Единственное, что она сказала, когда зашла в дом, так это фразу: "Зачем тебе столько?". Относилось это к моей оружейной пирамиде. Пришлось рассказать кем работаю. Кажется, это даже чуть прибавило ко мне уважения, или она о чем-то задумалась.

После обеда и питья чаю я проверил, протопилась ли баня. Дрова и угли прогорели, каменка была раскалена, запаренный в ведре дубовый веник благоухал на все окрестности, так что можно было приступать к любимой процедуре. Я прихватил бочонок и деревянное блюдо с тонко нарезанным вяленым и острым мясом, называемым бастурмой, которое приходило в наш город с низовий Великой.

Баню я люблю. Даже не просто люблю, а люблю нежно, самозабвенно, всеми силами души. Нет для меня способа лучше провести субботний день в городе, чем закатиться в нее до вечера, зайти в парилку не знаю даже сколько раз, пропариться до самых костей. После хорошей бани ты как заново родился. И самое главное — нигде так не думается, как в парилке. Наверное, мозги от тепла быстрей работают. Вот и сейчас, я пришел в предбанник, шлепая себе по пятками плетенными тапками, завернувшись в свежую, накрахмаленную, только из прачечной, простыню. Заглянул в горячее нутро парилки, потянул носом ароматный воздух. То, что надо. Раскинул на полке простыню, поддал ковшом на каменку. Охнул от жара окутавшего меня облака пара, и развалился на полке. И задумался.

Так все же, что такого общего между вчерашней дракой в "Дальней пристани", моими обязанностями охотника и чуть не выпоротой молодой колдуньей, недружелюбно ко мне настроенной, и оказавшейся у меня в должниках аж на сто пятьдесят рублей золотом? Что вчера произошло? Если по порядку?

Если по порядку, то с утра я завалил ту самую тварюгу, которая чуть не... Стоп! Которую я совсем не ощущал поблизости! Хотя тварь была магической, а магию я всегда чувствую. Я поэтому и беру заказы на выколдованных тварей, им от меня не спрятаться. И только второй мой дар, "чувства взгляда", спас меня тогда. А тот здоровяк, что пытался переломить пополам нашу неудачливую малолетнюю волшебницу, тоже был таким же по ощущению. "Пустой". Как будто замкнутый сам на себя, но при этом тоже под магическим же управлением! Вот оно что! И управлял им колдун, за которым колдунья Маша следила. И не сообразил я сразу все это потому, что вспоминать пытался все со мной произошедшее по приезду в город, а надо было с охоты начинать.

Я аж вскочил на полке. И что это мне дает? И что может дать? Смысл всего в том, что выведение магических тварей, равно как и управление ими, и науськивание оных на оывателя есть преступление серьезнейшее, для виселицы. А раз связано с магией и чудовищами, то как раз по охотничей части. Но пока наград никаких за голову колдуна не предлагается. Ни отлов таких вот здоровяков, как тот, которому я башку прострелил, никому не требуется. Но, в любом случае, любая тайна чего-то стоит. Знать бы только для кого. И для чего я сто пятьдесят кровных рублей потратил? Только для того, чтобы кормить недружелюбную девицу?

Если гора не идет к Магомету, то Магомет идет к горе с целью не дать той родить мышь. А родить надо розыск с премией за голову. С большой желательно, с княжеской.

Что можно узнать дополнительно? Можно пойти к некроманту Ваське, и у него выспросить, что ему с трупов убиенных злодеев удалось вытрясти. А он скажет? А это как спросим. И отношения у нас Васькой нормальные, особенно после того случая, когда убиенный брат у мужика разупокоился. Можно даже сказать, что подружились мы с тех пор. Вот, Васька как раз может чего и скажет. Что еще?

А вот из кого все же могли сделать ту тварюгу, что на меня поохотиться решила? Привезли издалека? Привезли "исходный материал" издалека? И почему все эти твари, которых уже три было, крутились каждая в определенном месте? Может быть, из какого-нибудь местного, пропавшего без вести, их и изготовили? А почему бы и нет? Версия шаткая, но имеет право на жизнь. Ну да ладно, сейчас не о них речь, тут пусть Попыйвода с Колобком голову ломают.

Кто может отследить портал? Любой хороший колдун, кроме некроманта, каких у нас в городе аж четверо, но только если начнет это делать в ближайший час после того, как портал закрылся. Во время открытия портала он сможет с точностью до метра отследить, а после закрытия с каждой минутой точность падает. Но можно будет сказать, например, к Торжку направлен портал, или, скажем, к Твери.

Телохранитель еще колдуновский убитый имеется. По содержимому карманов мы ничего о нем не узнали, но опять же, наш городской некромант мог накопать больше. Или медиуму заплатить... ага, заплатишь тут медиуму. Как же. За вызов духа Валентина Кабакова, медиумша наша, меньше сорока рублей не берет. А у меня, что останется после уплаты штрафа — курам на смех. Так что, фокус с медиумом не пройдет.

Ладно, что размышлять без толку? Все равно ничего умного не придумаю сам. К тому же пар уже из парилки выживает. Соскочил с полки, выбежал в предбанник... и обратно забежал. А она то что здесь делает? Старею. Не слышал в думках своих, как ведьма эта новоприобретенная в баню пришла. Сидит, в простыню завернувшись, и пиво из моей кружки пьет. Нормально, а? Как будто так и надо. Я влетел обратно в парилку, завернулся в промокшую от пара и моего пота простыню, выскочил снова в предбанник. Щелкнул выключателем, и в пристройке к предбаннику включился душ, в который насос качал ледяную колодезную воду. Проскочил мимо малолетней колдуньи, с явным удовольствием уплетавшей мою бастурму, схватил с крючка полотенце и убежал. Теперь остыть — первое дело, а с этой попозже разберемся.

Попозже, впрочем, тоже произошло с задержкой. Вошел в предбанник, а ее там и нет. И возня из парилки доносится. Я плюхнулся за стол, достал с полки еще одну глиняную кружку и налил себе. Хорошая штука этот бочонок зачарованный, пиво в нем как с ледника. Отхлебнул, подцепил двумя пальцами с тарелки ломтик тонкого огненно-острого мяса. Снова запил пивом. Хорошо!

Колдунья в парилке долго не продержалась, минут через пять вылетела с ошалевшими глазами. Натопил и пару нагнал я там под себя, непривычный человек долго не продержится. (Хе-хе). Завернутая в простыню, пролетела она мимо меня, хлопнула дверь и я услышал, как полилась вода. И сразу донеслось повизгивание — вода ведь ледяная. Вновь дверь в предбанник распахнулась со стуком, гостья моя вошла, завернувшись в простыню подмышками. Схватила с лавки вторую, начала вытирать ей короткие волосы, начисто изведя мой запас сухих "оберток".

Теперь уже я, играя роль гостеприимного хозяина, налил ей пива, бухнул кружку перед ней на стол.

— Ага, спасибо. — кивнула она и вновь потянулась за бастурмой.

У меня мелькнула мысль, что, пожалуй, я это симпатичное создание прокормить не смогу. Несмотря на юный возраст, полудетское лицо и даже несколько субтильное сложение, есть она была готова постоянно. По крайней мере, бастурму исчезла с блюда очень быстро, я едва успел схватить себе еще кусочек.

Ладно, будем считать, что колдунья у меня уже освоилась как дома. И ей от этого хорошо. А как насчет того, чтобы поделиться знаниями с гостеприимным хозяином? А так же с самоотверженным и щедрым человеком, не пожалевшим честно заработанных денег для того, чтобы вывести ее нежную попу из-под страшной угрозы?

— Вкусно! — оповестила меня Маша после того, как прожевала последний ломтик бастурмы и показала большой палец. — А я никогда не покупала раньше, дурында.

— Спасибо! — сказал я, сделав вид, что польщен.

Она кивнула, показав, что оценила мою признательность, и вернулась к молчаливому питью пива.

— Ты куда собираешься ехать? — вдруг спросила она меня.

— В Серые Горы, к гномам. — немножко удивился я вопросу. — А что?

— Да так, ничего. — пожала она плечами. — Удивляюсь просто. Сам куда-то намылился, а меня в доме бросаешь. Не боишься, что обворую?

— А что у меня воровать? Если только сам дом разберешь да как сруб на вывоз продашь. — усмехнулся я.

Странно было бы, чтобы кто-то покусился на мое небогатое имущество. И ценного то у меня и было всего, что машина, да оружия несколько стволов. На машине я уеду, часть стволов с собой возьму, а что останется... Ну, из моей пирамиды не всякий большой колдун сумеет без моего ведома что-то в руки взять. Может и без рук остаться. Или без башки. Колдовством над шкафом этим со мной как раз Васька-Некромант за одну работу рассчитался, и на нем такие заклятья гадские лежат... Лучше не пробовать. Я его уже сам потом в оружейную пирамиду переделал.

Тот же Васька в нашем городском банке сейфы заклинал. И что вышло? Когда банк наш грабили, двое грабителей там, в подвале и остались. Чего ждут от магических ловушек? Огня, холода, падающего камня, чего угодно. Привыкли, что все на стихийном волшебстве держится. А вот заклятия "Покрывало праха" точно не ждут. И отмычек то таких охранных систем не делают. Просто не догадываются. Не предполагают, если угодно, что некромант ловушку будет настраивать.

В нашем случае, так и остались двое налетчиков навечно привязанными к этому сейфу в виде голодных духов. И то, появляющиеся в нашем мире только с разрешения ночного сторожа. Он их на ночь выпускает у сейфов покрутиться, а с рассветом выгоняет из нашего слоя. А им остается лишь мечтать о новом грабителе, или придется оставаться голодными до конца эпох.

Вот с подобным сюрпризом "от Васьки" и пирамида у меня. О чем я, на всякий случай, под соусом "случайно не напорись", и поведал своей невольной госте. Та легкомысленно кивнула, пошарила машинально рукой по блюду, пытаясь найти на идеально чистой поверхности еще ломтик вяленого мяса, не нашла, выпила пива, затем снова спросила:

— Ты меня собираешься здесь держать, пока долг не отдам?

— Не знаю, если честно. — пожал я плечами. — Если честно, то не слишком то я тебя и держу, и не думаю, что ты сможешь его отдать деньгами, ты все же не местная, работы у тебя здесь нет. Откуда тебе деньги брать? Но ты колдунья не из последних, в этом меня не обманешь. А я — охотник. Поэтому мне кажется, что сумеем придумать как помочь друг другу. И оба в накладе не останемся, вместе заработаем. Тебе ведь лишнее золото помехой не будет, верно?

— Как от колдуньи, от меня толку ноль. — заметно расстроилась она. — Дай бог через месяц Силу почувствовать. А сейчас я вообще безрукая. И спешу я, к тому же.

— Далеко?

— Далеко. Отсюда не видать. — отрезала она.

Я пожал плечами, сказал:

— Поспешишь — людей насмешишь. — усмехнулся, и добавил: — Или урядников об стенку приложишь. И ты бы сейчас не в баньке, а в камере сидела, а в понедельник после другой баньки в больничке лежала, кверху задом. А на целителя у тебя денег нет, так что отмучалась бы по полной программе.

— Ну, хватит, может, мне об этом напоминать! — возмутилась колдунья Маша. — Не лежу же в больничке? Не лежу. Ну и хватит об этом.

— Ты имеешь в виду, что ты сама так ловко выкрутилась? — съехидничал я.

— Не сама! — чуть не крикнула она. — А какая разница?

— Разница? — треснул я ладонью по доскам стола с такой силой, что посуда подпрыгнула. — А очень простая разница. Я за тебя отдал все, что заработал, своей башкой рискуя. За эти деньги меня вчера утром чуть не съели, а теперь я, князь такой, могу их все до копейки отдать за то, чтобы какой-то ведьме-недотепе задницу не надрали. С которой я даже незнаком. Потому что я им лучшего применения не нашел, наверное. И взамен даже спасибо не услышать.

Я действительно всерьез разозлился. Я не жадный, легко пришло и легко ушло. Но если бы кто-то мою задницу из под молотилки вытащил, просто проходя мимо, то я тому, как минимум, был бы благодарен. А этой я теперь досадная помеха к осуществлению личных планов. Застряла она со мной здесь, досада, понимаешь, какая. У нее это по выражению лица видно.

Именно с таким выражением она снова машинально пошарила рукой по тарелке в поисках бастурмы, нащупала пустоту, осмотрела чисто выметенное блюдо, потом возмущенно сказала:

— Больше нет, что ли?

Воскресное утро против сякого обыкновения наступило у меня в восемь утра, хотя в другие выходные дни до полудня мог в постели проваляться. Встал, огляделся. Спал я сегодня не в своей спаленке, а на топчане в горнице, и с непривычки шея затекла так, что пошевелить трудно было. А свою кровать уступил прожорливой колдунье.

Умылся, в душ зашел, а когда начал жарить себе омлет с ветчиной и масло только зашипело на сковородке, на кухне показалась совершенно заспанная Маша. Которая молча вытащила из буфета тарелку и со стуком поставила ее на стол рядом с моей, после чего села на скамейку, оперлась головой на руку и сонно уставилась на меня. Я пожал плечами, добавил к порции сначала два яйца, но потом, перехватив разочарованный взгляд внезапно приоткрывшихся глаз, добавил еще два. Влезло это все на мою сковородку с великим трудом, я все больше один здесь живу и на одного утварь кухонная рассчитана. Но справился, разве что подгорела чуток яичница снизу.

Сняв сковороду с плиты, я разбросал по тарелкам половинки круглого омлета, выставил острый соус выделки какого-то южного народа, о котором я никогда и не слышал, затем поставил чайник на плиту. За спиной зазвякали нож с вилкой. Когда я обернулся, сонный туман из взгляда ушел, и теперь колдунья Маша уплетала омлет с грибами и ветчиной за обе щеки, при этом меня не замечая и глядя в окно, на усевшихся на заборе воробьев.

— Доброе утро. — поприветствовал я ее.

В ответ я получил легкий кивок. Не уверен, что она вообще расслышала, что я ей сказал. О своем думала, о значительном, что ей суета? Яичницу есть не забывала, правда, но это у нее машинально получалось, хоть и с аппетитом. А чего она худая такая, если так ест? Тоже интересно. Магия какая-нибудь из ей доступных? Не тощая, но и до полной ей очень далеко. Небольшая, стройная, складная. Лицо чуть детское, хоть ей уже больше восемнадцати, наверняка. На правой брови маленький белый шрамик, отчего бровь немного раздвоилась. Глаза голубые, светлые. Волосы тоже светлые, стриженные растрепанным ежиком. Шея тонкая, высокая. Прямой нос. Рот крупноват немного для ее лица, но смотрится даже красиво. Твердый подбородок. Ушки маленькие и розовые. Хорошенькая девушка, очень. Свежая, чистая, и взгляд ясный. Не зря, наверное, я ее из мрачных Анфисиных застенков вытащил.

— Я сейчас к некроманту местному пойду. — сказал я, решив не размениваться на вступления. — Хочу выспросить у него, что он с тех двух трупов, что в кабаке остались, вызнал. Не хочешь сказать чего-нибудь, чтобы мне жизнь облегчить?

— Хочу. — сказала она, отвернувшись от окна и даже перестав жевать. — Не трать время. Ни один некромант с них ничего не узнает.

— Это почему? — удивился я. — У нас тут несколько колдунов в Великореченске, но некромант наш — самый сильный. Даже в Твери такого нет, по слухам.

— Да хоть в Эрале Эльфийском. Или в Темных землях. — ехидно улыбнулась она. — Кто с Пантелеем дело имеет — у некромантов не воскресает. И дух их не вызывается. Так что к медиуму тоже можешь не ходить.