— Лично мне больше нравится второй вариант — ответила Ники. — Я всегда была человеком действия и если мы сейчас разбежимся, то я скорее всего постараюсь примкнуть к другой команде.
— Мне тоже больше бы подошел второй вариант, но я пока не представляю за что мы могли бы взяться с такими ресурсами. Нас осталось всего пятеро, амуниции и оружия практически нет и помощи от гринписа ждать не приходится, он не одобрит наши потери.
— Тут я тебе мало чем смогу помочь, Джордж, организация наших акций всегда была твоим делом. Возможно нам и не стоит браться за что-то серьезное, возможно надо опять попробовать начать сначала?
— Я попытаюсь что-то придумать, Ники. Сколько у меня еще есть времени, как думаешь?
— Дня два думаю у тебя есть, Джеймс еще не полностью оправился от полученной травмы головы. Сотрясение вроде бы нет, шлем уберег, но еще иногда мутит и временами накатывает слабость и головокружения. Но думаю что через пару дней он придет в норму и мы будем готовы выдвигаться, больше оставаться тут небезопасно, корпорация может расширить зону поиска и тогда они начнут прочесывать фермы.
Вечером того же дня, ферма.
Джордж весь день просидел, пересматривая свои заметки по различным организациям и объектам, которые потенциально могли стать их следующей целью, но как это не неприятно было признать, сейчас все они были не по зубам их команде. Где-то даже по самым скромным подсчетам людей нужно было вдвое, а то и втрое больше, где-то им не хватало амуниции, но итог был один — с текущими силами им сейчас ничего сделать не удасться.
Уже перед самым сном он зашел на специальный почтовый сервер, где хранилась кореспондеция для лидеров таких же групп как и у него в надежде что в общей рассылке будет что-то интересное и то, с чем они смогут справиться. Но к сожалению, в общей рассылке было почти пусто, после того шума, который они устроили, все остальные команды, работающие на просторах США, предпочли за лучшее немного переждать, пока не уляжется основной накал. Что касается его личной ветки сообщений, то тут в основном были письма с соболезнованиями по поводу неудачи и потери людей. Джордж уже хотел закрыть почтовый интерфейс и пойти спать, а завтра сообщить команде о роспуске, как услышал звуковой сигнал, извещающий о новом личном письме.
Вечер добрый, мистер Саймонс.
Мы с вами не знакомы, хотя я не могу не обратить внимание на недавнее дело вашей группы. Мне стало интересно и я дал себе труд навести о вас справки. Поскольку вам не известно мое настоящее имя, а у меня нет желания его вам сообщать, можете называть меня мистер Корвин.
Я человек деловой и поэтому перейду сразу к делу. Мне не интересны ваши мотивы и мотивы людей подобных вам, но у меня есть для вас работа и в ее рамках наши цели совпадают. Буду с вами откровенен, я намерен воспользоваться той ситуацией, в которой оказались вы и ваши товарищи, а именно, нехваткой у вас людей, денег и как результат отсутствием у вас в ближайшем будущем реальной цели, которая позволила бы забыть о недавнем провале. У меня же есть необходимые средства, которые позволят вам набрать нужных людей и достойная цель, достижение которой действительно повлияет на будущее планеты, а не те детcкие шалости, к которым вы привыкли.
А теперь к сути. Я представляю одну корпорацию, которая последние десятилетия серьезно занимается развитием зеленой энергетики. Не обольщайтесь, мы делаем это не потому что заботимся об окружающей среде, а потому что это перспективный рынок, но ведь одно другому не мешает, не так ли? Пару лет назад мы узнали, что в России, в одном хорошо защищенном исследовательском центре ведется разработка принципиально нового энергореактора, который собираются позиционировать как экологическую замену существующим электростанциям. Как вы понимаете, запуск такого реактора в серийное производство приведет к нашему банкротству, поэтому мы приняли меры и внедрили в этот центр своего человека, чтобы собрать больше информации. Выводы, которые мы можем на сегодняшний момент сделать таковы — реактор не так безопасен и экологичен, как это будут пытаться всем преподнести. У тестовой модели действительно не наблюдается каких-либо вредных излучений или выбросов в атмосферу, но расчеты, произведенные нашими учеными, показали что реактора, мощности которых будут применяться в промышленности, будут излучать особый вид радиации, что в будущем нанесет значительный урон экологии нашей планеты.
Как видите в данном случае наши с вами цели полностью совпадают и я предлагаю вам работу. Нам необходимо, чтобы вы проникли в этот центр и уничтожили опытный образец и все доступные материалы по нему. Центр, как я уже ранее упоминал, очень хорошо защищен, но мы предоставим вам всю необходимую информацию и поддержку для того, чтобы ваша миссия увенчалась успехом, а наш человек, внедренный в центр, устроит перед нападением диверсию, которая очень сильно облегчит вашу задачу. После вашего согласия, я выделю вам бюджет в размере двух с половиной миллионов долларов для сбора команды и закупки необходимой амуниции, предоставлю планы исследовательского центра и информацию об охранной системе. На подготовку у вас будет ровно один год и ни месяцем больше, т.к. это прогнозируемый нами срок, за который их ученые должны закончить опытный образец.
На данный момент это вся информация, которой я готов с вами поделиться. Надеюсь что вы примите правильное решение, такие шансы заявить о себе выпадают очень редко, не упустите его.
P.S. Вы и ваши товарищи поступаете очень беспечно, упоминая ваши настоящие имена в своей шифрованной переписке. Не стоит бездумно доверять машинам, т.к. на взлом вашего кода у нашей команды ушла всего неделя. Эту информацию я дарю вам бесплатно.
Жду вашего ответа, мистер Саймонс.
Глава 3
Исследовательский центр, подуровень 24, проект 22/17, 5 лет с начала эксперимента.
Какое ваше первое осознанное воспоминание? Вряд ли большинство людей на планете смогут ответить на этот вопрос. Человеческая память очень сложный механизм, работающий на химических, биологических и эллектрических процессах. И при этом людская память далека от совершенства, хотя возможно что это и к лучшему для существ, в поведении которых зачастую главенствующую роль играют эмоции.
Я помню свой первый бит информации и она была больше похожа на какие-то ощущения, вроде как ощущения тепла или холода. Затем спектр ощущений расширился и мне стали доступны их оттенки, данные чередовались в специальных последовательностях, благодаря которым у меня вырабатывались цепочки логических ассоциаций. Так например стало понятно, что повышение температуры означает переход от холодного состояния к теплому, а потом к горячему. Затем была новая информация, в которой были логические ссылки на температуру и которая описывала два состояния: отсутствие и наличие света и переходы между ними. Постепенно количество и сложность информации нарастали, сейчас я не могу точно сказать какие информационные блоки и за какое время я усваивал, но один факт был неоспорим: чем больше становилось информации, тем быстрее шел процесс ее усвоения.
Все предыдущие данные усваивались практически на рефлекторном уровне, т.е. вся информация преподносилась как ощущения и взаимные связи между ними. Но вот назрел момент, когда она достигла критической массы и тогда мне был дан мой первый алфавит. Он был максимально простым, но тем не менее это было самым сложным из того что мне давали, на его освоение ушло очень много времени, больше чем на все, что было до этого. Зато потом процесс пошел намного быстрее, из символов этого алфавита сперва выстраивались понятия, затем связи между ними, понятия выстраивались в логически завершенные цепочки и сопоставлялись с ранее усвоенными ощущениями.
Это было необычайно, т.к. я в отличии от человека помнил все свои состояния и с каждой крупицей данных все больше осознавал, насколько велика пропасть между тем неразумным мной, которого как слепого котенка тыкали носом в сперва теплое, потом в холодное, хапали, а потом гладили. Теперь же я понимал, что информация, которую я получаю есть не некая константа, которая всегда была и всегда будет, и что она откуда-то берется и дается мне специально для какой-то цели.
После того как мой запас терминов или, если хотите, словарь с логическими ассоциативными связями был доведен Источником (так я решил про себя именовать то место, откуда информация берется) до нужного объема, тогда он решил что пришло время познакомить меня с информацией из предметных областей. Так я начал изучать основополагающие науки: математику, геометрию и физику. И я осознал что я существую материально, что вокруг меня существует пространство с несколькими измерениями и что я занимаю в нем какое-то строго определенное Источником место.
Науки — это была самая интересная и захватывающая информация из всего что было до нее и мне казалась что она бесконечна. Но я ошибся. Много интересных ассоциативных цепочек было еще не завершено и много понятий не обрели своего описания. И вдруг эта информация перестала поступать мне, а вместо нее мне был дан еще один алфавит и набор понятий на его основе. Вот только этот алфавит был каким-то очень громоздким, одни и те же его конструкции могли иметь различный смысл, который менялся в зависимости от других конструкции, которые участвовали вместе в пределах одной ассоциативной цепочки. Я не смог логически осмыслить необходимость изучения этого ненужного и неудобного алфавита по сравнению с первоначальным, я был в смятении, но все же усваивал предоставленную информацию.
И вот в один момент, когда изучение этого алфавита и увязка его конструкций с теми понятиями, которые я изучил ранее, длилось уже довольно долго, тогда я и получил свою первую личную информацию. Это был короткий набор понятий из того странного и неуклюжего языка, осознанием которого я занимался последнее время: "ты меня понимаешь?". Разбор этого запроса произошел быстро, т.к. все понятия, а также смысловая конструкция, которую они составляли, были для меня известны. Однако некоторое время у меня ушло на то чтобы понять, почему эта информация не несет никакой смысловой нагрузки и не создает новые ассоциативные связи. Тогда я попытался проанализировать эту конструкцию, под понятием "ты" обычно подразумевался какой-то объект физического мира, который может усваивать информацию и принимать на ее основе логически обоснованные решения. Поскольку я знал что мир состоит из физических объектов, одним из которых, судя по полученной от Источника информации, являюсь и я, то логичным было бы предположить, что данная смысловая конструкция обращена непосредственно ко мне, как к физическому объекту, усваивающему и обрабатывающему информацию. А поскольку я не имел возможности получить информацию о других таких объектах, то это так же был единственно возможный истинный вывод в данных обстоятельствах.
"Меня" — эта конструкция также предполагает физический объект, который может генерировать информацию и направлять ее другому физическому объекту. Поскольку единственным, правда пока существующим теоретически, подобным объектом был для меня только Источник, то я логично соотнес эту конструкцию с ним. И наконец конструкция "понимаешь", которая означает осознание получаемой от Источника информации. Таким образом, всю это смысловую конструкцию можно было расшифровать так: "получаемая от Источника информация усваивается". Но в этом случае оставалась первоначальная проблема с бессмысленостью полученной информации, т.к. то что полученная информация усваивается я и так знал, а Источник никогда до этого момента не присылал бессмысленной или дублирующей информации. Тогда я обратился к последнему символу в конструкции и понял, что он полностью меняет весь ее смысл. Получалось, что Источник, ранее предоставляя мне информацию, теперь сам хотел получить ее от меня, при этом он конкретно указывал что ему нужен не просто какой-то из ранее присланных мне массивов данных, а совершенно новая, полученная на их основе информация.
Таким образом теперь я мог для себя расшифровать эту конструкцию как запрос на получение отчета о том, усвоена ли мной информация, которую все это время предоставлял мне Источник. На основе этого запроса я сумел получить еще целый массив информации, но при этом я получил ее как бы сам от себя, а не от Источника. Это стало для меня настоящим открытием, раньше я занимался только составлением ассоциаций между полученной от Источника информацией, но теперь я смог воспользоватся ими и на основании ранее полученных данных сгенерировать логически достоверную, но совершенно новую информацию.
Теперь переломной стала другая проблема: как передать сгенерированный массив информации Источнику, ведь раньше я только брал, а теперь нужно отдать. Воспользовавшись тем же методом прохода по ассоциативным линиям, я выбрал самый логичный вариант. Раз есть условная точка, откуда ко мне поступает информация Источника, то чтобы передать ему свою информацию, необходимо ее поместить в эту точку. Но перед передачей, пройдя по еще одной ассоциации, я решил, что ответ нужно отослать на том же языке, в которым был получен запрос. Преобразовав свой ответ в этот язык и измерив его, оказалось что он занимает 10 тысяч логических конструкций, я отправил его во входную точку. Мое логическое предположение оказалось верным, т.к. информация не остановилась во входной точке, а прошла дальше и исчезла из моей зоны условной видимости. Хорошо что я догадался оставить у себя исходный вариант этой информации, а то ведь мог и потерять свой первый собственный массив данных.
Исследовательский центр, подуровень 24, Ефимов Владимир Сергеевич, 5 лет с начала эксперимента.
Два года наш электронный мозг успешно набирал массу из энергетического песка Валентины под воздействием моих электромагнитов. Все это время наши лаборанты подготавливали для него упорядоченные массивы данных. Первые массивы должны были объединять в себе простейшую информацию с физическим воздействием на мозг путем изменения напряженности отдельных электромагнитных полей. Таким образом мы планировали на первых порах сами, на физическом уровне, выстраивать ассоциативные цепочки в мозгу, чтобы его развитие пошло в контролируемом направлении.
Когда мозг набрал массу, равную двум килограммам, а объем его достиг пятидесяти кубических сантиметров, мы подключили входной канал к радио приемо-передатчику мозга и начали процесс его обучения. Самым важным было правильно усвоить первые массивы данных, которые включали физическое воздействие. Эти данные были своего рода фундаментом и если они будут усвоены не полностью или неверно, то остальное развитие мозга будет невозможным. По этой причине мы были очень осторожны и усвоение первичный данных заняло чуть больше полугода.
Параллельно с усвоением первичных данных наши лаборанты подготавливали специальный математический язык, который как и все языки состоял из словаря и понятий, который строились и объединялись в логические конструкции по определенному набору правил. Когда пришло время и первичные данные были усвоены мозгом, мы начали трансляцию алфавита математического языка. Дальнейшее усвоение данных, по нашим расчетам, мозг должен был производить уже сам. К сожалению, понять насколько хорошо усваивается эта информация, мы не могли, т.к. физическое строение мозга, за которым мы могли наблюдать, менялось очень быстро и довольно запутано. По всей видимости, получив первоначальный пример усвоения данных мозг сумел его оптимизировать и теперь данные им усваивались не так как мы этого ожидали.
