Красный Меч (Глава 1-15)

— Значит, древние хроники не врут! А я так и думал! Слишком уж много совпадений, — возбужденно говорил какой-то незнакомый Дэну мужчина средних лет. Ой, это же про него Тэйр говорил, что он некромант...

Голова раскалывалась, как с тяжелого похмелья.

— Тэйр, помоги... у меня башка болит, — еле смог подумать Дэн. — Пожалуйста...

— А ты чего хотел? — отозвался Меч. — Сейчас... Потерпи чуть-чуть. Я и так нехило помог, иначе бы ты валялся трупом еще несколько часов. Кстати, поздравляю — ты теперь полноправный маг Предела. Он вошел в тебя. И остался навсегда.

— Кто в кого вошел? — Дэн случайно сказал это вслух. На его голос тут же обернулись.

— Очнулся, — радостно сказал Механик. — Мы думали, ты дольше валяться будешь. А кто в кого вошел? Неприличный сон приснился, что ли?

Дэн смущенно-отрицательно мотнул головой и почувствовал, что боль уходит. Острые коготки нехотя отцеплялись от его многострадальной головы и через секунду парню стало хорошо. Да не просто хорошо — ощущение было таким, словно он от души выспался.

— Да нет, это бред какой-то... Ой, здравствуйте, — вежливо сказал Дэн некроманту. Тот церемонно поклонился, приложив руку к сердцу.

— Виродал Истарэон. Волей случая или судьбы мы встретились, Владыка, — торжественно сказал он.

— А меня Дэн зовут, — сказал парень. — И не надо никаких Владык, пожалуйста. А то как-то не по себе немного все-таки...

— Наше Сопротивление пойдет за тобой и явится по первому твоему слову, Дэен, — твердо сказал Виродал. — Мы так долго ждали хоть какого-то шанса. И вдруг такая удача!

— А что за Сопротивление? — не понял Дэн.

— У нас есть довольно длинное официальное название, но им никто не пользуется, — начал говорить некромант. — Сначала, пожалуй, небольшой экскурс в историю нашего государства. Оно ведь не всегда было таким. Жестоким и бескомпромиссным. Когда-то Альрат был самой обычной империей — конечно, во многом милитаристской и тоталитарной, но это характерно для многих империй. Обычному государству с иным укладом слишком сложно перейти на следующий уровень. Так вот, Альрат... Он был нормальным, что ли, — некромант помолчал. — А потом была война. Позже ее назвали Войной Предела. Впрочем, в некоторых хрониках ее называли Войной Перемен. Смерть собрал обильную жатву...

— Собрал? — переспросил Дэн. — А почему не собрала? Смерть — это он? В моем родном мире ее чаще представляют женщиной.

Виродал слегка пожал плечами.

— Смерть — ни он, ни она. Это просто неприменимые понятия. Просто... тот внешний облик, то воплощение, которое я видел, скорее подходит мужчине, нежели женщине, — он предупреждающим жестом поднял руку вверх. — Не нужно вопросов. Давай я лучше продолжу. Война была глобальной. Большая часть мира была охвачена ей. Тогдашний Владыка был слишком... — он задумался. — Его натура была властной и резкой. Он не шел на компромисс ни с кем. И он задумал перекроить мир глубинно. Начиная с самых истоков. Все Владыки изменяют свои миры, но не настолько. Никому — даже воплощению Духа Предела — не позволено менять основы. Те основы мироздания, которые подчинились бы только Богам... если бы Они были. Но, как я считаю, Боги — это всего лишь очень сильные маги, которые смогли перейти на иной уровень бытия. Но все они когда-то были смертными, — Виродал кашлянул. — Что-то я отвлекся... Так вот, после Войны Предела Альрат был воссоздан. Фактически отстроен заново. И к власти пришли жрецы Единого. Эта религия была еще и в старом Альрате — но тогда она была всего лишь одной из многих. Империя стала теократической. Первые лет двести все было нормально. Империя отстраивалась заново, впрочем, как и все остальные государства. Много в те времена было дворцовых переворотов, но мы сейчас не об этом. А потом к власти пришел Архиепископ Ледар Виарон Эстелий II. И в Империи все изменилось. Магию объявили вне закона — любую. Официально заниматься магией могли только сами церковники, называя ее проявлением божественного дара. Все остальное было неугодно Единому. Точнее, все остальные. А особенно неугоден Ему был Предел и маги Предела. А Владыку объявили воплощением самого дьявола — главного врага Единого. Его с тех пор его именовали не иначе, как Владыку Бездны.

— Дежавю... — пробормотал Дэн. — В моем мире, на Земле, тоже есть такая религия. Похожая. И Единый там есть, его только называют немного по-другому тоже, да и дьявол...

— Вот! — почему-то обрадовался Механик. — Еще один аргумент в мою копилку теории цикличности Вселенной. Видите, в разных мирах похожие ситуации — законы развития едины!

— Я продолжу? — вопросительно поднял бровь некромант. — На магов начались гонения. Было несколько небольших гражданских войн. И в результате была создана инквизиция — как средство борьбы с еретиками. Позволю себе процитировать... — он на секунду прикрыл глаза, вспоминая. — "Страшная опасность подкралась к Хаалердху оттуда, откуда ее никто не ждал. Кто бы мог подумать, что мир, победивший в страшной войне столетия тому назад, столь стремительно скатится к ереси?

Но когда падение Церкви казалось уже неизбежным... Когда враги Единого уже потирали руки... В этот момент по дорогам страны зашагали яростные фигуры Несущих Истинный Свет во имя Единого.

И над Альратом вспыхнула заря очистительных костров инквизиции".

— Что-то мне это напоминает... — подумал Дэн.

— Ага, это ж-ж-ж неспроста, — ехидно ответил Меч.

— Откуда ты знаешь земные мульты? — поразился Хранитель.

— Из твоей памяти, балбес! Я же часть тебя в каком-то смысле... — Тэйр сказал это с какой-то странной интонацией. Грустного веселья или веселой грусти... Дэн не мог подобрать других слов.

— Это была цитата из одной книги, написанной святошами как раз в те годы, — презрительно сказал Виродал. — Тогда все переменилось кардинально — внешняя политика, внутренняя, изменился даже сам менталитет. Население империи разделилось на две части — святые фанатики, смешавшие фальшь и истину, а само понятие Пути Света они сделали лицемерным. И тупое народное стадо обывателей, патриотичное, довольное и искренне верящее в Единого... Если у кого-то от природы было больше мозгов, чем у большинства — то его дорога была к святым братьям, а иначе или эмиграция, или смерть. Разумеется, я рассказываю сейчас очень упрощенно. Но такой черно-белый колорит поможет тебе яснее понять противоречивую суть истории Альрата. Инквизиция набрала силу — и просто стала традицией. Народу нужны грешники... Быдлу нужны развлечения. Настоящие еретики очень быстро закончились — а традиция осталась. Правительство быстро поняло, что можно сыграть на людской алчности — отныне каждый мог написать донос или самолично сдать ведьму или еретика инквизиторам. Но не все так просто. Подвести под ересь, конечно, можно что угодно, а взять признание на дыбе — еще проще. Но чтобы среди народа не процветал страх, потому что попасть в застенки мог каждый, повод все-таки был нужен. По крайней мере, обоснованный... Ну или приличное негласное пожертвование Единому, — Виродал невесело усмехнулся.

— А позже зародилось Сопротивление — состоящее из магов, скрывающих свои таланты, из молодых дворян — преимущественно старинных родов — недовольных засильем церкви, да и простых мещан и купцов, которым хотелось определенности в этой жизни. А не так — где-то в уголке сознания отчетливо знать, что следующим можешь быть ты сам. Реально мы мало что можем, — его голос помрачнел. — Я признаю это. Мы существуем только потому, что Архиепископ позволяет это. Сопротивление является козлом отпущения для всего. На нас списывают выходки нонконформистов, акты магического террора, все ошибки самого правительства... Вот и твой подвиг, Дэн, явно приписали нам.

— Не думаю, — внезапно сказал Тэйр. — Официально, конечно же, да, но я убежден — на самом деле они задумались. Потому что когда в одном месте собирается пара-тройка разных странностей — это явный повод поразмыслить.

— Как я понял, ты попал к нам в день праздника случайно. Ты владеешь сумеречным искусством?

— Э... — растерялся Дэн, понятия не имеющий о том, что это такое.

— Нет, — ответил за него Механик. — Я вообще сомневаюсь в том, что он способен его освоить, по крайней мере, сейчас. Нокс вел его, и, судя по всему, парень просто выпустил его руку.

— Да, — сказал демон. — А теперь ты расскажешь, почему ты это сделал...

— Я не знаю... — растерялся Дэн. — Я правда не знаю! Разве что... — он запнулся.

— Расскажи про то, что ты видел и ощущал, — подсказал Меч. — Это именно поэтому.

Парень вздохнул, пытаясь сформулировать слова.

— Меня тянет к себе какой-то образ... Каждый раз, когда я проваливаюсь, ну, перемещаюсь с Ноксом — я вижу калейдоскоп — много разных цветов, которые кружатся и вращаются...

— В этом как раз нет ничего неожиданного, — заметил Механик. — Так видят многие.

— Но в этом есть своя структура, — голос Дэна прервался. — Своя гармония, частицы которой неправильны по своей сути, но вместе создают что-то странное и нечеловечески красивое.

— А это — твое личное восприятие, — добродушно сказал гном. — Твое личное понимание.

— Рассказывай дальше, — тихо произнес Нокс. Его голос напоминал шипение.

— А еще образ... Нечеловечески прекрасный... Какой-то... совершенный, что ли... Он позвал... — Дэн вскинул голову и посмотрел на Нокса. — Но я не найду слов... Он...

Ярко-серые и огненные глаза встретились.

— Зато я найду... — глаза демона на секунду заволокло дымкой. — Он видел Маэстро.

Механик поперхнулся дымом и закашлялся, а бровь некроманта удивленно взлетела вверх.

— Даже так? Интересно, почему... — медленно произнес он. — Значит, ему было нужно, чтобы Владыка появился у нас. Чтобы вмешался... Но я не понимаю, зачем?

— Он фактор, который является катализатором, — задумчиво сказал Механик.

Нокс не сказал ничего, только улыбнулся — каким-то своим мыслям или воспоминаниям. Дэн не мог, хотя и пытался, глянуть сквозь бесстрастную маску.

— Объясните мне! Пожалуйста... Кто такой этот Маэстро? И для чего он меня звал? И что он вообще делал в моей голове? Он живет на тонких планах? — взмолился Дэн, совершенно ничего не понимающий, кроме того, что какая-то странная сущность уволокла его в Альрат.

— Друг мой, слишком много вопросов, — задумчиво сказал гном. — Давай об этом мы поговорим потом, в конце концов, это не столь важно, правда, господа? — он с нажимом посмотрел на Нокса и некроманта. — А ты еще не дослушал до конца рассказ уважаемого Виродала. Поверь мне, сейчас это намного важнее, чем какие-то смутные образы.

И Дэн послушался. Странный силуэт отошел на краешек сознания, а потом плавно растворился. И Тэйр довольно хихикнул.

— Я вытер память. Рано ему еще знать о таком, — раздался его голос одновременно в трех разумах. — А в дальнейшем он просто не будет обращать внимания — и запоминать тоже не будет. Так, фоновый шум... не более. И не затрагивайте больше эту тему.

— Ты вытер все или только его? — мысленно спросил Нокс.

— Только его. Остальное пусть будет — жаль красоту губить. А ему объясни, что так делать нехорошо — провоцировать и ускорять события. Даже если ему это нужно. Объясни... именно ты, вы же иногда... общаетесь, — со странной издевкой закончил Меч и вернулся обратно, в свое нормальное состояние. Общаться с кем-то, кроме Хранителя, было очень сложно, поэтому он расслабился и притих, погрузившись в пограничное состояние энергетической подпитки.

Маги переглянулись между собой. Гном снова закурил, Нокс небрежно прошел к столу и налил себе вина, а некромант одобрительно кивнул.

— Да, вы правы, Ноксеар, я тоже горло промочу. Так вот. Продолжим. Пытки и казни стали традицией и даже в каком-то смысле модой Альрата. Еретиков прилюдно четвертовали, варили заживо в котлах с кипящим маслом, — некромант поморщился при этих словах. — А старый добрый костер, очищающий душу и тело — он стал просто классикой. Ни один праздник не обходился без этого. В воздухе сплетались крики осужденных, а святоши с улыбкой поджигали очередной крест. Пахло паленым, а энергетика города просто взрывалась от боли. Мою невесту тоже сожгли. И тогда я ушел в Сопротивление, — резко закончил он и отвернулся.

— Правильно! Этим... этим... — Дэн запнулся, не желая материться в присутствии остальных. Неловко как-то... — Этим сволочам мы еще покажем... Живьем... на костре... Средневековье сучье! — выругался он.

— А еще... магически поддерживая сознание жертвы, чтобы боль была испытана полностью, — невозмутимо заметил Нокс.

— Вот скоты! — возмутился Дэн. — Ничего, мы им покажем, я же Владыка, я их в порошок сотру! — заявил он.

Механик чуть улыбнулся в бороду, Нокс засмеялся легким шелковым смехом, один лишь некромант остался серьезным.

— Ну чего вы смеетесь? — обескуражено спросил Дэн.

— Обязательно сотрешь, — твердо сказал гном, спрятав улыбку. — Но для этого надо учиться. Потому что... Открою тебе горькую правду — сейчас тебя сотрет в порошок любой из высших инквизиторов Альрата. Да и любой сильный маг-боевик тоже. Поэтому — учись, друг мой. А сейчас — принимай новых союзников.

Некромант, казалось, только и ждал этих слов — опустился на одно колено и посмотрел на Дэна.

— Я не знаю точных слов клятвы верности. В фолиантах об этом не упоминалось, — он помолчал. — Но мне кажется, что слова должны идти от сердца, и поэтому они уже не важны.

Меч резко возник в руке Дэна — сверкающей ослепительной вспышкой. По красному блестящему лезвию плавно заструилось потоками багровое марево, сходясь на конце клинка в один луч — такого ослепительного цвета, что Дэну захотелось зажмуриться. Он уже не был ни алым, ни багровым — он был всем и ничем одновременно.

Для этого цвета не существовало названия — да и нужно ли было оно?

— Я, Виродал Истарэон, Идущий путем Смерти, прошу Алого Мстителя принять мою клятву вассала. Клянусь в верности — в жизни и смерти... Клянусь Той, которая, никого не любя, никому не отказала в помощи... — его голос прервался. Некромант протянул руку к Мечу. Внезапно на его ладони появилась черная светящаяся звезда, которая метнулась к сверкающему лезвию Тэйра. Брызнули осколки, но они не упали на пол, а медленно, с тихим свистом, растворились на лезвии. Сияние Меча поблекло — буквально на секунду. Потом Тэйр торжествующе засветился — чисто и ярко, все тем же неземным алым светом, по силе напоминающим Нову.

— Я, Дэен Таарин, Хранитель Красного Меча Предела, принимаю твою клятву, Виродал Истарэон — и пусть Смерть будет свидетелем этого, — тихо сказал Дэн и опустил Меч на плечо некроманта.

С лезвия сорвался веер пронзительно-черных искр, которые медленно растворялись в пространстве — как будто уходили. В комнате вдруг стало холодно.

Некромант выпрямился и посмотрел на Дэна. И парень как-то ощутил, что у него появился еще один друг и учитель. Союзник. И на душе стало легко и радостно.

— Молодец, сам уже догадался, что сказать, — похвалил Дэна Тэйр.

— Интуиция, — буркнул парень. — Наверное... Просто мне показалось, что так будет... нет, не то чтобы правильно... А просто — так нужно.