— Это же детский праздник, — ошеломленно пробормотала я, когда мы вышли на середину зала, где уже стали собираться другие пары.
— Вас что-то смущает, Снеженика? — Эферон грациозным движением приподнял темную бровь. — Вальс этот танцуют взрослые, а дети просто смотрят. Не забывайте, что скоро все они вырастут, и это уже они, а не мы, станут танцевать Лунный вальс, — мужчина привлек меня ближе к себе, сердце мое забилось раза в три быстрее обычного.
Теперь мы находились настолько близко друг к другу, что я чувствовала дыхание Эферона на своем лице, а его рука обнимала мою талию, заставляя меня погрузиться в пучину неведомых ранее ощущений. Не сходящий с моих щек румянец, сама себе я объясняла тем, что это танец заставляет меня активно двигаться.
Даров оказался превосходным партнером: он поразительно тонко чувствовал изменчивый ритм, наизусть знал каждое движение и уверенно вел меня за собой. Я и не заметила, как расслабилась, поддалась зову Лунного вальса, полностью отдалась его чувственным нотам, забыв о неловкости, чувстве долга и прочем. Глаза мои и его очи неотрывно смотрели друг на друга, а наши дыхания, казалось, слились в одно — прерывистое, взволнованное, обжигающее на выдохе.
Танец, посвященный таинственной лунной ночи, наполненной любовью и страстью, захватил нас обоих, мы попали под воздействие его чар, связанные одними на двоих чувствами и желаниями. Эферон крепко сжимает мою талию обеими руками на последних аккордах, я порывисто кладу ладони на его плечи и...улетаю! Стремительный, резкий, кружащий голову полет! Реальный мир завертелся перед моими глазами, и когда Даров поставил меня на паркет, я судорожно вздохнула, не желая терять это восхитительное чувство волшебного полета.
— Дышите, Снеженика, — шепнул мне мужчина, отстраняясь.
Открыла глаза, а в черных очах напротив сияли искры настоящего огня...Огня?! Маг? Даров спешно отвел взор, а на меня обрушилась всей своей мощью окружающая реальность. Яркий свет, громкие звуки, знакомые и не очень лица...О, богиня! В панике заозиралась по сторонам.
— Выдохните, Снеженика, — тихо сказал идущий рядом глава Ведического Совета. — Ваша подопечная уже подбегает к торту.
— Где...— заикнулась я, меня, ни слова не говоря, развернули, и я увидела Норику, спешащую к столикам с угощениями.
На самом широком из них стояло ошеломительное творение мастеров-кондитеров. Огромный трехъярусный торт на подставке, сверху украшенный миниатюрным замком из взбитых сливок, фруктов и шоколада.
Мышка не сдержала восторженного визга, а я, проговорив:
— Спасибо за танец, господин Даров, — направилась к своей подопечной.
Спину мне жег взгляд бездонных черных глаз, который я чувствовала, даже не оборачиваясь.
Юная княгиня вместе со своими подругами толпилась вокруг торта и с девичьей непосредственностью обсуждала с ними сегодняшнее торжество. Главной темой стал прошедший танец.
— Снеженика, — Мышка заметила меня и всем сообщила об этом, — ты просто очаровательно танцевала!
— Спасибо, — сдержанно отозвалась я, а девчонки уже принялись обсуждать украшение зала.
Едва к их группке подошла Велари, как все разговоры сразу стихли. Обе маленькие ведьмы поджали губы и смерили друг друга презрительными взглядами. Я покачала головой: Норике исполнилось десять лет, и всем известно, что в этом возрасте у девчонок начинает формироваться собственное мнение, а вот Велари была в два раза младше именинницы, и это значило только одно — Лийта что-то внушала своей дочери.
Мышка, фыркнув, что-то зашептала своим подружкам, они угодливо захихикали.
Весь оставшийся вечер я перемещалась следом за своей подопечной, строго следя за ней и за гостями. В самом конце ко мне подошел Истор, и я сразу по-деловому объявила:
— Мне бы хотелось осмотреть подарки Норики.
— Это уже было сделано, — внимательно глядя мне в глаза колючими голубыми очами, поведал мужчина.
— Кем, мне будет позволено узнать?
— Главой Ведического Совета! — бесстрастно отозвался князь, и мне пришлось кивнуть.
Выйдя на крыльцо в половине двенадцатого ночи, я облегченно выдохнула и поняла, что так сильно, как сегодня, я еще ни разу не уставала за свою четырехлетнюю практику.
Тихий осенний вечер плавно сменился чуть прохладной, пахнущей мокрыми листьями ночью. По влажной дорожке, освещенной магическими фонарями, похожими на маленькие колокольчики, я двинулась к выходу.
Невольно задержалась на половине пути, глядя на то, как в стеклянном сосуде бьется пойманный огненный мотылек. Огонь — стихия магов, но ведьмы сумели пленить крохотную искру и заставить ее служить нам. Поговаривали, что в Солнечном и Морском Краях ночами было значительно светлее, да и сами ночи были там короче. И в это непродолжительное время тьмы города огневиков освещали не крохотные искры, заключенные в стеклянные темницы, а целые скопления небольших огненных солнц, послушных воле магов. Сплетни это были или правдивые сведения, я не ведала.
Выйдя за ворота и приблизившись к терпеливо ожидающим меня Райту и его зверю, я спросила:
— А правду ли утверждают слухи, сообщающие о том, что ваши города ночью освещены не хуже, чем днем?
Огневик удивленно моргнул, потом в своей манере паскудно ухмыльнулся:
— Хочешь, в гости приглашу? Там все и увидишь!
Я устало махнула на него рукой и собралась подняться на спину ящера.
Глава 4
О тяжелой ведьминой доле
Человек создан для счастья,
А ведьма — для работы.
(С. Колючкина)
Утро очередного пасмурного дня встретило меня громким криком почтового ворона, стучащегося в окно. Позевывая, вылезла из кровати, просунула ноги в теплые меховые чуни, сшитые заботливой рукой тетушки Алтеи, накинула на плечи пуховую пелерину и бросилась к окну.
Сквозь распахнутую створку ворвался свежий осенний ветер, заставив меня взбодриться. Умная птица с черными блестящими глазами скакнула на подоконник и важно каркнула. Я понятливо сбегала на кухню и принесла оттуда блюдечко с зерном и пиалу с водой. Ворон склонил голову на бок, позволяя мне отвязать со своей лапы свернутый в трубочку клочок бумаги, и принялся за еду. Я же торопливо развернула послание. Оно было от Лийты — ведьма приглашала меня на очередное задание. С тоской поглядев на смятую кровать, я отправилась собираться.
Всполох привычно приземлился неподалеку от яслей. Солнышка с помощью Райта выбралась из паланкина и направилась к ящеру. Он склонил голову в ожидании очередной ласки. С этим мне пришлось смириться, успокоив материнский инстинкт, требующий немедленно забрать малютку от хищного зверя.
Помахав рукой магу, дочка обняла меня и чинно сказала:
— Вы отправляйтесь, а я сама в ворота зайду.
— Не потеряешься? — обеспокоилась я.
— Мама, — прозвучало с укоризной, — я уже не маленькая!
— Ну, раз не маленькая, то побегай! — улыбнулась я, потрепав светлые вихры дочурки.
— А ты пять раз упади на задании, — пожелала она мне.
— Э-э-э...— позади послышался ошеломленный возглас огневика.
Солнышка строго посмотрела на него:
— Райт, разве вы не знаете о том, что ведьмы и ведьмаки желают всяческих неудач, провожая друг друга в дорогу? Ибо удачу можно отпугнуть неосторожным словом.
— Н-не знал, — запустил пятерню в светлые волосы маг.
— Зато теперь вам стало известно об этом, — со знанием дела заметила девочка и, гордо вышагивая, отправилась в ясли.
— Все у вас, у ведьм, не так, как у всех нормальных людей, — со вздохом сообщил парень, обескураженно глядя ей вслед.
— На то мы и ведьмы, — сдержано откликнулась я.
Лийта и Ветла ожидали нас в условленном месте. С магом поздоровалась только последняя, он что-то пробубнил себе под нос и показательно отвернулся от всех. Тогда Ветла обратилась к Лийте:
— Ну, и что ты подобрала для нас на сей раз?
— Скоро узнаете, — злорадно сверкнула глазами Сероволкина, подавая Райту сложенный вчетверо листок бумаги.
Очередное задание, найденное Лийтой, нас вновь сильно удивило, ибо мы прибыли на кладбище...днем.
Ведунья Клеверова, демонстративно попинывая камушек носом сапога, поинтересовалась:
— Мы прилетели сюда, чтобы проводить кого-то в последний путь за Грани? Или прибрать могилы твоих предков, Лийта?
— Нет! — последовал короткий ответ.
— Тогда для чего мы здесь? — спокойно полюбопытствовала я, подмечая некоторые странности в окружающем магическом фоне.
— Сама практикующая ведьма, а еще спрашивает! — пренебрежительно отозвалась Лийта.
— Здесь бродят неупокоенные, — Ветла уже разобралась в ситуации и сейчас просматривала окрестности с помощью дара.
— Мертвые днем не показываются из своих могил, — напомнила я им обеим. — Сюда лучше вернуться вечером. С наступлением темноты мы сумеем быстрее разобраться в том, кто беспокоит умерших!
— Вот и сидите тут до вечера, а я рисковать собой не желаю! — ожесточенно оповестила Сероволкина. — Сейчас поставлю ловушки по всему периметру и дело с концом! Меня дома ждут дочки и любимый! — в ее последнем слове слышалось превосходство.
Ветла вызверилась окончательно:
— Слушай, ты...— начала она, но Лийта даже ухом не повела, только широко ухмыльнулась и отправилась исполнять свою задумку.
Ее противница шумно выдохнула и, проворчав:
— Не желаю участвовать в этом фарсе! — пошла к воротам, за которыми нас дожидался огневик.
Я же решила осмотреть здесь все подробно. Сильных изменений в окружающей магической обстановке не было. Грани светились разными цветами, лишь между двумя из них была небольшая трещина, будто кто-то пытался пробраться к миру мертвых и даже преуспел в этом, а потом постарался закрыть брешь. В этом неведомый лиходей не преуспел, зато мне укрепить эту пробоину не составило труда, ибо дело в целом было простым. И теперь следовало только убедиться, что некто вновь не попытается открыть проход между Гранями.
Погост был небольшим, и располагался он недалеко от столицы, рядом находилась небольшая зажиточная деревенька. Все могилы выглядели ухоженными, но к одной из них, совсем свежей, ходили чаще других. Только-только срезанные садовые цветы и игрушки — здесь покоилась девочка шести лет от роду, умершая неделю назад.
Я прикоснулась к могильному холму и попросила стихию:
— Мать Сыра Земля, выслушай меня! Ты, согретая плодотворными солнечными лучами и напоенная дождевыми каплями, растишь цветы, травы и древа, даешь пищу людям и животным, принимаешь умерших. Подскажи, расскажи мне, что за злодейство было совершено здесь позапрошлой ночью?
Стихия откликнулась на мой зов, сплелись песчаные вихри, показывая лицо молодой матери — ведьмы-самоучки. Я кивнула, благодаря землю-матушку, поднялась и уверенно направилась за ворота.
Ветлы поблизости не наблюдалось, тогда я ухватила мающегося без дела мага под локоток и со словами:
— Пошли-ка, прогуляемся, — потянула его к деревне.
Дорожный указатель сообщил нам, что входим мы в 'Золотые коробочки'. На подходе Райт попробовал взбунтоваться:
— Ты зачем позвала меня с собой? Я же не ведьмак!
— Может, и ты сгодишься на что! — равнодушно ответствовала я.
— Поджечь кого-то собираешься?
— Может быть...
— Зачем?
— Тебе не говорили, что ты очень любопытен?
— Так я же маг!
— А еще ты болтлив!
— Так маг же! — повторил он, с интересом поглядывая на меня, пришлось разъяснить:
— Нам нужно найти дом, где недавно умер ребенок...девочка...
— А-а-а...ну, так бы сразу и сказала, — протянул парень, а после спохватился. — А зачем нам это?
— Надо! — твердо проговорила я, взглядом обыскивая деревенскую улицу.
Таверна обнаружилась практически сразу — из двери небольшого одноэтажного дома посередине улочки выпал посетитель. Следом за ним вынеслась дородная женщина. Мужчина еще не успел подняться на ноги, а уже был немилосердно побит широким полотенцем.
— Что же ты, охламон этакий, делаешь?! Дома семеро по лавкам сидят, а ты с самого утра зенки свои бесстыжие залил и в ус не дуешь! — костерила мужичонку супруга.
— Так это я...— он поднялся на четвереньки, но снова был побит полотенцем.
— Бездельник! Скудоум! Олух! — визжала женщина, безостановочно размахивая своим 'оружием'.
— Милка! — взвыл ее муженек и резво пополз вперед.
Когда парочка скрылась за поворотом, огневик с глубокомысленным видом выдал:
— Теперь я понял, почему вас, ведьм, так редко зовут замуж!
— Он сам виноват! Видимо, давно напрашивался! — припечатала я и направилась к дверям.
Деревенская таверна ничем особым не отличалась от подобных ей кабачков. Через небольшие мутные оконца лился тусклый дневной свет. В помощь ему чадили три масляные лампы, скупо освещая небольшой зал, уставленный длинными, чуть рассохшимися от времени, деревянными столами. Темные балки на потолке, закопченный очаг у одной из стен, а также развешенные повсеместно связки лука и чеснока.
Посетителей с утра было немного — все местные завсегдатаи. В нас они сразу признали чужаков, и хозяин с настороженностью спросил:
— Чего изволите, госпожа ведьма? — увидев Райта, он запнулся на полуслове, вытаращил выцветшие голубые глаза и вымолвил. — Чего желаете, господин маг?
Я открыла было рот, чтобы задать свой вопрос, но огневик меня опередил:
— Для меня кружку светлого пива, а для моей спутницы горячий взвар и пару свежеиспеченных булок.
Трактирщик услужливо закивал в ответ, а я дернула самоуправца за рукав и гневно прошептала:
— Не мешай!
— Ведьма, так дела не делаются! — невозмутимо отозвался он и, ухмыляясь, добавил. — Смотри и учись, пока я добрый!
— Страшно представить, что будет, когда ты озвереешь! — поддела его я.
Маг не обиделся, лишь задорно подмигнул мне, шлепнул подавальщицу по пышной филейной части, отхлебнул пива и указал мне взглядом на свежие, еще горячие булочки с творогом. Не удержалась и откусила кусочек. Взвар тоже был довольно неплох. Райт, между тем, похвалил местное пиво, поманил к себе хозяина и доверительно шепнул:
— Любезный, а у вас намедни ничего странного не происходило?
Мужичок крякнул, я закатила глаза, улыбнулась и сказала:
— Мой спутник подразумевает то, что вы, уважаемый, одно из самых значимых лиц в этом поселении, и, наверное, знаете все, что здесь происходит!
— Что вас интересует, госпожа ведьма? — еще сильнее насторожился хозяин.
Теперь огневик возвел очи к потолку и молвил:
— Да нам просто скучно стало! Знаете, как это бывает? Сидишь, отдыхаешь, слушаешь местные сплетни...
— А-а-а...— расслабился трактирщик. — Это я завсегда готов...слушайте...
Спустя несколько минут мы уже знали, в чьем именно доме неделю назад произошло несчастье.
— Так вот, у Мелая умерла дочь, она утонула, а жена его сошла с ума. Билась, да кричала две ночи, а потом...— он призадумался.
— А потом, — мы с Райтом разом подались вперед.
— А потом она успокоилась, но...
— Но? — снова качнулись мы с парнем.
— Но стала какой-то...не от мира сего...Знаете, как это бывает?
