Книга 2.Точка невозврата

Изыскатель посмотрел на возвышающегося перед ним магистра, и в голове молодого мага из Сарийской монархии пронеслась паническая мысль: 'Твою...'

В следующее мгновение он уже катился по полу, сбитый с ног не самой сильной пощёчиной Нока. Ми дёрнулась было к нему, но взгляд мага Тьмы приморозил её к полу не хуже одного из атакующих заклинаний Воды.

— Адепт Тропаре, я не уверен, что вы понимаете, почему сейчас получили по лицу, поэтому позволю себе некоторые пояснения. Культ Многоликой принципиально не воюет с её именем на устах. Так же у нас нет понятия 'оскорбление Многоликой Госпожи'. Иными словами, собака лает — ветер носит. Но определение меня, моей ученицы, некоторых из моих людей как 'масколюбов' в контексте, отличном от любви к экстравагантной манере одеваться на моей родине... вызывает у меня некоторое недовольство. Выражать это недовольство в Империи Виираг принято пощёчиной. Извинения можете оставить себе, но впредь попрошу вас воздержаться от подобных эпитетов в адрес Госпожи. Это понятно? — закончив монолог, магистр внимательно посмотрел на адепта. Тот держался за правую щёку, всё ещё пытаясь прийти в себя. — Ротар?

— Да, магистр, я вас понял. Ещё до удара.

— Тогда — вставайте, — мысленным усилием Нок поднял син Тропаре с пола и поддержал, пока тот не поймал равновесие.

— Я вспомнил об этом обычае последователей Многоликой. Надеюсь, мне не придётся испытать на себе полноценную пощёчину магистра-менталиста, — поводя нижней челюстью, сказал Ротар.

— Действительно, не самая приятная и полезная процедура.

Маг пошевелил пальцами и перед вошедшими зависли заключённые во Тьму осколки.

— Прошу вас о капельке крови для этих вещиц.

Вопросов не последовало. Где-то позади артефактор раскладывал свои инструменты на просторном верстаке, закрепляя в тисках первую заготовку магического компаса. Когда просьба Нока была выполнена, коконы плавно опустились на верстак.

— Фрейга, дитя моё, ты первая. Будь добра, — мужчина поманил её за собой. — Гильеро, ты готов?

— Гильеро сар Укимсо всегда готов, — ответил старый маг, подкручивая тиски.

Заготовка для компаса представляла собой небольшую коробочку из серебра, на верхней крышке которой драгоценными камнями формировалась шестнадцатилучевая роза компаса. Чёрные агаты символизировали полночь, яркие алые рубины — полдень, оранжевые гранаты — восход, а бледно-красные опалы — закат. Остальные направления состояли из маленьких кристаллов кварца.

Артефактор Путей не имел склонности к Стихиям, это Нок знал точно, а вот Менталом сар Укимсо владел достойно. Он не умел работать с чужим разумом, но прекрасно справлялся с пространством. Власть над телепортацией, не дававшаяся Ноку десятилетиями, сослужила навигатору прекрасную службу. Имперец поднял магический кокон с каплей крови Фрейги и аккуратно поместил над центром розы компаса. Гильеро, только это и ждавший, сложил пальцы щепотью и ткнул в центральный камень розы — аметист. Фиолетовый кристалл стал полупрозрачным.

— Опускай. Только медленно, — тихо сказал Гильеро.

Кокон Тьмы плавно опустился и прошёл сквозь аметист, который после это снова стал полностью материальным.

— Я расплетаю кокон, — предупредил Нок, и в следующее мгновение камни на компасе вспыхнули светом.

— Отошли все кроме владельца компаса. Давай, девочка, не спи. Положи пальцы на аметист и пожелай узнать направление.

Фрейга коснулась артефакта и камни померкли, только полуденные рубины переливались едва заметным свечением.

— Нок? — нетерпеливо спросил сар Укимсо.

— Да, направление совпадает. Сколько проработает компас? — ответил магистр вопросом на вопрос.

— Да с годик, а потом придётся подзарядить и заменить камни, — задумчиво произнёс артефактор и потёр подбородок.

— Хорошо, заканчивай с остальными и поговорим о твоей оплате.

Глаза Гильеро вспыхнули предвкушением, и он, вручив компас Фрейге, потянулся за следующей заготовкой.

* * *

Полностью подготовленные артефакты заняли свои места в одном из хранилищ поместья, и тогда магистр оставил гостей в поместье, а сам с артефактором отправился за платой.

Проход через порталы мгновенен, словно переход в соседнюю комнату. И сколько бы раз Нок его не перемещался через них, он так и не мог понять, почему пространство не подчиняется его магии. Сар Укимсо разорвал реальность простым взмахом руки.

Из горного поместья они переместились на каменную площадку, приютившуюся на скальном обрыве, под которым рокотал океан. У самой кромки, за которой начиналась пенящаяся бездна, на высоту трёх ростов поднималась статуя девушки. Мастер облачил её в простое платье, а плечи и голову скрыл под искусно выполнено шалью. Девичье лицо скрывалось узорчатой вышивкой, но внимательный взгляд мог усмотреть желто-зелёные топазы, образующие радужку глаз, и толстые золочёные косы. Милостивая Незнакомка, покровительница домашнего очага, защитница женщин, вторая по красоте, после Многоликой Госпожи. Именно её Аватара сопровождал Нок, именно за неё отдал жизнь.

Магистр иронично улыбнулся и отвесил статуе поклон.

— Уважение, дитя моё.

— Где это мы? — спросил сар Укимсо, рассматривая окружение.

От площадки и статуи вилась дорожка, которая упиралась в особняк, сильно напоминавший бастион крепости: две скошенные стены, сходившиеся под углом, образовывали широкий наконечник, чье острие смотрело на бескрайние волны. Узкие окна, похожие на амбразуры. Два человека в металлических доспехах, склонившиеся в низком поклоне перед Ноком.

— Место, где живут портные, — ответил магистр и двинулся к замершим воинам.

— Молодые люди, поводите меня и гостя к нове Рэфэррэ.

— Как пожелает новертан, — ответил один из встречающих.

Его броня выглядела толще и крепче, а рукоять меча, покоившегося в ножнах могла похвастаться напылением из истинного серебра. Нок знал это точно: именно он подарил воину оружие.

Встречающие шли впереди, ещё двое мужчин появились из воздуха позади гостей. Нок с интересом наблюдал за реакцией старого мага. Тот крутил головой из стороны в сторону, словно деревенский мальчишка впервые попавший в город.

— Мы в Империи?

— Нет, — качнул головой Нок. — На одном из Внешних архипелагов. Здесь производят лучший шёлк, поверь мне.

Старик верил, верил настолько, что позволил себе мысль о вооружённом налёте на это место. Где-то в глубине души он надеялся, что ему удастся сохранить память, скрыть самое важное за щитами. И даже начал выстраивать соответствующий ментальный конструкт, который магистр мог и не заметить.

'Возможно ли это? Сможет он как-то укрыть что-то в своём сознании? Теоретически... да. Жаль. Очень жаль'.

Нок предпочитал честные сделки. Ему не было важно иноверец перед ним или верный последователь Госпожи, договор есть договор. Поэтому резкий удар в основание шеи сар Укимсо получил за вероломные мысли, намерение обмануть.

— Гостя — в изыскательскую. Подготовьте для полного изъятия знаний. Потом пригласите новеров Тио и Рогнета, я передам с ними отчёт для Имперского Кабинета, — начал отдавать распоряжения Нок.

Бесчувственное тело старого артефактора понесли дальше, подхватив под руки. А Зарс Сульфирур Нок, набросив на бывшего гостя, а ныне пленника, несколько подавляющих ментальных заклинаний, посмотрел на статую, стаявшую у обрыва. Милостивая Незнакомка безмолвствовала, богиня чуралась насилия.

— Надеюсь, ты усвоила этот урок, девочка, — бросил Нок в воздух, словно обращаясь к морю, и двинулся следом за солдатами, охранявшими его родовое поместье.

Интерлюдия пятая

Джерай Сикх бежал по ночному лесу. Сложный выбор между скоростью движения и аккуратностью давно был сделан в пользу первого. Лошадь пала, чуть-чуть не дотянув до поместья новертана Нока, скрытого в скале. И теперь молодому, чуть хрому бойцу приходилось прилагать все силы, чтобы добежать. Его преследователи отстали на минимально возможное время, казалось, он слышал хруст под их лапами и тяжёлое дыхание.

Из горящего дома в Кросде вырвалась группа из пяти человек, а теперь он остался один. Странные твари, ужасная пародия на зверолюдов, преследовали выживших бойцов труппы как гончие. Деревья расступились, и Джерай выбежал на поляну. Он был самым устойчивым к Менталу в труппе и теперь не мог дозваться до новертана Нока или его ученицы. Их следовало предупредить об угрозе.

Раздавшийся сзади рык, смешанный с треском веток, вернул мысли беглеца к действительности. Что-то тёмное мелькнуло в воздухе в неверном свете восходящих лун и с шумом приземлилось на пути Джерая. Мужчина остановился, стараясь удержать сбитое дыхание и одновременно выхватывая короткую саблю из ножен. Противник превосходил имперского солдата по размерам почти вдвое, обладал мощными плечами, покатой головой, которая словно не имела шеи, длинными руками толщиной с небольшое дерево. В лунном свете серебрилась короткая шерсть.

'Только один? Их было минимум десять!'

Тварь взревела и бросилась на Сикха, вскинув руки и растопырив пальцы с огромными когтями. Тот с трудом увернулся от резкого рывка и отмахнулся от цепких пальцев саблей. Клинок чего-то коснулся, но у Джераю не представилась возможность рассмотреть, куда он попал и какой ущерб причинил. Тварь обладала такой скоростью и проворностью, что беглец оставалось только крутиться по полянке, хоть как-то сдерживая напор преследователя и ища возможность нанести удар. Побег не рассматривался, как приемлемый вариант: у деревьев, окружавших поляну, темнели неясные силуэты остальных преследователей. Они стояли и ждали исхода схватки.

У Сикха не было сомнений в её исходе. Удары саблей не могли пробить короткий жёсткий мех атакующего. Только пара ударов в морду принесла хоть какой-то результат в виде неглубоких порезов, заставивших тварь осторожничать. Силы самого Джераи были на исходе. Он пропустил один очень сильный удар, стоивший ему безжизненно повисшей левой руки. Мужчина понимал, что умрёт на этой поляне, но продолжал сражаться, надеясь утащить с собой своего загонщика.

Новый взмах когтей заставил солдата вскинуть саблю, но это оказалась обманка. Тварь рванула головой вперёд, распахнув пасть и демонстрируя острые мощные зубы.

'Как у новертана Нока', — пришла в голову Джераи глупая последняя мысль.

Он ожидал почувствовать укус и боль, но вместо этого по ушам ударила многоголосица воя, наполненного страданием. Тварь вздернуло над землей. Она махала руками и выла, но не могла ничего сделать с пронзившими её каменными шипами, вырвавшимися из-под земли. Джерай огляделся и понял, что все его преследователи насажены на такие же каменные шипы. Живые и обездвиженные.

— Сикх, ты сейчас объяснишь мне, что здесь происходит, правда? — знакомый женский голос заставил его вздрогнуть.

— Новера... — он обернулся и, скривившись от боли в раненой руке, поклонился.

— Джерая, что это за твари и почему они гнались за тобой? — тёмный туман заклинания сгустился в женщину в мантии с капюшоном.

— Поместье в Кросде уничтожено, я единственный, кто добрался...

'А ведь действительно добрался', — подумал боец, проваливаясь в забытьё и оседая на руках Фрейги.

Глава шестая

ИСТЕКАЮЩЕЕ ВРЕМЯ

Нок сошёл с площадки телепорта, сокрытой в каменной толще скалы. Добраться сюда смогли бы только он и Фрейга. Любого другого свели бы с ума магические ловушки, полностью перекрывавшие узкую спиральную лестницу, которая вела из святилища Многоликой Госпожи. За те двое суток, что он провёл в Империи, случилось слишком много событий. А головная боль, заработанная после считывания знаний Гильеро, не способствовала активным размышлениям.

Новости об уничтоженной базе в Кросде маг воспринял как должное. Иначе и быть не могло: его люди имели прямой приказ не оставлять следов. А вот личности нападавших и тот факт, что спасся только Джерай Сикх — это уже не укладывалось в рамки возможных ситуаций, которые просчитывал Нок. Фрейга, спасшая единственного выжившего, переместилась в имперское поместье Ноков сразу же, едва состояние Джерая перестало вызывать у неё опасения.

'И притащила с собой трупы этих тварей'.

Нок обкатал на языке слово 'тварь'. Никакое иное понятие к подобным существам применимо не было. Вытянутая волчья морда, гротескное подобие человеческого тела, шкура и шерсть, выдерживающие удары оружием.

'Пародия на зверолюдов. Никак иначе. Все трупы идентичны, сделаны по одним лекалам. Хараганский метод, использованный для воссоздания второй формы зверолюда...'

Пока магистр поднимался, его мысли снова вернулись к головоломке, которую ему задал ментальный конструкт в голове син Тропаре. Ментальные ловушки очень хорошо сочетались бы со зверолюдским происхождением противника, тут же легко объяснялся первый образец для создания существ, убитых Фрейгой. Вот только ни один вменяемый зверолюд не позволил бы использовать себя для подобного и не дался бы в руки хараганцам. Ноку не хватало фактов, чтобы сделать хоть сколько-то удобоваримое умозаключение. Этим займутся новеры Имперского Кабинета, которым передали несколько тел.

Мужчина вышел из незаметной арки, хитро скрытой в тенях, в большой зал с двумя рядами колонн, поддерживающих свод потолка. Каждая колонна представляла собой человеческую фигуру, своими руками поддерживающую арки свода. На торцах колоннады стояли две женские скульптуры, символизировавшие Многоликую Госпожу. Их лица постоянно менялись под воздействием сложного заклинания.

Этот зал создала Фрейга по просьбе Нока. Она обладала прекрасным вкусом, на котором не сказались никакие жизненные невзгоды. Женщина вышла из тени, отбрасываемой колонной, и обняла Нока, прижавшись к его спине и правому плечу. Головная боль магистра рассеялась, словно туман под лучами солнца. В книгах это называли 'эффект магического близнеца': при резких и быстрых изменениях в энергетическом балансе двух магов, связанных частым обменом силами, их источники синхронизируются, становясь двумя половинками целого.

Теперь учитель и ученица не могли долго находиться в дали друг от друга, иначе при встрече и физическом контакте происходил мощный выброс от взаимодействия источников.

'Раньше она спасала меня, из-за жертвенной любви к несчастному, замкнутому в себе инвалиду...' — мелькнула в голове мага ироничная мысль.

'А теперь вы уже не замкнуты в себе, учитель, а я не просто адептка-любовница, которая теряется в догадках о своём статусе подле вас'.

Силовые линии, связавшие Нока и Фрейгу крепче любых уз, пульсировали, пока по ним шёл обмен энергиями. Два десятилетия, проведённых вместе, сказались на имперце лучше, чем кто-либо мог представить.

'Тьма, излечившая увечья и давшая могущество, и верная спутница, которая один раз уже умирала с тобой... что ещё нужно человеку?' — ехидно подумал мужчина, отстраняясь от ученицы.

— У вас извращённое понятие о нуждах, учитель, — с укором сказала женщина.

— Допускаю.

Бывший палач-дознаватель мог рассказать ей о настоящих извращениях, за которые он порой казнил преступников, но предпочёл перейти к насущным вопросам: