Кривится. Не очень то вы любите родственников, а магистр? Что вас съедает? Зависть? Или вам не по сердцу любые родственники, которые... живые? А как вы относитесь к своим работодателям? Любите и лелеете, являясь королевским архимагом Армшира, или тайно ненавидите весь вампирий род, вынашивая в душе коварные планы?

Не люблю труповодов,— с выражением омерзения на лице произнес азз Шатт, магистр Каравийский согласно кивает головой.

Не то что бы я питала особую любовь к Трупу, но все же он был моим учителем, и очень хорошим магом.

— Надо же!?— с детской непосредственностью хлопнув для верности пару раз ресницами, — Не любите себе подобных, арр Дамай?

О, если бы глаза могли убивать. Пытаетесь проверить на мне губительность своего взгляда, заставив забиться в угол и совершить ритаульное харакири? Не стоит, мудрейший, на меня не действует очарование равно как и другие эмоциональные приказы. Выдерживаю взгляд, заставляю его энергию скользнув по моему щиту, отправиться по обратному кругу к ее владельцу. Не успеваю насладиться зрелищем возврата энергии.

— Простите ее, мудрейший, человечка слегка нет в себе, не успела отдохнуть с дороги — поспешно оттаскивая меня от высокопоставленных вампиров говорит Лорен, и шипит мне на ухо,— Ты что творишь, безумная?? Он же мог тебя убить!! Улыбаюсь.

— Лорен не смеши мои тапочки, в смысле босоножки. Чем он меня мог убить? Маской на палочке, которую держал в руке?

— Он же вампир, Тиана! Старый вампир! Он мог заставить тебя сделать что угодно,— кипятился мой друг. — Ты его оскорбила, и он не успокоиться, пока не отомстит.

Моя улыбка становится шире. Я наклоняюсь к самому уху Лорена, и шепчу... Attar se magiuma likatta-se* (аллир). И вижу, как вытягивается его лицо. Наверное, если бы я сказала ему что являюсь его внебрачной дочерью, удивления было бы намного меньше.

— Ты читающая?? — Изумление, недоверие и немного страха бьет по моему щиту. Улыбаюсь немного грустно. Проходили, плавали, знаем. Только самоубийца может дружить с likatta-se. Именно поэтому у меня из друзей всего Миля и Дорка. Первый мой брат, а вторая... прямая как угол дома. Все эмоции на виду, и все правдивы.

Читающая не только прочтет ваши сокровенные эмоции, как бы хорошо вы их не прятали, читающая распознает любую ложь, любую недосказанность. Я не читаю мысли, я гораздо хуже для любого разумного существа. Я заглядываю в души, почти читаю их, как... повелитель. И при этом, читающая недоступна для эмоционального воздействия или контроля, и это самое воздействие способна послать по дуге, к его хозяину, как зеркало возвращает отраженье...

Мои раздумья обрывает холодный женский голос

— Ваше высочество, до меня дошли нелепые слухи...

Стоит ли поднимать глаза, что бы видеть ту, чьи эмоции светятся алым на моем щите?

-...Что повелитель взял tana-ser безродную человечицу...

— Уважаемая, может у вас плохо со зрением, но эта человечица стоит у вас перед носом.— Не даю я и слова сказать Лорену.

— Да как ты смеешь!!— красные сполохи на моем щите переходят на багровые тона. С ленцой поднимаю на нее взгляд. Красивая, темноволосая, самоуверенная. Вампирша. Как неожиданно, да?

— Вы не только слепы, а еще и дурно воспитаны?— зеваю с деланным удивлением. Что — то не припоминаю, что бы мы с вами пили тролью настройку на а брудершафт.

Лорен давится от смеха, отворачивая лицо в сторону, а окружающие эмоции в большинстве своем подобны ему. Ох, и не любят тебя, милая. Настолько, что готовы даже мне, низшей человечке спустить твое оскорбление.

Как по волшебству затихают звуки, даже силившаяся найти достойный ответ вампирша низко склонила голову. Благоговение, почтение, страх, ненависть. В легком поклоне передо мной склоняется сам повелитель, приглашая на танец. На его губах мелькает ироническая усмешка, глаза очаровывают. Или пытаются?

Мгновение, и мы кружимся в медленном вальсе, под переливы нежной мелодии. Он то убыстряет темп, заставляя двигаться в не мысленном темпе, отдавшись на волю партнера, почти не касаясь пола, то замедляется. Становится тягуче— медленным, чувственным, почти на грани секса, любви, нежности... В этом танце теряешь ощущение времени, существуют лишь двое он и она, мужчина и женщина, повелитель вампиров и человечка...

Тер арр Даэмонд аз Ромай

— Забавляетесь, повелитель?— сколько сарказма вложено в одну единственную фразу моей партнершей по танцу. Ты почти достигла в этом моего мастерства, оттачиваемого годами. Почти. Но хладнокровия тебе не хватет, у тебя слишком горячая кровь, девочка.— Может пора открыть карты ? Нехорошо держать секреты от своей tana-ser...

Открыть карты? Изумленно приподнимаю бровь в ответ. Ты сообразительнее, чем я полагал, человечка. Всматриваюсь в твою душу. Ты спокойно выдерживаешь мой взгляд, и с издевкой, резко захлопываешь щиты перед моим носом, я перестаю тебя видеть. Стоп. Делаешь что?? Не может быть что бы мне так повезло.

'...Она единственная, кто вам нужен, ваше величество...'— Кстати вспомнились слова приемного отца Ротана. Удивлен. И премного благодарен. Во истину королевский подарок, архимаг. Ты даже не представляешь, насколько.

Ну что, детка, поиграем? Правой рукой едва касаясь, провожу пальцами вдоль ее позвоночника. Она вспыхивает и пытается отдалиться. Не выйдет, человечка. Я сильнее тебя физически во много раз, и к тому же, где то, совсем рядом, бродит очень осторожный и умный древний, у которого не должно возникнуть ни тени сомнения, что я очень увлечен своей новой игрушкой.

Она вспыхивает, и но не отводит глаза, еще один бешеный круг вальса, и я придвигаю ее максимально близко, на грани приличий. Еще немного и наши тела соприкоснутся, превращая Королевский Танец в интимную прелюдию, которой он по сути и является. Знаешь ли ты об этом, девочка?

Твое платье сегодня это вызов лично мне или всему вампирьему роду в целом? Или лукавый огонь, который сейчас горит в твоих глазах отражение твоей сути? Улыбаюсь, понимаю что попал в точку. И тем интереснее будет игра, таем откровеннее подоплека танца. Ты ведь не сдашься просто так, и не проигнорируешь брошенный вызов. Это не в твоих правилах девочка. И моя жизнь в кои то века обретет второй смысл, кроме возложенного на меня предками и богами. И на какое то время скука сумрак скуки рассеется.

Медленная улыбка заставляет сверкнуть кончики клыков. Я доволен. Мой таинственный враг, ты принимаешь правила игры? Согласен ли ты развеять мою скуку, сделав эту партию более интересной для нас обоих?

Посылаю ментальный посыл во вне. И снова вспышка присутствия древнего. Он принял игру. Бросаю взгляд на прекрасную магичку, и еще ближе прижав ее к себе почти касаюсь губами ее волос, ощущая жар тела.

Ну что, девонька, повеселимся?

Некто

Я смотрел, как ОНА кружится в легких незамысловатых па с Даэмоном азз Ромаем и сердце мое бешено стучало. То самое сердце, которое едва не остановилось, когда я увидел ЕЕ входящую в бальный зал в белых одеждах, прекрасная как ангел, и соблазнительная как полчище демониц. То самое сердце, которое молчало столь долго, что я не был уверен в его наличии как такового в моей груди. Вместе с сердцем, ко мне вернулась способность чувствовать и горечь былой потери на краткое мгновение затопила душу таким шквалом, что мне на миг стало нечем дышать. Всего один миг— и боль рассеялась перед светом сияния, которое исходило от ее души. Чистый кристалл горного хрусталя, с твердостью алмаза. Я не удержался и протянул луч своей души к ее, окунувшись в это чистое море прозрачного света. Прикрыл глаза, наслаждаясь неведомым доселе чувством гармонии и тепла, но опомнившись, с безмерным сожалением убрал луч, и запахнул свою душу. Девочка моя, сколько как же ненавидят тебя те, с серыми душами, в толпе которых ты подобна бриллианту.

Я не удержался послал ей толику света и понимания. Короткий миг, и она вздрогнула, безотчетно обшаривая глазами толпу. Мне безудержно захотелось подойти и сжать ее в объятиях, забыть обо всем, и вытащить из прочь их этого царства притворства и лжи...с карнавала масок, скрывающих лица, но не гниль души.

Миг понимания и мой взгляд метнулся к Повелителю, плавными шагами пронзающему толпу подданных. Мой слух уловил в тихом шепоте подданных лишь одно главное слово — tana-ser...

Я улыбнулся. Неужели ты считаешь меня таким легковерным, Даэмонд? Или в глупости всемогущества своего недооцениваешь противника, ты, о недостойный сын своих предков? На ней нет твоего отпечатка. Она чиста, как родник из далеких горных вершин...гор. Их название тебе ничего не скажет. Ибо они из мира, куда тебе ход закрыт уже многие века. Хочешь со мной поиграть, мой Повелитель? Одолела скука? Думаешь я враг своему народу? Тебе? Как же ты глуп, мальчишка, в своей самонадеянности. Ты похож на меня...давнего, который в глупости своей потерял самое дорогое... Мир не вращается вокруг одного вампира. И даже вокруг целого народа. Все гораздо глубже, и...опаснее.

Успеваю уловить ЕЕ магию, звук опустившихся щитов и удивленно хмыкнул.Likata— se?

А почему бы и нет, в конце концов.

Я слышу твой вызов, Повелитель. Только увы тебе, понимаю гораздо больше чем ты. Тебе не одолеть то, что непреодолимо. Гордыня застилает разум, а скука— плохой советник. Но я приму правила игры, потому что наградой победителю станет ОНА.

Боги, вы обещали мне второй шанс, и я его не упушу.

Глава 7

Лорен азз Ромай

Голова от подушки отклеиваться не желала катастрофически, отдавая тупой болью в висках при малейшей попытке сдвинуться с места. Во рту, по ощущениям была выгребная яма для сиффов * (местный аналог скунса), а в горле перекатывался тугой комок сухого песка. Мой слух различил протяжный стон, как я позже с удивлением осознал— мой собственный. Я умер?? Я заболел какой то дрянью? Меня захватили в плен и теперь нагло издеваются? Лучше бы я умер!

— Ну что, пьянь вампирья, плохо тебе?— звуком похоронного колокола раздался в голове веселый девичий голос без малейшего намека на сочувствие.

— Шшшш.......— только и смог прошипеть я , сквозь сжатые клыки, жалея провалиться обладательнице нежного тембра.

— На, выпей, горе ты мое.

Я с сомнением открыл один глаз. Мне под нос подсунули что то мерзко пахнущее и подозрительно пузырящееся.

— Яд?— с надеждой в голосе прошептал я

-Разбежался, — фыркнула беловолосая нимфа, кого то мне до боли напоминающая...— Опохмел!

Похмелье, у меня? Не смешите мои тапки! У вампиром не бывает похмелья, мы, высшие расы вообще не пьянеем! Но лекарство послушно выпил, так...на всякий случай. Через несколько долгих минут мне и правда стало значительно легче,и я смог думать вполне связно.

-Тиана?— удивленно я узнал свою неожиданную спасительницу и задал самый дурацкий вопрос всех времен и народов. — А что ты делаешь в моей спальне? Она фыркнула.

— Если ж на то пошло, ваше высочество, я хотела бы спросить что ВЫ забыли в спальне честной невинной девушки? Моя репутация на веки погублена! Жениться изволите?— она картинно заломила руки, всей своей позой показывая отчаянье. И лишь глаза с прыгающими бесятами выдавали ее с головой.

— Черт, Тиана...без обид, но если я надумаю покончить жизнь самоубийством— я найду более экзотический и быстрый способ.— честно признался я этой бесовке потирая все еще нывшие виски.

-Принц, вы подлец!— тремя словами закруглила разыгравшуюся трагикомедию магичка, забираясь с ногами на матрац.

-Все девушки сходятся на этом мнении,— легко согласился с нею я, отодвигаясь на всякий случай подальше.

Тиана Торрейская

Вампир с похмелья не так страшен, как его малюют, вот что я вам скажу. По крайней мере Лор вел себя довольно пристойно, по сравнению с теми же гномами, к примеру. На десятой минуте после приему волшебного Доркиного 'Похмелина' он наконец то меня узнал, а вместе с памятью к нему вернулись и зачатки чувства юмора.

— Который час? — спросил Лорен с легким недоумением поглядывая в окно. Я хмыкнула. Оно и понятно, солнышко встало часом пять как и сейчас было в самом зените. О чем не преминула радостным тоном сообщить вампиру.

Я благоразумно промолчала, что сама встала не далее как час назад, и с большим трудом дотянулась до запасов чудодейственного зелья, выданного мне Доркой про запас 'на всякий случай'. Двойная доза, контрастный душ под водопадом, и вуаля! Я снова начала себя чувствовать человеком, а не перележавшим на солнцепеке зомби.

Мы молча валялись на кровати, все еще пытаясь прийти в себя. Я вспоминала обрывки сегодняшнего сна. Арр Дамай аз Шатт, я и Лестор Каравийский отплясывающие канкан на балу весеннего равноденствия. Белые подвязки задорно мелькают у меня из разреза, когда я залихватски поднимаю длинную ногу. По одну сторону от меня тянет вверх ногу аз Шатт, по другую приподнимает рясу мастер Каравийский, пьяно обещая заткнуть нас всех за пояс, от его усилий хламида задирается и становится видно длинное исподнее белье в голубой цветочек. Приснится же такое. Глаза сами собой закрывались, требуя досмотреть сие беспредельное действо до конца...

Только я улеглась поудобнее, как с грохотов распахнулась дверь в мои покои, Да что же это твориться !? Второе утро подряд кто нипопадя лезет, вздохнула я, понимая что идиллический после похмельный отдых накрылся крышкой. Следом за грохотом послышались витиеватые ругательства на аллире. Даже Шеллиус Каравийский выражался мягче, попадая вместо проема калитки в столб ворот головой, возвращаясь с памятных 'Двух бычков', излюбленного места провождения адептов и их преподавателей. Может потому, что сие питейное заведение содержал бывший учитель— травник академии. Я прицокнула языком, углубившись в воспоминания. Что ни говори, а настойки у него получались знатные, даже гномы косели. На то он и один из лучших травников государства. Из приятных грез меня вырвал обреченный голос Лора

-Попали...

-А?

Ответа не последовало. В этот самый момент стеклянные двери жалобно задрожали, едва удержавшись в пазах, и нашим глазам предстал Даэмонд, выражение лица которого не предвещало ничего хорошего.

-Ууууу...— подвыла я, чувствуя что пришла вторая волна головной боли, от которой 'опохмелин' не поможет, а разве только осиновый кол с серебряным крестом.

-Не помешал?— вкрадчиво спросил Повелитель

Тер арр Даэмонд аз Ромай

Я был зол как все демоны Тартара вместе взятые, распахивая дверь в комнату единокровного братца, и жалел только об одном, что он уже не в том возарсте когда к нему можно применить действенный воспитательный метод в виде ремня. Очень надеюсь, что Лорен предоставит достаточно серьезные объяснения тому цирку, что происходил на балу. В покоях его не оказалось, и судя по постели— он тут вряд ли ночевал. Ну, и где мне теперь искать этих двух малолетних извергов? Двууух?? Я внезапно осознал значение этого слова и с рыком развернулся, скользящим шагом отмеряя расстояние к Сиреневым покоям..