Илларион - неправильный эльф

3 — 06

Когда мы выбрались обратно, на свой уровень Подземелья, стало легче дышать. Во всяком случае, лично мне. Впрочем, Странное Чело тоже вздохнул свободнее. На остальных я не смотрел, а Мать Пауков всегда одинаково величественна и гневна. Даже если спокойна, как сейчас.

— У тебя есть ещё какие-то мысли по этому поводу.

(Очень уж убеждённо она произнесла эти слова. С чего бы?)

— Наблюдательная ты наша, или не наша, не важно... Ладно, уговорила, слушай.

Итак.

Первое Правило Абсолюта есть Правило Вольности Волеизъявления.

Насильно погубить тело допустимо, ибо оно эфемерно. Душу — нет.

Поэтому Князь мира сего есть Отец Лжи, а не Сверхнасильник.

Почему так? Потому что нарушение данного правила привлекает внимание Абсолюта. А оно есть идеальный гармонизатор всего. И структуры мёртвого существования, попавшие под Внимание Абсолюта, гармонизируются. Но, ввиду того, что структуры мёртвого существования представляют из себя сгустки дисгармоний, гармонизация для них равносильна уничтожению.

Поэтому они ВЫНУЖДЕНЫ — давать подсказки о реальном положении дел. Для чего, в частности, используются писатели из числа двуногих, пишущих по заданию масонской ложи, типа как Герберт Уэллс, Бульвер Литтон и т.д. Другой источник — провидцы. Контактёры. То есть, двуногие, способные воспринять некую информацию, — образно говоря, — Из-За Грани.

Один из таких двуногих, дяденька Лавкрафт, — написал, в частности, что на территории Антарктиды имеются заброшенные города Древних. А аэросъёмка нынешних времён показывает, что после начала массового таяния льдов, — на территории Антарктиды стали проявляться некие засыпанные строения... Да и слухи про убежище дедушки Гитлера в тех местах, равно как и рассказ про раздачу люлей во время экспедиции Бёрда, — всё это заставляет думать. Что нынешние судороги по поводу Антарктиды имеют под собой реальную конкуренцию по поводу захвата неизвестных технологий. В нашей стране дрессируют арктические войска. Но сегодня они арктические, а завтра, с той же лёгкостью — и антарктические.

Так вот.

Все эти червячки, с разными функциями, — заставили меня предположить... Что дяденька Лавкрафт оказался прав, когда описал неких слуг Древних. Изначально это были некие бесформенные образования, способные принять любую форму и исполнять любые функции. Решать любые задачи. Не эта ли мысль легла в основу создания образа жидкого робота из фильма про второго терминатора?.. По дяденьке, — эти создания, брошенные некогда на произвол судьбы, — одичали, ну и там всякое такое. Не они ли ныне являются населением мифологических Нифльхейма, Муспельхейма и какого-нибудь там олгой-хорхой-хейма...

Может быть, ты слышала это имя — шоггот? Он — шоггот, они — шогготы. А?

Мать Пауков вздрогнула, замерла, — и потянулось тягучее-тягучее ожидание. При этом кровь её внутри моего тела — как-то странно замедлилась. Не то замёрзла, не то сгустилась, не то ещё как. И как будто некий шум в ушах, на самом деле шумом не являющийся, и — некое странное состояние во всём теле...

— Йоклол, — произнесла она, и почему-то шёпотом.

— Что — йоклол? — так же шёпотом — Странное Чело.

— Йоклол — это шогготы, — странно произнесла Мать Пауков.

— Ты уверена? — спросил он.

— Уверена, — ответила она. — И не только потому, что совпадает описание. Изначальная бесформенность, способность принимать любую форму и выполнять любую задачу. Я вспомнила само это слово. Оно когда-то прозвучало там, в Цитадели Маггиф, во время моего... изготовления...

— У тебя плохая память? — иронично спросил он.

— Нет, — ответила она. — Просто как будто мне когда-то запретили помнить это слово. А ты сказал — и я вспомнила.

— То есть, в твоей голове присутствуют заблокированные сектора? Любопытно... — протянул он. И лоб наморщил, размышляя.

Мать Пауков вспыхнула было, выпрямилась, готовая произнести нечто, очень громкое и грозное... но взглянула на него и умерила свой пыл. Снова стала внешне бесстрастной и холодной. Но капля её крови в моих жилах утверждала, что внутри неё бурлит огненный круговорот пылающих чувств.

— Ситуация усложняется, — наконец-то произнёс он. — Первоначальная оценка оказалась ложной. Всё намного интереснее и хреновее одновременно. Вопрос: а что у вас, дражайшая Солоха, поверх Подземелья?

Она не обратила внимания на странное обращение (хотя при нужде припомнит кое-кому кое-что), и ответила:

— Лес. А в Лесу — лесные эльфы. Наши враги. И ещё какие-то королевства хумансов. Но про них мало что известно. Хумансы враждуют с Лесом и в основном остаются в Лесу, до нас практически не доходят.

— Остаются в лесу? В качестве пленных?

— В качестве удобрения под корнями деревьев. В качестве жертвы Духу Леса.

— Самец-антагонист? Внизу матриархат, вверху патриархат? Мужчины — главные?

— Да. Подземелье — Мать Пауков. Наверху — Дух Леса.

— Мне необходимо прогуляться в тех краях. Сможешь сделать портал отсюда туда?

Она взглянула в его глаза. Со стороны это выглядело эффектно. Красные шары глаз тёмной эльфы смотрят в слегка испускающие свет глаза Странного Чела. Вот тоже то ещё зрелище. Свет от его белков как бы делал объёмным мрак зрачков посередине мерцающей радужной оболочки глаз. Калейдоскоп — всплыло из памяти непонятное слово.

— Отчёт о прогулке?

— Приложится.

3 — 07

— Ну прям как в кине. Точь-в-точь "Две сорванные башни". Не хватает только башни Сарумяна.

Вот такими словами он поприветствовал открывшийся ему вид. Мне-то что, мне-то тут всё знакомо. Всё ободрано до глины. Всё унесено в Подземелье. Всё превращено в питательную почву для грибницы.

— Н-да. Везде срам, везде экология в жопоньке. Ты знаешь язык лесных эльфов?

— Да.

— Тогда — пошли.

— Ага, — удовлетворённо произнёс он, глядя вверх. — Прав был Даня Андреев, глубоко и верно прав. Не во всём, вестимо, но в данной частности — зело гожо. Данный отсек брамфатуры действительно выдаётся за пределы планеты. Поэтому и вид на солнышко у нас как изнутри длинной трубы. Ага. Ну хоть что-то знакомое.

Почапали дальше. Будем поглядеть.

3 — 08

— Ну-ну, — непонятно произнёс он, оглядывая передовое заграждение Леса.

Я тоже посмотрел. За компанию. Да и не видел никогда этого днём. Все вылазки из Подземелья мы делали ночью. Так безопаснее. А уж настолько близко подходить к Лесу — дураков нет. Странно, кстати, что на нас всё ещё никто не напал. Или думают, что мы сунемся внутрь и попадём в ловушки? Если решили взять живыми — так выгоднее.

— Подсолнух поворачивается за солнцем. Имеющие усики цепляются ими за окружающее. Росянка ест насекомых. А, — забыл название, плавает в воде — вообще корней не имеет, только органику жрёт. Так что деревья-людоеды это вполне себе реальная вещь. Если же учесть, что Три Плёнки удерживают напряжение силовой ауры планеты практически на нуле, а тут ситуация с энергетикой иная, — то вероятность того, что эти милые растения являются хищниками, — достаточно велика.

Почесал в затылке.

— Да и минирование подходов — вещь достаточно древняя. И пусть применялись не противопехотные мины, а волчьи ямы с кольями на дне — принцип-то тот же самый.

Покрутил головой по сторонам.

— А если вспомнить "День Триффидов", да и кое-что из реальности, — то эта древесина вполне может и перемещаться сама. Во всяком случае, моё вещее анальное отверстие просто вопиёт про опасность от этой флоры. С замашками фауны.

Похмыкал, повертел головой из стороны в сторону.

— Ладно. Здоровая паранойя значительно продлевает жизнь.

И снова я увидел лучи твёрдого света из его глаз. Они вытягивались вперёд, не шибко быстро, но и не так уж и медленно — и упёрлись прямо в ствол одного из подозрительных растений. Какое-то время ничего не происходило, потом дерево как-то вздрогнуло, и — свернулось внутрь себя! Опало вниз, втянуло внутрь все свои ветки, скорчилось. Ух ты!

Ещё два "твёрдых взгляда", ещё два сторожевых дерева Леса съёживаются в аккуратные пеньки.

— Войти подано, — ухмыляется Странное Чело.

Углубиться в дебри Леса мы не успели. Потому как вскинутая им рука и хлопком, резко сжимающаяся в кулак ладонь заставили меня замереть на месте.

— Нас видят, — произнёс он. — Я чувствую взгляд... И не один. Постараюсь вычислить.

Повертев по сторонам головой с закрытыми (опять!) глазами, он потёр ладонью середину лба, там, где выемка, — и снова повёл головой из стороны в сторону, но уже медленнее.

— Ага! — сказал. И открыл глаза.

И снова два луча твёрдого света устремились вперёд. Уже твёрже, увереннее и быстрее. Тренируется, значит. Молодец.

Твёрдый свет упёрся в переплетение ветвей, — и вдруг в неразличимой мешанине растительности (эх, сколько грибниц удобрить можно!) — светящейся каймой образовался силуэт эльфа, выцеливающего нас из своего лука. Обнаружив, что обнаружен (хм, эко высказался!), эльф выстрелил. Но Странное Чело изогнулся всем телом и, как показалось мне, попросту взял стрелу. Прямо в воздухе. Прямо в полёте.

Взял. Выпрямился. Осмотрел стрелу.

Поднял голову. Встретился взглядом.

Держа стрелу за наконечник, помахал ею в воздухе, как бы подзывая к себе.

Одновременно твёрдый свет его взгляда как будто стал втягиваться обратно, в его глаза. И эльфа стянуло с его насеста. Эльф упал, нелепо взмахнув всеми конечностями. Но приземлился ловко. Левая рука с луком вытянута в сторону. Левая нога — туда же. Правая нога согнута. Опора на правую руку, согнутую в локте.

Упав, эльф тут же выпрямился.

Ого! Да это не эльф. Это — самка. Самка лесного эльфа. Ах, да, патриархат...

Снова два коротких взгляда вверх и в стороны. Снова два силуэта замерцали среди ветвей. Боевая тройка дозорных. Понятно.

Странное Чело небрежно бросил стрелу стрелявшей в него. Вот прямо вот как держал за наконечник, так и кинул. Вздрогнул всем телом, и стрела как будто сама вырвалась из его пальцев — и воткнулась оперением в руку стрелявшей.

А он поднял руки и пальцами в воздухе — поманил к себе. Пара в ветвях переглянулась между собой. И стали спускаться. Перепрыгивая с ветки на ветку, на ствол и на землю. Не выпуская из рук лука и наложенную на тетиву стрелу. Умеют. Не отнимешь.

Поглядывая на самок, бросил мне тихо:

— На ихней мове — шпрехаешь?

— Чего? — говорю.

— Ну, — язык их — понимаешь? Говорить — можешь?

— Конечно, — удивляюсь. — Ты же уже спрашивал. Забыл, что ли? Да и для чего же мне Мать Пауков два тела изготовила?

— Ну, — двусмысленно пожимает плечами, — мало ли...

— И чего мне им сказать? — интересуюсь.

— Кто у них тут главный? Дух Леса? Ага. Значит так. Скажи, что Сын Света послом к Духу Леса. А спросят, которого света — который вверху.

Пожимаю плечами и говорю.

Глаза эльфиек слегка увеличиваются в размерах, но потом снова становятся нормальными. Для эльфов — нормальными, уточняю. Для лесных которые.

Та, что спрыгнула последней, говорит, что путь далёк и сложен, и она об этом, как бы, сожалеет. Хотя по морде видно, что нет. Ваащще не сожалеет. От слова Сафсем.

Странное Чело говорит мне спросить у туземцев, — как именно называется в тутошней провинции Сквозь-Движение? Быстрая Тропа? Лесная Тропа? Ещё как?

Глаза туземных самок снова на некоторое время увеличиваются в размерах.

Подождав некоторое время, Странное Чело произносит, — этак, лениво-небрежным тоном — что он, как Сын Света, прекрасно прожжёт себе Дорогу Звёзд через любые препятствия. А то, что чащи и рощи перестанут являться таковыми, так это не его проблема. Ему нужно встретиться с тутошним Духом Леса? Нужно. И он пройдёт по пеплу всех местных помех, ежели случится у него такая нужда.

И снова посмотрел на самок. И свет слегка пополз наружу из его глаз.

Самки впечатлились. Видимо, представили себя испепеляемыми.

Впечатлившись, самки задумались. Да. Не Штирлицы. И с думами у них не вась-вась, а совсем даже иначе. Например: нах-нах.

Странное Чело поворачивается в сторону предполагаемого прожигания дороги и его глаза снова начинают светиться. Это решает вопрос проводника. Первая, сдёрнутая с насеста, получает приказ проводить нас. И — опыт у меня есть, — главная эльфа явно хочет сделать шкоду той, что она назначила сопровождать нас. Светлые эльфы, Свет! Никакой разницы с тёмными. И ихний этот самый Дух Леса наверняка ведёт себя как Мать Пауков, одно отличие, что самец...

В этот момент я ощутил внутри себя внимание Матери Пауков. Что-то типа: ну-ну, касатик... Н-да... Ну не убьёт же она меня?.. Внутри высветился образ драуга с моим лицом и восемью женскими ногами в горизонтальной части тела. А между каждой пары ног...

Я содрогнулся.

Внимание Матери Пауков внутри меня удовлетворённо исчезло.

Н-да. Надо сосредоточиться на выполняемой работе.

3 — 09

Проводница отвела нас немного в сторону. И зачем, спрашивается? Портального круга всё равно не видно. Не та у них магия, не наша.

Потом она задействовала какие-то амулеты. И вдруг — вдруг пространство вокруг нас, как будто — задрожало? Стало немного прозрачным? Или — призрачным? Непонятно совершенно. Как будто пространство состоит из каких-то составных частиц, и они вдруг — разошлись. Отодвинулись друг от друга. И между ними стало проглядывать — какое-то — межпространство? Это всё равно, как если бы тот же бастион, что охраняет портальную пещеру в Большой Мир, задрожал всеми своими кирпичами, и кирпичи те отодвинулись друг от друга и задрожали в воздухе. А между ними — н-да, не знаю даже, что и сказать...

Потом она сказала, что нам надо взяться за руки, чтобы она, как носитель амулета Быстрой Тропы, смогла взять нас с собой.

Странное Чело, не глядя, взялся за протянутую ему ладонь. Затем его глаза полезли на лоб, он издал некий предельно странный звук, а затем — затем опустился на колено перед самкой и посмотрел на свет — как бы через её ладонь.

Посмотрел и сказал: "Охренеть!"

После чего протянул руку и взял в неё мою ладонь. И тоже, — посмотрел. Так же.

— Ну не дурак ли я! — сообщает.

Я не понял. Вообще ничего не понял.

А он на ноги встаёт и говорит счастливо:

— Кожа зелёных эльфов содержит хлорофилл! Меня сейчас как стрельнуло, чесслово! Помню, в школе ещё, на практике, в сельской библиотеке, книгу прочёл, "Вещество Ариль", — до сих пор помню. Там про буржуя, удумавшего обращать людей в рабов, вводя в их кожу хлорофилл. От этого люди становились как растения, — ну или как зомби Гаити. Волю утрачивали и покорными становились. А это значит, что? А это, значит, во-первых, то, что автор одушевлён во втором смысле, раз сумел скачать с ментального плана планеты. Ну, я так предполагаю. Во-вторых, это ещё одно подтверждение искусственности нынешней биосферы. А это означает, в-третьих, в главных, что моя идея о выращивании органов инженерного тела, органов непривычной материальности, — и есть один из путей обращения в полноценного мага! То есть, существа, вернувшего себе способность пользоваться всякими непривычно-материальными ресурсами планеты. Ну, что скажешь, а?