Яровен

Так вот, о чем я собственно веду речь. Мой спонтанный перенос в этот мир я с недавнего времени начал воспринимать в принципе философски. Попал и попал, с кем не бывает. Живой, руки ноги на месте — все нормально. То, что здесь еще и вполне себе цивилизованный народ.. народы здесь живут — вообще прекрасно. Особенно если учесть, что я добрался до них особенно даже и не занимаясь вынужденной робинзонадой. Про неприятности в пути можно не говорить. Во-первых, в этом мире есть вещи и похуже, во-вторых я списал их на начальный этап моей адаптации, и следствие одной большой черной... полосы, куда я угодил.

И вот именно сейчас, когда я более-менее обжился в городе, приспособился к здешним условиям. Чуток выучил язык, подлечил раны, нашел жилье. Придумал план, начал его потихоньку реализовывать. В общем, когда я этого совершенно не ждал, моя попка получила такой смачный пендель от красавицы судьбы.

Ориэнс! Козлина патлатая, угораздило же тебя сдохнуть! — Охватившую меня злость я выплеснул на ни в чем неповинную стенку. Камень выдержал. Мой кулак, нет. — Ох тыж "цензура, цензура, цензура..."

— Тагиб ри куно! — По тяжелой, окованной железом двери застучали с той стороны, прервав мой монолог. Этот звон волшебным образом отдавался где-то внутри черепной коробки. И даже не знаю, чему причиной было это. Хорошей аккустикой, или тем, что когда меня задержали, первое и последнее что я увидел был старый надорванный матерчатый чехол деревянной дубины.

— ДА МОЛЧУ Я!!! — Крик отнял последние силы. Я не выдержал, и сполз на пол, прислонившись к холодному камню. Боль в голове продолжала пульсировать, хотя грохот и прекратился. А через дверь до меня донеслись отдаляющиеся грузные шаги.

В каменной яме, в которую меня бросила стража, было довольно темно, и тесно. Грубая кладка, сырые стены, зеленоватый мох вместо соломы. И маленькое окошко, зарешеченное толстыми прутьями ржавого железа. Оно почти не давало света. Либо снаружи был вечер, либо выходила эта форточка даже и не на свободу. В любом случае, проверять не было не сил, ни желания. Единственное что я потихоньку начал делать, так это проверять карманы...

— Пусто. — Подитожил я, прохлопав карманы брюк и внутренние кармашки кафтана. В принципе, логично. Ни денег, ни остальных вещей. Остается только благодарить себя за проявленную предусмотрительность и спрятанные на чердаке заброшенного амбара гитару и сумку с трофеями. Если и их конечно не нашли. Надо отдать должное страже, сработали они очень оперативно. Всего несколько часов прошло с момента смерти цвергов и мага, а они уже вычислили, где я остановился. Интересно только, как вообще кто-то понял, что это я? Следы я все подчистил, видеть меня ни кто не должен был. Отпечатки пальцев? Смешно... В переулке точно никого не было больше. Значит я что-то упустил. Только вот что именно?

— Зуцваг,— с лязгом открывшейся двери, поступила команда встать. Я вяло поднялся. Факел, который держал в руках массивный орк, неприятно слепил глаза. Я попытался разглядеть лицо, но тут меня просто и без затей дернул вперед его напарник, споро закрепляя на руках железные кандалы. — Вигунцвиг!

Ну, вперед так вперед. Хотя бы что-то прояснится, надеюсь. Тюремщики повели меня вглубь узких, плохо освещённых коридоров. Лампады тихо чадили, едва освещая железные двери камер. Сквозь решетку окошек на дверных проемах, я иногда замечал таких же бедолаг, как и я. Не сказать, что мне сильно грела душу мысль, что я в таком положении не одинок. Однако же для сравнения то, что меня засунули не в самую хреновую из здешних камер, немного повышало настроение. Возможно еще все кончится благополучно.

— А куда меня ведут? — За эти месяцы я неплохо поднаторел в оркском, так что мог даже составить не слишком длинное предложение. Только вот сами орки желанием поообщаться не горели. В ответ я получил просто тычок в спину. Невежливо, знаете ли!

Впрочем, долго оставаться в неведенье мне не пришлось. Несколько поворотов, пропущенных лестничных проемов, и мы очутились в крайне невеселой комнатке, под названием пыточная. Просторный подвал, цепи, крюки, железная дева, дыба, разведенная жаровня...

Честно признаюсь, в этот момент я едва не сделал глупость, а именно, чуть не попытался вырваться. Орки, кажется, что-то такое уловили в моем поведении, поскольку оба еще и сильно сжали плечи, контролируя каждый мой шаг. Через пару секунд мое напряженное тело расслабилось, и я взял себя в руки. Возможно вырваться от тюремщиков я бы и смог, но вот сбежать из тюрьмы, навряд ли. Благо ремень они с меня снять не догадались. А его край, до сих пор оставался неплохо так заточен. Носить было не слишком напряжно. Только вот когда меня конвоировали, я смог запомнить не только приблизительный путь через множество коридоров, но и то, что на входе стояло как минимум пять человек стражи. Сейчас попытка сбежать превратилась бы в самоубийство. Нужно выжидать, и искать выход. Только не теряя головы.

Пока я вел внутренний монолог, меня тем временем усадили на крепкий деревянный стул посередине подвала, прицепив кандалы к спинке.

— Никуда не уходи, — хохотнул орк хрипловатым басом, и судя по топоту за моей спиной, шутники оставили меня одного. Или не совсем одного...

Как только тюремщики ушли, откуда-то из-за деревянного щита с пыточными приспособлениями донесся приглушенный стон. Вглядевшись через щели между досок, я заметил какой-то силуэт на уровне стены. Но долго мне любопытствовать не дали. Опять шаги, и в свете жаровни показался низенький человек в аккуратном черном костюме с фартуком. Невыразительное лицо, круглые очки, аккуратно остриженная короткая борода и плешь на темечке создавали образ эдакого научного руководителя хим лаборатории. Я даже сначала не понял, что делает тут этот мужик. Но когда он, сказав что-то вроде "одну секунду", скрылся за щитом, а затем оттуда донесся скрип, а затем громкие стоны с ругательствами, все встало на свои места.

Кстати, по-видимому, пытали там женщину. Тонкий голос выводил такие рулады в адрес мучителя, что я, помимо воли, испытал к ней уважение. За время моего пребывания на дне городского сообщества, я чего только не слышал. Но вот именно в таких выражениях, нет.

— Хорошо, хорошо... — протянул очкарик и направился ко мне. Ничего хорошего я здесь не видел, да и вообще ситуация казалась мне очень странной.

Палач, а в этом я теперь убедился, поднес второй стул, и уселся напротив. В руках у него оказался толстый деревянный планшет, с бумагой на гвозде. И я так понял он искал карандаш или ручку в кармане.

— Зачем Аарран хэш сильша золта убить? — Произнес он на южном наречии тарабарщину, в которой я от силы понимал пару слов. Если "Урук", оркский язык я более-менее понимал, то "Садхи" — южное наречие, на котором разговаривали собственно южане, я не слишком и пытался понять. Язык торговцев, ростовщиков и цвергов был слишком сложен, выучить оркский казалось мне тогда легче.

На всякий случай, я помотал головой из стороны в сторону, и сказал на оркском " не понимаю".

— Что ты делал в месте, где напали на уважаемого Ааррана? — ничуть не удивившись повторил палач. Он сидел прямо напротив, и смотрел на меня сквозь очки бесцветными акульими глазами. "Чарльз Магнуссен!" — Осенило меня. Этот мужик был очень похож на Магнуссена, из Шерлока.

— Ничего, я просто проходил мимо, — почти честно ответил я. В такой ситуации откровенно врать себе дороже. Раз уж сумели найти, значит есть что-то чего я не учел. А постановка вопроса прямо не подразумевает то, что они знают про мою роль в том побоище.

— Ясно, — лаконично ответил Магнуссен. Более не сказав ни слова, он встал со стула и неторопливо направился в сторону шита с пыточными принадлежностями.

"Вот же нафиг!" — сказать, что я не запаниковал, было бы неправдой.

— Это действительно так! Я просто проходил мимо... Б**ть!— Неудержался и добавил я на русском, хорошо еще что сделал вид что закашлялся.. Повернувшись ко мне боком, Магнуссен с легким любопытством рассматривал металлическую пластину. Которая была ничем иным, как деталью от крепления моей маски. Маска эта была вообще отдельной историей. Если вкратце, то в начале моих попыток как-то прикрыть свое легко узнаваемое лицо, было создано "это". Не очень удачная копия маски жрецов Ахве — единого бога единой же церкви этих краев. При первой же попытке ее надеть, со мной и так приключилась не очень приятная, но в чем-то даже забавная история. А сейчас еще и так вляпаться... Надо думать не очень любит меня это божество.

А пока я лихорадочно соображал, чего бы мне такого соврать, палач поднес к моему лицу эту пластину, спросив.

— Узнаешь?

Да блин естественно узнаю. На ней к тому же моя кровь вот. Еще можно рассмотреть несколько бурых пятен. Видимо осталось, когда я снимал чуть поврежденный намордник. Да, я умудрился еще чуть оцарапаться. Что заметил уже дома. Нет что бы заметить, что детали не хватает, кретин! Судя по всему, по ней они меня и вычислили. Либо ищейками, либо магией какой... Что же мне так невезет-то?

— Да, это часть от моего эхри. Видимо оторвалась, когда я прятался, — ответил я. Эхри кстати не переводится на русский. Но по оркски так называется нечто вроде капюшона, только еще и на половину ошейника. Его надевают в ненастную погоду вместо зонтика и дождевика. — Я случайно зашел в проулок, возвращаясь домой, а там как жахнет! Затем я спрятался, за углом, дома, и почти ничего не видел.

— От чего же ты не вызвал стражу?

— Испугался. — Максимально честно ответил я. Только вот похоже он мне не поверил. А начал пристально смотреть мне в глаза немигающим взглядом. Для более жуткой картины не хватало только мухи, ползающей у него по лицу как у героя одного изветного кинофильма.

Я не знаю, сколько он так просидел, но под конец и я и он взмок. Тело охватило какое-то напряжение. Когда он откинулся на спинку стула, до меня наконец дошло, что он не просто так на меня смотрел. Видимо пытался прочесть мысли, либо что-то еще...

От мысли о том, что возможно этот козел сейчас шарился у меня в голове на миг стало дурно.

— Хорошо, я понимал. — Произнес человек с рыбьими глазами, аккуратно промакнув пот со лба белым носовым платком. — Вы не хотите по хорошему.