Неандерталка грустно улыбнулась и бросилась бежать. Мои соплеменницы тоже перешли на бег, но я вышел им наперерез и заставил их остановиться. Женщины загалдели все разом, угрожающе размахивая палками и кулаками.

— Тихо !!!— рявкнул я.— Пусть говорит одна из вас ! Вот ты, к примеру.

— Великий вождь !— начала выбранная мной женщина.— Мы знаем, какой ты сильный и смелый, но что, если они напустят на тебя целую банду злых духов ? Эта баба нам всем сразу не понравилась.

Из толпы женщин послышались утвердительные возгласы.

— Поэтому мы и пришли,— продолжала спикерша.— А то что нам делать, если она тебя заколдует ?

— Девчонки, родные вы мои,— ответил я растрогано.— Да с вами мне никто не страшен. Хоть злой дух, хоть чёрт, хоть дьявол.

— Тогда пойдём, великий вождь.

Женщины окружили меня со всех сторон, и под этим конвоем я вернулся на стоянку.

Племя было настроено мрачно. Меня ждали все: и воины, и старейшины, и охотники, и рыбаки. Даже мирные скотоводы смотрели исподлобья.

Я вышел из женского окружения и сказал:

— Снизойду до объяснений, мои маленькие друзья. Неандертальцы нас покидают. И мы их пропустим. Во-первых, они оставят нам изрядный кусок своей территории, во-вторых, я так хочу. Если мы нападём, они будут отбиваться изо всех сил. Конечно, победа будет за нами, но немало наших погибнет. Кому это надо ? Кто будет охотиться и рыбачить ? Пусть неандертальцы уходят. Я всё сказал.

Возражения имелись у каждого специалиста из моего племени. Любой мог привести кучу доводов в пользу нападения на неандертальцев. Но под моим взглядом все опустили глаза.

— Работать,— распорядился я.— Сегодня надо закончить стены, а завтра возьмёмся за крышу. Я прекрасно понимаю, что все вы — кровожадные дикари, насильники и трупоеды. Но всё-таки неандертальцы уйдут. И это сделает вас людьми чуть-чуть раньше, чем остальные племена. Вопросы есть ? Вижу, что нет. Расхо-димся. Волчонок, подойди ко мне.

Когда мы остались вдвоём, я сообщил пацану:

— Добрые духи предупреждают меня об опасности. Я знаю только одного человека, который может желать мне зла. Следи за Старейшиной, глаз с него не спускай, стань его тенью.

— Я понял тебя, великий вождь.

— Давай, Волчонок, на тебя вся надежда.

* * *

Глубокой ночью десять воинов из чужого племени прокрались на нашу стоянку. Они миновали костёр, пробрались мимо часового и вошли в мои апартаменты. Там чужаки, все разом, принялись бить меня дубинами и колоть копьями.

Точнее, это им казалось, что они изничтожают меня.

Вскоре поведение объекта на моей кровати показалось им подозрительным. В апартаментах вдруг заметно посветлело, и чужаки увидели перед собой большую вязанку хвороста, укутанную шкурой. Это немало их озадачило, и только тогда они догадались оглянуться.

Воины, охотники и рыбаки стояли у входа. Несколько человек держали факелы, остальные — натянутые луки. Я сидел на пеньке посреди всего этого великолепия, разглядывая свои давно не стриженные, поломанные ногти.

Безжалостная смерть смотрела на пришельцев с кончиков стрел. Но они тоже знали о том, что у меня нет привычки убивать просто так, забавы ради.

У чужаков на время пропал дар речи, молчание затягивалось. И я прервал его:

— Ну что, ископаемые ? Сразу сдадимся или повоюем ?

— А ты пощадишь нас ?— послышался робкий голос изнутри.

— Пока не знаю. От вас зависит.

Из пещеры вылетело копье, за ним показался безоружный воин

— Иди сюда,— сказали ему со стороны костра.

Воин оглянулся туда, увидел женщин, разглядывавших его с недобрым блеском в глазах, и предпочёл остаться на месте.

Вскоре диверсанты вышли наружу в полном составе. Среди них был и наш Старейшина, прятавшийся за спины врагов. Все они съежились и выглядели жалко.

— А ведь мы были союзниками,— заговорил я.— И вы сами пришли проситься под наше крылышко. Было такое ?

Пришельцы дружно промолчали.

— Было,— ответил я за них.— И что в итоге ? Вы вламываетесь к нам ночью, с оружием. Это, паны кроманьонцы, нехорошо.

— Великий вождь,— сказала мне Наставница, в данный момент предводительствующая всеми женщинами,— позволь нам расцарапать им рожи и выдрать волосы.

— Идея хорошая,— одобрил я.— Но они просили пощады. Слушайте мою волю ! Есть среди вас вождь ?

— Не признал ?— спросил здоровенный детина, покрытый шрамами, шагнув вперёд.

— Все иуды и предатели для меня — на одно лицо. Твоё племя должно уйти из этих мест. На сборы даю вам сутки. Завтра вечером...

— Да никуда мы не уйдём,— перебил меня оппонент.— И не подумаем даже. Нам и здесь хорошо.

— Станет плохо,— предупредил я.— Тебе — так уж точно.

Вражий вождь посмотрел на меня с улыбкой и заявил:

— Что ж, пусть смерть. Но ты же не допустишь, чтобы меня, вождя, убил простой воин ?

И после этих слов наш Старейшина оскалился во весь рот.

— Великий вождь, не стоит с ним драться,— зашептал Старший Воин.— Он один на медведя ходит. И на кабана.

— А на мамонта ?

— Великий вождь, это уже не смешно.

— Но не может же его убить простой воин ? Есть такой закон ?

— Да,— признал Старший Воин.— Это правда.

Интересно, кто придумал такую глупость ? Надо будет как следует переработать местную Конституцию. Однако, в последнее время я слишком часто угнетаю племя и настаиваю на своём. Недовольных всё больше... Короче говоря, надо укреплять авторитет.

— Выходи,— сказал я вражьему вождю.

Тот схватил из кучи брошенного неприятелями оружия дубину и помчался на меня. Я встал с пенька, легко уклонился от удара и сам съездил своего бывшего вассала ногой под рёбра. Вышло так славно, что рухнули мы оба.

Соперник вскочил первым. Не вставая, я ударил его ногой по голени. За такое любой нормальный футбольный судья должен был без разговоров ставить пенальти и гнать меня с поля. Враг, впрочем, всего лишь припал на колено. Я вскочил, выбил у него дубину и встал в стойку.

Дальнейшее протекало однообразно. Я уходил от его захватов и бил без жалости, добавляя новые шрамы к уже имеющимся. Определённо, я сломал ему челюсть, раздробил носовые хрящи, рассёк обе брови, да и внутри наверняка что-то отшиб. Но он каждый раз снова вставал, пусть и не столь резво, как в начале, и рвался в бой.

В какой-то момент меня даже посетила растерянность, но я взял себя в руки и решил прекращать забаву. Следующий мой удар в живот поверг соперника на колени. Я заскочил сзади и заехал ему кулаком по макушке. Вождь тяжело рухнул на землю лицом вниз. Я наступил ему на пятку и спросил:

— Будем продолжать ?

— Да !— прохрипел поверженный противник, силясь подняться.

— Как хочешь. Копьё !

Старший Воин бросил мне требуемое оружие, и я приставил каменный наконечник к спине неприятеля.

— Не надо !— прогудел тот.

— Ага, теперь ты запел другую песню ? Смотри у меня !

Я позволил ему сесть, отошёл чуть в сторону и продолжил заседание:

— С меня хватит. Я отстраняю тебя от выполнения обязанностей вождя и назначаю на должность простого воина. Возражения есть ?

— Нету,— ответил разжалованный безжизненным голосом.

— Вождём будешь... вот ты. Иди сюда.

Выбранный мной воин робко шагнул ко мне.

— Твоё племя должно уйти к завтрашнему вечеру.

— Я понял тебя, великий вождь.

— Мы жестоко накажем вас, если вы останетесь.

— Этого не случится.

— Вы не достойны того, чтобы от вас произошли древние укры и трипольцы.

На это новоиспечённый вождь лишь виновато пожал плечами.

— Вот этого типа,— я показал пальцем на Старейшину,— забирайте с собой.

— Идём,— распорядился воин, сделавший столь головокружительную карьеру.

— Оружие оставьте,— добавил я.— Ни к чему вам лишние тяжести таскать. И ещё. Дуб, отрежь волосы всем, кроме вождя. Слышишь ? Отрежь, а не вырви. И головы оставь на месте.

Пройдя через неприятную и унизительную процедуру стрижки кремниевым ножом, воины и бывший наш Старейшина, понуро потупившись, отправились прочь. Наши кричали им вслед ругательства с угрозами, отбросами бросались. Я же присел у костра и уставился на звёзды.

Волчонок спас меня. Он весь день крутился вокруг Старейшины. После обеда оба пропали, а через пару часов запыхавшийся малец отвёл меня в сторону и рассказал о готовящемся заговоре.

Мне осталось лишь устроить засаду и застать диверсантов врасплох.

— Великий вождь !— восторженно завопил Волчонок.— Ты здорово дрался ! Никакой Дуб так не сможет !

— Да ладно тебе. А то ещё зазнаюсь.

Народ потихоньку расползался спать.

— Может, усилим посты ?— предложил Старший Воин.

— Не надо,— ответил я.— Посижу у костра сам. У меня, знаешь ли, вся сонливость пропала.

Старший Воин кивнул, сгрёб в охапку упирающегося Волчонка и отправился досыпать.

* * *

— Студент, ты не вовремя,— сказал я утром.

— Здравствуйте.

— Ладно, убедил, ты — человек интеллигентный, а я — дикий, окроманьонившийся деспот. Но у меня и в самом деле сейчас совершенно нет времени с тобой разговаривать.

— Понимаете, я тоже не могу мотаться туда-сюда, когда вам будет удобно. Нам разрешено скользить по времени лишь в определённые сроки, а потому...

— Сейчас неандертальцы пойдут,— перебил я.— И мне надлежит предотвратить возможную драку между племенами.

— Да пожалуйста ! А разве мы не сможем в это время беседовать ? Кстати, я обнаружил, что одна из ваших женщин выкрасила волосы растительной краской.

— Это произошло вчера вечером,— уточнил я.— Краску она стащила у колдуна, а посему после ужина был жуткий скандал. Кроме того, один из наших нарисовал женский портрет углём на стене пещеры. Чей — не разобрал. По-моему, это впервые в истории.

— У нас есть уникальный шанс сделать их имена достоянием потомков !— с жаром заговорил студент.— Вот только не говорите, что их зовут наподобие: Эй, ты !

— Ну почему же. У женщины, покрасившей волосы, красивое и звучное имя. Её зовут Иди Сюда.

— Понятно,— вздохнул студент.— В таком случае, имя художника лучше не говорите.

Тут прибежал Волчонок и доложил, с подозрением косясь на моего гостя:

— Великий вождь, они выступили.

— Пошли,— сказал я.— Волчонок, мне надо поговорить с этим человеком наедине.

Мы выдвинулись со стоянки. Наши понемногу привыкали к студенту и уже не пялились на него всем племенем, но всё же, оказавшись в лесу, он вздохнул с облегчением.

— Почему в меня влюбилась неандерталка ?— мрачно спросил я.— Твои проделки ?

— Позвольте !— изумился студент.— Да ведь это выполнение вашего второго желания ! Я, конечно, понимаю — неандерталка имеет отталкивающую внешность, но ведь вы не уточняли, что вас должны любить только красивые женщины. И потом, эталоны красоты частенько меняются.

— Ты издеваешься, что ли ? Сам, небось, бежал бы от неё, как от прокажённой.

— Нет, но вы же сами...

— Ладно,— перебил я.— Хватит этой пропаганды.

— А почему вы не взяли с собой воинов ?

— Они уже там. Присматривают за передвижениями неандертальцев.

— Ну а мы тогда зачем туда идём ?

— А за воинами кто присматривать будет ?

— Да, я как-то не подумал. Кстати, о женщинах. Если не учитывать неандерталку, то в остальном у вас претензий нет ?

— Они, конечно, меня любят,— признал я.

— Что-то не так ?— встревожился студент.

— Ну, не то, чтобы... Понимаешь, женщин в племени много.

— Это плохо ?

— Не перебивай, я и без того не могу слов подобрать. Тут такое дело: ты с ней милуешься, ласкаешь, стараешься для неё, а на следующую ночь она уходит с каким-нибудь охотником...

— Ревнуете ?

— Нет, это слово, наверное, не подходит. Но всё-таки грызёт какой-то червячок внутри.

— Не могут же все женщины племени принадлежать только вам.

— Да я понимаю ! Не знаю, как и сказать... Зря я тебе всё это говорю.

— Отчего же ? Суть вот в чём: вы, значит, такой исключительный, а она с охотником уходит. Знаете, как это называется ? Мания величия !

— Да иди ты !— возмутился я.— Всё тебе надо втиснуть в рамки и определения !

— А вы уже и обиделись ! Кстати, у вас иногда и в разговоре со мной проскальзывает эдакое чувство превосходства.

— И почему же у меня такого чувства не должно быть ? Я, между прочим, имею высшее образование, а ты — неуч и лоботряс !

— Ну хватит, перестаньте. Вождь кроманьонцев с высшим образованием ! Знаете, я так давно не был в лесу !

Студент подобрал с земли охапку опавших листьев и жадно вдохнул их запах.

— Рассказывайте о своих ощущениях,— потребовал он затем.

— Боюсь, что может начаться бойня. Только об этом и думаю.

— Жалко неандертальцев ?

— Своих тоже.

— Порывы, во всяком случае, благородные,— заметил студент.

— Это у меня от мании величия. Побочные явления.

Студент улыбнулся и ничего не ответил.

Неандертальцы уходили. Мужчины со всех сторон окружали детей и кормящих матерей. Сзади шла скотина, шуршали по траве волокуши с добром. Злющие воины из моей гвардии конвоировали вражье племя. Мрачными тенями вертелись поодаль лесные и речные люди. Дочь колдуна увидела меня и приветственно помахала рукой из-за могучих торсов неандертальских воинов. Я ответил ей тем же.

— Великий вождь,— обратился ко мне Старший Воин.

— Ничего не хочу слышать.

— Но вдруг они нападут первыми ?

— Вот тогда и поговорим.

Неандертальцы старались не глазеть по сторонам, а смотреть прямо перед собой. Видно было, как они напряжены. Достаточно какого-нибудь неверно истолкованного жеста...

Поэтому я подошёл к лесовикам и настойчиво посоветовал им собирать хворост в другом месте.

Колонна неандертальцев приближалась к нашей стоянке. Я подозвал Волчонка и распорядился:

— Беги к нам и скажи всем, что если у кого-то в руке будет камень или палка, он пожалеет, что на свет родился.

Волчонок кивнул и умчался.

Студент сказал:

— Я, пожалуй, тоже пойду.

— Иди.

— Есть у вас какие-то пожелания, прихоти ?

— А то ты собрался их выполнять ! Я тебя прошу: не нервируй меня. Видишь, что творится ?

В этот момент набежали старики и старухи из речного племени. Они ругались, размахивая руками. В неандертальцев полетели камни. Я грязно выругался.

Неандертальцы остановились; их воины сомкнули строй. Я подозвал своих к себе. К счастью, в нашу сторону уже нёсся вождь речников. Щёки его тряслись, глаза бегали по сторонам.

— Пардон,— сказал он и, схватив палку, коршуном налетел на своих подчинённых.

— Это вы их учите французскому ?— полюбопытствовал студент.

— Ты ещё здесь ? Не думай, будто бы они совсем дикари и кроме праязыка ничего не знают. Кое-кто и по-латыни чешет, что твой профессор.