Посторонним вход воспрещён. Часть вторая.

Зацепок для начала у меня было не так много. По сути, одна единственная — номер машины, на которой приехала на улицу Казакова загадочная компания. Имелся, правда, ещё и подэкспертный из института Сербского, но тут я себя иллюзиями не тешил — стоит только хоть как-то обозначить свой интерес к этому персонажу, и копающие по делу "важняки" немедленно вытрясут из меня всю подноготную. Так что, будем пока оставаться в области реального.

Итак, машина. Имя владельца у меня уже было; не составило особого труда разыскать и того, кто пользуется машиной по доверенности. Знакомьтесь — Алиса Николаевна Фролова, фотограф, журналистка, сотрудник одного из столичных изданий не самого высокого полёта а так же начинающий фотограф из разряда тех, кто называет себя фрилансерами, однако не чужда и художественных амбиций — на счету у девицы участие в нескольких фотовыставках. Не из числа громких, но — и не из последних. Живёт в Ясенево, в собственной квартире, полученной в наследство от бабушки... не замужем. Аккаунты в социальных сетях... личный блог... да, так самая девица, что расспрашивала домомучительницу на предмет аномальных зон!

А девица-то весьма и весьма. Высокая, стройная, и при том — ни тени нездоровой худобы, проистекающей от изнурения себя диетами; все что надо — выступает в должной пропорции. Длинные светлые волосы... так, на фотках бдительной завучихи они каштановые, но, помнится, Антонина Сергеевна упоминала, что девица перекрасилась... что там в блоге? Серии фотографий... последний репортаж — на весьма занятную тему: конный клуб реконструкторов войны с Наполеоном. Ахтырские гусары, вишь ты! Здоровенные самодовольные парни в гусарских ментиках со шнурами, сабли, лошади... сплошное "ретрО". Вот, кстати, откуда могли взяться те личности в старомодных нарядах. А что, запросто: на улице Казакова случилась тусовка реконструкторов и ролевиков в Москве в последние годы пруд пруди, вот непривычная к новым веяниям бабуля и возбудилась. А таймер на фотике -это глюк, мало ли что могло случиться, устройство сложное...

Версия была вполне подходящая — но только мне не требовалось оснований для того, чтобы закрыть это и без того сомнительное дело. Оснований было хоть пруд пруди — хоть сейчас садись да пиши рапорт. Так что я аккуратнейшим образом переписал все фамилии, мелькнувшие в реконструкционном репортаже.

Чаще других появлялся в кадре некий Александр Приходько — 29 лет, системный администратор, давний любитель исторической реконструкции и, судя по всему, добрый знакомый моей "подследственной". Во всяком случае, он присутствует минимум на каждой четвёртой из фотографий этого репортажа. Смори-ка ты, и на страничке этого гусара В Контакте тоже они с Алисой, три фотки — две реконструкционные, где довольный донельзя Александр позирует рядом с девушкой в гусарском прикиде, а одна — модное нынче селфи, в кафешке. Парочка в кадре не похожа на счастливых влюблённых — скорее, добрые приятели. Но всё равно интересно — возьмём на заметку.

Что дальше? Классика жанра требовала простых и очевидных решений — побеседовать со всеми, представляющими хоть какой-то интерес, и в первую очередь -с этим вот "ахтырцем". Ну и с родителями девицы, разумеется, естественно — под каким-нибудь благовидным предлогом. Да и на саму неё взглянуть тоже не помешает.

Но — на дворе век информационных технологий, а это, друзья мои, обязывает. Связями в ОВД я обрасти не сумел; однако кое-что имеется, и в этом списке — Николай Васильевич Миркин, системный администратор, лейтенант полиции и лучшая в отделе электронная ищейка. ТО есть для кого-то он и Николай Васильевич, а для меня — Коля, Колян, Никол — старый друг, с которым росли в одном дворе, сосед но подъезду, на два года старше меня — но всё равно и на "ты" и посиделки за рюмкой чаю и мало ли что...

А потому — убрав папки в сейф (он у нас общий ещё с двумя операми отдела; мне демократично отведена нижняя, самая тесная полочка) я, прихватив флешку с материалами, направил свои стопы на третий этаж, где в Басманном ОВД сидят айтишники.

* * *

Коля Миркин делил кабинет с двумя коллегами-экспертами. Вообще-то это было против всех правил; год назад в отделе проводили большой ремонт, экспертов и ведущего райотдельского сисадмина временно поселили вместе. Ремонт, как водится, затянулся, а пока молдавские гастарбайтеры скребли и красили стены ОВД, эксперты и Коля успели ощутить настоящее сродство душ — и с тех пор успешно противостояли всем попыткам восстановить статус кво. Стараниями всех троих в помещении была создана неповторимая атмосфера высокотехнологичной помойки, мастерской кустаря-оружейника и кабинета домашнего химика-любителя с нездоровыми наклонностями. Начальство старалось лишний раз в "нору" (так называли обиталище коллеги по отделу) не заходить — элементарная дисциплина требовала всякий раз устраивать разнос, скандал и головомойку, что было чревато остановкой работы минимум на неделю. Компьютеры отдела немедленно охватывала эпидемия непонятных сбоев, а экспертные заключения приобретали какую-то отвратительную невнятность и расплывчатость, не говоря уж о том, что сроки любых экспертиз растягивались как минимум, до максимально допустимых регламентом. Как максимум же — не делались вовсе, для чего всякий раз находилась масса веских причин.

Другим такие фокусы не сошли бы с рук, но Колян с экспертами хорошо знали себе цену. Знало её и руководство — а потому обитатели норы по-прежнему пользовались правом экстерриториальности, позволяя себе порой даже заказывать на рабочее место пиццу — неслыханная, разумеется, наглость и возмутительное нарушение внутреннего распорядка.

Меня в "норе" держали за своего — что, впрочем, не гарантировало радушного приёма.

— Ну, чего пришёл? — нелюбезно буркнул Василий, старший из экспертов — Худой, нескладный, под два метра ростом, парень лет тридцати. Его коллеги, тёзки Миркина, Коли Громадина, на месте не было — отправился с группой на выезд. — Сейчас не до ваших танчиков.

Василий, единственным из обитателей "норы" не числился в рядах фанатов онлайн-игры "World of tanks". Я же наоборот нередко проводил здесь свободную минутку за обсуждением очередного обновления любимой игры — что при случае Вася охотно мне припоминал.

Сейчас, похоже, был как раз такой случай.

— Отстань от парня, Вась! — раздалось из-за загородки сисадмина. — Занимайся вон, своей тросточкой, а возвышенные материи оставь другим. Привет, мазута! — и Колян протянул мне ладонь — как обычно, чуть наискось и доской — с твёрдо вытянутыми пальцами. Я пожал.

— А что за трость? — поинтересовался я, косясь на самую обыкновенную ортопедическую палку, украшавшую стол Василия. Подозрительного в ней не было ровно ничего — трость как трость, с какими ходят инвалиды и пожилые люди. — Ею что, зверски убили любимого той-терьера супруги главы управы?

Колян усмехнулся. По отделу до сих пор ходила байка об угоне машины главы управы Басманная. Угонщикам тогда очень крупно не повезло — "Паджеро", конечно, был хорош и любовно оттюнингован владельцем, настоящим энтузиастом внедорожных развлечений, но скандал в ОВД поднял не он, а его жена — в уведённой со стоянки перед "Атриумом" тачке оказалась любимая собачонка законной мегеры чиновника. "Паджеро" нашли через пять часов после угона, аж в Калуге — причём гибдэдэшника, осуществлявшего задержание, злобная тварюшка вместо благодарности тяпнула за палец.

— Такой можно и кавказца завалить. — огрызнулся Василий. — если, конечно, рука верная. Тебе — не советую, планктон ты офисный...

И он резко дернул за крючковатую пластиковую рукоять. Та послушно поддалась, вытягивая за матовой чёрной трубы собой полированный обоюдоострый клинок самого зловещего вида.

— Вот это да! — восхитился я. — а ну, дай взглянуть!

— Ручонки побереги! — посоветовал Вася, подавая клинок. — Острый.

Я осторожно принял оружие, повертел и попробовал кончиком ногтя режущую кромку. Шпага и правда оказалась острой.

— Самопал? А сделано ничего, аккуратно...

— Колд Сил*. — отозвался эксперт. — Солидная заокеанская работа, это вам не испанская сувенирная штамповка. Вот, смотри... — и он забрал у меня клинок.

Мы с Коляном отошли к стене; Василий пристроил в тисках, привинченных на углу стола, толстую картонную трубу — на такие на строительных рынках наматывают рулоны плёнки.

Короткий взблеск клинка — и полметра трубы отлетело на пол. Я поднял, посмотрел на срез — он был гладким, ровным, без заусенцев. Василий недаром был известен всему ОВД пристрастием к холодному оружию.

— Круто! Серьёзная игрушка. — оценил я. — Патрульные у кого-то отжали?

-Не поверишь — изъяли в кинотеатре. Охранник у рамки оказался неожиданно бдительным — когда металлоискатель среагировал на эту тросточку, парень, хоть и увидел, что она из стальной трубки, но всё же на всякий случай, потряс и услышал внутри подозрительное бряканье. Ну, дернул за ручку — и пожалуйста! Клиент принялся возмущаться, но рядом случился сержант. Не из нашего ОВД, просто в кино собрался. Как увидел эдакое чудо — тут же и тормознул голубчика.

— Холодняк в чистом виде. — выдал заключение Василий. — При правильном подходе — статья.

-Не... — отмахнулся Колян. — Отмажется. Административку оформят и все дела, отделается штрафом. Он же никого не попортил, не угрожал даже... не прежние времена! Да и вообще, пора уже давно гражданское оружие разрешать!

Компьютерщик с завистью повертел клинок в руках.

— А вообще — классная игрушка. Себе, что ли, заказать? Наверняка кто-нибудь "Колд Стил" сюда возит. А что? Заведу длинный плащ, как у хакера Нео...

Я усмехнулся — про себя. Колян, вполне разделявший страсть коллеги к колющему и режущему железу, помимо службы состоял официальным экспертом "общества владельцев гражданского оружия" — и был непременным автором развернутых обзоров на крупнейшем оружейном портале Рунета.

— Ты сначала фехтовать научись, Нео недоделанный. — отозвался на реплику коллеги Василий. — А то тебе этот же клинок при случае сам знаешь куда засунут. А мушки нет, спиливать нечего...

Колян собрался было ответить что-то язвительное, но воздержался — его любовь к холодняку носила характер сугубо эстетический, в то время как Вася, исправно посещавший тренировки по историческому фехтованию, знал, что говорит.

— Ну, чего у тебя там? Только учти, у меня времени в обрез — у начальства опять какие-то трабблы с сеткой, надо до обеда сделать.

Я подал приятелю флешку.

— Вот, тут данные на одну особу. Если можно — посмотри её трафик с домашнего компа за последние недели две. Статистика посещений, адреса переписки. Социальные сети, если сможешь — что там с её аккаунтами? Надо уточнить, чем она дышит.

— Одноклассников, В Контакте — с полпинка. С Фейсбуком и Твиттером посложнее, но тоже попробуем.

— Вот — вот, — поддакнул я. — Я там выделил пару человек из её френдов — ты уж и их заодно...

— А гумага имеется? — поинтересовался Колян. — А то — вторжение в личную жизнь и всё такое?..

-Может, тебе ещё и санкцию прокурора? Сказал же — надо по тихому, может это всё вообще мимо кассы.

— Ну, нет — и ладно. — сговорчиво кивнул Колян. — Мне, в общем, плевать. На чём она сидит, на Акадо?

— На ЭмГэТэЭс.

— Ну, это раз плюнуть...

— Ладно, меня ваши тёмные делишки не интересуют — заявил Василий. — Но ежели Палыч опять будет звонить насчёт сетки — учти, прикрывать не стану.

Палыч — это замначальника ОВД; по глубокому убеждению Коляна он лично ответственен минимум, за половину вирусов на компах райотдела.

— А пошёл он! Нехрен этому козлу с рабочей машины по порнушным сайтам лазить!

— Ну-ну, ты того, полегче, — буркнул Василий, убирая клинок в трость. Оно хоть и козлобородое — а всё же начальство.

Я не выдержал и хихикнул. Мушкетёрская бородка Палыча была в отделе излюбленным предметом шуток — и не всегда безобидных. Колян хмыкнул, сгрёб флешку и скрылся за своей перегородкой. Я окинул напоследок выставку криминального холодняка над столом Василия — и отправился вслед за Миркиным, в дебри высоких технологий.

Вечер второго дня.

Москва, ул. Казакова,

квартира Смольских.

На бумаге всегда всё гладко.

— Вот, примерно так. — Юлий Алексеевич захлопнул папку и швырнул её на середину стола. Евсеев довольно кивнул; Ромка поёжился, глядя на старомодные коленкоровые корочки — где он только раздобыл эдакий раритет? Алиса не отрываясь смотрел на дядюшку — глаза её сияли. Ещё бы, такое приключение! Гиляровский никак не отреагировал — видимо, впечатления этих двух дней выбили репортёра из колеи.

"А мне, значит, отвечать за всё... — уныло подумал Ромка. -Им эксперименты, а случись что — с кого Корф будет шкуру спускать? И ведь не поспоришь — кто рискнёт отказаться о такой возможности?"

Он кашлянул, прочищая горло:

— Простите, Юлий Алексаныч, но вы не далее, как вчера вечером утверждали, что гарантии никакой нет? —

— День — порой огромный срок, юноша. — ответил дядя Юля. — Вчера я мог судить только со слов уважаемого Вильгельма Евргафыча; да и он базировался на своих весьма ограниченных наблюдениях, сделанных на той стороне. И к тому же господин доцент был, мягко говоря ограничен в аппаратных средствах. Тогда как здесь мы проверили его гипотезу заново, и...

— Да, вот именно! — вмешался Евсеин. — Заново! — Да мне и присниться не могли такие чудодейственные устройства!

Ромка сдержал усмешку — "чудодейственные приборы" представляли из себя несколько неподъемных ящиков с начинкой, изготовленной во второй половине прошлого века. Но мнение это лучше держать при себе — стоит проявить малейшее неуважение к раритетам, и язвительная лекция на тему "сопляков, привыкших к айфонам и ничего не понимающего в экспериментальной методике" обеспечена. К тому же, кто его на самом деле знает? Может, допотопная аппаратура и правда успешно справилась со своей задачей?

— То есть, дядь Юля, — подала голос Алиса, — теперь вы точно знаете, что сможете не только открыть второй портал, но и сделать так, чтобы он работал всё время? Но почему бы тогда не сделать так, чтобы это был тот проход, через который мы явились сюда? А то лезть куда-то в канализацию... — девушку передёрнуло.

— Не в канализацию, а в подсобные тоннели метрополитена — возразил Юлий Алексеич. — И потом, сколько раз можно объяснять? — Червоточина между мировыми линиями — или, как ты изволила выразиться, "проход" — черпает энергию из самой структуры пространства-времени, а для этого он должен быть надлежащим образом зафиксирован сразу после открытия. Если помедлить хотя бы несколько минут — то в структуре червоточины начинаются автоколебания, и подпитка этой структуры энергией извне становится в конце концов невозможной. В итоге, колебания разрывают червоточину, поскольку для создания устойчивой структуры энергию взять неоткуда. Действовать надо сразу же — пока личные биополя обоих "операторов порталов" ещё настроены на частоты тоннеля, и пока он черпает энергию через них. Стоит прервать контакт — всё, попытку можно считать испорченной. Остаётся только дожидаться, когда тоннель либо затухнет сам, либо воспользоваться им для перехода — тогда это произойдёт в течение нескольких минут. В противном случае, процесс может растянуться на несколько суток, но всё равно червоточина закроется. Это неизбежно.