Космические странники. (Научная фантастика)

Вылет и возвращение челнока возможны только тогда когда Викинг находится в свободном полёте. В это время маршевые двигатели корабля выключены, поэтому челнок не попадёт под воздействие реактивного пламени, так что такое расположение ангара вполне оправдано.

Сейчас мы находимся в космосе, а расстояние до объекта небольшое, поэтому двигатели челнока будут работать короткое время, только для того чтобы вначале набрать скорость, а затем её погасить.

Через трое с половиной суток всё было готово. Мы с Катей после вахты отправились в столовую, выпить по чашечке кофе.

— Серёжа пора освобождать Астру.

— Ты что соскучилась по ней? Вы же ревнуете друг к другу?

— Знаешь..., вроде всё есть, но чего-то не хватает, и потом — она наш талисман.

— Ну, вот и пускай талисман полежит в шкатулочке!

— Талисман нужно не в шкатулочке держать, а носить на шнурочке, на шее.

Представив Астру, висящую у меня на шнурке на шее, я чуть не подавился от смеха.

— Что ты смеешься? Противный!

— Да нет, ничего, просто очень живо представил себе это.

Она тоже улыбнулась.

— Ладно, после обеда пойдём вызволять талисман из плена, я тридцать часов назад запустил процесс, — взглянул на часы, — он должен скоро закончиться, я тоже соскучился по ней.

Закончив с обедом, мы вышли в коридор.

— Нужно взять с собой полотенце, — сказал я.

— Зачем?

— Вспомни себя после анабиоза, думаю, с Астрой дело будет обстоять ещё хуже.

— Тогда зайдём в мою каюту, она по пути, потом со склада я возьму чистое полотенце.

В шестнадцатом отсеке стояла тишина, и было довольно холодно. Саркофаги для крупных животных стояли в один этаж, для мелочи вроде Астры — в несколько этажей. Мы подошли к ячейке, в которой находилась она, процесс действительно практически закончился. Оставалось около получаса до нормализации температуры, мы могли только ждать. Через полчаса замигал зеленый огонек, я подал команду на стимуляцию сердечной деятельности, с двух сторон стенок ячейки отошли щупы с электродами и начали по сложной траектории двигаться по телу Астры, затем остановились. Кошачье тельце вздрогнуло, веки приоткрылись, а затем снова закрылись.

— Всё, пора вынимать, пока полностью не пришла в себя. Разложи полотенце на столике.

Я вынул Астру из ячейки, стараясь держать подальше от себя, на это мокрое существо жалко было смотреть. Никогда не думал, что она такая худая. Положил на полотенце и завернул, никакого сопротивления не последовало.

— Придётся повторить опыт с купанием. Не нужно, что бы она слизывала с себя гель.

— Тогда тебе необходимо одеть скафандр.

— Ничего, постараюсь обойтись без него.

Мы отправились в гигиенический отсек. Когда подошли к двери душевой кабины, я попросил Катю заранее настроить температуру воды. Сам при этом отошёл подальше. Потом воду выключили, я посадил Астру на пол в душе, она сидела с каким-то обреченным видом. Я поднял рычажок крана и быстро прикрыл дверь, оставив только щель для наблюдения.

Ничего...! Астра сидела под струями воды и только поворачивала голову.

— Слушай Серёжа, а с её психикой ничего не случилось?

— Не знаю, странно всё это! Я думал, что она сейчас дверь попытается сломать.

Решив, что кошачья шерсть достаточно промылась, я открыл дверь, тут мы поняли, что с кошачьей психикой всё в порядке, просто Астра ещё некоторое время была в шоке. Увидев путь к спасению, она набрала первую космическую и, поскальзываясь на полу, бросилась к выходу из отсека. В это время входила Шуи, чуть не сбив её с ног, кошка проскочила в образовавшийся проем и кинулась по коридору.

Я взглянул на Катю.

— Пошли — наверняка мчится к моей каюте, а ключа у неё нет.

Действительно Астра сидела перед дверью моей каюты и гипнотизировала её. Когда я открыл, вбежала внутрь и вскочила в постель.

— Вот вредина, нет бы на коврик, лечь, ладно, потом поменяю постельное белье.

— Серёж, но она должна поесть, она ведь в анабиоз попала голодная.

Я достал своё полотенце и накрыл им Астру.

— Ничего, кошки могут долго обходиться без пищи, иначе она побежала бы не сюда, а на камбуз. Попозже отведу её в столовую. Слушай! Давай пойдём в кинозал, там сейчас сеанс должен начаться.

— Что будут показывать?

— Да какая нам разница?

Кино конечно можно было посмотреть и в каюте, на экране терминала, но в кинозале было интереснее, там каждый мог надоедать другим своими комментариями.

Когда пришли на ужин, Дима встретил Астру можно сказать с распростертыми объятиями. Астра тоже отнеслась к нему благосклонно, даже дала себя погладить, перед нею появилась, какая-то смесь в тарелочке и блюдечко молока.

После ужина мы решили повторить прошлый эксперимент, и оставить Астру одну в моей каюте на ночь. Посетили оранжерею, а потом пошли к Кате. Мы долго ласкали друг друга и заснули в объятиях.

Наша вахта началась с совещания собранного капитаном.

* * *

— На сегодня намечен первый вылет челнока. За четверо суток в районе объекта, не замечено никакой активности. Во время первого вылета необходимо осмотреть его поверхность с близкого расстояния на предмет обнаружения, каких либо признаков входных отверстий или ещё чего-либо подобного. В первый полёт отправятся два человека от инженерного отсека и два человека из бригады техников. Кого отправить главный инженер и главный техник определят сами. Проинструктируйте своих подчинённых, чтобы были на чеку, может нас терпят только потому, что мы находимся на большом расстоянии. Связистам обеспечить бесперебойную связь.

Встал Чарли Дэвис руководитель связистов.

— Прошу прощения Анатолий Петрович, если челнок будет находиться с обратной стороны, сигнал прервется.

— Не надо заходить на обратную сторону, объект вращается, следовательно, его можно осмотреть весь, не заходя в теневую сторону. И ещё..., ближе тридцати метров не подходить, съемку производить с этого расстояния, этого достаточно для того, что бы можно было волос рассмотреть на поверхности. У меня всё. Главные инженер и техник должны доложить, когда всё будет готово к вылету челнока.

Все разошлись. На мостике осталась наша смена и капитан.

Богдан обратился к капитану.

— Анатолий Петрович у меня складывается впечатление, что включение корректирующих двигателей несколько участилось.

— Да и я заметил это — нас будто тянет к объекту.

Глава 12

Первый осмотр чужого корабля.

Через два часа поступило сообщение из ангара — техническая и инженерная службы доложили о готовности к отправке экспедиции.

Затем поступил доклад с борта челнока.

— Экипаж к вылету готов. Состав экипажа: техники Игорь Демидов и Андрей Кирилин, инженеры Николай Волошин и Брэд Джонсон. Обязанности первого пилота исполняет Волошин, второго Кирилин. Докладывал первый пилот Волошин. Разрешите старт?

Капитан помедлил, на его лице отобразилась мучительная работа мысли. Сейчас если пойдёт, что-то не так, мы потеряем и челнок, и людей.

Потом с натугой произнес:

— Старт разрешаю... Осторожнее ребята.

— Есть осторожнее.

Я представил себе, как отошли захваты от тележки и челнока. Вот он покатился хвостом вперед к зияющей пропасти в корме. Вот тележка остановилась, а челнок, соскользнув со своего ложа, устремился в чёрную бездну.

— Сход прошёл нормально, — доложил Волошин, — удаляемся от корабля.

Через минуту:

— Сто метров, начинаю корректировку положения.

Молчание..., затем доклад.

Объект по курсу, включаю маршевые двигатели.

— Ни пуха, ни пера.

— К черту!

На экране терминала, выводящего изображение пространства со стороны объекта, появилась яркая черточка, через некоторое время она погасла.

Снова голос Волошина.

— Перешли в свободный полёт. Скорость в системе отсчёта корабля шестьдесят метров в секунду. Предполагаемое время подлёта тридцать пять минут. — Доложил он.

— Почему так медленно? — Удивилась Катя.

Капитан посмотрел на неё.

— А быстрее и не надо, быстрее означает дольше разгоняться, потом дольше тормозить. Выигрыш времени небольшой, а расход топлива значительный. Так, что подождём.

Вот на фоне дирижабля, появился огонек.

— Производим торможение. Заходим на расстояние съемки.

Я переключил резервный терминал на изображение с телекамер челнока. Мне показалось, что с экраном или приемным устройством, что-то случилось, на экране ничего не было! Но потом понял, что это и есть поверхность объекта, взору представлялась сплошная серая картина.

Но вот экран озарился частыми вспышками — пошла съемка. Поверхность снималась четырьмя камерами. Две камеры производили съемку в обычном диапазоне, а две другие в инфракрасном. Камеры были расположены попарно под крыльями. Каждая пара состояла из двух вплотную прижатых камер и снимающих в разных диапазонах, Прожектор, выдающий вспышку для камеры правого крыла располагался на левом, для левой камеры, наоборот, на правом, это было сделано для того, чтобы свет падал под углом. Мы пытались добиться того чего обычно стараются избежать фотографы — резкую тень. Если бы на поверхности обнаружилась хоть царапина, то на снимке она выглядела бы как чёрная ниточка.

— Анатолий Петрович такое впечатление, что нас тянет к объекту, постоянно включается коррекция. — Услышали мы голос Волошина.

— Не только челнок тянет, но и Викинг, так же. Продолжайте и будьте внимательны.

Капитан повернулся ко мне.

— Сергей Васильевич, я в вычислительный центр... Думаю сейчас там более интересно.

Конечно! Желание капитана находиться в вычислительном центре объяснялось просто: дело в том, что всё то, что снимал челнок, передавалось на корабль. Челнок производил съемку, облетая объект по дуге, перпендикулярно его оси, он как бы заполнял прямоугольник, находящийся в проекции корабля, но так как объект вращался, прямоугольник превращался в закрученную в спираль ленту. В вычислительном центре происходило сравнение принимаемых снимков с заранее составленной Леонидом Фёдоровичем картой в инфракрасном диапазоне снятой при помощи телескопа. Таким образом, из снимков с челнока получали две крупномасштабных карты объекта, отснятые в разных диапазонах и привязанные друг к другу.

Демидов и Джонсон, используя другую технику, пытались создать карту в иных диапазонах излучений.

Вошли Митчелл, Гарри и Дэниэл — наша вахта закончилась. Мы передали им свои дела и рассказали о делах, происходящих на челноке. Уходить не хотелось, поэтому присели в кресла, предназначенные для проведения совещаний. Но более ничего интересного не произошло. За шесть часов полёта было отснято, примерно треть поверхности объекта и капитан отдал приказ возвращаться.

Ещё полюбовавшись на экран терминала выводившего изображение пространства со стороны объекта, увидели блеснувшую звёздочку на фоне дирижабля, потом она погасла, через тридцать пять минут появилась яркая черта, приближающаяся к кораблю — сработали тормозные двигатели. Прошло ещё десять минут, и поступил доклад от персонала обслуживающего ангар.

— Челнок закреплен, все параметры в норме.

Ужин начался с обмена впечатлениями, всем хотелось понять, что нового мы получим от полётов челнока. Вошёл Леонид Фёдорович. Катя вскочила и призывно замахала ему рукой, показывая на свободное место за нашим столом. Он заметил, улыбнулся ей и кивнул головой, через две минуты подошёл к нашему столику с подносом.

— Приятного аппетита молодые люди.

Можно подумать он сам старый!

У Кати загорелись глаза.

— Леонид Фёдорович, ну расскажите, расскажите, что нового удалось узнать!

— Узнать? Узнать ничего нового пока не удалось. Но появились версии и предположения. Слишком мало информации, для того чтобы делать выводы. Нам удалось составить карту третьей части поверхности объекта, как вы понимаете, площадь даже этой поверхности очень велика, более трёхсот квадратных километров. А просмотреть надо всё с очень высоким разрешением, одно радует, что занимается этим вычислительная техника. Нам она выдает информацию о тех участках, на которых есть наиболее примечательные отклонения, но даже для просмотра этих участков требуется много времени.

— Кто же решает, какие из отклонений примечательные, — спросил я, — ведь в программу эти сведения закладывает человек.

— Да Серёжа, конечно. Над этим работали: ваш покорный слуга, — он склонил голову, — мой помощник Игорь, астрономы Индии, они приняли самое живое участие в проекте и физики разных стран. Мы разработали характеристики и величины тех параметров, под которые должно подпадать отклонение, которое будет считаться интересным, а в вычислительном центре всё это заложили в программу анализа.

— Уже есть, что-либо, за что можно зацепиться?

— Катя! Конечно, есть, но нам необходимо выбрать наиболее интересное, а тридцать процентов заснятой площади не позволяют этого сделать.

— Но, всё-таки?

Он задумчиво посмотрел на неё.

— Понимаете..., мы исходили из предположения, что если эта штука — произведение разумных существ, то она должна быть и их пристанищем, временным или постоянным — это уже другой вопрос. Если наше предположение верно, а я в этом теперь уверен почти на сто процентов, то им необходимо было, как-то попадать внутрь и выбираться обратно, то есть должны быть такие участки на поверхности, под которыми имеются тамбуры. Не могли же они просто просачиваться сквозь поверхность! А температура поверхности над тамбурами по нашему общему мнению отличается от температуры поверхности расположенной рядом. Далее: мы исходили из того, что любые существа выросшие в технократическом обществе должны тяготеть к правильным формам, вне зависимости от того, как выглядят сами, значит, такие места представляют собой либо прямоугольник, либо квадрат, потом круг и эллипс. Причём если прямоугольник или квадрат, то со скругленными углами — так легче обеспечить герметичность. На самом деле программе разрешили выводить сообщения и в том случае если углы будут прямыми. Следующее предположение, это то, что их рост, скорее всего не очень отличается от нашего. Следовательно, по любой из координат размер предполагаемого проема должен быть от полутора до трёх метров.

— И много таких мест? — Спросил я.

— Мы ещё не всё просмотрели. Коллеги из других смен продолжают работать, на то время когда я покинул вычислительный центр, пятьдесят шесть. Но не все они подходят, есть ещё одно ограничение, не должно быть опасных излучений. Если наложить карту радиационной активности снятую Демидовым и Джонсоном, то можно сделать вывод: под оболочку в некоторых местах соваться нельзя, и что интересно все эти места тяготеют к одному концу этой сосиски, как назвал этот объект наш коллега.

Он повернул голову в сторону Богдана и склонил её.

— Когда же мы увидим следующий вылет?

— Следующий вылет будет произведен через сутки, но так как полный оборот вокруг оси объект совершает за время немногим больше суток, а производить съемку предыдущего участка мы не собираемся, то следующий вылет придётся на время дежурства Митчелла, третий ещё через сутки на время дежурства капитана.