывая новое пристанище самати. Бес, в отличие от меня любил окружать себя комфортом.

— Где мы?

— В Тризе.

— Ты хорошо спрятался от меня, — усмехнулась я, постепенно возвращаясь к суровой реальности.

— Не от тебя, — перекатившись на спину он сел рядом.

— Ну-у, если от Апостола, то напрасно. Он и так знает о твоих передвижениях, и возможно уже в курсе о нас.

— Почему ты так решила?

— В тот день, когда я назначила тебе встречу на набережной, он сказал мне, что следил за тобой, а нашел меня, — я прижалась к нему и уткнулась в волосы. — Что-то ты упускаешь.

— Возможно, — Бес задумался. — Или, что, вероятнее всего, кто-то ему помогает.

— Пф-ф, ну у вас и заморочки, — я соскользнула с кровати, и принялась одеваться.

— Ты уходишь?

Натянув джемпер, я удивленно посмотрела на Беса.

— Если у тебя нет сети, то да.

— Прямо по коридору, — видя мое деловитое копошение, он тоже стал одеваться и от него не ускользнул мой разочарованный вздох.

Действительно, прямо по коридору оказалась комната больше похожая на мечту пользователя. Но мне всего лишь требовалось написать письмо, поэтому я проигнорировала совершенное киберкресло и села за стол. Из панели на столешнице появилось голографическое окно с приветствием. Я положила руки на подлокотники со встроенной клавиатурой и вошла в сеть. Через несколько минут сосредоточенной работы, я почти закончила набирать сообщение для Унечи, с просьбой решить мою маленькую проблему с головной болью. Как раз в этот момент вошел Бес. Я, не отрываясь от написания, сделала знак подождать. Дописав, ввела личные данные, номер счета и отправила.

— Всего лишь письмо в клан, — сказала я, отнимая руки от мягкой поверхности клавиатуры.

— Что-то случилось?

— Как тебе сказать. Просто я довольно тесно пообщалась с местной духовной властью, а после этого, оказывается, случается весьма неприятные моменты.

Бес, совершенно не смущаясь, удивленно открыл рот, но тут же закрыл, звучно клацнув зубами, и громко расхохотался, цепляясь одной рукой за стол, а другой, держась за живот. У меня нервно дернулось веко, а руки сжались в кулаки.

— Тебе смешно? — раздраженно спросила я.

— Да, — ответил он, а когда посмотрел на меня, переменился в лице. — Нет, конечно, нет, — но надолго каменную морду удержать у него не вышло. — Ты действительно уехала без разрешения дивенов?

— Да чтоб ты знал, — выпалила я, кипя от возмущения, — эти призрачные интриганы выперли меня с планеты! И не просто вежливо попросили, а поставили перед фактом! Так что имей совесть, не смейся.

— Ладно-ладно, — замахал он руками и широко улыбнулся.

Сложив руки на груди, я посмотрела на него исподлобья. Даже после такого шикарного примирения между нами осталось все как прежде, мы дразнили друг друга, балансируя на самом краю.

— Это действительно не смешно, — поджав губы, повторила я. — Я весь месяц сидела на борзе. Без нее я стонущий от боли кусок плоти, а это знаешь ли страшно, ощущать себя беспомощной.

Кажется, Беса перестала забавлять ситуация, он стремительно обошел стол и опустился на колени у моих ног. У меня пропал дар речи, а в голове не осталось ни одной умной мысли.

— Что? — хрипло прошептала я, поднимаясь с кресла, но Бес остановил меня, уперевшись ладонями о мои колени.

— Подожди, мне нужно кое-что тебе сказать.

— Это обязательно делать так? — у меня пересохло в горле, а перед глазами промелькнули воспоминания прошлого часа.

— Есть еще кое-что, что ты должна знать...

Бес на коленях, возле моих ног? К чему это все, когда на его лице написано лишь снисхождение. Или это жест показывал, что он опустился до моей человеческой сущности, но при этом собирается сказать то, что мне явно не придется по душе?

— Что же это?

— Во время твоего отсутствия я нашел кое-кого, кто сможет провести ритуала вместо тебя...

Глава. 4.

Странные геометрические фигуры.

Вход в Дэ Рок окружало заграждение и яркая лента, предупреждающая всех, что ведется расследование. У тротуара стоял припаркованный фургон хранителей порядка, со спутниковой антенной на крыше. На крыльце, прислонившись спиной стене, стоял Истон и о чем-то беседовал с одним из хранителей. Мне было интересно, почему так затянулось расследование, если есть видеоматериал, а виновника взяли на месте преступления. Выходить навстречу начальству я не спешила, наблюдая из тени здания напротив. К слову, торчала я здесь уже с полчаса и успела прилично замерзнуть.

От неподвижного стояния ноги в ботинках на тонкой подошве просто заледенели, нос весело хлюпал соплями, а уши по ощущениям и вовсе отсутствовали на своем месте. Руки я прятала в карманах и уже подумывала, перестать ждать, когда хранители разойдутся и пойти в сторону входа. Даже сделала несколько шагов к дороге, Истон заметил мое приближение и стал подавать какие-то странные знаки, пока хранитель отвернулся, чтобы что-то сказать напарнику. Знаки означали ничто иное, как тебе нечего здесь делать, уходи. Я неохотно кивнула и отступила назад.

Поплутав между задними, дворами вышла как раз на одну из оживленных улиц, где через каждую сотню метров торчали информационные табло, оставалось только придумать куда идти. Отыскав ближайший торговый центр, отправилась туда. Выпить кофе, перекусить чем-нибудь острым и сытным, а еще обзавестись парой теплых, удобным сапог — таким был мой план на ближайшие пару часов.

Сидя в кафе и крутя в руках одолженный у Беса визор, я думала, как лучше поступить. Судя по всему в клубе мне появляться не стоило, тем более меньше всего хотелось выяснять, чем был вызван такой интерес хранителей правопорядка. Поэтому я влезла в сеть и принялась искать контактные номера Дэ Рока. Это мне удалось без труда, чего не скажешь о попытках дозвониться. Я почти отчаялась, когда кто-то из младшего персонала, наконец, ответил на мой вызов. К моему всеобщему облегчению Истон все еще находился на работе и спустя пару минут появился в зоне видимости экрана визора.

— Ивона?

— Нет, главный касада, — фыркнула я. — Что у вас там творится?

— Ты не поверишь, но тут спрашивают про тебя, — он поджал полные губы и отвернулся. — Кто-то, кто имел с тобой дело раньше, узнал тебя на записи и доложил куда положено и не положено. В общем, не советую возвращаться и... на твоем месте, я бы прогулялся по дворцовым кулуарам, послушал, что нужные люди говорят.

Профиль Истона очертили косые лучи холодного осеннего солнца, яркий блик скользнул по металлической оправе и осветил бледную кожу. Я задумчиво постучала пальцами по столу. В его словах был определенный смысл, и намек, но над этим придется подумать очень хорошо, прежде чем решиться на что-то.

— Спасибо за совет.

И все-таки Апостолу стоило надавать по шее, хотя бы за то, что не думал о последствиях своих поступков. Теперь, благодаря ему, я не смогу вернуться в Дэ-Рок. Не очень приятно осознавать, что теснят с двух сторон сразу. Удивительно, но я не злилась за это на самати, с другой стороны ему не мешало бы узнать, что у него есть конкуренты. Да и наведаться во дворец не такая плохая идея, жаль только, сменить внешность не удастся. Я уже пробовала сделать это, но видимо безликая из полукровки не получилась бы в принципе. С другой стороны парик и яркий макияж еще никто не отменял, а единожды опробованный на Бесе и Брейке трюк, гарантировал сохранение инкогнито.

Итак, поход по магазинам превратился в очередную авантюру, в которую я окунулась без страха и присущим мне любопытством. Чувствовала при этом какой-то сумасшедший прилив сил, будто открылось второе дыхание. Подойдя к делу творчески, я не заметила, как увлеклась, очнувшись только сидя в кресле у визажиста, одного из коронеров косметической индустрии.

Черные прямые волосы длиной до лопаток, прямая челка из-под которой смотрели недоверчивые глаза неопределенно серого цвета. Насыщенно бордовые губы сжимались в тонкую полоску. В таком контрастном сочетании цветов бледная кожа смотрелась совсем прозрачной, как тонкий фарфор. Я смело улыбнулась незнакомке, и она ответила мне тем же, будто бросая этой улыбкой мне вызов. Не принять его было трудно... к взаимному удовлетворению обеих.

Небольшой шлейф насыщенно пурпурного платья (прим. Автора — "для полной визуализации и для тех, кто как я, совсем недавно путал пурпур с красным цветом, напоминаю, что это не так, пурпур ближе к фиолетовому") шуршал по мелкому гравию садовых дорожек императорского дворца. В новых сапожках ногам было тепло и уютно. Пальцы, затянутые в тонкую черную кожу перчаток, не хотелось прятать в карманах короткого пальто. Даже легкую дрожь, бившую меня последние несколько минут, вызвал не холод, а ощущения разлитой в воздухе неопределенности. Я улыбнулась этому глупому чувству, а потом перебрала свои ощущения относительно той метели событий, что кружилась уже не один месяц. Апостол с его детским желанием изменить мир, страна с правителем, которому, в сущности, нет ни до кого дела, а есть одно желание удержать власть. Такие как наш император чуют угрозу за многие километры, а еще умеют извлекать выгоду из чужих смертей. Мне было плевать на обоих. И мотивации мне явно недоставало, чтобы проникнуться желанием одного и стремлением другого. Но что самое ужасное, где-то глубоко внутри себя я точно знала, мотивацию мне обеспечат с лихвой, просто еще не пришло мое время. На мне не было бремени ответственности, не на что оглядываться, точно знал, что ни одно из моих действий не пойдет во вред. Ну, за исключением собственной персоны.

— Смешно, — вслух усмехнулась я.

— Что вам показалось смешным? — поинтересовался кто-то серьезным голосом из-за спины.

Едва сдержав отработанный годами рефлекс, я сфокусировала зрение. Увиденное меня не просто рассмешило, оно убило во мне любовь к прекрасному. Несколько садовников превращали кусты в какие-то абстрактные композиции, а процессом руководил самодовольного вида хлыщ. И возле этой пасторальной картинки, я невольно остановилась поразмыслить. Так что же тут было смешного?

— Стремление изменять все и везде, — помедлив, ответила я, но так и не повернулась к случайному собеседнику.

— То есть это был сарказм?

Ну, надо же, сколько негатива в голосе. Я повернула голову и увидела, да никого не увидела. Незнакомый мужчина средних лет, самой обычной внешности.

— Вовсе, нет, — я холодно улыбнулась. — Просто мысли вслух, не предназначавшиеся для чужих ушей.

— Тогда прошу прощения, что нарушил ваше уединение, — а вот это был уже самый настоящий сарказм. Так мне тонко намекнули, что в подобном месте стоит быть осмотрительнее в своих действиях.

— Нет, что вы, это моя оплошность, — я склонила голову, пряча раздражение. — Всего хорошего.

Ответный кивок и легкая настороженность во взгляде. Развернувшись, я сделала шаг вперед и замерла, наблюдая, как по этой же дорожке приближается ни кто иной, как советник Гауди. Сердце на миг замерло испуганной птицей, а потом забилось с удвоенной силой. Но, кажется, я его переоценила в тот момент. Брейк замедлил шаг, мазнул взглядом и прошел дальше, рассыпаясь в приветствиях перед тем самым незнакомцем. Меня распирала гордость, ведь чтобы обмануть его мне не потребовались способности безликих. А лишь парик, немного краски и уверенность в себе. Не задерживаясь больше не на секунду, я пошла вперед, все больше удаляясь от шанцу, которого совсем недавно считала таким близким, но ставший таким далеким, и в мыслях, и в действиях.

При дворе болтали о многом, о ранних холодах, о приемах, о леди Бову, оскандалившейся при всем дворе, о политике. О последней, пожалуй, чаще всего. И все равно на первом месте были сплетни. Кто с кем переспал, чьи рога ветвистей и богаче, как обратить на себя внимание императора или продвинуться по служебной лестнице. От этих разговоров у меня начинали кипеть мозги, приходилось убеждать себя потерпеть, потому что среди чужого словесного мусора, мне удалось найти несколько жемчужин. Первая, императора пытаются свергнуть, а вторая... от второй у меня случился нервный тик. Поговаривают, что у герцогини Ист-К'ярди появился любовник. Молодой, красивый, зеленоглазый блондин. Загадочная личность. Появился здесь неожиданно, и очаровал всех и вся. Сплетня попахивала каким-то нездоровым мистицизмом. К тому же мне откровенно не верилось, что эта женщина вся такая правильная из себя, вдруг изменила мужу. Не постеснявшись, я поинтересовалась, где его можно встретить этого невероятно загадочного мужчину. Новым ушам здесь, похоже, всегда были рады и с удовольствием поделились информацией.

— Приходите вечером на званый ужин, который устраивает герцогиня, там и увидите, — шепнула одна из дам, почему-то уверенная, что такая как я может попасть на званый ужин просто так.

— И как же мне это сделать? — с притворным любопытством спросила я, скрывая смех за тихим покашливанием.

— С вашей внешностью и манерами не составит труда найти себе высокопоставленного спутника.

— Ах вот как, — я все-таки не удержалась от смешка.

Конечно, мне не требовался ни высокопоставленный кавалер, ни приглашение. Достаточно было узнать место и время проведения, само собой рассыпаться в благодарностях, и выслушать еще получасовую болтовню ни о чем. К пяти часам я уже сама могла подрабатывать в свите сплетниц, не боясь быть раскрытой. Но, за время, проведенное во дворце, успела основательно проголодаться и устать. Уже собираясь сбежать, чтобы дать себе передышку, снова натолкнулась на советника. Похоже, Брейк здесь вездесущ.

Дамы, стоящие возле меня, как-то заметно поскучнели, засобирались по важным делам и скупо попрощавшись, заспешили прочь. Кажется, Брейк здесь не только вездесущ, но и крайне непопулярен. А я вовсе не прочь использовать этого высокопоставленного кавалера из чистой вредности. Растянув губы в улыбке, я сделала шаг в сторону "ненароком" перегородив шанцу путь. Он не предвидел такого выпада и я "случайно" врезалась прямо в него. Изобразить из себя неловкую даму оказалось проще простого, и мое падение предотвратила во время подставленная рука. Недвусмысленное положение мне не нравилось, но того требовал созревший в голове план.

— Вы неуклюжи, — раздраженно процедил советник. — Прошу прощения, советник, — голос смущенный, стыдливо закушенная губа и взгляд из-под густой челки.

Он небрежно стряхнул меня с руки, которой поддерживал все это время, отошел в сторону и внимательно рассмотрел. Улыбка на моем лице приклеилась намертво, я чувствовала, как мышцы на лице начинают ныть, но не могла перестать скалиться.