| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Джон Деррик, глава полиции, сказал, что нужно узаконить их деятельность, и Хьюстон с десятком людей приняли присягу в качестве временных полицейских. Деррик придал им двоих своих людей, хорошо знавших графство,
Но для начала Хьюстон с десятком людей решил посетить две фермы, которые уже подверглись нападению. Начал он с фермы, находившейся ближе всего к Падуке, милях в четырех.
Он ожидал увидеть заброшенную ферму и кучи головешек, но, к своему вящему удивлению, рядом с пепелищами стоял небольшой, но свежепостроенный дом. А рядом с ним располагался домик с трубой, из которой шел черный дым — похоже, кузница.
Перед домом стоял мальчик лет одиннадцати-двенадцати с двустволкой. Увидев подъезжавших всадников, он закричал:
— Стой, кто идет?
— Свои. Майор Хьюстон с солдатами и полицейскими.
— Проходите. Отец в кузнице.
Хьюстон прошел в кузницу. Там работал огромный человек в фартуке. Увидев посетителей, он отложил в сторону молот, щипцами снял заготовку с наковальни, улыбнулся и сказал:
— Здравствуйте. Меня зовут Уиллиам Форрест. Ферма принадлежала брату моей жены, и мы ее унаследовали.
— Здравствуйте, — сказал Сэм. Я майор Хьюстон. Расследую нападения на фермы.
— Вы видели моего старшего сына, Нейтана? Он стоит у дома с ружьем. Когда мы приехали, он излазил все вокруг, и может вам рассказать про то, что он увидел. Пошли в дом, заодно поедите с нами; Нейтан вчера подстрелил лося, и моя Мириам приготовила тушеную лосятину с клюквой, а также пюре из кукурузы. Вам, я надеюсь, понравится. А ваши люди могут поесть на сеновале, я распоряжусь, чтобы туда принесли еду.
За столом сидели миловидная женщина и семеро детей от двух лет и выше. Женщина была опять беременна, но дети выглядели сытыми и бедно, но чисто одетыми, а еда была весьма и весьма вкусной. Нейтан и его близняшка-сестра, Фэнни, накрыли на стол, семья помолилась, и все сели за обед. Уиллиам нацедил себе и Сэму по кружке пива, а другие довольствовались водой из кувшина.
За обедом, Нейтан рассказал, что, когда они приехали, оставалось лишь одно несгоревшее здание, сеновал. Все остальное — загон для скота, зернохранилище, конюшня, и собственно дом — были сожжены. Рабов у их родственников не было, поэтому и дома для них не было. Собаки у их родни тоже не было, а Форресты собирались ее приобрести, когда будет получше с деньгами на прокорм для собаки.
По словам Нейтана, нападавшие высадились на причале у соседней фермы, которая была сожжена несколькими неделями раньше и до сих пор не была восстановлена. Там были свежие следы на столбах там, где кто-то привязывал лодки, которых было, судя по этим следам, три. Более того, этим причалом пользовались в последнее время несколько раз — некоторые следы были вполне свежими.
А вот следы людей на тот момент, когда они приехали, не сохранились, ведь за это время не раз и не два лили дожди, но в лесу были сломаны несколько веток, по которым можно было понять, откуда те люди пришли и куда они потом ушли — к тому же причалу. На одной из веток был найден кусок синего сукна — похоже, тот, кто зацепился за ветку, порвал одежду. Сукно это Нейтан показал Сэму — оно было очень похоже на то, из которого изготовлялась форма, только на юге оно было серым. Но синее сукно он видел в форте Дефайенс в Кейро, и ему рассказали, что форму на Севере теперь шьют из такого сукна.
Попрощавшись с Форрестами, Сэм собрал своих людей и уехал, решив, что купит и пришлет им в подарок овцу, ведь в Падуке цены на скот резко упали после нападений на фермы, а деньги у него были. Но пока путь его шел ко второй ферме, на которую напали буквально позавчера.
Эта ферма располагалась к юго-западу от Падуки, в семи милях от реки Огайо. Здесь, судя по всему, рабы были — один из сгоревших домов был типичным длинным домом для рабов. Уже давно лежал снег, и путь их можно было проследить. И если те, кто пришел на ферму, были в примерно одинаковых сапогах, то среди следов тех, кто с нее ушел, были и типичные деревянные ботинки рабов. Кроме того, были видны следы коров и овец, а также двух саней.
Все трупы кто-то — или соседи, или полиция — уже похоронили в свежевырытых могилках рядом с развалинами домов. Сэм не стал раскапывать могилы, но обыскал территорию рядом с домом. И нашел там несколько пуль Минье, которые прямо указывали на то, что у нападавших были современные нарезные ружья. Кроме того, он нашел несколько дробин — судя по всему, обитатели фермы отстреливались.
После этого, они последовали по следам нападавших, которые, как ни странно, привели их к мосткам сожженной фермы рядом с фермой Форрестов. На столбах были весьма свежие следы уже четырех лодок.
Недалеко от причала был небольшой заброшенный рыбацкий домик. Как ни странно, он был в хорошем состоянии, и в нем даже была печь. Стекол в окнах не было, да, наверное, и не было никогда, но ставни закрывались плотно.
Подумав, он решил, что ночью дыма все равно видно не будет, так что там вполне можно будет разместить дежурное отделение. И он оставил троих из своей группы, а по возвращении в Падуку организовал дежурство, с тем, чтобы раз в неделю менять тамошний гарнизон.
Глава 20. Женился, остепенился...
— Крещается раб Божий Андрей во имя Отца, Сына, и Святаго Духа. — и каждый раз, священник окунал младенца в купель. После этого, ребенка взял Андрей Мышкин, а Лиза, Юрина сестра, надела на него крестильную рубашку и пеленки.
А священник продолжал:
— Крещается раба Божия Лилиана во имя Отца, Сына, и Святаго Духа.
На этот раз, ребенка взял Сергей, Юрин брат, а одела девочку Леилани.
После службы, все собрались у Юриных родителей, которые ради крещения внуков прилетели в Форт Росс.
Две недели назад, восьмого марта, Поля родила двойняшек. И Юра, помогавший при этом событии, вдруг понял, что беззаботное прошлое позади — теперь он отец. И поймал себя тогда на мысли о том, что он очень даже рад.
Поля сама выбрала крестных — Сергей с Валентиной для этого специально прилетели из Сарасоты во Флориде, а Андрей с Жанной аж из Новоархангельска. Леилани, когда приехала на крестины, всего лишь пожала Юре руку, и когда он встретился с ней взглядом, ее глаза были ледяными, но к деткам, а особенно к маленькой Леилани, она была весьма нежна. Лиза же уже начала оттаивать, а когда она познакомилась с Колей, старшим братом Поли, то у них что-то, видимо, заладилось с самого первого момента, даром что и тот теперь учился в Форт Россе.
Дети были голубоглазыми блондинами, как их папа, хотя, как рассказала тетя Лана, Полина мама, и Поля была сразу после рождения блодинкой. Гости вскоре разъехались, но у Юры в Форт Россе были бабушки и дедушки, и проблема была не в том, что помочь было некому, а в том, что помогать рвались все, даже Лиза, а также Юрины дяди и тети. Так что все оказалось не так трудно, как Юра боялся.
И его, как молодого отца, согласились оставить в Форт Россе до конца года. Более того, с января он начал учебу по специальной офицерской программе в Форт-Росском Университете. В январе следующего года, конечно, ему придется прервать обучение, ведь они с Полей отправятся туда, куда ее пошлют уже на врачебную практику. Но и здесь ему обещали, что его откомандируют туда же на то время. Так что они будут вместе и в следующем году. И куда бы их не послали, это явно будет не Африка.
Будущее представлялось ему прекрасным.
Глава 21. Путь к причалу.
— Сэр!
— Что такое, сержант?
— К вам какой-то негр.
— Пусть заходит.
Негр оказался высоким, поджарым и одетым в форму из синего сукна, похожего на то, которую он видел в Кейро, а также на тот кусок, который показывал ему Нейтан Форрест.
— Масса, послушайте! В августе, когда сожгли ферму и убили масса и миссис, меня заставили примкнуть к этой гадостной Освободительной Армии. И две недели назад я был с теми, кто разграбил и сжег еще одну ферму, вон туда — и он показал на юго-запад.
— Как вас зовут?
— Джим Грей, сэр. Я был рабом у семьи Грей, а потом старая миссис меня освободила.
Первая ферма, сожженная еще в августе, принадлежала семье Грей. А рабов обычно называли по фамилии хозяина.
— После рейда, я решил, что не могу больше быть с этими людьми. И когда я узнал, что послезавтра намечается следующий рейд, я украл лодку и вчера вечером переправился на этот берег, чтобы предупредить вас.
— И на какую ферму они хотят напасть?
— От тех мостков на юго-запад. Не знаю, как называется. Но я слышал, что переправляться будем на те же мостки, что и в прошлый раз.
— Понятно. И сколько человек будет участвовать в рейде?
— Обычно взвод, два баркаса. И еще два корабля побольше для транспорта награбленного.
— А кто командует взводом?
— На этот раз лейтенант Стивенсон.
— Стивенсон? Питер Стивенсон? Высокий блондин?
— Не знаю его имени, но да, высокий блондин.
— Понятно. Хорошо, спасибо. А что ты хочешь за информацию?
— Ничего, масса, может, меня возьмет кто-нибудь слугой.
Сэм подумал и сказал:
— Поедешь с нами. Если все подтвердится, то пойдешь ко мне.
— Спасибо, масса! И будьте уверены, я никого не насиловал и не убивал. Они еще надо мной смеялись, говорили, я все еще раб, если я не готов делать того же, что и они.
На следующий день, одна из рот заняла позиции в лесу недалеко от мостков, а еще один взвод в рощице на самом берегу. К счастью, недавно резко потеплело, и температура даже ночью держалась выше пятидесяти градусов по Фаренгейту, или десяти по незнакомой Сэму русской системе.
В девять часов вечера, к мосткам подошли четыре баркаса. Из них выгрузились около сорока человек, восьмеро остались у кораблей, а оставшиеся тридцать два ушли по дороге в лес.
Через две минуты вдруг послышались выстрелы, и одновременно взвод из рощицы побежал к причалу; впрочем, восемь человек, оставшихся на причале, смогли на минуту остановить атаку взвода. Тут из леса выбежало несколько обезумевших фигур, которые кинулись в один из баркасов, кто-то успел обрубить канат, и баркас потащило вниз по течению.
Тем временем, восьмерых защитников причала смяли штыковой атакой, а в лесу потихоньку стихли выстрелы.
Результат превзошел все ожидания — при минимальных собственных потерях (трое легкораненых) противнику нанесен немалый ущерб: восемнадцать негров убито, четырнадцать взято в плен, впрочем, семеро из них умерли по дороге в Падуку. А вот другие семь сумели рассказать много интересного. Бежало восемь человек, в их числе лейтенант Стивенсон, а также его правая рука, некто Карл Грейди. Джон Браун в этом рейде не участвовал — в последнее время каждой "операцией" командовал кто-нибудь из его лейтенантов.
И один из пленных рассказал, что он услышал краем уха, что планируется более крупная операция, а вот где и когда, он не знал.
Глава 22. Возвращение домой.
— Лейтенант Бакстон, я вас забыл предупредить: в город лучше ни ногой, вы же южанин.
— Сэр, я ж там был полгода назад, и ничего не случилось.
— Были, верно, но с тех пор ситуация резко изменилась. Лучше оставайтесь на базе. Это не приказ, такие приказы я вам отдавать, понятно, не могу, но
Эндрю Бакстон отсалютовал и пошел на берег. Все-таки это не Бостон, подумал он. В Филадельфии никогда проблем не было.
База представляла собой огороженный забором участок на берегу реки Делавер; городские кварталы начинались сразу за оградой. Там находились кабаки, куда ходили матросы, а также пара харчевен более высокого класса, для офицеров. Но он, подумав над словами капитана МакНила, решил ограничиться офицерским клубом, на территории базы. Надо будет посмотреть и решить, стоит ли выходить за пределы базы или нет.
Если армия в последние годы начала расслаиваться на северную и южную части, то флот, несмотря на то, что большинство в нем были из Новой Англии, этим не страдал. Пока не страдал, с горечью подумал Эндрю.
Он уже просил капитана МакНила о переводе куда-нибудь на юг, но получил отказ: хорошие офицеры ему нужны, тем более с опытом боевых действий против магрибских пиратов. Ведь "Резолют" обычно занимался охраной торговых американских судов в районе Гибралтарского пролива, и, по договоренности с Испанией, обычно базировался в испанской Малаге. Но раз в полгода они на месяц возвращались в Америку. Для Эндрю это было второе возвращение в Филадельфию, и в прошлый раз он чувствовал себя еще достаточно комфортно, хотя кое-кто из местных и позволял себе — впрочем, издалека — оскорбительные реплики в адрес южан.
В офицерском клубе все было по старому. Вот только южных акцентов практически не было слышно. Но, тем не менее, он поздоровался со старыми знакомыми, взял кружку пива, и присоединился к одной из компаний.
Те обсуждали запланированный поход в "Русалку", любимое место офицеров напротив от входа на базу. Лейтенант Морли, из Вилмингтона, штат Делавер, посмотрел на Эндрю и сказал:
— Энди, не обижайся, но на улице рот тебе лучше не открывать. Здесь невзлюбили южан, кто знает, что может произойти.
— Так ты ж сам южанин.
— Да, но акцент у меня сойдет и за южнопенсильванский. А твой?
— Ладно, не буду разговаривать.
Вечером они перешли через дорогу и зашли в "Русалку". Но хозяйка, увидев Эндрю, которого она многократно видела в октябре прошлого года, наморщила лоб, подумала, и сказала:
— А не ты ли был из Северной Каролины?
— Южной.
— Тогда тебе здесь не место. Уходи.
Кто-то из его друзей попытался было что-то сказать, но Эндрю развернулся и вышел на улицу. Подумав, он решил не испытывать больше судьбу и возвращаться на базу.
Но тут распахнулось окно и раздался женский крик:
— Бейте его, это рабовладелец!
Эндрю нужно было всего лишь перейти через дорогу, но некоторые из слонявшихся без дела подбежали к нему, кто-то попытался схватить его, кто-то уже бил его в лицо — он как раз вовремя успел увернуться, вырвался и бросился к воротам — драться одному против шестерых смысла не было. Еле-еле успев заскочить в ворота — хорошо еще, его пропустили, не потребовав пропуск — он вернулся в офицерский клуб и поужинал там, подумав с горькой иронией, что все, кто ужинал в клубе в этот вечер, были южанами. Впрочем, если раньше один из шести офицеров на базе был с Юга, то сейчас в клубе сидело четыре человека, включая и его. Плюс Морли, которого считали за пенсильванца. И это из почти трехсот офицеров — в порту сейчас находилось около сорока кораблей.
На следующий день, он еще раз пошел к капитану МакНилу, но тот отказался отпускать его на Юг.
— Ничего, лейтенант, в следующий раз будут выборы, аболиционисты не победят, и все изменится к лучшему. А пока оставайтесь на базе, если что нужно купить, чего нет во флотском магазине, попросите друзей. А еда все равно лучше и дешевле в офицерском клубе.
Про "дешевле" он был прав — но все равно Эндрю про себя решил, что при первой же возможности переведется на юг. Но сначала предстояли последние полгода в Средиземном море...
Глава 23. Начало конца форта Либерти.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
