— Если ваш Урмат победит, от нас отстанут, — сказала Ольга, — а если наоборот? Ну убедятся они в эффективности новой борьбы, и что дальше? Опять кого-то учить? Знаешь что, Саша, давай я запишу тебе всю эту борьбу прямо в мозги, а потом Нор быстро натаскает. Заодно отдам секцию. Не сейчас, а после соревнований в Барнауле.
— Там будет видно, — ответила Александра. — Что им ответим?
— Передай, что я согласен, — сказал Нор. — Ему обязательно выстилать матами татами? Я обошёлся бы без них.
Урмат ответил, что обойдётся без матов и ушёл переодеваться. Ольга отправила обрадованных предстоящим зрелищем учеников на скамейки, а сама подошла к Турову.
— Не жалко вашего каратиста? — ехидно спросила она у Фёдора Владимировича. — Ему было бы легче сразиться со мной.
Она ничуть не сомневалась в исходе поединка, даже если бы вышла сама вместо Нора. И причиной этой уверенности были не преимущества их борьбы, а они сами. После того как обработали друг друга и свою лепту внесла Саша, превосходство в силе и скорости давало все шансы на победу. Так и получилось, хотя Урмат оказался для Нора крепким орешком и борьба затянулась. Поначалу каратист не осторожничал и попытался быстро закончить схватку, но получил несколько болезненных ударов и отступил. Нор, наоборот, перешёл в наступление, постепенно наращивая скорость. Они кружили по залу, обмениваясь ударами и выжидая ошибки противника. Урмат не ошибся, он просто не успел отреагировать, и Нор, отбив удар, захватил рукав его кимоно. Через мгновение он уже держал своего противника в болевом захвате.
— Очень впечатляюще! — сказал подошедший к ним тренер. — Но впечатлила не столько твоя борьба, сколько ты сам.
— Среди наших парней он самый сильный, — подтвердил Урмат, с уважением глядя на Нора. — А по внешнему виду не скажешь. Мышцы хорошо развиты, но их могло быть и больше...
— Не думаете о расширении своей секции? — спросил Ольгу подошедший Стародубцев. — Очень уважаемые в городе люди хотели бы привести вам своих детей.
— Я подумаю об этом после каникул, — уклончиво ответила Ольга и обратилась к ученикам: — На каникулах занятий не будет, так что все могут быть свободными до тринадцатого января! Советую дома хоть немного заниматься самостоятельно.
— Я сейчас еду домой, поэтому захвачу вас и Веру с Сергеем, — сказала Саша. — Фёдор, когда выезжаем в Барнаул?
Бортников пять часов назад прибыл в Ржев вместе с человеком Фадеева и своим помощником, находящимся в теле добытого Ольгой в кафе Серго Субари. Доверенное лицо Фадеева оставили в гостинице, а сами поехали на кабельный завод знакомиться с тем, что им предлагали в аренду. Ознакомившись, пришли на приём к генеральному директору.
— Мы решили сразу поговорить с вами насчёт объектов, а уже потом обговаривать условия аренды, — сказал Игорь, после того как познакомились с директором. — Нас, Алексей Петрович, устраивает предлагаемое вами здание цеха, только хотим добавить к нему хранилище мазута вашей котельной.
— Зачем оно вам? — удивился директор. — Там нет ничего живого.
— Поэтому мы и рассчитываем, что вы не станете драть с нас за него три шкуры, — ухватился за его слова дор. — Мазут вы из него откачали и при всём желании не будете использовать как хранилище резервного топлива. Трубопровод и насосы — всё вышло из строя. Можете справиться у своего главного энергетика. Но сама ёмкость пока цела. Для нашего производства нужна нефть, а у вас железнодорожная ветка проходит рядом с ёмкостью. Будет нетрудно перекачивать в неё нефть из железнодорожных цистерн. А в цех протянем трубопровод. Мы осмотрели ваше опытное производство и, если вы согласитесь, загрузим его изготовлением реакторов для нужного нам пластика.
— Не хотелось связываться с химией, — поморщился директор. — От вашего производства будет много вони?
— Мы ничего не добавим к той вони, которая идёт от вашего цеха электроизоляции, — успокоил его дор. — Кроме того, у вас сильно недогружены механические цеха. Мы хотим разместить в них свои заказы.
— Давайте сделаем так, — предложил директор. — Сейчас я сведу вас с главным инженером, с которым решите все вопросы. Он сам подключит к вашей работе тех специалистов, которых посчитает нужным привлечь. Потом уже финансисты оценят стоимость наших услуг, и если она вас устроит, заключим договор.
Лица двух, несомненно, человекообразных существ, беседующих на открытой веранде одной из башен города, немного походили на птиц. Круглые, редко мигающие глаза, похожий на клюв нос и суженное внизу лицо. Сходство дополняли жёсткие короткие волосы, росшие назад на манер хохолка у некоторых видов попугаев. Несмотря на такое сильное отличие, их внешний вид не вызвал бы неприязни у большинства людей, скорее, многие даже сочли бы его приятным для глаз. О том, насколько их тела отличались от тел хомо, судить было сложно из-за одежды, похожей на тунику, но очень длинной, с широкими рукавами и множеством выполненных для украшения накладных деталей. Из рукавов выглядывали кисти рук, более узких, чем у большинства людей. В подобных встречах доры не общались мысленно, предпочитая обычный разговор. Эти двое тоже не были исключением.
— Так что предлагает экспертный совет? — недовольно спросил тот, который занимал кресло слева. — Неужели вы так до сих пор не определились? Что мне говорить руководству?
— Мнения разделились, — ответил его собеседник. — Пятеро за то, чтобы продолжать с ней сотрудничество в прежнем формате, не пытаясь влиять на личность или перехватить тело. Она с готовностью идёт на сотрудничество, и мы ещё долго будем нужны. Маги её силы и у нас редки, что уж говорить о том мире. В связи с этим возникает вопрос: какова вероятность того, что обладающий магией пришелец оказался не где-нибудь, а в её доме.
— Думаешь, работа бога? — спросил левый.
— Вряд ли. Ему самому там появляться нельзя, а много ли он увидит из-за границы? Скорее, это держатели. Но если у них существуют в отношении неё какие-то планы, пытаться их срывать... Я не сумасшедший.
— А остальные пять?
— Это в основном молодёжь. Они считают встречу Ольги и Нора случайностью и полагают, что если не нарушать прямого запрета, то держатели тоже не будут вмешиваться. А поэтому и с ней не стоит церемониться.
— Не хотелось бы ошибиться, — сказал левый, по-человечески сплетя пальцы рук в замок. — Из всех известных нам миров этот единственный, который можно назвать развитым. Здесь мы можем попробовать обойти много ограничений. За большинство из них существует только одно наказание — лишение магических способностей. А если использовать технику...
— Если мы поменяем правила, кто помешает держателям поменять законы? — правый сделал руками жест, аналогичный человеческому пожатию плечами. — Мир очень интересный, дающий компании большие возможности. Но по многим параметрам он находится на грани гибели. Поэтому, для того чтобы строить какие-то далеко идущие планы, нужно создать механизмы его защиты. До сих пор нам не позволялось вмешиваться в таких масштабах в жизнь разумных других миров. Почему бы не попробовать там? Дать знать держателям, ради чего всё делается. Они должны быть заинтересованы в выживании опекаемого вида. Ну а мы в оплату за это спасение возьмём единственное, что могут дать спасённые — часть их тел.
— Ты не всё знаешь, — сказал левый. — В правительстве существуют планы изъять у нас этот мир. Я этого боюсь. У нас в руководстве компании есть придурки, но в правительстве их намного больше. Плохо, что вы так ничего и не решили, значит, будем решать мы.
Глава 5
— Не нужно плакать, малыш, — сказал Виктор дочери, прижав её к себе. — Их нужно любить и помнить, но не убивать себя горем.
— Всё я понимаю! — всхлипнула Людмила. — Вроде бы уже немного свыклась, а приехала на квартиру, и слёзы льются сами. Они здесь в каждой вещи, здесь до сих пор звучат их голоса, шаги... Стоит только закрыть глаза... Мне страшно, папа!
— Мне страшней, дочка! Ты ни в чём не виновата, а я не могу о себе такого сказать. Пройдёт несколько лет, ты выйдешь замуж и будешь жить своей жизнью, а я, даже если когда-нибудь женюсь, не буду заводить детей. Имей в виду, что всё достанется тебе.
— Зачем мне это? — равнодушно сказала Людмила.
— Каждый человек ищет себя в своих детях, — сказал он. — Конечно, я думал, что наследником дела будет Олег. Не потому, что любил его больше тебя, просто женщине трудней справиться с моим наследством.
— Давай не будем об этом говорить, — попросила она. — Папа, нужно собрать и кому-то раздать их вещи. И здесь, и то, что осталось на даче. Поручи кому-нибудь, я не хочу этим заниматься. Сейчас поеду к Савиной, она должна быть дома.
— Сначала позвони, — предложил Виктор, — а я распоряжусь, и тебя отвезут. Только смотри, не вздумай возвращаться сама. Позвонишь, и я вышлю машину.
— Как я ей позвоню, если ты разбил мой старый мобильник? Я давно не звонила ей по обычному телефону и не помню номера.
— А справочник для чего? Подожди, сейчас найдём. У меня были выписаны телефоны родителей всех твоих приятельниц. Так, Савин Виктор Николаевич. Держи, а я позвоню насчёт машины.
Люда набрала записанный на полях справочника номер телефона, и после нескольких гудков на другом конце линии взяли трубку.
— Я слушаю, — услышала она голос Светланы. — Кто говорит?
— Привет, Света! — поздоровалась Люда. — Не узнаёшь? Ну ты даёшь! Неужели у меня за полгода так изменился голос? Или у тебя прорезался склероз?
— Люда? — неуверенно спросила Светлана. — Точно Фадеева! Откуда ты взялась?
— К тебе можно приехать? — не отвечая на вопрос, спросила Людмила. — Тогда я скоро буду.
— Не спеши одеваться, — предупредил Виктор. — Сейчас подгонят машину, и за тобой поднимется Сергей, тогда и пойдёте.
Сергей был одним из трёх телохранителей отца, которого к ней прикрепили в прошлом году. Ждать пришлось около десяти минут. Когда прозвучал звонок, девушка проверила по дисплею камеры, кто пришёл, и открыла дверь. Человек, который полгода назад был тенью Людмилы, сейчас её не узнал.
— Здравствуйте, — поздоровался он, бросив на неё оценивающий взгляд. — Прошу вас сообщить Людмиле Викторовне, что пора ехать.
— Я же говорил, что тебя никто не узнает, — сказал появившийся в прихожей Виктор. — Сергей, это и есть Людмила, ей сделали пластику.
Ещё до отъезда с "Фазенды" у неё был разговор с отцом.
— Ты очень сильно изменилась, дочь, — сказал он. — Если бы эти изменения не происходили на моих глазах, я прошёл бы мимо тебя и не узнал. И никто из твоих знакомых не узнает. Не меняются так форма носа и величина глаз, да ещё за какие-то полгода. Так что пусть лучше нас считают... не вполне нормальными людьми, чем каждому доказывать, что ты моя дочь и мы не пудрим им мозги. Поэтому сообщаем всем, что сделала пластику.
— Я это, Сергей Владимирович, — сказала она телохранителю, надевая шубу. — Всё, я готова.
Вместо "найта" за ней приехал тот "мерседес", на котором они ездили на дачу. Когда Людмилу привезли к подъезду, в котором жили Савины, её тоже не узнали.
— Вы к кому? — спросил из домофона голос Светланы.
— Свет, ты не пялься на дисплей, а открывай дверь! — сказала Люда, которую начало раздражать, что её никто не узнаёт. — Пластику я сделала, понятно?
В квартире ждал сюрприз: вместо одной девчонки в гостиной Савиных сидели четыре. Все подождали, пока она снимет шубу и сапоги и зайдёт в гостиную, после чего принялись вертеть, рассматривая со всех сторон.
— Классно сделали! — с завистью сказала Ольга, тоже учившаяся в её классе. — Не видно ни одного шрама! Но ты всё-таки сумасшедшая! Это сейчас ты красавица, а когда вырастешь? Опять делать пластику?
— За границей делали? — спросила Света. — Вы ведь вроде куда-то уплыли?
— Никуда мы не уплывали, — раздражённо ответила Люда. — Слушайте, девчонки, хватит меня щупать!
— Обалдеть! — высказалась Татьяна, жившая на одной лестничной площадке со Светой и участвовавшая в их посиделках. — Какая аккуратная попа! И ноги похудели! Это ведь не пластика?
— Это борьба, — буркнула Люда, которая уже начала жалеть о том, что приехала.
Она рассчитывала хоть на время сменить обстановку, посидеть с той, кого с натяжкой считала подругой, и поплакаться. Эти смотрины и необходимость врать сильно раздражали.
— Какая борьба? — спросила Анжела, тоже её бывшая одноклассница. — Что мы вытягиваем из тебя каждое слово! Садись и рассказывай!
— Ни в какой круиз мы не уплыли, — сказала Люда, садясь в свободное кресло. — Уехали на Алтай и жили там в лесу.
— Как это в лесу? — не поверила Света. — И твой отец тоже?
— Мы не под ёлками жили, — объяснила Люда. — Купили большой двухэтажный дом со всеми удобствами, который кто-то построил как дачу, а учиться ездили на автобусе в районный центр. А до автобуса отвозил отец. Были причины уехать. Рядом находилось лесничество, а в нём, помимо лесника, жили его дочь и воспитанник. Мы с ними подружились, особенно Олег, с которым они учились в одном классе. Они и научили борьбе. Сначала занимались в их доме, а когда открылась секция в городском Дворце спорта, ходили туда. Я начала заниматься позже других, но без проблем справлюсь с двумя-тремя такими парнями, как наш Денисов.
Девушки недоверчиво переглянулись: Валерка Денисов был самым спортивным парнем в классе.
— Не верите? — сказала Люда, которую задело недоверие. — Когда начнутся занятия, я продемонстрирую вам на физре. Это что-то азиатское вроде ушу или каратэ. Вкалывать пришлось каждый день, зато исчез весь жир с ног. До этого пробовала с мамой дрыгаться под музыку, но без толку. И вообще накачала мышцы.
— Что-то не видно твоих мышц, — насмешливо сказала Анжела, которая была самой крупной девушкой из всех собравшихся. — Если не врешь, снимай свитер!
— Я вам не стриптизёрша!
— Тогда покажи со мной на руках! Слабо?
— Давай, — согласилась Люда. — Можешь даже взяться двумя руками.
— Какой была хвастуньей, такой и осталась! — засмеялась Анжела. — Я с тобой и одной управлюсь.
Девушки раздвинули кресла и поставили между ними журнальный столик. Борьба между ними длилась меньше, чем эти приготовления. Девушки сцепили кисти рук, поставив локти на столик, после чего Люда без видимого напряжения вывернула руку соперницы, заставив ту вскрикнуть от боли.
— Можешь взяться обеими руками, — разрешила она.
— Ну тебя! — Анжела чуть не плакала. — Выкручивай руки другим! Посмотрите, девочки, что она сделала! Вцепилась, как клещами!
— Хватит вам заниматься ерундой, — сказала Ирина, которая училась в параллельном классе их школы, жила в соседнем подъезде и дружила со Светой. — Пусть этим занимаются мальчишки. Скажи, вы все приехали?
— Если тебя интересует брат, то он не вернулся, — помрачнела Люда. — Он умер, и скоро должны привезти тело. Извините, но я не буду об этом говорить.
Одно дело поплакаться Светке, совсем другое — изливать своё горе всем. Она не знала, что будет говорить отец о смерти близких, поэтому умолчала о матери. Девушки хорошо знали Олега, а Ирина незадолго до их отъезда активно пыталась с ним подружиться, поэтому слова Ольги довели до слёз всех, кроме Татьяны. Глядя на всхлипывающих девчонок, Люда не выдержала и расплакалась сама.
