Темная реальность

Маргарита тем временем элегантно отряхнулась и пошла вперёд по вагону. Макс двигался следом за ней. И вдруг едва не вскрикнул от кольнувшего его какого-то гипнотического страха. Прислонившись к закрытой двери и, держась одной рукой за поручень, перед ним стоял тот самый мужчина лет пятидесяти в тёмных зеркальных очках и чёрной шляпе. Тот самый, что гипнотизировал его возле подъезда собственного дома. Максим остановился, ноги будто приросли к полу, он с трудом оторвал их и сделал маленький шаг назад, едва не упав. Маргарита обернулась. Мужчина чуть заметно улыбнулся и поклонился ей, галантно сняв при этом шляпу. В голове у Макса, где-то на самых задворках подсознания вновь прозвучало эхом то самое слово, что разрывало ему голову перед приездом Маргариты.

"Перерождённый"

Что это значило, Максим не знал, но именно это слово и произнёс мужчина через секунду после того, как вновь надел шляпу. Произнёс спокойно и не громко, как будто "Здравствуйте" или "Добрый день". Медальон на груди Максима тем временем потух и вновь превратился в обычный слиток золота. От чего ему стало как-то холодно внутри, холодно и тоскливо, как будто вместе с теплом и светом медальона он утратил нечто более важное.

— Что тебе здесь нужно, Гестас? — спокойно спросила Маргарита.

— Вы опоздали, — ответил мужчина, — Её здесь нет.

Затем он указал взглядом вперёд на одно из сидений. На нем лежали дамская сумочка и одежда. Это были вещи Юли, все, вместе с нижним бельём и даже заколками, серьгами и прочей женской атрибутикой. Сумочка была неизвестно чья, так как свою Юля забыла дома.

Кто-то в вагоне всплеснул руками и охнул, двери закрылись, и поезд тронулся, быстро набирая ход.

Девушки не спеша заехали в сосновый лес, тут было прохладно и несколько мрачновато. Мрачность заключалась в царящей вокруг тишине, и полном отсутствии какой либо травы и прочей зеленой растительности, только иголки, шишки и кое-где жухлые прошлогодние листья. Всё это среди высоких, ровных как свечи красно-коричневых сосен.

Лошади перешли на шаг, лесная дорога была широкой, но давно нехоженой. В самом конце её, уже за лесом проходил заброшенный железнодорожный путь, и находилась старая полуразрушенная станция, построенная ещё задолго до последнего Восстания белых амазонок, легенды о которых уже начали забываться, в основном благодаря усилиям лорда Ксавьера и его приближенных.

— Помнишь ту женщину из сна, о которой ты мне рассказывала? Как её звали? — спросила Меган, нарушив почти абсолютную тишину в лесу.

— Маргарита, — задумчиво ответила Софии, — А почему ты спрашиваешь?

— Она мне тоже приснилась. Позапрошлой ночью.

Софии вздрогнула. Где-то высоко вверху каркнула ворона и перелетела с одного дерева на другое.

— А ты уверена, что это была именно она?

— Да, — кивнула Меган, — Она назвала своё имя. А так же сказала, что в наших мирах грядут перемены...

— Какие перемены? — Софии немного ревностно смотрела на подругу, ведь в её снах Маргарита ни о каких переменах не говорила, последние три ночи она вообще ей не снилась.

— Она сказала, что Он скоро придёт. Очень скоро.

— Кто? — тише и с некоторой опаской в голосе спросила Софи, уже догадываясь о ком идёт речь.

— Тёмный Принц. — Почти шёпотом произнесла Меган.

Задул сильный ветер, раскачивая верхушки сосен. Стая ворон сорвалась с ветвей и с громким карканьем умчалась прочь. Несмотря на утренние часы, в лесу стало ещё темнее.

ГЛАВА 17

Девушки поёжились от внезапно налетевшего холодного ветра, лошади испугано заржали, но всё-таки продолжили путь вперёд, вглубь леса. Они пробирались к железнодорожной станции. Софи объяснила Меган ещё утром перед отъездом, что Маргарита говорила о заброшенной железной дороге, проходящей между лесом и старым кладбищем. Тогда Меган не решилась ей рассказать, что тоже видела Маргариту во сне, так как мысли были заняты совсем другим, но теперь оказалось самое время.

— Я не понимаю, почему она перестала мне сниться и пришла к тебе? Как думаешь, с чем это может быть связано?

— Не знаю... — пробормотала Меган, поёживаясь от ветра, который уже понемногу начал стихать, — Может, она решила таким образом подстраховаться, чтобы наши маги не отследили альфа-активность в какой-то одной конкретной точке? Ведь она тебе снится уже достаточно давно, да?

— Ну, где-то дней пять, может шесть, если не считать те последние ночи, когда она ко мне не приходила. Возможно, ты права. Она показалась мне очень умной и осторожной женщиной. Это было заметно даже во сне, — Софи широко улыбнулась и вновь пришпорила коня, переходя с шага на рысь. Меган последовала её примеру, они уже были близки к цели.

Когда падение закончилось, он протянул ей руку и сказал:

— Привет.

Она взяла его руку и ответила:

— Привет...

Тьма сгустилась ещё больше, но она видела его лицо в мельчайших подробностях. И узнала его сразу. Как тогда, в квартире, когда за окном уже стемнело, а ей было лень вставать с кресла и закрыть шторы, чтобы включить свет в комнате. И в комнате было темно, и фонарь за окном перегорел, и в соседних домах почему-то тоже не было света, но она отлично видела его лицо на экране ноутбука. Чёрно-белое фото на аватарке. Но потом почему-то его забыла, а, увидев снова через неделю, даже не вспомнила об этом эпизоде, впрочем, стоит ли удивляться? Мало ли таких фотографий, на которые мы почти ежедневно натыкаемся в соцсетях? Все разве запомнишь. Но странно было то, что она вспомнила об этом именно сейчас, узнав того парня, с которым ещё утром болтала в скайпе, хотя казалось, что с тех пор прошла уже целая вечность. Оказывается, его лицо она видела и раньше, ещё до того, как наткнулась на объявление о знакомстве.

Юля поднялась с сиденья, опираясь на протянутую руку Андрея, и тогда Тьма проглотила её окончательно, исчезли горящие глаза тёмных сущностей, что стерегли её с двух сторон, исчезли смутные очертания вагона метро, и она перешла в какое-то иное состояние, что впрочем, было для неё уже не новым, но, тем не менее, ещё не совсем привычным манёвром.

Ультар и Рауль, с аппетитом перекусив, и, пребывая в очень хорошем расположении духа, вернулись в комнату управления, но уже на входе их глазам открылась чудовищная картина. Экран и пульт были забрызганы кровью, стены исписаны какими-то символами и знаками на санскрите, а на полу перед основанием пульта красовалась большая пятиконечная пентаграмма. На которую сверху тонкою струйкой, постепенно переходящей в капание, лилась кровь. Они подняли головы и посмотрели на достаточно высокий куполообразный потолок, и тогда крик боли и отчаяния вырвался из груди старшего мужчины. На самом верху, на каком-то ржавом металлическом крюке была подвешена его шестнадцатилетняя дочь Лилия. Узнать её можно было лишь по двум золотистым косам с голубыми бантами, которые так же были перемазаны в крови, так как вся кожа на теле и на лице была содрана, девушку освежевали, как кролика, только у кроликов обычно оставляют лапки, чтобы не подумали, что это кошка, здесь же оставили косы, не став снимать скальп.

Рауля немедленно вырвало прямо в самый центр окровавленной пентаграммы, на ухмыляющуюся морду какого-то козлообразного демона, начертанную кровью жертвы. Отец девочки опустился на колени и начал громко и дико выть, находясь уже на грани безумия. В этот самый момент, абсолютно бесшумной походкой в комнату вошёл человек в чёрном балахоне. В руке он держал длинный церемониальный кинжал, очевидно, им и было освежевано тело Лилии. На кинжале всё ещё сохранялись остатки уже запекшейся крови. Подойдя сзади к безутешному и завывающему отцу девочки, он хладнокровно прервал очередной безумный вопль, полоснув хорошо отточенным лезвием по горлу Ультара, одной рукой держа его за уже начавшие седеть длинные волосы. В горле сначала что-то забулькало, а затем кровь хлынула оттуда горячим потоком, попав прямо на спину всё ещё блюющего тут же рядом Рауля. Парень обернулся и в ужасе сделал шаг назад, но тут же поскользнулся на ещё не успевшей остыть крови Лилии. Той девушки, которую ему через пару лет пророчили в невесты. Он упал, сильно ударившись затылком о спинку кресла, но, не потеряв при этом сознания. Человек в чёрном ещё раз занёс кинжал и полностью отделил голову Ультара от туловища. Кровь хлынула фонтаном, забрызгав его чёрный балахон. Из-под капюшона горели два красных глаза, но лица по-прежнему не было видно. Он воздел руки к потолку, в одной держа отрезанную голову, а в другой окровавленный церемониальный кинжал. И начал читать древнее заклинание на санскрите. Голос его звучал гулко и низко, как из бочки или трубы.

— "Одно время года будет свергать другое; и пусть ни на ней, ни в глубине ее, ни одно из существ не будет равно другому. Разумные существа земли и род людской пусть ссорятся и истребляют друг друга; и жилища их пускай забудут их имена. Деяния человеческие, то, чем он гордится, да подвергнутся порче. Строения его да превратятся в пещеры для зверей полевых! Помути рассудок ее тьмою! Да и в самом деле, почему? Я раскаиваюсь в том, что создал человека. Одного — с ее ведома, а другого — неведомого для нее; ибо она — ложе блудницы и обитель Короля Люцифера. Распахните врата Ада! Нижние небесные сферы да будут служить вам! Правьте теми, кто правит! Свергайте оступившихся. Возвеличивайте окрепших и уничтожайте слабых. Для них места нет, пусть останутся единицы. Добавляйте и убавляйте до тех пор, пока звезды не будут сочтены. Восстаньте! Давайте же! Предстаньте пред полученным из уст Его заветом, тем, что Он передал нам в справедливости своей. Откройте тайны вашего сотворения и разделите с нами НЕОСКВЕРНЕННУЮ МУДРОСТЬ."

Рауль лежал, прижавшись спиной к ножке кресла, и смотрел на чёрного человека широко раскрытыми и полными ужаса глазами. Во время всей этой речи он не мог даже пошевелиться и вымолвить хоть слово, прежде чем длинный кинжал не сорвался с руки человека в чёрном и не вонзился юноше между глаз, насквозь пробив черепную коробку и по рукоятку войдя в голову. Рауль захрипел, из носа и ушей потекла кровь, затем, задёргавшись в предсмертных конвульсиях, он испустил последний вздох, выдохнув вместе с ним имя матери, с которой ему так и не довелось поговорить в этой недолгой для него жизни.

ГЛАВА 18

Лорд Ксавьер вздрогнул в своём кресле, сначала почувствовав, а затем и поняв, что что-то пошло не так. Что-то СДВИНУЛОСЬ в его так хорошо построенном и спланированном "идеальном мире", идеальном в его понимании Сообществе людей, где всё аккуратно разложено по полочкам и всегда рассчитано и предсказуемо до самых мелочей. И это ЧТО-ТО угрожало не только ему лично, но и миру в целом. А точнее сразу двум мирам, не считая Острова, его замечательного Острова, прекрасно подготовленного испытательного полигона для новых адептов, новых слуг и преданных псов Магистра.

Он появился, как всегда неожиданно. Вошёл прямо в тронный зал безо всяких церемоний, к чему Лорд уже давно привык за сотни лет.

— Зачем ты убил моих подданных? — спросил Ксавьер глубоким взглядом сверля человека в чёрном.

— Это было необходимо для церемонии, Магистр.

— Это было похоже на обыкновенную резню, что устраивают неуравновешенные люди в альфа-мирах.

— Левиафан инициировал его.

Лицо Ксавьера дёрнулось.

— Ты в этом уверен?

— Я всегда говорю только то, в чём уверен. — Человек в чёрном опустил капюшон, обнажив абсолютно голый чёрный череп с красными дымящимися глазницами. Угольные зрачки его глаз вперились в глаза лорда, и он твёрдо произнёс, — Правая рука Люцифера коснулась Острова. Инициация завершена.

После этих слов в тронном зале на некоторое время воцарилось молчание. Затем Магистр, тёмный лорд Ксавьер, поднялся с кресла и приблизился к человеку в чёрном, ничуть не смущаясь его обугленного черепа и дымящихся глазниц, через которые, словно через перископы мертвецов, казалось сам Люцифер взирает на этот мир из своих тёмных чертог.

— Алтарю нужна новая энергия. Много энергии. У нас хватит женщин?

— Об этом можно не беспокоиться — ответил лорд, — Женщин всегда было достаточно. В крайнем случаи есть ещё молодые особи. Но что с той девушкой из альфа-мира? Как с ней быть?

— Гестас сказал, что они её упустили. Эта человеческая колдунья со своим жалким мужчиной не смогут сюда добраться. Но и твои адепты так же упустили её, Ксавьер.

— Так где же она теперь? — спросил Лорд.

Человек в чёрном не ответил. Он снова надел капюшон, затем скрестил руки на груди и начал что-то шептать.

Они вышли на Юго-западной и быстро направились к выходу из метро. Гестас, тот самый человек в чёрной шляпе и очках так же быстро затерялся в толпе. На выходе они сразу направилась к такси, после того, как Маргарита назвала Юлин адрес, машина тронулась и уже через пару минут они были на месте. Шофер, конечно, был очень удивлён, что эта весьма странная парочка решила воспользоваться его услугами, когда пешком идти было не более семи минут, но, тем не менее, молча взял протянутую ему Максом сотню и, обдав их выхлопом, снова умчался к метро ловить новых клиентов.

— Зачем мы сюда приехали? — спросил Макс. — Ведь не думаешь же ты, что она сейчас дома?

Едва заметная улыбка коснулась его лица, но тут же пропала, наткнувшись на серьёзный взгляд Марго.

— Я хочу просканировать квартиру. Возможно, нам удастся узнать, что-то новое.

Домофон на двери запищал, и из подъезда вышла та самая баба Тося, Юлина соседка. Подозрительно покосившись на Макса, она уступила им проход и направилась к ближайшей лавочке, где уже сидели несколько её подруг-собеседниц пенсионного возраста.

Маргарита и Макс зашли в подъезд. И Тьма накрыла их сразу. Женщина почувствовала опасность, но не успела увернуться. Холодная сильная рука схватила её за горло и сжала с такой силой, что она не смогла даже выдохнуть, не говоря уж о каких либо криках или словах. Медальон Максима вновь вспыхнул ярким светом, разогнав тьму в подъезде. И он увидел двух людей в чёрных мантиях с горящими жёлтыми глазами. Один из них держал Маргариту за горло, постепенно, капля за каплей выдавливая из неё жизнь. Его Маргариту. ЕГО. Макса тут же охватила безумная ярость и неутолимая жгучая злоба. Но зло не вечно, рано или поздно оно перерастает в ненависть. А затем уже и в нечто большее, звериное, инстинктивное. Страшное. МАНИАКАЛЬНОЕ.

"Ну почему все так боятся маньяков?" — подумал Макс. — "Маньяки ведь тоже чего-то боятся." Он сделал шаг вперёд. — "Но только не сейчас."

— Отпусти её.

Резкий поворот головы и жгучий взгляд горящих жёлтых глаз.

— А то что? — холодный голос без тени надменности или улыбки. Просто равнодушный.

Второй адепт стоял рядом и молча наблюдал за ним. Максим сделал ещё один шаг вперёд.

— Ты колдун?

— Нет, но теперь я могу гораздо больше. Смотри.

Андрей раскинул руки и воздел их к небу. Тучи над головой стали сгущаться со стремительной скоростью, небо совсем почернело, и начался сильный ливень, затем он направил руку на ближайшее мертвое дерево, и в него тут же ударила молния, дерево вспыхнуло, но огонь быстро потух из-за дождя.