Кровь дракона

— Нет, я уверен.

— Тханг, я благодарна тебе за эти сведения. Господа, — легкий поклон в сторону присутствующих. — Думаю на этом мы можем закончить. Мне нужно обдумать полученную информацию.

Эливьетта поднялась с кресла и царственной походкой покинула собрание. Эрно Альтин дождался, когда за ней закроется дверь и процедил сквозь зубы, обращаясь к Тхангу:

— Знаешь, иногда следует и промолчать. Девочка и так переживает — не стоит дарить ей зряшнюю надежду.

Угрюмо набычившийся орк хотел ответить какой-то резкостью, но сумел удержать себя в руках и ненаговорить графу лишнего.

— Надеюсь, ты больше не дашь этому Глебу натворить что-либо еще. — продолжил Эрно. Орк кивнул в ответ. — Вот и славно.

— Эрно, может мне приставить к нему несколько стражников? — предложил Виттор.

Альтин, взявший на себя после ухода Эливьетты права распоряжающегося, некоторое время обдумывал поступившее предложение, но возможные минусы такого поступка намного перевесили возможные плюсы и он ответил отрицательно:

— Не стоит.

— И все же...

— Не стоит, Виттор.

— Что ж, тебе виднее... Ладно, пойду проверю посты — что-то мои стражники совсем расслабились без моего чуткого руководства, — жизнерадостно хохотнул Виттор и, выходя за дверь, неудержался, буркнув себе под нос. — Все же пара-тройка моих ребят была бы нелишней.

Эрно предпочел сделать вид, что ни чего не услышал.

— Мы не можем постоянно держать его под присмотром, Эрно. Многие дворяне уже прослышали, что Данхельт... Глеб выздоровел и всеми правдами и неправдами пытаются попасть к нему на прием дабы: "засвидетельствовать свое почтение Его Высочеству, господину маркизу", — процитировал Индрис кого-то из придворных. — И рано или поздно им это удасться, а я неуверен, что он намеренно или случайно не сболтнет ни чего лишнего — последствия такого поступка очень сложно предсказать, но в одном я уверен точно — хорошего в этом мало.

— Последствия и для него будут малоприятные. Он ведь не дурак, Индрис?

— Думаю, да. — осторожно ответил тот.

— Значит он и сам понимает, что в его положении лучше держать язык за зубами, но... Думаю мне пора с ним познакомиться, заодно и разъясню кое-что нашему гостю.

— Доложить о твоем посещении, госпоже?

— Не надо, я сам ей потом все расскажу.

День оказался очень насыщенным событиями, неограничившись одной только городской прогулкой. Новая неожиданность случилась, когда Глеб валялся на кровати и читал.

А, что еще было делать? Он уже полторы декады провел в этих стенах и только книги, пусть и не слишком интересные — до нормального фэнтези им далеко, но хоть от безделья не помрешь — да редкие прогулки по внутреннему дворику, плюс сегодняшний выход в город спасали от скуки. И, хорошо еще, что он мог читать на незнакомом языке, получив такую возможность в подарок от своего нового тела.

В дверь комнаты, вернее отдельных покоев, включавших в себя шесть помещений — Глеб, хоть убей, не мог понять зачем нужно одному человеку столько комнат! — постучали.

— Войдите. — откликнулся он автоматически, не отрываясь от текста.

— Надеюсь я вам непомешаю, молодой человек. — вежливо произнес вошедший, вот только в голосе у него вопросительные интонации отсутствовали напрочь, словно он ни чуть не сомневался в том, что Глеб не будет протестовать против вторжения, или ему было просто наплевать на все возражения.

— А если помешаете, то извинитесь за беспокойство и уйдете? — насмешливо сказал Волков, отложив книгу.

— Конечно... нет. — ухмыльнулся в ответ незваный гость.

Глеб покосился на недочитанную книгу, мысленно вздохнул и принял более приличное для приема гостей сидячее положение.

— Чтож, добро пожаловать. Чай, кофе непредлагаю, ввиду их отсутствия.

Гость вначале недоуменно приподнял брови, дернул уголком губ, как бы обозначая улыбку и ответил:

— Спасибо, я с собой захватил.

Гость извлек из-под широкого плаща кувшин и поставил его на столик. Сам плащ сбросил на рядом стоящий стул, оставшись в черном длинном, почти до колен, камзоле с начищенными серебряными пуговицами в два ряда и обшитым по краю серебристым галуном. Бесцеремонно прошествовал в соседнюю комнату и вернулся с двумя стеклянными высокими емкостями, напоминающими бокалы без ножек, которые Волков, по привычке, именовал стаканами.

— Сиди, — пресек он попытку Глеба встать. — Сам справлюсь.

Откупорил кувшин и наполнил бокалы-стаканы.

— За знакомство, — приподнял он бокал, отсалютовав Глебу и представился: — Эрно Альтин. Граф.

— Волков Глеб, — ответил тот, беря второй стакан. — Или, как советовал Тханг, Данхельт-Глеб.

— Вот и познакомились.

Гость сел в кресло напротив Глеба и отпил из бокала. Волков решил не тушеваться и тоже глотнул напиток с яблочным вкусом. Сидр. Ядреный, с легкой кислинкой — вкусный. Глеб неудержался и сделал еще неснолько глотков. Потом спохватился, что гость — Эрно Альтин — вряд ли пришел ради того, чтоб угостить его сидром и вопросительно посмотрел на Эрно. Тот медленно, смакуя каждый глоток, тянул сидр. Пауза затянулась. Глеб решил продублировать свой вопрос словесно, когда граф отставил свой бокал и сказал:

— Итак, Глеб... Данхельт Глеб, гадаешь зачем я пришел. — Волков протянул что-то невразумительное, типа: "ну". Приняв это за знак согласия Эрно продолжил. — Посмотреть на нашего очень необычного... гостя. Сами понимаете, такое событие!.. Я просто не мог пройти мимо.

— Не слишком торопились.

— Торопливость, молодой человек, до добра не доводит, — наставительно произнес граф, бросив на собеседника резкий, как удар меча, и, столь же острый, взгляд. — Прежде чем нанести визит мне следовало кое-что обдумать... — в интонациях графа прозвучал недвухсмысленный намек на то, что слово "обдумать" следовало скорее понимать, как: "изучить". — Не ответишь ли, Глеб-Данхельт, Данхельт-Глеб, на некоторые вопросы старика? Не каждый день чужая душа попадает в тело наследника престола. Так, что, — он развел руками. — Дело здесь не в моем любопытстве, а в государственных интересах.

— Наследник?! Да вы шутите, граф.

— Увы, такими вещами не шутят.

Глебу показалось, что потолок рухнул ему на голову. Наследник! Да уж, в покое теперь его точно не оставят. Разве только — могут обеспечить могильный покой.

Видимо, выражение его лица было настолько отчаявшимся, что Эрно Альтин счел необходимым его подбодрить:

— Выше нос, молодой человек. Тащить вас на плаху ни кто не собирается. Мы же — не звери.

Не смотря на охватившее его отчаяние, Волков нашел в себе силы усмехнутся — ухмылка получилась донельзя жалкой:

— А как же государственные интересы?

— А вот это я и пытаюсь выяснить. Так как, насчет, ответов на мои вопросы?

Глеб пожал плечами:

— Вы же, все равно, не оставите меня в покое, — граф кивнул с довольным видом кота, только что умявшего целую крынку сметаны. — Спрашивайте.

И граф начал задавать вопросы.

Разговор затянулся на длительное время, так как вопросов у Эрно оказалось множество. Разных вопросов.

Его интересовало все: случаи из жизни Глеба, его взаимоотношения с другими людьми, политическое устройство земных государств, история, экономика, личная точка зрения Волкова на то или иное событие и многое другое. Попутно, он сам рассказывал много интересного о местном мире или проводил сравнение рассказанного Глебом с тем, что существует здесь, втягивал в обсуждение своего собеседника. Поразился, что на Земле кроме людей нет других разумных существ. Фыркнул при описании государственного строя большинства земных государств, заявив, что при прочих равных условиях страны с выборной властью всегда слабее монархических. При рассказе о равноправии — расхохотался, а при разъяснении Глебом таких понятий: как: политкорректность, пиар-технологии, журналистика — скривился. Когда землянин сболтнул о секс-меньшинствах, нетрадиционных отношениях и гей-парадах, он длинно и запутанно выругался и, бросив на собеседника настороженный взгляд, хмурым тоном поинтересовался: не имеет ли его Эрно Альтина собеседник к ним отношения. Волков в ответ, отбросив всякую осторожность, не выбирая выражений, высказался и в сторону этих меньшинств, и по поводу подобных грязных намеков, пройдясь, по путно, и по самому графу. Благо, что граф с пониманием отнесся к столь бурному проявлению чувств и не стал применять к своему невыдержанному собеседнику репрессий. Только посоветовал в другой раз быть более осторожным в выражениях — можно и на дуэль нарваться, если собеседник сочтет себя оскорбленным. Глеб понял, что немного перегнул палку, когда переключился на личности. Выдавил из себя невнятные извинения — все же граф первый его зацепил своими подозрениями. Ссора угасла так и не начавшись и граф, сочтя инцидент исчерпанным, продолжил расспросы.

Когда беседа, а точнее закомуфлированный под нее мастерский допрос все же закончился, Волков чувствовал себя словно выжатый лимон. Он, с немалым удивлением для себя, отметил, что Эрно Альтин сумел вытянуть из него все, включая даже те события, произошедшие с Глебом, о которых он давным-давно забыл. Вернее, это он так думал, что забыл. Как выяснилось — ошибался. Для настоящего мастера, а Эрно Альтин был из таких, подобные мелочи не стали препятствием. Также, как не стали препятствием попытки Глеба умолчать о чем-либо, Эрно множеством дополнительных вопросов все равно получал необходимый ответ.

Эрно Альтин вежливо попрощался со своим собеседником, поблагодарил за интересный разговор и выразил надежду на будующее продолжение беседы. Глеб, также узнав для себя много интересного, согласился.

Уже на выходе граф, подхватив со стула свой плащ, обернулся и сказал:

— Надеюсь, Глеб, вы уяснили для себя, что не стоит направо и налево козырять своим иномировым происхождением. Поверьте, ни к чему хорошему это не приведет, — Волков предпочел поверить — Будет лучше если все по-прежнему будут принимать вас за Данхельта.

Высказав такое пожелание, граф покинул отведенные землянину покои.

Глеб некоторое время задумчиво смотрел ему вслед. Потом спохватился, что уже долгое время рассматривает закрывшуюся дверь, выучив наизусть все древесные узоры на ней и, чтоб отвлечься, бросил взгляд в окно. За окном было темно.

— Надо же, сколько времени прошло, а я и не заметил. — удивился Глеб.

Желудок громко заурчал, напоминая хозяину, что разговоры — разговорами, но кушать тоже требуется. Увы, ужин ему ни кто не предоставил. Глеб припомнил, что за время разговора, кто-то пару раз робко стучался в дверь и решил, что ужин ему все-таки приносили, только посетитель так заплел ему мозги, что он даже неотреагировал на стук. И еще — пришло ему в голову только сейчас — повадками Эрно Альтин напоминал незабвенного особиста, немало крови попортившего в свое время молодым солдатам, в том числе и Волкову. Впрочем, было бы странно, если бы местный аналог безопасников рано или поздно не нанес ему визит, а в том, что своя служба безопасности здесь имеется Глеб несомневался — спецслужбы существовали на Земле во все времена и, вряд ли, другой мир, чем-то отличается в этом плане.

Но кушать хотелось неимоверно. Возможно, на зверский аппетит повлияло еще то обстоятельство, что в результате прошедшей беседы у Глеба появилась более-менее твердая, конечно, не стопроцентная — но сто процентов, как известно, дает только Госстрах и то, только при подписании договора, а не при его исполнении — уверенность в том, что жизнь ему все же оставят.

Волков, лелея надежду на чудо, подошел к выходу из отведенных ему помещений и выглянул в коридор. Чудеса бывают — на небольшом развозном столике у стены стоял накрытый поднос, испускающий очень аппетитные запахи. Глеб не стал долго медлить и проворно закатил столик в свои покои.

— — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — -

*Капитан — у наемников это звание вовсе не равнозначно званию капитана в регулярных войсках некоторых местных государств. Оно означает, что его обладатель является командиром банды — отдельного отряда наемников, численностью от сотни до трех сотен человек. (Прим. авт.)

— — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — -

ГЛАВА 3

Недовольно всхрапнув, мощный рыцарский конь, способный нести всадника в полном вооружении, дернулся в сторону, но остановился осаженный умелой рукой наездника. Лишь переступил пару раз, с хрустом размалывая в труху попавшие под тяжелые копыта корни и ссохшиеся комья земли, да косил на невозмутимо сидящего в седле хозяина влажно поблескивающим глазом, выгибая крутую шею. Стремительно пролетевший мимо так, что был слышен только свист рассекаемого воздуха, сокол — мощногрудый, с продолговатыми черными пятнами под глазами сапсан — развернулся и, с пронзительнум клекотом, завис перед всадником, делая частые взмахи крыльями, чтобы удержаться на месте. Рыцарь — о чем красноречиво свидетельствовали золотые шпоры на сапогах — протянул вперед руку и птица тотчас успокоилась, устроившись на этом импровизированном насесте. Подскочивший к наезднику сокольничий в фиолетовом одеянии с гербом сеньора с поклоном принял у него перчатку из толстой кожи с вцепившемся в нее соколом.

— Едут, Ваша Светлость!

Рыцарь повернулся в седле и бросил на кричавшего настолько выразительный взгляд, что тот побледнел и, судорожно сглотнув, произнес уже намного тише:

— Едут, Ваша Светлость.

Всадник еще некоторое время морозил провинившегося взглядом. Отвернулся. Слуга облегченно вздохнул и, в это время, до него донесся негромкий голос дворянина:

— Пять плетей на конюшне.

— Ваша Све... — попытался тот оправдаться. Он начал работать в замке не так давно, иначе знал бы, что рыцарь не терпит даже намек на возражение.

— Десять!

Некоторые из присутствующих подумали: "легко отделался" или " повезло дураку".

— Да, господин.

Слуга попятился, мечтая оказаться как можно дальше от сеньора. Стоило ему скрыться за спинами других слуг, как он получил затрещину, да такую, что искры из глаз посыпались.

— Ты что пасть свою раззявил, — подтянув его поближе к себе, зашипел старший слуга, кипя праведным негодованием, — Если у тебя зубов много лишних так ты только скажи — я тебе их враз прорежу. Ты кто? Неужто сам советник Его светлости, здесь передо мной стоит. Ах, слуга! И то правда, какой из тебя советник, чай у нашего господина в советниках-то бароны да виконты ходят, а не морды деревенские. Молчать! Добр Его Светлость, добр. Моя б воля — так я тебе, паскуде этакой, голыми руками... — в подтверждение своих слов, он потряс своими ручищами перед лицом слуги, — Голыми бы руками, говорю, язычище твой поганый выдернул.

Отвесив провинившемуся еще одну затрещину для закрепления полученного урока, старый слуга с чувством выполненного долга удалился.

Вдали показалась небольшая группка всадников. Ехали они неторопливо, сберегая силы коней.

В стане встречающих поднялась тихая, но присущая каждой встрече суета. Она возникает всегда, независимо от того, как тщательно готовилась предстоящая встреча: кто-то торопливо подтягивал ослабленные ремни доспехов (мало ли что может произойти!), кто-то тихо ругался себе под нос — заразившийся от окружавших людей тихой паникой конь взбрыкивал, мотал головой, сводя на нет все попытки хозяина взобраться в седло. Толпа слуг отхлынула подальше от рыцаря, свысока взиравшего на поднявшуюся суету, словно скала, у подножия которой кипит прибой. Подальше, чтобы не мешать переговорам благородных господ, но не слишком далеко — вдруг будут какие распоряжения. Старший слуга разъяренным медведем носился в толпе слуг, щедро раздавая как распоряжения, так и угрозы: мол, если что не так, то...