Корона эльфийской империи

Ноги! Я сбросил с себя покрывало. Слава всем богам, человеческим, эльфийским, гномьим, всем подряд! Ноги были на месте. Я пошевелил пальцами и облегчённо выдохнул. Фух... Приснится же такая хрень. Было темно, шторы на окнах были плотно закрыты, на пропуская ни одного лучика света, так что я даже не знал, день сейчас, или ночь. Я привычно потянулся левой рукой к шраму на лице, и не смог. Моя рука! Воспоминания хлынули в мой мозг, как водопад. Я вспомнил всё: жуткую монстрилу, в которую превратился труп вампира, развороченную грудь Телхара, Эримиэля. бросившегося мне на помощь.

И свою руку, исчезнувшую в пасти чудовища. Я ощупал культю, замотанную бинтами, целой правой рукой. Ничего не болело, наверное Эримиэль опять наколдовал со своими снадобьями. Кстати, как он там? Привязался я к этому, часто занудному донельзя, эльфу. Как он наперерез твари то кинулся? Такое не забывается. Я встал со своего королевского ложа, прошлёпал босиком до окна и отдёрнул штору. Было раннее утро. Солнце только начинало всходить, ещё несмело освещая своими лучами прилегающий к замку парк. Я увидел какое-то движение внизу и инстинктивно отдёрнулся. Два покушения на меня уже было, и боюсь, что третьего точно не переживу. Но это был всего лишь страж, стоявший под деревом. Он переступил с ноги на ногу, и это его движение я и заметил.

Я посмотрел на свою изуродованную конечность. Может, ещё отрастёт? Чёрт его знает, какая регенерация у этих эльфов? Вдруг, как у ящериц? Оторвали хвост, а он снова вырос. Хорошо бы... Надо спросить у Профа. Да, а где он? Света по прежнему не хватало, и я почти что наощупь стал пробираться к столу, чтобы вызвать прислугу. Чёрт, больно! Мизинцем правой ноги я заехал по ножке кресла так, что слёзы из глаз брызнули.

— Уй-й... твою... за ногу... кто тут эти... кресла... расставил! — вспомнил я великий и могучий.

— А? Кто здесь? — услышал я знакомый голос. Проф вскочил из кресла, в котором он, по всей видимости, спал, и направил в мою сторону уже знакомо полыхнувший синим амулет.

— Э-э, Проф, это я! Смотри, не поджарь меня случайно! — я выставил вперёд руки, а то, похоже, Эримиэля поднять подняли, но разбудить забыли.

— Ваше величество, вы очнулись! Слава Великому Дереву! Как вы себя чувствуете? Немедленно ложитесь, мне надо вас осмотреть.

— Как скажешь, папочка, — улыбаясь, пробурчал я, ложась обратно на постель. Приятно, всё-таки, когда о тебе заботятся. Проф засуетился вокруг меня, осматривая со всех сторон, простукивая, прощупывая, и даже, кажется, обнюхивая.

— Хорошо. Рёбра срослись. Яд оборотня нейтрализован. Жить будете, — успокоил меня Эримиэль.

— Чей яд? — вытаращился я на Профа.

— Оборотня. Жуткая тварь, редкая, и крайне ядовитая. Но об этой гадине тебе подробнее Нарви расскажет.

— Так он жив?

— Жив, жив. Помяло его хорошо, когда его оборотень в стену впечатал, но гномы — народ крепкий, быстро встал на ноги.

— Телхар? — с надеждой спросил я, но видя, как омрачилось лицо Профа, понял, что спросил зря. С такими ранами не живут.

— Понятно. Сколько я провалялся?

— Два дня. Организм боролся с ядом. Плюс ещё потеря крови. Честно говоря, я боялся, что вы не очнётесь, — Проф отвернулся, но я готов был поклясться, что в его глазах блеснули слёзы. Да не, не может быть. Наверное, мне показалось. Проф — кремень! С чего бы такие сантименты?

— Бросьте, друг мой, подумаешь, яд какой-то занюханого оборотня! Я эльф крепкий, меня этим не проймёшь, — попытался я перевести разговор в шутку. Но Эримиэль даже не улыбнулся.

— Вы ещё не все знаете. Яд, или потрясение от увиденного, но... — профессор замялся, не зная, как продолжить. — В общем, сами смотрите.

Эримиэль подошёл к висящему напротив зеркалу в вычурной деревянной оправе, снял его со стены, и поставил на постель, возле меня. Уже достаточно рассвело, солнце заполнило комнату, и я увидел своё отражение во всей красе.

Фу ты. Я уж думал, что там что-то серьёзное. Хотя, видок, конечно, не ахти — мешки под глазами, бледный, как стенка, лицо осунулось, в общем, не красавчик. Далеко не красавчик. Плюс еще шрам через всю рожу.

— Ну? — непонимающе посмотрел я на Профа, -Что не так то?

— Ваши волосы. Они... Седые.

Оу. Точно. Я покрутил головой, рассматривая свою спутанную гриву со всех сторон. Да, белые, как у альбиноса. Была б моя воля, так вообще бы состриг этот хаер, дома я привык стричься коротко, чтоб ничего не мешало. Но здесь не поймут — традиции, и всё такое.

— Да и подумаешь. Не смертельно. Забейте, Проф. У меня сейчас есть проблема посерьёзнее, — я продемонстрировал Эримиэлю свою забинтованную культю. — Это так и останется? Вы же самый сильный маг королевства! Сделайте что-нибудь!

— Боюсь, что это невозможно, ваше величество, — опустил глаза Эримиэль. — Если бы вашу руку, к примеру, отрубили, то я бы смог сшить нервы, сосуды, связки и сухожилия, срастить кости, но от вашей руки ничего не осталось после того, как вы уничтожили оборотня. А отращивать конечности мы так и не научились, и никакая магия тут не поможет. Простите. Это только моя вина, что всё так случилось. Я должен был проверить труп вампира, но не сделал этого. Из-за меня погиб Телхар, и чуть не погибли вы.

— Хватит себя корить! Решили всю вину на себя взять? Может, ещё в отставку подадите? Чтобы я тут совсем один остался? — набросился я на Профа. — У вас совесть есть вообще?

— Но...

— Никаких но! И слушать ничего не желаю! Мне не нужен соратник с постоянным чувством вины, да ещё когда на носу война. Я сказал — забить. Это приказ! Вы эльф, или где? Вы на службе, или кто?

— Вы иногда очень странно выражаетесь, ваше величество. Но общий смысл я понял, — распрямил плечи Эримиэль.

— Вот то-то же. Приказы начальства не обсуждаются, — улыбнулся я. — Да что там за шум?

За дверями спальни раздавались приглушённые звуки борьбы и ругань. Я прислушался, и моё лицо ещё больше расплылось в улыбке. Скандалили гномы.

— А я говорю, что не положено! — пытался остановить вторженцев стражник, но он явно проигрывал перед превосходящими силами противника.

— Чего? Да ты хоть знаешь, с кем разговариваешь, морда ты остроухая? Я лучший друг короля! Он сам мне это сказал, при свидетелях! — гулко пробасил один голос.

— Дядя, да что ты с ним разговариваешь? Дай ему в глаз, сразу поймёт! — раздался второй голос.

— Я помощник посла Фундина. И я требую чтобы меня немедленно пропустили к его величеству!

О, вот и Нарви нарисовался. Похоже, что эту троицу только танком остановить можно.

— Эримиель, друг мой, окажите любезность, впустите их, а то я их знаю, они ведь так дверь выломают, — посмеиваясь, попросил я Профа.

— Гномы... — недовольно пробурчал Эримиэль, но просьбу мою выполнил.

Дверь открылась, и гномы гурьбой завалились в мою спальню. Впереди всех бежал Глим, а сзади степенно шагали Димбл и Нарви. Как же я рад видеть эти гномские рожи!

— Здравствуй, твоё величество! — первым подлетел, и уселся на кровать меленький гном. У Профа аж глаза на лоб вылезли от такой наглости. Он уже собирался отчитать наглого, рыжего недомерка, но я отрицательно помотал головой, и Эримиэль с шипением выпустил воздух из груди. Не любил Проф гномов. Впрочем, он и орков, и троллей, и гоблинов, и далее по списку, не любил. Старый целитель был ярым националистом и сторонником лозунга "Эльфланд для эльфов!" И переломить его убеждения мне казалось делом практически невозможным.

— Привет, морда рыжая! — я потрепал здоровой рукой Глима по голове, и тот засиял, как новенькая золотая монета. Димбл и Нарви, похоже, собирались последовать примеру рыжего гнома, и тоже усесться на постель, но перед ними вырос разъярённый Эримиэль, и гномы резко передумали.

— Ваше величество, — синхронно поклонились Димбл и Нарви.

— Присаживайтесь, друзья мои, — я кивнул гномам на кресла. — А я пока оденусь.

Гномы расселись по креслам, а непосредственный Глим так и остался на кровати, забравшись на неё с ногами. Профа, похоже, удар хватит. Едва взглянув на принесенную профессором эльфийскую одежду, я сразу ощутил недостающую руку. Застёжек-молний тут никто не изобретал, а справиться со множеством завязок, ремешков и пуговиц и с двумя-то руками непросто.

Без помощи Эримиэля я точно бы не справился. На бросившегося было помогать Глима профессор зыркнул так, что рыжий гном резко поменял курс, и унёсся рассматривать висящую на стене карту Эльфланда. Проф застегнул последнюю пуговицу, и я направился к друзьям, терпеливо дожидающимся, когда я закончу. Пустой левый рукав неприятно болтался, и я недолго думая его подвернул. Я сел в подставленное мне Эримиэлем кресло, и позвонил в колокольчик, вызывая прислугу, которая не замедлила явиться. Я приказал принести на всех керта — эльфийского чая, и чего-нибудь перекусить.

— Итак, я слушаю вас, друзья мои.

— Прежде всего, ваше величество, — начал, вставший, и покаянно опустивший голову, Нарви, — Я предаю себя на ваш суд. В том, что произошло, только моя вина. Я...

— Мастер Нарви, — остановил я гнома. — лэр Эримиэль уже в общих чертах рассказал мне об этой твари.

— Оборотне, ваше величество, — подсказал Проф.

— Да, точно. Так вот, он сообщил мне, что нежить эта очень редка, и что предусмотреть всё в той ситуации было невозможно. Вы сами первым пострадали, я же всё видел. И я очень рад, что вы остались в живых. Да, расскажите мне подробнее про эту тварь. Что она из себя представляет, и стоит ли мне ожидать появления ещё одной?

— Вы великодушный король, — поднял наконец взгляд Нарви, — Мне нечего сказать в своё оправдание, но про эту тварь я рассказать могу. Тёмный оборотень — это нежить, специально выведенная давным давно одним спятившим магом по имени Аардан. Он был из дроу, и что-то не поделил со жрецами ихней богини Ллос. Он хотел захватить власть, и сотворил из рабов-вампиров целую армию таких существ. Как он это сделал, никто не знает, никаких записей не сохранилось. Оборотни — убийцы, почти неуязвимые для оружия, и магии. Потом была битва, Аардан был захвачен и вскоре казнён. Все его творения были уничтожены с огромным трудом.

Но, как оказалось, не все. Тёмный оборотень — нежить, и если подкармливать её свежей кровью, то существовать может неограниченно долго. И ещё они умны, что делало их гораздо опаснее, чем простые умертвия. Опаснее оборотня только лич.

— Её ведь кто-то направил, не так-ли? — вмешался Проф. — Мы ведь так и не нашли второго вампира.

— Да, но его можно найти. Позвольте мне сделать это, ваше величество! И этим хоть немного загладить свою вину, — Нарви умоляюще посмотрел на меня и на Профа.

— Хорошо. Помощь нужна? Чеснок там, осиновые колья, серебряные пули, э-э-э... то-есть, стрелы? — не подумав, брякнул я.

Судя по выражению лиц всех присутствующих, я явно сморозил несусветную глупость.

— Зачем чеснок? Вы его что, съесть хотите? — выдал Глим.

До всех сначала не дошло, что ляпнул рыжий, но через мгновение гномы уже попадали со смеха. Спустя пару секунд к ним присоединился и Эримиэль. Смеющийся эльф — редкость, такое зрелище не каждый день увидишь. Эльфы вообще малоэмоциональны внешне. Нет, эмоции они, конечно, испытывают, но держат их внутри. Чем-то они в этом вопросе похожи на японских самураев — для эльфа тоже самое страшное в жизни — потерять лицо.

Отсмеявшись, слово взял Димбл.

— Ваше величество, мы тут, в общем, подумали с нашей общиной и уважаемым мастером Нарви, и решили, что... ну, в общем, вот, — Димбл полез за пазуху, и вытащил оттуда сложенный вчетверо лист бумаги. Развернул его, и с гордостью положил на стол. Это был чертёж какой-то замысловатой конструкции. Я не инженер, поэтому лишь пожал плечами, и недоуменно посмотрел на гнома. А вот профессор явно оживился и схватил лист, чтобы рассмотреть его поближе.

— Это то, о чём я думаю?

— Да, — гордо задрал нос Димбл. — Это чертёж механической руки.

Глава 12.

Блин, зараза! Забывшись, я уже в который раз заехал себе по физиономии металлическим протезом, потянувшись левой рукой потереть шрам на лице. Вот ведь прилипла привычка насмерть! Надо как-то от неё избавляться, а то уже и так с фонарём под глазом хожу, эльфам в глаза смотреть стыдно. Да, давайте я всё по порядку расскажу. После того, как гномы притаранили свой чертёж, прошла неделя. Я сильно опасался, что война вот-вот перейдёт в горячую фазу, но орки как-будто чего-то ждали, и границу не переходили.

Разведчики докладывали, что армия орков сконцентрировалась на двух участках границы, и им, в принципе, ничто не мешало продвинуться вперёд. Эльфы сильны в лесу — это их территория, но на открытой местности тяжёлые конные копейщики орков раскатали бы эльфийских лучников в тонкий блин. Не знаю, что там задумали оркские военачальники, но это затишье мне не нравилось.

Гномы всё-таки прислали свой непобедимый хирд, и я вздохнул с облегчением — теперь мы точно должны отбиться. Эримиэль мотался по приграничным гарнизонам, обустраивал беженцев, ругался с гномами, прибывшими на подмогу, организовывал доставку продовольствия, сидел над картами с Грамбуром — командиром гномьего хирда, в общем, был очень занят. А я... Я сидел во дворце, и тренировался с Нарви в огненной магии. Ну и привыкал к протезу. Вы наверное спросите, как-же так? Командир же должен быть впереди, и на белом коне! Бросьте... Я не военачальник, и ничего не соображаю в военном деле. Я ведь даже в армии не служил. Всегда поражался, как это попаданцам всё удаётся в книгах? Они и войны выигрывают одним мизинцем, и принцесс спасают в нужный момент, ну и до кучи, все до одного знают секрет изготовления булатных мечей, пороха, и огнестрельного оружия. А, совсем забыл, все правильные попаданцы ещё и супербойцы, и гипер-мега-ультра-крутые маги. Да ерунда всё это!

Не бывает так! Ну, допустим, знаю я секрет приготовления пороха. И чо? Туда входят, если мне память не изменяет, древесный уголь, селитра и сера в разных пропорциях. И если пропорции ещё можно подобрать опытным путём, то где я ингредиенты возьму? Откуда я знаю, где достать селитру?

Да если бы и знал, то что дальше? Взорвал бы всех? Прогрессорством бы занялся? Секрет пороха всё-равно бы узнали, и его стали бы использовать повсеместно. А потом бы и пушки придумали. И ракеты. И войны стали бы куда более кровопролитными. Поэтому нафиг! Никакого пороха, и прочего! Наука — это зло с большой буквы. А меня и так всё устраивает.

Каждый должен заниматься своим делом, а моя функция сейчас — чисто представительская. Как говориться, улыбаемся и машем, парни, улыбаемся и машем! Вот я и махал. С балкона, целой рукой проходящим рядам эльфийских воинов. Для поднятия боевого духа. Плюс проф ещё проконтролировал, чтобы слух о покушении на меня злобными наймитами орков и моём чудесном спасении разошёлся как можно более широко. Так что теперь эльфы за своего короля орков зубами рвать готовы. Что такое пропаганда, здесь хорошо знали и без меня.

Охтарона я уволил. По всем законам, писанным, и неписанным, его полагалось казнить, но я грохнул здоровой рукой по столу, и мне не посмели перечить. Пусть живёт. А охрану мою на себя взяли гномы. Нет, неофициально, конечно, но кто-то из сладкой троицы — Нарви, Глим, или Димбл, постоянно крутился рядом, чему я был только рад. Я отдельным указом разрешил им троим носить во дворце оружие, и гномы теперь походили на ходячие оружейные лавки, столько на них всего было навьючено режущего, метательного и ударно-дробящего. Они ходили задрав носы, и все остальные гномы им жестоко завидовали.