Три Норны Гарри Поттера.

Клуб ПП и клуб ПС столпились вокруг бормочущего шара, с интересом слушая предсказание Трелони.

— Что-то ничего не понял, — покачал головой Гарри Поттер: — Бред какой-то... кто кого убить должен? Я его или он меня?

— Ну... тут как получится? — почесала висок волшебной палочкой Беллатрикс: — Если ты окажешься хитрым быстрым пупсиком, то всякое возможно.

— Нет, что-то тут не то! — задумчиво сказала Гермиона: — Что значит "ни один не может жить"? Эта фраза опровергнута фактами. Они в данный момент оба живы. И оба могут.

— Действительно тут без поллитра не разобраться, — кивнул энергично Долохов: — Слушайте, может посидим где? Под закуску. Покумекаем? А то все устали, голодные...

— И простуженные! — кашлянул Наземникус Поттер: — Над Ричмондом дождь шел... а отсюда надо точно когти рвать. Намусорили ужасно с этими догонялками. Щас менты подвалят! Или ночной сторож.

* * *

Застолье в зале с аркой Смерти было в разгаре.

— Луна, мне тут не нравится! — прошептал Гарри блондинке: — Из Арки какие-то голоса всякую ерунду говорят. И вообще тут пить нельзя.

— Я тоже их слышу! — кивнула Луна: — Но это так весело, правила нарушать!

— Эй! Это моя фраза! — надулась Гермиона: — Чего дразнишься?

— Что ты там бормотала грязнокровка про то, что и Поттер и Темный Лорд могут? — пристала вдруг, размахивая ножом, захмелевшая Беллатрикс к Гермионе: — Ты уже обоих опробовала? За такие дела не хочешь роспись по телу получить?

— Вы все не так поняли мадам Лейстрендж! — хихикая, отбивалась Гермиона: — Я порядочная девушка! И ничего неприличного не имела в виду. Могут жить. Могут колдовать.

— А вот Темный Лорд-то, колдовать уже не может! — пьяно сказал Долохов и приложил палец ко рту: — Но только тс-с-с! Это тайна!

— Али приболел? — поинтересовался Гарри, хрустя огурчиком.

— Дык, хто его знает? — пожал плечами Долохов, потупив мутный взор: — Хотя, если тебя слепить из руки крысы и кости магла, да капли крови, то и ты приболеешь. Прямо скажем маловато материала.

— И правда, — кивнула Гермиона: — Человеку много чего нужно. Огромное количество жизненно важных органов. Печень, почки, желудок, селезенка...

— Не лезть к Темному Лорду в селезенку! — стукнула по столу Беллатрикс: — Кто вы такие есть? Легаши! Падлы! Ненавижу, век воли не видать...

— Развезло Белочку, — вздохнул Долохов вставая и беря её под руку: — Пора уже разбегаться нам однако. Баиньки. Люся, высунь морду из салата и пошли уж.

— Что даже пудинга не попробуете? — огорченно вздохнула Луна: — А так хорошо сидели. Все-таки под чай дольше посидеть получается.

— Куда ты меня к камину волокешь? — начала сопротивляться Беллатрикс: — Я пудинга еще хочу попробовать! Я в порядке! Любого зааважу еще. Век Волди не видать! Зуб даю! Грязнокровкин. У нее больше.

— И ничего не больше! — обиделась Гермиона: — Я их уже выровняла. Нормальная голливудская улыбка.

Неожиданно из камина выкатилось кресло с Воландемортом.

— Вам то хорошо! — мрачно сказал темный лорд: — Вы тут пьянствуете. А меня старика забыли?

Следом за ним, споткнувшись об кресло влетел Римус Поттер с ведром пива.

— Ребзя я пива притащил! Гуляем дальше... упс! — он вдруг покачнулся и разлил все пиво на Воландеморта.

— Что вы наделали? — завопил дымящийся темный лорд: — Я таю! Таю...

Все ошарашено увидели как тушка Воландеморта растаяла.

— Вот же ты козел! И пиво разлил и милорда растворил! — разозлилась Беллатрикс: — Авада кедавра! Ха-ха-ха! Я убила Гарри Поттера!

Римус Поттер упал, сраженный заклинанием в голову.

— Гарри мальчик мой! — с горестным воплем выскочил из камина Дамблдор и обнял тушку Римуса Поттера: — Съешь мармеладку! Только не умирай!

— Ты чо творишь дура пьяная? — вскочил из-за стола Сириус Поттер.

— Кто дура? Я?! — обиделась Беллатрикс: — Авада кедавра! Ха-ха-ха! Я убила двух Гарри Поттеров!

Сириус Поттер упал рядом с Аркой Смерти на пол.

— Ну вот, а так хорошо сидели, — огорченно покачала головой Ромильда.

— Зато уже не так в глазах троится как раньше! — сказал покачивающийся Долохов. Тут тело первого убиенного Поттера зашевелилось и превратилось обратно в Римуса Люпина, который выплюнул мармелад изо рта и поморщился.

— Директор, я люблю только шоколад! — с укоризной сказал он Дамблдору: — На мармелад у меня аллергия.

Тут и тушка второго Поттера превратилась обратно в Сириуса Блека, который вскочил и показал язык кузине: — Бе-бе-бе! Я Гарри Поттер был! Меня авада не берет! Съела?

— Она еще не съела, я только накладываю! — мирно ответила Луна, положив пудинг севшей рядом Беллатрикс.

— Помянуть надо милорда! — вернулся за стол Люциус из под стола: — Приморили опять змея? Мне тоже пудинга положите мисс... на нем спать удобней будет.

Сириус, все никак не мог угомониться, что внезапно ожил и прыгал перед аркой смерти, пока случайно не свалился в нее.

— Вот кулема! — покачал огорченно головой Гарри Поттер.

— Ну и кто из нас пьяный дурак? Хи-хи-хи! — засмеялась Беллатрикс: — Я убила Сириуса Блека!!!

— Не приписывай себе чужих заслуг! — мрачно толкнула её в бок Гермиона: — Он сам умудрился... Пьянство зло!

— Что-то у меня ноги вонять начали, — пожаловалась Луна Ромильде: — Может потому что я стала спать в обуви?

— С клептоманией твоих соседок что-то надо делать, — поморщилась Ромильда: — Может их тоже в эту комнату на танцы пригласить? Авось свалятся в арку Смерти.

— Это что получается? — очнулся Северус Поттер: — Авада снимает личину Поттера? Заавадьте меня скорей!

— Можно я? — вскочил с умоляющим взором Гарри Поттер: — Авада Кедавра!

— Неправильно Поттер, — скривилась Беллатрикс: — Нужно вот так рассечь воздух и взмахнуть, а потом ткнуть. И говорить нужно Авада Кедавра, а не Авадо Кидавро. Следите за дикцией Поттер!

— Сама попробуй если такая умная! — обиделся Гарри.

— Легко! Авада Кедавра! Ха-ха-ха! Я убила третьего Гарри Поттера!

— А меня кто убьет? Я не хочу быть очкариком! — вскочил Драко Поттер.

— Я тебя породил, я тебя и убью! — шатаясь встал пьяный Люциус: — Авада Кедавра! Что сынку? Помогли тебе твои грифы?

Еще один Поттер свалился под действием зеленого луча смерти. Все перевели взор на оставшихся троих Поттеров.

— Чего? — вздрогнул Наземникус Поттер: — Меня не надо! Меня внешность Гарри устраивает вполне. И девчонкам нравлюсь и доверять больше стали.

— Меня тоже устраивает моя внешность! — рявкнул Аластор Поттер: — Не сметь авадить ветерана! Могу я на старости лет почувствовать себя тинэйджером? И вообще это тупо палить зря лишнюю жизнь.

— Гарри милый, а вот и я! — ворвалась через камин Нимфадора, и переступив через тушку все еще лежащего Римуса, пошла безошибочно в направлении настоящего Поттера, после чего смачно его поцеловала.

— Как ты его отличила? И вообще что ты себе позволяешь? — возмутилась Гермиона.

— Ну мы с ним договорились, что он будет носить тот узел на галстуке, что я ему завязала в прошлый раз. После того что у нас было, я не имею права путать моего мальчика с другими...

— А что у вас было? — начала вскипать Гермиона, достав палочку.

— Гермиона не злись! Меня практически изнасиловали, — испугался Гарри: — Примерно так же как ты. То есть Малфой... только лучше.

— Авада Кедавра! — вскрикнул Драко Малфой, который к тому времени очнулся и недовольно прислушивался. Гарри быстро нагнулся и уклонился.

— Эй! Меня не надо авадить! Я оригинал! Мне личину менять не надо.

— Драко ты не убийца! Не надо так делать! — погладил его по голове Дамблдор.

— Извините вспылил, — покраснел от гнева Драко: — Гуляю только по Кингс-Кросс, потом возвращаюсь в реал а тут такое... Кузина лучше меня оказалась!

— Авада Кедавра! — прилетел от Гермионы луч в лоб Гарри.

— Гермиона ты с ума сошла? — простонал Гарри после обморока.

— Надо её арестовать! — сказал Фадж, за минуту до этого вошедший в камин.

— За что? Вон Беллатрикс уже три авады кинула! — возмутилась Гермиона: — И чего вы вообще приперлись на нашу вечеринку? Вы же не верите в Воландеморта?

— Она сумасшедшая. Ей простительно. А вам непростительно! — строго ответил Фадж.

— Я тоже сумасшедшая! У меня и справка есть от мадам Помфри! — показала язык Гермиона.

— Кстати сюда меня пригласил Альбус Дамблдор, на темного лорда посмотреть, — сказал Фадж оглядывая всех: — И где он? Опять розыгрыш? Шалунишки.

— Он улетел! — печально сказала Беллатрикс: — Но обещал вернуться в более милом теле.

— Это как? — испугался Фадж.

— Магия! Ха-ха-ха! — засмеялась Беллатрикс.

— Не вернется. Нет у него магии больше! — вздохнул Долохов и закатал руку: — Метки больше нет. Был Темный Лорд, да весь вышел...

— Раз пошла такая пьянка, — сказал Дамблдор, допив стакан огневиски: — Я вам расскажу про эту темную магию! Это кресстражи! Том насоздавал кресстражей разных вот и оживал. Но перестарался. Сквибом стал. Теперь ожить не сможет. Только реинкарнация в обычного магла его ждет.

— Так кресстражи надо уничтожить? — спросил Гарри Поттер.

— Нет, наоборот теперь. Чем больше их тем лучше! — усмехнулся Дамблдор: — Пусть Том возрождается в телах маглов. Он теперь не опасен. Так ему и надо вредине.

Эпилог.

7 курс Гарри Поттера.

— Гермиона? Может тебе выйти замуж за Гарри? — спросила Луна подругу: — А то твоя сумасшедшая активность в политике погубит магический мир.

— Да уж! Твоя сублимация слишком напряжна! — проворчала Ромильда: — И клубная работа, и политические выступления, и работа старостой... тебе нужен регулярный трах! Ты себя не контролируешь уже.

— Что за чушь! — покраснела Гермиона: — Мы с Гарри просто друзья! Кроме того, Нимфадора от него уже беременная.

— А это ты сама виновата! — прошипела Ромильда сердито: — Пока в нем был кресстраж, он был стерилен. Магия смерти несовместима с магией жизни. Зачем кидала в него аваду? Убила в нем кресстраж. Вот теперь расплачиваемся его плодовитостью. С ним сейчас опасно развлекаться до брака.

— Кто же знал? Ты лучше Луна скажи, почему ты считаешь что я магический мир гублю? Я стою на позитивных позициях! Я за равенство и демократию!

— Гермиона это разные вещи. Демократия отдельно, равенство отдельно. Зачем все упрощать? Это разные мозгошмыги!

— И в чем разница?

— Маги не равны! Все немного отличаются по силам. По уму. Так что нечего всех под одну гребенку...

— А как тогда демократию проводить?

— Демократически! Нюанс лишь в том, что каждый должен решать те вопросы, которые его непосредственно касаются. И не лезть в то, что его не касается.

— Референдумы устраивать?

— Вот именно! Но только по вопросам, которые всех касаются. Это и есть демократия.

— Почему ты считаешь, что лучше меня разбираешься в политике Луна?

— Потому что я Скульд! Я Избранная! Будущее это мой профиль. А ты вон старые книжки читай.

— И какое будущее нас ждет о мудрейшая? — ехидно спросила Гермиона.

— Все просто. Я возглавлю Визенгамот. Ромильда станет министром Магии, а ты будешь директором Хогвартса. Тем более что Дамблдор скоро помрет уже. Ты будешь учить прошлым знаниям, Ромильда управлять реальными делами, а я писать законы для будущего. Так и спасем магический мир.

— А Гарри?

— А что Гарри? У Гарри и так дел хватает. Он свой вымороченный род возрождать будет. Гарри размножаться будет.

— То есть Гарри станет пролетарием? — хихикнула Гермиона.

— Почему пролетарием? — удивилась Ромильда.

— Ну это дословное значение слова пролетарий на латыни. Трахальщик, — пояснила Гермиона: — Прол, это свободный гражданин Рима, от которого нет толка ни в бизнесе, ни в политике. И он полезен лишь тем, что делает детей.

— Это правильно. Благородное занятие, — кивнула Ромильда: — Главное, чтобы диктатура пролетариата не началась.

— Луна, ты ушла от ответа о будущем! Наши политические амбиции это не совсем то, о чем я спросила, — перебила её Гермиона: — В чем твоя политическая программа?

— Пробуждать в сердцах любовь! Это если кратко.

— Что за пошлость? — смутилась Гермиона: — Вечно вы меня с ума сводите всякими извращениями!

— Она неисправима! — сделал фейспалм Ромильда: — Пошлость, это всем надоевший баян. А любовь вечна! И насколько я поняла, Луна сейчас не о сексе говорила.

— Вот именно, — кивнула Луна: — Я в расширенном смысле. Человеку для счастья нужно делать любимую работу и жить с любимыми людьми. И государство должно создать условия для этого. Иначе государство теряет смысл.

— Гермиону нервирует это слово, — вмешалась Ромильда: — Давайте использовать слово мотивация. Гермиона в счастливой стране, люди должны быть высокомотивированы по жизни. Демотивация порождает раздражение и стресс. Мы должны изгонять демотиваторы из жизни! Мы отбросим замшелые представления о борьбе света и тьмы, в силу их извращенности и неверного понимания. Нужно идти с песней по жизни! Ай, на-не-на-не-на-не!

— Верно, песня хороший признак мотивированности человека, — согласилась Луна.

— И как этого достичь? Заставить всех петь? — деловито спросила Гермиона: — По часу в день или больше?

— Я не думаю, что принуждения следует вообще применять к порядочным людям, — покачала головой Луна: — Только преступников следует так наказывать. Любая форма принуждения убивает мотивацию. Это же антиподы. Либо человек сам хочет, либо его принуждают.

— Луна, ты не хочешь принуждать никого, потому что ты такая добрая? — заинтересовалась Гермиона: — В чем твой мотив?

— Нет, я не добрая, я очень злая, — не согласилась Луна улыбнувшись: — А принуждать людей не хочу, потому что я такая ленивая. У меня своих забот полон рот. А я еще буду за кем-то следить? Я не настолько самоотверженная как дядя и тетя Гарри Поттера. Вот уж неутомимые люди! Ни секунды Гарри покоя не дают, все воспитывают и воспитывают, контролируя каждый шаг. Великий человек Вернон! Великий!

— Ты меня с ума сведешь своими парадоксами! — вздохнула Гермиона: — Я не понимаю как отказаться от золота и начать всем любить друг друга. Как это технически сделать? Принуждать нельзя, капитализм нельзя, а что тогда? Анархия будет... Ведь альтернатива принуждению — купить чужой труд.

— Купить это правильно. Это хорошо, — кивнула Луна.

— Но тогда почему ты против золота? Ты капиталистка!

— Ошибаешься. Золото это демотиватор. Я же говорила, что каждый должен искать то что любит. А золото любить невозможно. Верней золото потому и выбрали мерилом ценностей, что оно самый симпатичный из металлов, но... это слишком просто для любви. Даже золото. Потому золото не работает. Покупать нужно за иную валюту. Равноценную человеческому труду.

— И что это за валюта?

— Уважение!

— Разве его можно измерить? — фыркнула Гермиона.

— А что тут трудного? — пожала плечами Луна: — Вот как ты демонстрируешь уважение любому ученику, когда хочешь его отметить за хорошее дело?

— Добавляю баллы! — сухо ответила Гермиона и осеклась задумавшись.